Мемуары: различия между версиями

Материал из Викицитатника
[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
статья из редилнков: made in Memoirs-Memoirs-Memoirs-Memoirs-Memoirs redlink-corporation
 
Девочка читала мемуары
Строка 42: Строка 42:
== Мемуары в поэзии ==
== Мемуары в поэзии ==
<!-- цитаты в хронологическом порядке -->
<!-- цитаты в хронологическом порядке -->
{{Q|[[Девочка]] читала мемуары,
На руки головку положив.
Маленькое [[сердце]] замирало,
Сдавленное тяжестью чужих
::Огненных страстей и преступлений,
::[[Кровь]]ю, обагрявшей [[алтарь|алтари]],
::Перед ней рождались поколенья,
::Воздвигались боги и [[царь|цари]].
Вздрагивали худенькие [[плечи]],
[[Слёзы]] набегали на глаза,
А в окне синел весенний [[вечер]],
Грохотала первая [[гроза]]...<ref name="роальд">''[[:w:Мандельштам, Роальд Чарльсович|Р. Ч. Мандельштам]]''. Стихотворения. — СПб.: Издательство Чернышева, 1997 г.</ref>|Автор=[[Роальд Чарльсович Мандельштам|Роальд Мандельштам]], «Девочка читала мемуары...», 1950-е}}

{{Q|Те, кто не умирают, ― живут
{{Q|Те, кто не умирают, ― живут
до шестидесяти, до семидесяти,
до шестидесяти, до семидесяти,

Версия от 14:25, 2 октября 2020

Записки Николая Греча с цензурными пропусками

Мемуа́ры, мемуа́рная литерату́ра (от фр. mémoiresвоспоминания) — распространённый литературный жанр, в котором события излагаются по памяти или на основе личных записей от лица современника. Как правило, мемуары повествуют о событиях, в которых автор записок принимал участие или которые известны ему от очевидцев, и о людях, с которыми автор был лично знаком. Важная особенность мемуаров заключается в претензии на достоверность воссоздаваемой картины прошлого и, соответственно, на документальный характер текста, хотя в действительности далеко не все мемуары являются точными или правдивыми.

Мемуары не тождественны автобиографии или хронике событий, хотя в обиходе эти понятия часто используются как синонимы. Мемуарист пытается осмыслить исторический контекст собственной жизни, описывает свои действия как часть общего исторического процесса. Многие мемуары написаны лицами, игравшими видную роль в истории (Уинстон Черчилль, Шарль де Голль, Екатерина II). Они могут охватывать значительный период времени, иногда всю жизнь автора, соединяя важные события с мелкими подробностями повседневной жизни.

Мемуары в афоризмах и кратких высказываниях

  •  

Писать свои Memoires заманчиво и приятно. <…> Предмет неистощимый. Но трудно. Не лгать — можно; быть искренним — невозможность физическая. Перо иногда остановится, как с разбега перед пропастью — на том, что посторонний прочёл бы равнодушно. Презирать суд людей не трудно; презирать [самого себя] суд собственный невозможно.

  Письма Александра Пушкина Петру Вяземскому, ноябрь 1825
  •  

...В математике на самостоятельные исследования в большинстве случаев приходится наталкиваться путём чтения мемуаров других учёных.[1]:232

  Софья Ковалевская, 1880-е
  •  

Я уже так стара, что стала забывать собственные мемуары.[2]

  Фаина Раневская, 1960-е
  •  

Мы знали закон мемуаристов, их конституционный, их основной закон: прав тот, кто пишет позже, переживя, переплывя поток свидетелей, и выносит свой приговор с видом человека, владеющего абсолютной истиной.

  Варлам Шаламов, «Воскрешение лиственницы» («Рябоконь»), 1967
  •  

Аллигатор написал мемуары: «Проснувшись утром и попив молока, я нюхал незабудки…»[3]

  Григорий Козинцев, Из рабочих тетрадей, 1960-е
  •  

Когда я начинаю писать мемуары, дальше фразы: «Я родилась в семье бедного нефтепромышленника…», — у меня ничего не получается.[4]

  Фаина Раневская, «Вся жизнь», 1970-е
  •  

Да, это и есть мемуары, написанные о моём, пожалуй, самом близком в жизни человеке.
К сожалению, сам тон воспоминаний заставляет автора временами становиться идиотом.[5]:9—10

  Юрий Ханон, «Скрябин как лицо», Прелюдия от автора, 1995

Мемуары в публицистике, критике и научно-популярной прозе

  •  

Спустя почти сорок лет некая престарелая мадам Элиза Жуандо, она же Элизабет Тулемон, она же бывшая гетера Кариатис, как это и следует по правилам хорошего тона, написала и издала книгу воспоминаний о своей прошлой бурной жизни. На обложке мемуаров можно было прочесть милый заголовок: «Радости и страдания одной эксцентричной красавицы».[6]:75

  — Орнелла Вольта, «Представления Эрика Сати», 1979
  •  

Воронка, оставшаяся на месте исчезнувшей страны, втягивает в себя всё окружающее. Не желающие разделить судьбу государства пишут мемуары, чтобы от него отмежеваться. Неудивительно, что лучше это удается тем, кто к нему и не примазывался. Гордый своей маргинальностью, мемуарист фиксирует хронику обочины.
Раньше воспоминания писали, чтобы оценить прошлое, теперь — чтобы убедиться: оно было. Удостовериться в том, что у нас была история — своя, а не общая.[7] Это можно сказать и о довлатовской прозе.

  Александр Генис, «Довлатов и окрестности», 1998
  •  

Погоня за «болоньей» ― химической химерой первой половины 1960-х годов ― запомнилась и Е. Б. Рейну, купившему плащ цвета «жандарм» у одного из ленинградских фарцовщиков (Рейн 1997: 247). М. Ю. Герман посвятил этому, в общем-то банальному дождевику целый абзац в своих блестящих мемуарах: «А плащ „болонья“ стал более, нежели модойэпидемией, мечтой, униформой художественной знати. Шелковисто синтетические, необычных оттенков ― черно-лазурные, темно-коричневые с зеленоватым блеском, угольно-серые со стальным, дивного и простого покроя, они шуршали и переливались, утверждая высокое положение и стильность владельцев. Мне он так и не достался ― его покупали только из-под полы в комиссионных и стоил он весьма дорого…»[8]

  Наталья Лебина, «Мужчина и женщина. Тело, мода, культура», 2014

Мемуары в мемуарах и художественной прозе

  •  

― А так, очень просто. При Ленине Гитлер был бы невозможен. При Ленине он ведь в тюрьме сидел да мемуары сочинял… При Ленине только этот шут гороховый, Муссолини, мог появиться.[9]

  Юрий Домбровский, «Факультет ненужных вещей», часть пятая, 1978
  •  

Мне давно уже советовали написать о том, что запомнилось, положить на бумагу свои наблюдения и рожденные ими мысли. Эта идея превратилась в неодолимое искушение в годы перестройки, когда наконец открылась возможность сказать если еще не всю, то почти всю правду и о весьма горьком и деликатном, ранее запретном. Осуществить эти планы оказалось, однако, делом более трудным, чем я поначалу предполагал. И не только потому, что непросто было выкроить время. Более сложным оказалось другое: в последние годы быстрые темпы набрали общественные перемены, менялись наши представления о прошлом и настоящем, о правдивости, о ценности суждений, в связи с чем планка требований к себе и к тому, что пишешь, непрерывно поднималась. Скажу честно: первые заготовки появились в 1987 году. Но, возвращаясь к ним, я каждый раз переписывал почти всё, с начала до конца. В том числе и потому, что раба, говоря конкретнее ― раба привычных представлений, взглядов и условностей, ― действительно удаётся выдавливать из себя лишь по капле. Не говорю уже о том, что передо мной, как и перед каждым пишущим мемуары, стояло два искушения. Одно ― свести задним числом счёты с людьми, которых я не любил. И второе ― изобразить себя, опять же задним числом, более умным, смелым и честным, чем я в действительности был.[10]

  Георгий Арбатов, «Человек Системы», 2002
  •  

– Я бюварную бумагу должна купить, – сказала Ксения. – Бабушка просила.
– Зачем ей бюварная бумага? – удивилась Эстер.
– Она мемуары пишет, – улыбнулась Ксения. – Историю нашей семьи. А пишмашинистке отдавать дорого. Вот она и пишет через бюварную бумагу, чтобы сразу три копии получалось.[11]

  Анна Берсенева, «Нью-Йорк – Москва – Любовь», 2006

Мемуары в поэзии

  •  

Девочка читала мемуары,
На руки головку положив.
Маленькое сердце замирало,
Сдавленное тяжестью чужих
Огненных страстей и преступлений,
Кровью, обагрявшей алтари,
Перед ней рождались поколенья,
Воздвигались боги и цари.
Вздрагивали худенькие плечи,
Слёзы набегали на глаза,
А в окне синел весенний вечер,
Грохотала первая гроза...[12]

  Роальд Мандельштам, «Девочка читала мемуары...», 1950-е
  •  

Те, кто не умирают, ― живут
до шестидесяти, до семидесяти,
педствуют, строчат мемуары,
путаются в ногах.[13]

  Иосиф Бродский, «Те, кто не умирают, — живут...», 1987

Источники

  1. Е.С.Лихтенштейн (составитель) Слово о науке. Книга вторая.. — М.: Знание, 1981. — 272 с. — (817728). — 100 000 экз.
  2. Фаина Раневская. «Почему все дуры такие женщины». — М.: издательство Litres, 2017. ISBN 5457725138.
  3. Григорий Козинцев. «Время трагедий». — М.: Вагриус, 2003 г.
  4. Алексей Щеглов. «Фаина Раневская. Вся жизнь». — М.: Захаров, 2003 г.
  5. Юрий Ханон. «Скрябин как лицо». — СПб.: «Центр Средней Музыки» & «Лики России», 1995. — Т. 1. — 680 с. — 3000 экз. — ISBN 5-87417-026-Х
  6. Ornella Volta «L’Imagier d’Erik Satie». — Paris 6-e: Edition Francis Van de Velde, 1979. — 115 124 с. — ISBN 2 86299 007 8
  7. «Куртка Фернана Леже» («Чемодан»).
  8. Н. Б. Лебина, Мужчина и женщина. Тело, мода, культура. СССР — оттепель. — М.: Новое литературное обозрение, 2014 г.
  9. Домбровский Ю.О. Собрание сочинений: В шести томах. Том пятый. — М.: «Терра», 1992 г.
  10. Георгий Арбатов Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: «Вагриус», 2002 год
  11. Анна Берсенева Нью-Йорк – Москва – Любовь. — М.: Эксмо-Пресс, 2006 г. г.
  12. Р. Ч. Мандельштам. Стихотворения. — СПб.: Издательство Чернышева, 1997 г.
  13. Иосиф Бродский. Собрание сочинений: В 7 томах. — СПб.: Пушкинский фонд, 2001 г. Том 5

См. также