Соляной столп: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Молли знала библию |
цветаева |
||
Строка 7: | Строка 7: | ||
<br /> |
<br /> |
||
{{начало цитаты}}Когда взошла заря, [[Ангел]]ы начали торопить [[Лот (Библия)|Лот]]а, говоря: встань, возьми жену твою и двух дочерей твоих, которые у тебя, чтобы не погибнуть тебе за беззакония города. |
{{начало цитаты}}Когда взошла заря, [[Ангел]]ы начали торопить [[Лот (Библия)|Лот]]а, говоря: встань, возьми жену твою и двух дочерей твоих, которые у тебя, чтобы не погибнуть тебе за беззакония города. |
||
И как он медлил, то мужи те <Ангелы>, по милости к нему Господней, взяли за руку его и [[жена|жену |
И как он медлил, то мужи те <Ангелы>, по милости к нему Господней, взяли за руку его и [[жена Лота|жену его]], и двух [[дочь|дочерей]] его, и вывели его и поставили его вне города. |
||
Когда же вывели их вон, то один из них сказал: спасай душу свою; не оглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей; спасайся на гору, чтобы тебе не погибнуть. <...> |
Когда же вывели их вон, то ''один из них'' сказал: спасай душу свою; не оглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей; спасайся на гору, чтобы тебе не погибнуть. <...> |
||
[[Солнце]] взошло над землею, и Лот пришел в Сигор. |
[[Солнце]] взошло над землею, и Лот пришел в Сигор. |
||
И пролил Господь на [[Содом и Гоморра|Содом и Гоморру]] дождем [[сера|серу]] и [[огонь]] от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и <все> произрастания земли. |
И пролил Господь на [[Содом и Гоморра|Содом и Гоморру]] дождем [[сера|серу]] и [[огонь]] от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и <все> произрастания земли. |
||
Строка 16: | Строка 16: | ||
{{Q|Налево площадь [[Эразм Роттердамский|Эразмова]], так называемая по [[бронза|бронзовой]] статуе известного ученого Эразма. Подойдем к оной ближе: несчастный Эразм, отягощенный толстою книгою, закутанный в священническую тех времен одежду, к бесславию [[художник]]а похож более на соляной столб, нежели на монумент славе Эразмовой. — Рассказать ли вам что-нибудь об Эразме? Он родился здесь в [[Роттердам]]е в 1467 году, девяти лет он уже удивлял всех соотечественников своих...<ref>''[[:w:Бестужев, Николай Александрович|Н. А. Бестужев]]''. Избранная проза. — М.: «Советская Россия», 1983 г.</ref>|Автор=[[Николай Александрович Бестужев|Николай Бестужев]], «Записки о Голландии 1815 года», 1821}} |
{{Q|Налево площадь [[Эразм Роттердамский|Эразмова]], так называемая по [[бронза|бронзовой]] статуе известного ученого Эразма. Подойдем к оной ближе: несчастный Эразм, отягощенный толстою книгою, закутанный в священническую тех времен одежду, к бесславию [[художник]]а похож более на соляной столб, нежели на монумент славе Эразмовой. — Рассказать ли вам что-нибудь об Эразме? Он родился здесь в [[Роттердам]]е в 1467 году, девяти лет он уже удивлял всех соотечественников своих...<ref>''[[:w:Бестужев, Николай Александрович|Н. А. Бестужев]]''. Избранная проза. — М.: «Советская Россия», 1983 г.</ref>|Автор=[[Николай Александрович Бестужев|Николай Бестужев]], «Записки о Голландии 1815 года», 1821}} |
||
{{Q|Да, вчера прочла ― перечла ― почти всю книгу [[Анна Андреевна Ахматова|Ахматовой]] и ― старо, слабо. Часто (плохая и верная примета) совсем слабые концы; сходящие (и сводящие) на нет. Испорчено стихотворение о жене Лота. Нужно было дать либо себя ― ею, либо ее ― собою, но ― не двух (тогда была бы одна: она). Но [[сердце]] мое никогда не забудет Отдавшую жизнь за единственный взгляд. Такая строка (формула) должна была даться в именительном падеже, а не в винительном. И что значит: сердце мое никогда не забудет… ― кому до этого дело? ― важно, чтобы мы не забыли, в наших [[очи|очах]] осталась ― Отдавшая жизнь за единственный взгляд… Этой строке должно было предшествовать видение: Та, бывшая!.. та, ставшая солью, отдавшая жизнь за единственный [[взгляд]] ― соляной [[столб]], от которого мы остолбенели. Да, еще и важное: будь я ― ею, я бы эту последнюю книгу озаглавила: «Соляной столб». И жена Лота, и перекличка с Огненным (высокая вечная [[верность]]) в двух словах вся [[беда]] и [[судьба]]. Ну, ладно… Просто, был 1916 год, и у меня было безмерное сердце, и была Александровская Слобода, и была [[малина]] (чудная рифма ― Марина), и была книжка Ахматовой…|Автор=[[Марина Ивановна Цветаева|Марина Цветаева]], Дневниковые записи: октябрь 1940 г.}} |
{{Q|Да, вчера прочла ― перечла ― почти всю книгу [[Анна Андреевна Ахматова|Ахматовой]] и ― старо, слабо. Часто (плохая и верная примета) совсем слабые концы; сходящие (и сводящие) на нет. Испорчено стихотворение о жене Лота. Нужно было дать либо себя ― ею, либо ее ― собою, но ― не двух (тогда была бы одна: она). Но [[сердце]] мое никогда не забудет Отдавшую жизнь за единственный взгляд. Такая строка (формула) должна была даться в именительном падеже, а не в винительном. И что значит: сердце мое никогда не забудет… ― кому до этого дело? ― важно, чтобы мы не забыли, в наших [[очи|очах]] осталась ― Отдавшая жизнь за единственный взгляд… Этой строке должно было предшествовать видение: Та, бывшая!.. та, ставшая солью, отдавшая жизнь за единственный [[взгляд]] ― соляной [[столб]], от которого мы остолбенели. Да, еще и важное: будь я ― ею, я бы эту последнюю книгу озаглавила: «Соляной столб». И [[жена Лота]], и перекличка с Огненным (высокая вечная [[верность]]) в двух словах вся [[беда]] и [[судьба]]. Ну, ладно… Просто, был 1916 год, и у меня было безмерное сердце, и была Александровская Слобода, и была [[малина]] (чудная рифма ― Марина), и была книжка Ахматовой…|Автор=[[Марина Ивановна Цветаева|Марина Цветаева]], Дневниковые записи: октябрь 1940 г.}} |
||
{{Q|«Москва под ударом» [[Андрей Белый|Белого]]: ― За [[сквер]]ом просером пылел [[тротуар]]… ― Там алашали… ― Пхамкал, и пхымкал… ― Протух в мерзи… ― Рукач и глупач… И так написана вся [[книга]]. Да, не оглядывайся назад ― превратишься в соляной столп! Не засматривайся в [[прошлое]]! Шестой (т. е. четвертый) час, ровно шумит [[дождь]], сплошь серое небо уже слилось вдали с затуманенной долиной. И будто близки [[сумерки]]. Семь часов, за окнами уже сплошное, ровное серое, тихо и ровно шумит дождь. Уже надо было зажечь [[электричество]].<ref>''[[Иван Алексеевич Бунин|И. Бунин]]''. Полное собрание сочинений в 13 томах. — М.: Воскресенье, 2006 г. — Т. 1. Стихотворения (1888—1911); Рассказы (1892—1901). — С. 455-456</ref>|Автор=[[Иван Алексеевич Бунин|Иван Бунин]], Дневники, 21 августа 1941 г.}} |
{{Q|«Москва под ударом» [[Андрей Белый|Белого]]: ― За [[сквер]]ом просером пылел [[тротуар]]… ― Там алашали… ― Пхамкал, и пхымкал… ― Протух в мерзи… ― Рукач и глупач… И так написана вся [[книга]]. Да, не оглядывайся назад ― превратишься в соляной столп! Не засматривайся в [[прошлое]]! Шестой (т. е. четвертый) час, ровно шумит [[дождь]], сплошь серое небо уже слилось вдали с затуманенной долиной. И будто близки [[сумерки]]. Семь часов, за окнами уже сплошное, ровное серое, тихо и ровно шумит дождь. Уже надо было зажечь [[электричество]].<ref>''[[Иван Алексеевич Бунин|И. Бунин]]''. Полное собрание сочинений в 13 томах. — М.: Воскресенье, 2006 г. — Т. 1. Стихотворения (1888—1911); Рассказы (1892—1901). — С. 455-456</ref>|Автор=[[Иван Алексеевич Бунин|Иван Бунин]], Дневники, 21 августа 1941 г.}} |
||
Строка 25: | Строка 25: | ||
{{Q|Речь свою кончила она таким предложением, что я совершенно [[камень|окаменел]] от [[удивление|удивления]], смешанного с величайшим [[негодование]]м. Пришед в себя, перекрестился и прочитал: «Да воскреснет бог!» ― ибо я истинно думал, что попал в [[ад]] нечестия. Вышед из комнаты дрожащими ногами, схватил я походную суму свою и бросился бежать что есть силы, боясь, чтобы [[огонь|огнь]] небесный не попалил и меня вместе с беззаконными. Я не смел даже оглянуться, чтобы по примеру жены Лотовой не превратиться в соляной столб. С тех пор принял я твердое намерение не брать на себя должности наставника и вести жизнь сообразную с моею склонностию и правилами: держаться правды, не льстить, не изгибаться, презирать все лишнее и ни в ком не иметь нужды.<ref>''[[w:Нарежный, Василий Трофимович|В. Т. Нарежный]]'', Собрание сочинений в 2 томах. Том 2. — М.: «Художественная литература», 1983 г.</ref>|Автор=[[Василий Трофимович Нарежный|Василий Нарежный]], «Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова», 1814}} |
{{Q|Речь свою кончила она таким предложением, что я совершенно [[камень|окаменел]] от [[удивление|удивления]], смешанного с величайшим [[негодование]]м. Пришед в себя, перекрестился и прочитал: «Да воскреснет бог!» ― ибо я истинно думал, что попал в [[ад]] нечестия. Вышед из комнаты дрожащими ногами, схватил я походную суму свою и бросился бежать что есть силы, боясь, чтобы [[огонь|огнь]] небесный не попалил и меня вместе с беззаконными. Я не смел даже оглянуться, чтобы по примеру жены Лотовой не превратиться в соляной столб. С тех пор принял я твердое намерение не брать на себя должности наставника и вести жизнь сообразную с моею склонностию и правилами: держаться правды, не льстить, не изгибаться, презирать все лишнее и ни в ком не иметь нужды.<ref>''[[w:Нарежный, Василий Трофимович|В. Т. Нарежный]]'', Собрание сочинений в 2 томах. Том 2. — М.: «Художественная литература», 1983 г.</ref>|Автор=[[Василий Трофимович Нарежный|Василий Нарежный]], «Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова», 1814}} |
||
{{Q|Мы поговорили за [[чай (напиток)|чаем]] о каких-то пустяках и разошлись. Я целых две недели ничего не делал. Ходил только в академию писать свою программу на ужаснейшую библейскую тему: [[превращение|обращение]] жены Лота в соляной столб. Все у меня уже было готово ― и Лот и домочадцы его, но столба придумать я никак не мог. Сделать что-нибудь вроде [[могила|могильного]] памятника или просто статую Лотовой супруги из [[каменная соль|каменной соли]]? Жизнь шла вяло. Получил два письма от Сони.<ref>''[[Всеволод Михайлович Гаршин|В. М. Гаршин]]''. Сочинения. — Москва.: «Художественная литература», 1983 г.</ref>|Автор=[[Всеволод Михайлович Гаршин|Всеволод Гаршин]], «Надежда Николаевна», 1885}} |
{{Q|Мы поговорили за [[чай (напиток)|чаем]] о каких-то пустяках и разошлись. Я целых две недели ничего не делал. Ходил только в академию писать свою программу на ужаснейшую библейскую тему: [[превращение|обращение]] жены Лота в соляной столб. Все у меня уже было готово ― и Лот и домочадцы его, но столба придумать я никак не мог. Сделать что-нибудь вроде [[могила|могильного]] памятника или просто статую [[жена Лота|Лотовой супруги]] из [[каменная соль|каменной соли]]? Жизнь шла вяло. Получил два письма от Сони.<ref>''[[Всеволод Михайлович Гаршин|В. М. Гаршин]]''. Сочинения. — Москва.: «Художественная литература», 1983 г.</ref>|Автор=[[Всеволод Михайлович Гаршин|Всеволод Гаршин]], «Надежда Николаевна», 1885}} |
||
{{Q|В таком-то роде шло [[воспитание]] со стороны родителей. Наряду с этим ученьем шло ученье и по [[книга|книжкам]]; но все как-то урывками. Голова у Павлуши была свежа, а поэтому в короткое время, начиная с довольно глубокомысленных складо́в вроде ''фрю, хрю'' и пр., он достиг возможности рассказать св<ященную> историю вплоть до [[Вавилонская башня|столпотворения вавилонского]] и во всех подробностях излагал, как жена Лота превратилась в соляной столб. Из [[арифметика|арифметики]] знал, что счисление происходит от правой [[рука|руки]] к левой, и с прописи выводил «Мудрость у разумного пред лицом, а [[глаза]] глупца ищут ее на конце света», или что-то в этом роде.<ref>''[[Глеб Иванович Успенский|Успенский Г.И.]]'' Собрание сочинений в девяти томах. Том 8. — Москва, ГИХЛ, 1957 г.</ref>|Автор=[[Глеб Иванович Успенский|Глеб Успенский]], Из цикла «Очерки переходного времени», 1889}} |
{{Q|В таком-то роде шло [[воспитание]] со стороны родителей. Наряду с этим ученьем шло ученье и по [[книга|книжкам]]; но все как-то урывками. Голова у Павлуши была свежа, а поэтому в короткое время, начиная с довольно глубокомысленных складо́в вроде ''фрю, хрю'' и пр., он достиг возможности рассказать св<ященную> историю вплоть до [[Вавилонская башня|столпотворения вавилонского]] и во всех подробностях излагал, как [[жена Лота]] превратилась в соляной столб. Из [[арифметика|арифметики]] знал, что счисление происходит от правой [[рука|руки]] к левой, и с прописи выводил «Мудрость у разумного пред лицом, а [[глаза]] глупца ищут ее на конце света», или что-то в этом роде.<ref>''[[Глеб Иванович Успенский|Успенский Г.И.]]'' Собрание сочинений в девяти томах. Том 8. — Москва, ГИХЛ, 1957 г.</ref>|Автор=[[Глеб Иванович Успенский|Глеб Успенский]], Из цикла «Очерки переходного времени», 1889}} |
||
{{q|— Да как же… Пущать никого не велено, а вы, прости Господи, лезете в барские комнаты без всякого спросу. |
{{q|— Да как же… Пущать никого не велено, а вы, прости Господи, лезете в барские комнаты без всякого спросу. |
||
Строка 38: | Строка 38: | ||
{{Q|Эта Зоя способна заморозить всякий высокий порыв, веточка возмущена, но отступить она уже не может. Взяв Зою за руку, приблизив к ее уху свое разгоряченное лицо, Неточка шепчет: |
{{Q|Эта Зоя способна заморозить всякий высокий порыв, веточка возмущена, но отступить она уже не может. Взяв Зою за руку, приблизив к ее уху свое разгоряченное лицо, Неточка шепчет: |
||
― Я, Зоя… я… Я сочинила [[стихи]], Зоя! |
― Я, Зоя… я… Я сочинила [[стихи]], Зоя! |
||
― Ну и что же? Этот вопрос способен превратить Неточку в соляной столб, в какой была превращена некогда жена библейского Лота. Ах, Боже мой! Вот этого она, конечно, никогда, никогда не ожидала. Нет, эта Зоя какое-то бесчувственное, холодное существо! Поэзии в ней столько же, сколько в гимназическом стороже Архипе. Ни чуточки [[поэзия|поэзии]]…<ref>''[[w:Чарская, Лидия Алексеевна|Лидия Чарская]]'', Полное собрание сочинений. том 24. — Приход храма сошествия Святаго Духа, «Русская миссия», 2007 г.</ref>|Автор=[[Лидия Алексеевна Чарская|Лидия Чарская]], «Тайна», 1908}} |
― Ну и что же? Этот вопрос способен превратить Неточку в соляной столб, в какой была превращена некогда [[жена Лота|жена библейского Лота]]. Ах, Боже мой! Вот этого она, конечно, никогда, никогда не ожидала. Нет, эта Зоя какое-то бесчувственное, холодное существо! Поэзии в ней столько же, сколько в гимназическом стороже Архипе. Ни чуточки [[поэзия|поэзии]]…<ref>''[[w:Чарская, Лидия Алексеевна|Лидия Чарская]]'', Полное собрание сочинений. том 24. — Приход храма сошествия Святаго Духа, «Русская миссия», 2007 г.</ref>|Автор=[[Лидия Алексеевна Чарская|Лидия Чарская]], «Тайна», 1908}} |
||
{{Q|Рыдания миссис Друк длились до тех пор, покуда блюдце в дрожащих ее руках не переполнялось свыше всякой меры. Молли тряслась всем телом, опуская в него язык, свернутый трубочкой. Но после двух-трех глотков она неистово фыркала, ощетинивалась и стрелой летела на [[кухня|кухню]], прямо к лоханке, в надежде освежиться пресной водой. Увы! В мире, окружавшем миссис Друк, пресной воды не было. Влага, подвластная ее наблюдениям, оседала в [[желудок|желудке]] сталагмитами и [[сталактит]]ами. Если б Молли знала библию, она могла бы сравнить свою хозяйку с женой Лота, превратившейся в соляной столб, заглядевшись на свое [[прошлое]]. Но Молли не знала библии и в одно прекрасное утро прыгнула в окно, оттуда на [[водосточная труба|водосточную трубу]], с трубы ― в чей-то цветочный горшок, с цветочного горшка ― кубарем по каменным выступам вниз, вниз, еще вниз, пока не вцепилась со всего размаху в пышную дамскую прическу из белокурых локонов, утыканных гребешками, шпильками и [[незабудка]]ми.<ref>''[[Мариэтта Сергеевна Шагинян|Мариэтта Шагинян]]'', «Месс-менд». — М.: Правда, 1988 г.</ref>|Автор=[[Мариэтта Сергеевна Шагинян|Мариэтта Шагинян]], «Месс-Менд, или Янки в Петрограде», 1924}} |
{{Q|Рыдания миссис Друк длились до тех пор, покуда блюдце в дрожащих ее руках не переполнялось свыше всякой меры. Молли тряслась всем телом, опуская в него язык, свернутый трубочкой. Но после двух-трех глотков она неистово фыркала, ощетинивалась и стрелой летела на [[кухня|кухню]], прямо к лоханке, в надежде освежиться пресной водой. Увы! В мире, окружавшем миссис Друк, пресной воды не было. Влага, подвластная ее наблюдениям, оседала в [[желудок|желудке]] сталагмитами и [[сталактит]]ами. Если б Молли знала библию, она могла бы сравнить свою хозяйку с женой Лота, превратившейся в соляной столб, заглядевшись на свое [[прошлое]]. Но Молли не знала библии и в одно прекрасное утро прыгнула в окно, оттуда на [[водосточная труба|водосточную трубу]], с трубы ― в чей-то цветочный горшок, с цветочного горшка ― кубарем по каменным выступам вниз, вниз, еще вниз, пока не вцепилась со всего размаху в пышную дамскую прическу из белокурых локонов, утыканных гребешками, шпильками и [[незабудка]]ми.<ref>''[[Мариэтта Сергеевна Шагинян|Мариэтта Шагинян]]'', «Месс-менд». — М.: Правда, 1988 г.</ref>|Автор=[[Мариэтта Сергеевна Шагинян|Мариэтта Шагинян]], «Месс-Менд, или Янки в Петрограде», 1924}} |
||
== В поэзии == |
== В поэзии == |
||
{{Q|Красный бант в волосах! |
|||
Красный бант в волосах! |
|||
А мой друг дорогой ― |
|||
[[Часовой]] на часах. |
|||
::Он под ветром холодным, |
|||
::Под холодной луной, |
|||
::У палатки походной ― |
|||
::Что столб соляной. |
|||
Подкрадусь к нему тихо ― |
|||
Зычно крикнет: ― “[[Пароль]]! ” ― |
|||
Это я! ― Проходѝ-ка, |
|||
Здесь спит мой [[Король]]!<ref name="цве">''[[Марина Ивановна Цветаева|М.И. Цветаева]]''. Собрание сочинений: в 7 томах. — М.: Эллис Лак, 1994-1995 г.</ref>|Автор=[[Марина Ивановна Цветаева|Марина Цветаева]], «Красный бант в волосах...», 10 октября 1918}} |
|||
{{Q|В соединении ― строенье, |
{{Q|В соединении ― строенье, |
||
Великий [[подвиг]] бытия. |
Великий [[подвиг]] бытия. |
||
Строка 62: | Строка 75: | ||
::[[Ворон]], [[голубь]], лист [[маслина|маслины]], |
::[[Ворон]], [[голубь]], лист [[маслина|маслины]], |
||
::На плоту безгрешный [[Ной]]. |
::На плоту безгрешный [[Ной]]. |
||
Может, Лотова жена |
Может, [[Лотова жена]] |
||
Скоро вновь по вышней воле |
Скоро вновь по вышней воле |
||
Будет преображена |
Будет преображена |
||
Строка 72: | Строка 85: | ||
== См. также == |
== См. также == |
||
{{Навигация|Тема=Соляной столп|Википедия=Соляной столп|Викисклад=Category:Lot's wife made into a pillar of salt|Викитека=БЭАН/Лотова жена|Викисловарь=соляной столп}} |
{{Навигация|Тема=Соляной столп|Википедия=Соляной столп|Викисклад=Category:Lot's wife made into a pillar of salt|Викитека=БЭАН/Лотова жена|Викисловарь=соляной столп}} |
||
* [[Жена Лота]] |
|||
* [[Колосс на глиняных ногах]] |
* [[Колосс на глиняных ногах]] |
||
* [[Суета сует]] |
* [[Суета сует]] |
Версия от 13:24, 30 марта 2020
Соляно́й столп или Соляно́й столб (ивр. נציב מלּח) — цельный столб из каменной соли, в который, по библейской Книге Бытия, превратилась жена Лота при бегстве из Содома, когда ослушалась ангельского запрета и оглянулась назад (Быт. 19:15—26).
В мировой иудео-христианской культуре тема соляного столпа стала одним из расхожих символов наказания за нарушение священного запрета, а также знаком тщетности суетного <женского> любопытства.
Первоисточник
Когда взошла заря, Ангелы начали торопить Лота, говоря: встань, возьми жену твою и двух дочерей твоих, которые у тебя, чтобы не погибнуть тебе за беззакония города.И как он медлил, то мужи те <Ангелы>, по милости к нему Господней, взяли за руку его и жену его, и двух дочерей его, и вывели его и поставили его вне города. Когда же вывели их вон, то один из них сказал: спасай душу свою; не оглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей; спасайся на гору, чтобы тебе не погибнуть. <...> Солнце взошло над землею, и Лот пришел в Сигор. И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и <все> произрастания земли.
Жена же Лотова оглянулась позади его, и стала соляным столпом.
В мемуарах, публицистике и документальной прозе
Налево площадь Эразмова, так называемая по бронзовой статуе известного ученого Эразма. Подойдем к оной ближе: несчастный Эразм, отягощенный толстою книгою, закутанный в священническую тех времен одежду, к бесславию художника похож более на соляной столб, нежели на монумент славе Эразмовой. — Рассказать ли вам что-нибудь об Эразме? Он родился здесь в Роттердаме в 1467 году, девяти лет он уже удивлял всех соотечественников своих...[1] | |
— Николай Бестужев, «Записки о Голландии 1815 года», 1821 |
Да, вчера прочла ― перечла ― почти всю книгу Ахматовой и ― старо, слабо. Часто (плохая и верная примета) совсем слабые концы; сходящие (и сводящие) на нет. Испорчено стихотворение о жене Лота. Нужно было дать либо себя ― ею, либо ее ― собою, но ― не двух (тогда была бы одна: она). Но сердце мое никогда не забудет Отдавшую жизнь за единственный взгляд. Такая строка (формула) должна была даться в именительном падеже, а не в винительном. И что значит: сердце мое никогда не забудет… ― кому до этого дело? ― важно, чтобы мы не забыли, в наших очах осталась ― Отдавшая жизнь за единственный взгляд… Этой строке должно было предшествовать видение: Та, бывшая!.. та, ставшая солью, отдавшая жизнь за единственный взгляд ― соляной столб, от которого мы остолбенели. Да, еще и важное: будь я ― ею, я бы эту последнюю книгу озаглавила: «Соляной столб». И жена Лота, и перекличка с Огненным (высокая вечная верность) в двух словах вся беда и судьба. Ну, ладно… Просто, был 1916 год, и у меня было безмерное сердце, и была Александровская Слобода, и была малина (чудная рифма ― Марина), и была книжка Ахматовой… | |
— Марина Цветаева, Дневниковые записи: октябрь 1940 г. |
«Москва под ударом» Белого: ― За сквером просером пылел тротуар… ― Там алашали… ― Пхамкал, и пхымкал… ― Протух в мерзи… ― Рукач и глупач… И так написана вся книга. Да, не оглядывайся назад ― превратишься в соляной столп! Не засматривайся в прошлое! Шестой (т. е. четвертый) час, ровно шумит дождь, сплошь серое небо уже слилось вдали с затуманенной долиной. И будто близки сумерки. Семь часов, за окнами уже сплошное, ровное серое, тихо и ровно шумит дождь. Уже надо было зажечь электричество.[2] | |
— Иван Бунин, Дневники, 21 августа 1941 г. |
Когда человеку пятьдесят шесть и на вопрос о самочувствии он отвечает «хуже, чем вчера, но лучше, чем завтра», тащить в Арктику организм, не выслушав его аргументы, ― занятие легкомысленное. Врач, которого я выбрал в посредники, долго и озабоченно качал головой, но все-таки пришел к выводу, что у меня еще имеются некоторые шансы потоптать землю ― если я брошу курить, не буду волноваться, сидеть на диете, гулять, спать, поменьше работать, пить валерьянку, не превращаться в соляной столб при виде красивых женщин, принимать на ночь теплую ванну и глотать от семисот до тысячи таблеток в день. Один из своих рассказов Марк Твен заключил словами: «Так было дело. Кое-что, впрочем, я выдумал».[3] | |
— Владимир Санин, «Не говори ты Арктике — прощай», 1987 |
В художественной литературе
Речь свою кончила она таким предложением, что я совершенно окаменел от удивления, смешанного с величайшим негодованием. Пришед в себя, перекрестился и прочитал: «Да воскреснет бог!» ― ибо я истинно думал, что попал в ад нечестия. Вышед из комнаты дрожащими ногами, схватил я походную суму свою и бросился бежать что есть силы, боясь, чтобы огнь небесный не попалил и меня вместе с беззаконными. Я не смел даже оглянуться, чтобы по примеру жены Лотовой не превратиться в соляной столб. С тех пор принял я твердое намерение не брать на себя должности наставника и вести жизнь сообразную с моею склонностию и правилами: держаться правды, не льстить, не изгибаться, презирать все лишнее и ни в ком не иметь нужды.[4] | |
— Василий Нарежный, «Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова», 1814 |
Мы поговорили за чаем о каких-то пустяках и разошлись. Я целых две недели ничего не делал. Ходил только в академию писать свою программу на ужаснейшую библейскую тему: обращение жены Лота в соляной столб. Все у меня уже было готово ― и Лот и домочадцы его, но столба придумать я никак не мог. Сделать что-нибудь вроде могильного памятника или просто статую Лотовой супруги из каменной соли? Жизнь шла вяло. Получил два письма от Сони.[5] | |
— Всеволод Гаршин, «Надежда Николаевна», 1885 |
В таком-то роде шло воспитание со стороны родителей. Наряду с этим ученьем шло ученье и по книжкам; но все как-то урывками. Голова у Павлуши была свежа, а поэтому в короткое время, начиная с довольно глубокомысленных складо́в вроде фрю, хрю и пр., он достиг возможности рассказать св<ященную> историю вплоть до столпотворения вавилонского и во всех подробностях излагал, как жена Лота превратилась в соляной столб. Из арифметики знал, что счисление происходит от правой руки к левой, и с прописи выводил «Мудрость у разумного пред лицом, а глаза глупца ищут ее на конце света», или что-то в этом роде.[6] | |
— Глеб Успенский, Из цикла «Очерки переходного времени», 1889 |
— Да как же… Пущать никого не велено, а вы, прости Господи, лезете в барские комнаты без всякого спросу. | |
— Василий Немирович-Данченко, «Сластеновские миллионы», 1893 |
Эта Зоя способна заморозить всякий высокий порыв, веточка возмущена, но отступить она уже не может. Взяв Зою за руку, приблизив к ее уху свое разгоряченное лицо, Неточка шепчет: | |
— Лидия Чарская, «Тайна», 1908 |
Рыдания миссис Друк длились до тех пор, покуда блюдце в дрожащих ее руках не переполнялось свыше всякой меры. Молли тряслась всем телом, опуская в него язык, свернутый трубочкой. Но после двух-трех глотков она неистово фыркала, ощетинивалась и стрелой летела на кухню, прямо к лоханке, в надежде освежиться пресной водой. Увы! В мире, окружавшем миссис Друк, пресной воды не было. Влага, подвластная ее наблюдениям, оседала в желудке сталагмитами и сталактитами. Если б Молли знала библию, она могла бы сравнить свою хозяйку с женой Лота, превратившейся в соляной столб, заглядевшись на свое прошлое. Но Молли не знала библии и в одно прекрасное утро прыгнула в окно, оттуда на водосточную трубу, с трубы ― в чей-то цветочный горшок, с цветочного горшка ― кубарем по каменным выступам вниз, вниз, еще вниз, пока не вцепилась со всего размаху в пышную дамскую прическу из белокурых локонов, утыканных гребешками, шпильками и незабудками.[9] | |
— Мариэтта Шагинян, «Месс-Менд, или Янки в Петрограде», 1924 |
В поэзии
— Марина Цветаева, «Красный бант в волосах...», 10 октября 1918 |
В соединении ― строенье, | |
— Фёдор Сологуб, «Тяжелый и разящий молот...», 15 марта 1917 |
— Александр Межиров, «Что же все-таки потом...» 1996 |
Источники
- ↑ Н. А. Бестужев. Избранная проза. — М.: «Советская Россия», 1983 г.
- ↑ И. Бунин. Полное собрание сочинений в 13 томах. — М.: Воскресенье, 2006 г. — Т. 1. Стихотворения (1888—1911); Рассказы (1892—1901). — С. 455-456
- ↑ Санин В.М. «Не говори ты Арктике — прощай». — Москва, «Советский писатель», 1989 г.
- ↑ В. Т. Нарежный, Собрание сочинений в 2 томах. Том 2. — М.: «Художественная литература», 1983 г.
- ↑ В. М. Гаршин. Сочинения. — Москва.: «Художественная литература», 1983 г.
- ↑ Успенский Г.И. Собрание сочинений в девяти томах. Том 8. — Москва, ГИХЛ, 1957 г.
- ↑ В. В. Немирович-Данченко. «Цари биржи». — СПб: ООО «Полиграф», 2013 г.
- ↑ Лидия Чарская, Полное собрание сочинений. том 24. — Приход храма сошествия Святаго Духа, «Русская миссия», 2007 г.
- ↑ Мариэтта Шагинян, «Месс-менд». — М.: Правда, 1988 г.
- ↑ М.И. Цветаева. Собрание сочинений: в 7 томах. — М.: Эллис Лак, 1994-1995 г.
- ↑ Ф. Сологуб. Собрание стихотворений в 8 томах. — М.: Навьи Чары, 2002 г.
- ↑ А.П. Межиров, «Артиллерия бьёт по своим» (избранное). — Москва, «Зебра», 2006 г.
См. также
- Жена Лота
- Колосс на глиняных ногах
- Суета сует
- Мене, мене, текел, упарсин
- Выдавливает из себя по каплям раба
- Дерево жизни
- Дуба дать
- Геркулесовы столбы
- Соляная кислота
- Каменная соль
Поделитесь цитатами в социальных сетях: |