Божий одуванчик: различия между версиями

Интерактивная навигация по истории

[досмотренная версия]

← Предыдущая правка Следующая правка →

Содержимое удалено Содержимое добавлено

ВизуальныйВики-текст

Линейный

Версия от 15:56, 17 ноября 2020

У этого термина существуют и другие значения, см. Одуванчик (значения).

Бо́жий одува́нчик — устойчивое сочетание, иронический фразеологизм, идиоматическое выражение, предназначенное для краткой характристики старого, дряхлого, беззлобного и беззащитного человека. В прямом смысле — только дунь, сразу обсыплется (в точном подобии другому фразеологизму: песок сыплется).

Выражение «божий одуванчик» представляет собой устойчивую речевую конструкцию, метафору формульного типа, употребление которой отличается высочайшей степенью стереотипности. Как правило, употребляется в точном виде, и даже простая перестановка слов («одуванчик божий») или падежное склонение встречается очень редко, как особая речевая краска.

Божий одуванчик в афоризмах и кратких высказываниях

	Он был именно божий одуванчик, не божий, конечно.^[1]
	— Константин Воробьёв, «Записные книжки», 1970

	Ленин ― Божий одуванчик...^[2]
	— Вениамин Блаженный, «Точка зрения», 1976

	Еще Бакунина вспомните! Плеханов ― божий одуванчик по сравнению с этим человеком, по нему дом престарелых плачет!..^[3]
	— Сергей Осипов, «Страсти по Фоме. Книга первая. Изгой», 1998 г.

Божий одуванчик в публицистике и научно-популярной литературе

	― Мне-то что. На мне еще пятна социализма. Таким, как ты, божьим одуванчикам помогаю. Иллюзию незабываемого прошлого создаю… А жена, конечно, ноет.^[4]
	— Виктор Некрасов, «Взгляд и Нечто», 1977

Новая энергия возникает и в Чичикове, который весь начеку, так как боится, что Ноздрёв спутает ему все планы. Затем они в ночи, в степи, у поломанной телеги. Коробочка, с виду божий одуванчик, от страха, что ее окружают бандиты, защищается шумно и беспомощно. В этом спектакле характер каждого из помещиков приходится выражать лишь одним каким-то значком. Надо найти этот один-единственный значок, который выделял бы человека и в то же время не мешал бы общему действию.^[5]

— Анатолий Эфрос, «Профессия: режиссёр», 1987

― Да что вы, ваше величество!.. Еще Бакунина вспомните! Плеханов ― божий одуванчик по сравнению с этим человеком, по нему дом престарелых плачет! Ему бы конституцию да дачу под Москвой и он стразу станет монархистом. А этот метит империю нашу многострадальную сокрушить, на династию замахивается ― подвиг Гришки Отрепьева повторить!^[3]

— Сергей Осипов, «Страсти по Фоме. Книга первая. Изгой», 1998 г.

Добродушие его покрылось ржавчиной обиды, хотя, кроме своего слабого здоровья, винить ему было некого. Славные прежде арабы были переименованы в «черных обезьян»; толстые женщины на пляже получили желчный ярлык: «Genetischer Sondermull»; конная полиция превратилась в «ослов на лошадях», океан стал противным, ветер ― холодным, а еда ― невкусной.
― Это пройдет, ― успокаивал я его и советовал мазать простоквашей голову, чтобы не обгорала лысина. Но превращения божьего одуванчика в репей было не остановить. Швагер то и дело читал нудные монологи на тему «Мы, немцы, развитая нация! А это все ― примитивные народы!»^[6]

— Михаил Гиголашвили, «Красный озноб Тингитаны: Записки о Марокко», 2006

Божий одуванчик в мемуарах и дневниковой прозе

― Ах, какой красавец! Он был именно божий одуванчик, не божий, конечно. Восторженный младенец-негодяй, получивший за свой порок награду. Он заметил, что в тесных и грязных домах живут некрасивые и кривоногие люди. Они пили водку и закусывали подснежниками.^[1]

— Константин Воробьёв, «Записные книжки», 1970

Выявили некоего концертного администратора, который вписал в ведомость мою фамилию, расписался за меня, причем весьма непохоже, и получил деньги. В ОБХСС я заявил: «Уж где-где, но в Пензе я точно никогда не был». Устроили очную ставку с этим концертным деятелем. Смотрю ― старик, божий одуванчик. Пожалел я его и сказал: «Знаете, я забыл. Я разрешил ему за себя расписаться». Начали опять разбираться. Дотошные ребята из ОБХСС вскоре все поняли: что я чист, что меня подставили, что я из жалости сказал, будто разрешил старику расписаться… Но тогда на меня должны были бы завести дело за соучастие в изготовлении подложных финансовых документов. Пришлось брать свои слова обратно. В ОБХСС мне потом сказали: «Нам все понятно. Но вы-то хоть знаете, кого пожалели? Знаете, сколько у этого старика денег?..»^[7]

— Муслим Магомаев, «Любовь моя ― мелодия», 1998

Божий одуванчик в беллетристике и художественной прозе

― Ехал я в поезде. Был осмотр. Вывели троих. Санврач остался, рассказал нам об одуванчиках божьих. Оказывается, наконец-то идет настоящая борьба со вшами.
― Надо выкорчевать это зло, покончить, ― прервал человек лет 48 в синем пальто. ― Помню на фронте мы совсем от бекасов ума решились. Вешать их стали. Выдерешь волос и повесишь на нем вшу. Да ведь все не перевешаешь. Надо организованно с ними бороться.^[8]

— Константин Вагинов, «Гарпагониада», 1934

Устименко кивнул. И, набравшись храбрости, вдруг попросил Вересову достать ему два флакона духов «Ландыш».
― Значит, сразу два романа? ― улыбаясь глазами, спросила Вера.
― Да. Ашхен и Зинаида Михайловна...
― А знаете, вы просто трогательный человек, ― прижавшись на мгновение плечом к Володиному локтю, сказала Вера. ― Никогда бы не подумала, что вы способны помнить про ваших божьих одуванчиков…^[9]

— Юрий Герман, «Дорогой мой человек», 1961 г.

А лейтенант Вася Кологойда молчал потому, что рядом с ним сидела хлипкая старушка того вида, который называют «божьим одуванчиком», непрерывно зевала и каждый раз крестила рот, опасаясь, как бы бес-искуситель не проник в это отверстие и не погубил ее душу. Разговаривать с богомолкой не хотелось, да и вообще единственный человек, с которым Васе хотелось бы разговаривать сегодня, была Ксаночка, кассирша городского кинотеатра.^[10]

— Николай Дубов, «Небо с овчинку», 1966

Божий одуванчик в поэзии

	Ленин ― Божий одуванчик ― Так оберегаем поэтами, Что они боятся дунуть На его широкую лысину.^[2]
	— Вениамин Блаженный, «Точка зрения», 1976

Организация Вселенной
была неясной нашим предкам,
но нам ― сегодняшним, учёным, ―
ясна, как божий одуванчик.
Не на слонах стоит планета,
не на китах и черепахах,
она висит в пустом пространстве,
усердно бегая по кругу.^[11]

— Бахыт Кенжеев, «Организация Вселенной...», 1999

Источники

↑ ¹ ² К. Д. Воробьёв. Собрание сочинений в 5 томах. — Курск: «Славянка», 2008 г. — Том 5: Повести; Дневники; Записные книжки
↑ ¹ ² Вениамин Блаженный. Верлибры. — Минск: Новые мехи, 2011 г.
↑ ¹ ² Сергей Осипов. «Страсти по Фоме». — М.: Вагриус, 2003 г.
↑ Виктор Некрасов. «Записки зеваки». — М.: Вагриус, 2004 г.
↑ Анатолий Эфрос, «Професия: режиссёр». — М.: Вагриус, 2001 г.
↑ Гиголашвили М., «Красный озноб Тингитаны: Записки о Марокко», — М.: журнал «Нева» №9, 2008 г.
↑ М. М. Магомаев, Любовь моя ― мелодия. — М.: Вагриус, 1999 г.
↑ К.К. Вагинов. «Гарпагониада». ― «Ardis», Ann Harbor, США, 1983 г.
↑ Юрий Герман. «Дорогой мой человек». М.: «Правда», 1990 г.
↑ Николай Дубов. «Мальчик у моря». — М.: Детская литература, 1966 г.
↑ Бахыт Кенжеев. Невидимые: Стихи. — М.: ОГИ, 2004 г.

См. также

Поделитесь цитатами в социальных сетях:
ВКонтакте • Facebook • Твиттер • Живой Журнал

[воро-1] ¹ ² К. Д. Воробьёв. Собрание сочинений в 5 томах. — Курск: «Славянка», 2008 г. — Том 5: Повести; Дневники; Записные книжки

[блаж-2] ¹ ² Вениамин Блаженный. Верлибры. — Минск: Новые мехи, 2011 г.

[осип-3] ¹ ² Сергей Осипов. «Страсти по Фоме». — М.: Вагриус, 2003 г.

[4] Виктор Некрасов. «Записки зеваки». — М.: Вагриус, 2004 г.

[Эфор-5] Анатолий Эфрос, «Професия: режиссёр». — М.: Вагриус, 2001 г.

[6] Гиголашвили М., «Красный озноб Тингитаны: Записки о Марокко», — М.: журнал «Нева» №9, 2008 г.

[7] М. М. Магомаев, Любовь моя ― мелодия. — М.: Вагриус, 1999 г.

[8] К.К. Вагинов. «Гарпагониада». ― «Ardis», Ann Harbor, США, 1983 г.

[Герман-9] Юрий Герман. «Дорогой мой человек». М.: «Правда», 1990 г.

[10] Николай Дубов. «Мальчик у моря». — М.: Детская литература, 1966 г.

[11] Бахыт Кенжеев. Невидимые: Стихи. — М.: ОГИ, 2004 г.

[1]

[2]

[3]

[4]

[5]

[6]

[7]

[8]

[9]

[10]

[11]

@@ Строка 21: / Строка 21: @@
 {{Q|― Да что вы, ваше величество!.. Еще [[Михаил Александрович Бакунин|Бакунина]] вспомните! [[Георгий Валентинович Плеханов|Плеханов]] ― божий одуванчик по сравнению с этим человеком, по нему дом престарелых плачет! Ему бы [[конституция|конституцию]] да дачу под Москвой и он стразу станет монархистом. А этот метит империю нашу многострадальную сокрушить, на династию замахивается ― подвиг Гришки Отрепьева повторить!<ref name="осип">''[[:w:Осипов, Сергей Юрьевич|Сергей Осипов]]''. «Страсти по Фоме». — М.: Вагриус, 2003 г.</ref>|Автор=[[Сергей Юрьевич Осипов|Сергей Осипов]], «Страсти по Фоме. Книга первая. Изгой», 1998 г.}}
+{{Q|[[Добродушие]] его покрылось [[ржавчина|ржавчиной]] обиды, хотя, кроме своего слабого здоровья, винить ему было некого. Славные прежде [[арабы]] были переименованы в «черных [[обезьяна|обезьян]]»; толстые женщины на пляже получили желчный ярлык: «Genetischer Sondermull»; конная [[полиция]] превратилась в «[[осёл|ослов]] на лошадях», [[океан]] стал противным, [[ветер]] ― холодным, а еда ― невкусной.
+― Это пройдет, ― успокаивал я его и советовал мазать [[простокваша|простоквашей]] голову, чтобы не обгорала [[лысина]]. Но превращения божьего одуванчика в [[репей]] было не остановить. Швагер то и дело читал нудные монологи на тему «Мы, [[немцы]], развитая нация! А это все ― примитивные народы!»<ref>''Гиголашвили М.'', «Красный озноб Тингитаны: Записки о [[Марокко]]», — М.: журнал «Нева» №9, 2008 г.</ref>|Автор=Михаил Гиголашвили, «Красный озноб Тингитаны: Записки о [[Марокко]]», 2006}}
 == Божий одуванчик в мемуарах и дневниковой прозе ==