Зорька (имя): различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
сеттер |
привязывать |
||
Строка 33: | Строка 33: | ||
{{Q|И корова, как на вред, у нас в тот год не огулялась, [[молоко|молока]] и того нету, а забивать корову жалко, как потом жить? Думаю, как-нить перебьемся, зато на другой раз с [[молоко]]м будем. А Зорька наша уж в [[колхоз]]е жила, помнишь, подимте, нашу Зорьку ― такая хорошая была корова, комолая, по сю пору ее жалко. В колхоз как собирали, сам-то и ондал ее в колхоз, на общий двор. От уж я поревела! Ну. А Зорька так и эдак наш двор помнит, все к нам лезла, я до этой до [[голод]]овки-то помои ей когда вынесу, а то ломоть [[хлеб]]а солью посыплю. Там рази такой уход ― че тут говореть. Столько [[скот]]а.<ref>[[Валентин Григорьевич Распутин|''Валентин Распутин'']]. «В ту же землю». — М.: Вагриус, 2001 г.</ref>|Автор= [[Валентин Григорьевич Распутин|Валентин Распутин]], «Последний срок», 1970}} |
{{Q|И корова, как на вред, у нас в тот год не огулялась, [[молоко|молока]] и того нету, а забивать корову жалко, как потом жить? Думаю, как-нить перебьемся, зато на другой раз с [[молоко]]м будем. А Зорька наша уж в [[колхоз]]е жила, помнишь, подимте, нашу Зорьку ― такая хорошая была корова, комолая, по сю пору ее жалко. В колхоз как собирали, сам-то и ондал ее в колхоз, на общий двор. От уж я поревела! Ну. А Зорька так и эдак наш двор помнит, все к нам лезла, я до этой до [[голод]]овки-то помои ей когда вынесу, а то ломоть [[хлеб]]а солью посыплю. Там рази такой уход ― че тут говореть. Столько [[скот]]а.<ref>[[Валентин Григорьевич Распутин|''Валентин Распутин'']]. «В ту же землю». — М.: Вагриус, 2001 г.</ref>|Автор= [[Валентин Григорьевич Распутин|Валентин Распутин]], «Последний срок», 1970}} |
||
{{Q|Паша старалась привязывать Зорьку на виду, чтобы [[коза]] сама спускалась в овраг на веревке за сочной травой. Но Зорька не желала становиться горной козой, лазить ей не нравилось, и ее недовольное блеяние было похоже на нытье. Поджидая отца, Олег убегал вниз, к болоту, и приносил козе травы и свежих веток. Люська кормила ее из рук, а Олег на [[велосипед]]е описывал вокруг них кольца и восьмерки. <...> |
|||
Зорька молчала, пока справлялась с едой, а после снова начинала скулить, почти как [[собака]]. Ни накормить, ни развеселить ее было невозможно. Люська и Олег переживали Зорькину неволю, но мгновенно забывали о козе, едва замечали на другой стороне оврага отца.<ref>''[[w:Дружников, Юрий Ильич|Ю. Дружников]]'', Собрание сочинений в 6 т. VIA Press, Baltimore, USA, 1998 г., — том 1</ref>|Автор =[[Юрий Ильич Дружников|Юрий Дружников]], «Виза в позавчера», 1970-е}} |
|||
== Зорька в поэзии == |
== Зорька в поэзии == |
||
Строка 79: | Строка 82: | ||
* [[Зоя]] |
* [[Зоя]] |
||
{{поделиться}} |
|||
{{поделиться}} |
{{поделиться}} |
||
[[Категория:Тематические статьи по алфавиту]] |
[[Категория:Тематические статьи по алфавиту]] |
Версия от 12:52, 24 июня 2020
Зо́рька — одно из распространённых в русской крестьянской и помещичьей среде имён или кличек, которыми называли домашних животных, чаще всего коров, лошадей или коз (иногда соответствующей масти), реже — охотничьих собак. С именем Зорька связывались животные, особенно дорогие для хозяина. Это имя имело ярко-положительную коннотацию и означало одновременно красоту и кротость нрава. Как следствие, иногда и близким людям (жене, подруге) давали такое интимное прозвище, поисходящее от ласкового эпитета: зорька ясная, зоренька, зорюшка.
Зорька в мемуарах и публицистике
У нашего полкового командира есть жена Зоя. Он зовет ее Зорькой. Вот уже скоро месяц, как ни на одно письмо его она не отвечает. Я имею сведения, что она окружена людьми новых понятий и на краю бездны, если уже не свалилась в нее. А он молится за нее. Каждую утреннюю зарю, перед тем, как уходить в свою землянку спасаться от аэропланов, он выходит из окопа и долго стоит наверху и смотрит, как загорается золотом небо на востоке. Он молится своей Зорьке, он молится Богу, чтобы было письмо, чтобы Бог сохранил его Зорьку… Ха-ха-ха…[1] | |
— Пётр Краснов, «От Двуглавого Орла к красному знамени», 1922 |
Каждое утро, когда я возвращаюсь из леса с собаками, навстречу мне по лугу идет Мартыныч с семью козами. Сегодня молодая Зорька отстала. Он кричит: «Зорька!» ― Стоит. ― «Зоренька!» ― Стоит. ― «Зорюшенька!» Повернулась назад. Тихонько про себя: «ах, сволочь какая!» Вслух: «Зорюшенька, Зорюшенька, на тебе хлебца!» ― Уходит ― «Ах ты, скотина проклятая!» Бежит, на ходу: «Милая! Зоренька, милая, погоди!» ― Остановилась. «Зоренька, дорогуша, на тебе хлебца!» ― Повертывается и убегает. Он за ней с диким воплем: «Ну, погоди же, поскудиха, живот-на-я! Я тебе вкачу, я тебе вкачу». Скрывается за домами.[2] | |
— Михаил Пришвин, «Дневники», 1928 |
И девушка побежала в лес, откуда послышался ее голосок: «Зорька! Зорька, Зорька, куда ты запропастилась, холера!» Потом зазвенел колокольчик, и Зорька, дородная, важная корова, вышла на поляну. Она шла гордо, как бы сознавая свое великое значение в жизни людей. Ведь сказал же остроумный исландский писатель Лакснесс, что корова по-прежнему остается более ценным агрегатом, чем, например, реактивный самолёт.[3] | |
— Владимир Солоухин, «Владимирские просёлки», 1957 |
У нас была отличная ширококостная, длиннотелая корова-симменталка светло-красной масти, с белой добродушной мордой. Звали ее Нозорька. Видимо, сначала имя у нее было просто Зорька, а потом прибавилась эта частичка «но», ибо когда выгоняли со двора, обязательно понукали ее, шлепая ладонью по спине: «Но, Зорька!» | |
— Владимир Солоухин, «Капля росы», 1959 |
В молодости у нее постоянно бывали любимые собаки, о которых она потом помнила и рассказывала всю жизнь. Когда мой папа женился, у него была собака сеттер-гордон Зорька. Лили с ней постоянно возилась. Папа сердился, когда она начинала целовать Зорьку, говорил о том, что от собак можно заразиться эхинококком. Лили продолжала свое и, лаская Зорьку, только приговаривала: «Эхинококк ты этакий!»[5] | |
— Наталия Гершензон-Чегодаева, «Воспоминания дочери», 1971 |
Зорька в беллетристике и художественной прозе
Да, лучше и честнее я сделал бы, если бы повернул свою Зорьку и поехал назад к Поликарпу и Ивану Демьянычу. | |
— Антон Чехов, «Драма на охоте», 1884 |
Мы отбивали свои пятки и пороги учреждений, добывая керосин и дрова для нашей библиотеки. Дина и ее помощница Зорька, тихая, добрая девушка, устраивали громкие скандалы в исполкоме из-за каждого полена. А когда раз дров все же не хватило до конца месяца, каждый из нас принес, кто сколько мог. Маленькие замерзшие ребята приносили кто доску, кто филенку от шкафа, кто груду щепок.[7] | |
— Лев Кассиль, «Кондуит и Швамбрания», 1931 |
Он прикоснулся губами к ее коленям. Его оскорбила грубая ткань. Забывая все и не чувствуя боли, он скомкал ее искалеченной рукой. | |
— Николай Островский, «Рождённые бурей», 1936 |
И корова, как на вред, у нас в тот год не огулялась, молока и того нету, а забивать корову жалко, как потом жить? Думаю, как-нить перебьемся, зато на другой раз с молоком будем. А Зорька наша уж в колхозе жила, помнишь, подимте, нашу Зорьку ― такая хорошая была корова, комолая, по сю пору ее жалко. В колхоз как собирали, сам-то и ондал ее в колхоз, на общий двор. От уж я поревела! Ну. А Зорька так и эдак наш двор помнит, все к нам лезла, я до этой до голодовки-то помои ей когда вынесу, а то ломоть хлеба солью посыплю. Там рази такой уход ― че тут говореть. Столько скота.[9] | |
— Валентин Распутин, «Последний срок», 1970 |
Паша старалась привязывать Зорьку на виду, чтобы коза сама спускалась в овраг на веревке за сочной травой. Но Зорька не желала становиться горной козой, лазить ей не нравилось, и ее недовольное блеяние было похоже на нытье. Поджидая отца, Олег убегал вниз, к болоту, и приносил козе травы и свежих веток. Люська кормила ее из рук, а Олег на велосипеде описывал вокруг них кольца и восьмерки. <...> | |
— Юрий Дружников, «Виза в позавчера», 1970-е |
Зорька в поэзии
— Алексей Кольцов, «Русская песня», 20 декабря 1841 |
— Николай Клюев, «Недозрелую калинушку...», 1912 |
— Николай Клюев, «На сивом плёсе гагарий зык...», 1914 |
А на хуторе Отрадном | |
— Николай Ушаков, «Снежной пылью осыпая...», 1967 |
— Игорь Чиннов, «Пушок на щеке — почти абрикосик...», 1975 |
Источники
- ↑ Краснов П.Н., «От Двуглавого Орла к красному знамени»: В 2 книгах. — Кн. 2. — М.: Айрис-пресс, 2005 г. (Белая Россия)
- ↑ М.М.Пришвин. Дневники. 1928-1929. — М.: Русская книга, 2004 г.
- ↑ Владимир Солоухин. Смех за левым плечом: Книга прозы. — М., 1989 г.
- ↑ Солоухин В. А. Собрание сочинений: В 5 т. Том 1. — М.: Русский мир, 2006 г.
- ↑ Гершензон-Чегодаева Н.М. Воспоминания дочери (1952-1971). Москва, Захаров, 2000 г.
- ↑ Чехов А. П. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1974 год — том 3. (Рассказы. Юморески. «Драма на охоте»), 1884—1885. — стр.249
- ↑ Лев Кассиль, «Кондуит и Швамбрания»
- ↑ Островский Н. А. «Рождённые бурей». — М.: Молодая гвардия, 1989 г.
- ↑ Валентин Распутин. «В ту же землю». — М.: Вагриус, 2001 г.
- ↑ Ю. Дружников, Собрание сочинений в 6 т. VIA Press, Baltimore, USA, 1998 г., — том 1
- ↑ А. В. Кольцов. Полное собрание стихотворений. — Л.: Советский писатель, 1939 г.
- ↑ 1 2 Н. Клюев. «Сердце единорога». СПб.: РХГИ, 1999 г.
- ↑ Н. Ушаков. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание. — Л.: Советский писатель, 1980 г.
- ↑ И. В. Чиннов. Собрание сочинений: в 2 т. М.: Согласие, 2002 г.
См. также
Поделитесь цитатами в социальных сетях: |