Жёлтая стрела
| Жёлтая стрела | |
 Статья в Википедии
|
«Жёлтая стрела́» — аллегорическая повесть Виктора Пелевина, написанная в 1993 году. Входила в состав разных сборников с произведениями этого автора.
Цитаты[править]
12[править]
— Самое главное, — сказал невидимый динамик совсем рядом с головой, – это то, с каким настроением вы входите в новое утро. |
11[править]
Горячий солнечный свет падал на скатерть, покрытую липкими пятнами и крошками, и Андрей вдруг подумал, что для миллионов лучей это настоящая трагедия – начать свой путь на поверхности солнца, пронестись сквозь бесконечную пустоту космоса, пробить многокилометровое небо – и все только для того, чтобы угаснуть на отвратительных останках вчерашнего супа. А ведь вполне могло быть, что эти косо падающие из окна желтые стрелы обладали сознанием, надеждой на лучшее и пониманием беспочвенности этой надежды – то есть, как и человек, имели в своем распоряжении все необходимые для страдания ингредиенты. |
«Может быть, я и сам кажусь кому-то такой же точно желтой стрелой, упавшей на скатерть. А жизнь — это просто грязное стекло, сквозь которое я лечу. И вот я падаю, падаю, уже черт знает сколько лет падаю на стол перед тарелкой, а кто-то глядит в меню и ждет завтрака…» |
Тишина была похожа на пшенку в его миске - она была такой же густой и вязкой; она деформировала голоса, которые звучали на ее фоне отрывисто и истерично. |
Человек, даже очень хороший, всегда слаб, если он один. Он нуждается в опоре, в чем-то таком, что сделает его существование осмысленным. Ему нужно увидеть отблеск высшей гармонии во всем, что он делает. В том, что он изо дня в день видит вокруг. |
10[править]
– Нормальный пассажир, – сказал Хан, – никогда не рассматривает себя в качестве пассажира. Поэтому если ты это знаешь, ты уже не пассажир. Им никогда не придет в голову, что с этого поезда можно сойти. Для них ничего, кроме поезда, просто нет. |
– Не обманывать самих себя, – медленно повторил он. – Если мы не будем обманывать самих себя, нас немедленно обманут другие. И вообще, суметь обмануть то, что ты называешь «самим собой», – очень большое достижение, потому что обычно бывает наоборот – это оно нас обманывает. А есть ли что-нибудь другое, кроме нашего поезда, или нет, совершенно не важно. Важно то, что можно жить так, как будто это другое есть. Как будто с поезда действительно можно сойти. В этом вся разница. Но если ты попытаешься объяснить эту разницу кому-нибудь из пассажиров, тебя вряд ли поймут. |
8[править]
– Выпьем? – спросил Гриша. Андрей кивнул, и Гриша налил из графина три больших рюмки «Железнодорожной особой». |
7[править]
Тот, кто отбросил этот мир, сравнил его с жёлтой пылью. Твоё тело подобно ране, а сам ты подобен сумасшедшему. Весь этот мир - попавшая в тебя жёлтая стрела, поезд, на котором ты едешь к разрушенному мосту. |
«...Каждая прошлая секунда со всем тем, что в ней было, исчезает, и ни один человек не знает, каким он будет в следующую. И будет ли вообще. И не надоест ли господу Богу создавать одну за другой эти секунды со всем тем, что они содержат. Ведь никто, абсолютно никто не может дать гарантии, что следующая секунда наступит. А тот миг, в котором мы действительно живем, так короток, что мы даже не в состоянии успеть ухватить его и способны только вспоминать прошлый. Но что тогда существует на самом деле и кто такие мы сами?» |
«Я хочу сойти с этого поезда живым. Я знаю, что это невозможно, но я этого хочу, потому что хотеть чего-нибудь другого просто сумасшествие. И я знаю, что эта фраза – «я хочу сойти с поезда живым» – имеет смысл, хотя слова, из которых она состоит, смысла не имеют. Я даже не знаю, кто такой я сам. Кто тогда будет выбираться отсюда? И куда? Куда я могу выбраться, если я даже не знаю, где нахожусь – там, где я начал это думать, или там, где кончил? А если я скажу себе, что я нахожусь вот здесь, то где будет это здесь?» |
6[править]
– Я хочу туда-а, – пропела девочка на несуществующий мотив, – там-там, где боги и духи, там-там, живут на свободе… |
5[править]
Чай всегда он пил с легким отвращением, словно целовался с женщиной, которую уже давно не любит, но не хочет обидеть невниманием. |
— Воруют нагло, — сказал Петр Сергеевич, успокаиваясь. — Ничего не боятся. Власть потому что ихняя. |
«…когда долго глядишь на мир и забываешь о себе, остается только то, что видишь: невысокий склон в густых зарослях конопли (которую, стоит поезду замедлить ход, рвут специальными палками из соседних окон), оплетенная лианами цепь пальм, отделяющая железную дорогу от остального мира, изредка река или мост в колониальном стиле или защищенная стальной рукой шлагбаума пустая дорога. Куда в это время деваюсь я? И куда деваются эти деревья и шлагбаумы в то время, когда на них никто не смотрит?…» |
4[править]
– Надо сказать, что герои фильма занимаются делами, которые с полным правом можно назвать важными и серьезными, – это мелкооптовая торговля, медленное умирание с голоду, воровство, деторождение и так далее. И вот, проводя параллель между жизнью этих людей и действиями «трамвайного сумасшедшего», который взад-вперед бегает по коридору вагона и кричит: «додескадэн! додескадэн!», имитируя стук существующих только в его сознании колес отдельного маленького поезда, Куросава как бы стремиться показать, что каждый из социально адекватных героев тоже, в сущности, едет по реальному вагону в своем собственном маленьком иллюзорном «трамвае». Но, однако, Куросава не намечает никаких путей выхода из показанного им бесприютного мира... |
3[править]
«Куда они все идут? Зачем? Разве они никогда не слышат стука колес или не видят голых равнин за окнами? Им все известно про эту жизнь, но они идут дальше по коридору, из сортира в купе и из тамбура в ресторан, понемногу превращая сегодня в очередное вчера, и думают, что есть такой Бог, который их за это вознаградит или накажет. Но если они не сходят с ума, значит, все они знают какой-то секрет. Или это я знаю секрет, которого лучше не знать никому. Нечто такое, из-за чего я уже никогда в жизни не смогу вот так невинно и бессмысленно, белея глазными белками, идти себе по чуть покачивающемуся коридору и даже не отдавать себе отчета в том, что по коридору иду я. Но я ведь не знаю никакого секрета. Я просто вижу жизнь такой, как она есть, трезво и точно, и никогда не смогу принять этот грохочущий на стыках рельсов желтый катафалк за что-то другое. Мне нравится Индия, и поэтому сейчас я еду по Индии. А они просто сумасшедшие, пассажиры сумасшедшего поезда, и во всем, что они говорят, я слышу только стук колес. И оттого, что их много, а я почти один, не меняется ничего…» |
«Милость беспредельна, и я точно знаю, что когда поезд остановится, за его желтой дверью меня будет ждать белый слон, на котором я продолжу свое вечное возвращение к Неименуемому.» |
2[править]
…в сущности, никакого счастья нет, есть только сознание счастья. Или, другими словами, есть только сознание. |
1[править]
«В прошлое время люди часто спорили, существует ли локомотив, который тянет нас за собой в будущее. Бывало, что они делили прошлое на свое и чужое. Но все осталось за спиной: жизнь едет вперед, и они, как видишь, исчезли. А что в высоте? Слепое здание за окном теряется в зыби лет. Нужен ключ, а он у тебя в руках – так как ты его найдешь и кому предъявишь? Едем под стук колес, выходим пост скриптум двери». |
0[править]
Прошлое - это локомотив, который тянет за собой будущее. Бывает, что это прошлое, вдобавок чужое. Ты едешь спиной вперёд и видишь только то, что уже исчезло. А чтобы сойти с поезда, нужен билет. Ты держишь его в руках, но кому ты его предъявишь? |
Всё дело в том, что мы постоянно отправляемся в путешествие, которое закончилось за секунду до того, как мы успели выехать. |