Фельдъегерь: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Александр |
Нет описания правки |
||
Строка 3: | Строка 3: | ||
Впервые фельдъегерская служба была учреждены [[Фридрих II (король Пруссии)|Фридрихом Великим]] в 1742 году для [[Пруссия|прусской армии]]. С середины XIX века до окончания Второй мировой войны в [[Германия|Германии]] существовала [[Полевая жандармерия]] (Feldgendarmerie), ставшая прототипом современных фельдъегерей. Первое подразделение фельдъегерей [[Бундесвер]]а было создано 6 октября 1955 года, тогда был издан [[указ]] о создании учебного центра военной полиции в бывшем госпитале [[Люфтваффе]] в городе [[Андернах]]. В России фельдъегерем считается военный или правительственный [[курьер]], обеспечивающий доставку важных, преимущественно секретных, документов. В настоящее время [[w:Государственная фельдъегерская служба Российской Федерации|Фельдъегерская служба]] подчиняется напрямую Президенту России. |
Впервые фельдъегерская служба была учреждены [[Фридрих II (король Пруссии)|Фридрихом Великим]] в 1742 году для [[Пруссия|прусской армии]]. С середины XIX века до окончания Второй мировой войны в [[Германия|Германии]] существовала [[Полевая жандармерия]] (Feldgendarmerie), ставшая прототипом современных фельдъегерей. Первое подразделение фельдъегерей [[Бундесвер]]а было создано 6 октября 1955 года, тогда был издан [[указ]] о создании учебного центра военной полиции в бывшем госпитале [[Люфтваффе]] в городе [[Андернах]]. В России фельдъегерем считается военный или правительственный [[курьер]], обеспечивающий доставку важных, преимущественно секретных, документов. В настоящее время [[w:Государственная фельдъегерская служба Российской Федерации|Фельдъегерская служба]] подчиняется напрямую Президенту России. |
||
== Фельдъегерь в коротких цитатах == |
|||
<!-- цитаты в хронологическом порядке --> |
|||
{{Q|Фельдъегерь вырвал меня из моего насильственного уединения и привез в [[Москва|Москву]], прямо в [[Кремль]], и, всего покрытого [[грязь]]ю, меня ввели в кабинет [[Николай I|императора]], который сказал мне: «Здравствуй, Пушкин, доволен ли ты своим возвращением?»<ref name="хму"/>|Автор=[[Анна Григорьевна Хомутова|Анна Хомутова]], со слов [[Разговоры Александра Пушкина|Александра Пушкина]], 1826}} |
|||
{{Q|Мы кинулись друг другу в объятия. [[Жандарм]]ы нас растащили. Фельдъегерь взял меня за руку с [[угроза]]ми и [[ругательство]]м — я его не слышал. Кюхельбекеру сделалось дурно.<ref name="томш"/>|Автор=[[Александр Сергеевич Пушкин|Александр Пушкин]], [[Дневники Александра Пушкина|Дневники]], 15 октября 1827}} |
|||
{{Q|Однажды, в 2 часа ночи, является к его воротам фельдъегерь. [[Ворота]] заперты. Весь дом спит. Он стучится, никто нейдёт. Фельдъегерь в протаявшем [[снег]]у отыскал [[камень]] и пустил его в [[окно|окошко]].<ref name="пку"/>|Автор=[[Александр Сергеевич Пушкин|Александр Пушкин]], Дневник, 1833}} |
|||
{{Q|„Позвать фельдъегеря! препроводить его на место жительства!“ А фельдъегерь уж там, понимаете, и стоит: трехаршинный мужичина какой-нибудь, ручища у него, можете вообразить, самой натурой устроена для [[ямщик]]ов, — словом, [[дантист]] эдакой... Вот его, раба Божия, схватили, судырь мой, да в тележку, с фельдъегерем.<ref name="Гоголь"/>|Автор= [[Николай Васильевич Гоголь|Николай Гоголь]], «Мёртвые души» ([[s:Мёртвые души (Гоголь)/Том I/Глава X|Том I, Глава X]]), 1842}} |
|||
{{Q|...на той же улице увидел я конного [[курьер]]а, фельдъегеря либо какого-то иного ничтожнейшего правительственного [[чиновник]]а; выскочив из своей кареты, подбежал он к одному из тех самых воспитанных [[кучер]]ов и стал жестоко избивать его [[кнут]]ом, палкой и [[кулак]]ами, удары которых безжалостно сыпались тому на [[грудь]], лицо и голову; несчастный же, якобы недостаточно быстро посторонившийся, позволял колотить себя, не выказывая ни малейшего [[протест]]а или сопротивления — из почтения к [[мундир]]у и касте своего [[палач]]а.|Автор=Маркиз [[Астольф де Кюстин]], «Россия в 1839 году» ([[s:Россия в 1839 году (де Кюстин)/Письмо семнадцатое|письмо семнадцатое]]), 1843}} |
|||
{{Q|...я ведь отнюдь не забыл, как один из министров, обласканный [[Александр I|Александром]], был схвачен фельдъегерем прямо на пороге кабинета [[император]]а, который отдал приказ отправить его в [[Сибирь]] из дворца, не дав ни на минуту заехать домой.|Автор=Маркиз [[Астольф де Кюстин]], «Россия в 1839 году» ([[s:Россия в 1839 году (де Кюстин)/Письмо семнадцатое|письмо семнадцатое]]), 1843}} |
|||
{{Q|То, что я иностранец, нимало не гарантирует мне безопасность: я воскрешал в памяти обстоятельства пленения [[Август фон Коцебу|Коцебу]], который в начале нашего столетия также был схвачен фельдъегерем и единым духом, как и я (себя я почитал уже в пути), препровожден в [[Тобольск]].|Автор=Маркиз [[Астольф де Кюстин]], «Россия в 1839 году» ([[s:Россия в 1839 году (де Кюстин)/Письмо семнадцатое|письмо семнадцатое]]), 1843}} |
|||
{{Q|...присутствие в моем экипаже фельдъегеря производило действие неотразимое. Сей знак высочайшего покровительства превращал меня в важное лицо, и мой собственный [[кучер]], что возит меня все то время, какое я нахожусь в Петербурге, казалось, вдруг возгордился [[достоинство]]м хозяина, дотоле ему неведомым.|Автор=Маркиз [[Астольф де Кюстин]], «Россия в 1839 году» ([[s:Россия в 1839 году (де Кюстин)/Письмо семнадцатое|письмо семнадцатое]]), 1843}} |
|||
{{Q|Я с [[ужас]]ом наблюдал чудесное могущество этого представителя власти и думал, что, получи он <фельдъегерь> приказ не защищать меня, а уничтожить, ему повиновались бы с той же аккуратностью.|Автор=Маркиз [[Астольф де Кюстин]], «Россия в 1839 году» ([[s:Россия в 1839 году (де Кюстин)/Письмо семнадцатое|письмо семнадцатое]]), 1843}} |
|||
{{Q|Подняв [[кулак]]и над спиной [[ямщик]]а, |
|||
Неистово мчится фельдъегерь.<ref name="Некр"/>|Автор=[[Николай Алексеевич Некрасов|Николай Некрасов]], «Княгиня М. Н. Волконская» <small>(из цикла «Русские женщины»)</small>, 1872}} |
|||
{{Q|Фельдъегерь был высокий, чрезвычайно плотный и сильный детина с багровым лицом. Он пробежал в станционный дом и уж наверно «хлопнул» там рюмку [[водка|водки]]. Помню, мне тогда сказал наш [[извозчик]], что такой фельдъегерь всегда на каждой станции выпивает по рюмке, без того не выдержал бы «такой муки».|Автор=[[Фёдор Михайлович Достоевский|Фёдор Достоевский]], [[:s:Дневник писателя. 1876 год (Достоевский)/Январь/ГЛАВА ТРЕТЬЯ I|Дневник писателя. Январь 1876 года]]}} |
|||
{{Q|Тотчас же выскочил и фельдъегерь, сбежал с ступенек и сел в тележку. Ямщик тронул, но не успел он и тронуть, как фельдъегерь приподнялся и молча, безо всяких каких-нибудь слов, поднял свой здоровенный правый кулак и, сверху, больно опустил его в самый затылок ямщика. Тот весь тряхнулся вперед, поднял кнут и изо всей силы охлестнул коренную. Лошади рванулись, но это вовсе не укротило фельдъегеря.|Автор=[[Фёдор Михайлович Достоевский|Фёдор Достоевский]], [[:s:Дневник писателя. 1876 год (Достоевский)/Январь/ГЛАВА ТРЕТЬЯ I|Дневник писателя. Январь 1876 года]]}} |
|||
{{Q|Наш [[извозчик]] объяснил мне, что и все фельдъегеря почти так же ездят, а что этот особенно, и его все уже знают; что он, выпив водки и вскочив в тележку, начинает всегда с битья и бьет «всё на этот самый манер», безо всякой вины, бьет ровно, подымает и опускает и «продержит так ямщика с версту на кулаках, а затем уж перестанет.|Автор=[[Фёдор Михайлович Достоевский|Фёдор Достоевский]], [[:s:Дневник писателя. 1876 год (Достоевский)/Январь/ГЛАВА ТРЕТЬЯ I|Дневник писателя. Январь 1876 года]]}} |
|||
{{Q|Парень воротится, смеются над ним: «Ишь тебе фельдъегерь шею накостылял», а парень, может, в тот же день прибьет молоду [[жена|жену]]: «Хоть с тебя сорву»; а может, и за то, что «смотрела и видела»...|Автор=[[Фёдор Михайлович Достоевский|Фёдор Достоевский]], [[:s:Дневник писателя. 1876 год (Достоевский)/Январь/ГЛАВА ТРЕТЬЯ I|Дневник писателя. Январь 1876 года]]}} |
|||
{{Q|Эта отвратительная картинка осталась в воспоминаниях моих на всю жизнь. Я никогда не мог забыть фельдъегеря и многое позорное и жестокое в русском народе...|Автор=[[Фёдор Михайлович Достоевский|Фёдор Достоевский]], [[:s:Дневник писателя. 1876 год (Достоевский)/Январь/ГЛАВА ТРЕТЬЯ I|Дневник писателя. Январь 1876 года]]}} |
|||
{{Q|В [[детство|детстве]] моем я видел раз на большой дороге фельдъегеря, в мундире с фалдочками, в трехуголке с пером, страшно тузившего в загорбок ямщика [[кулак]]ом на всем лету, а тот исступленно стегал свою запаренную, скачущую во весь опор тройку. Этот фельдъегерь был, разумеется, по рождению [[русский]], но до того ослепший и оторвавшийся от народа, что не мог иначе и объясняться с русским человеком, как своим огромным кулачищем вместо всякого разговора.|Автор=[[Фёдор Михайлович Достоевский|Фёдор Достоевский]], [[:s:Дневник писателя. 1880 год (Достоевский)/ГЛАВА ТРЕТЬЯ/II|Дневник писателя. 1880 год]]}} |
|||
{{Q|Стоя в [[пролётка|пролётке]] и держась за плечо возницы, |
|||
[[Александр Васильевич Суворов|К нему]] в [[деревня|деревню]] приезжал фельдъегерь |
|||
И привозил [[письмо]] от [[Екатерина II|матушки-императрицы]].<ref name="бгр"/>|Автор=[[Эдуард Георгиевич Багрицкий|Эдуард Багрицкий]], «Суворов», 1915}} |
|||
{{Q|Это уж напоминает строки [[Александр Иванович Герцен|Герцена]] о французском революционере, друге [[w:Клоотс, Анахарсис|Анахарсиса Клоотса]], — которого в России при [[Павел I|Павле I]] сослали с фельдъегерем в [[Сибирь]]. |
|||
Но на дороге его догнал другой фельдъегерь, скакавший ещё быстрее: |
|||
— Разрешено выехать за границу. При разборе дела оказался невиновным.<ref name="Дорошев"/>|Автор=[[Влас Михайлович Дорошевич|Влас Дорошевич]], «Петроград», 1917}} |
|||
{{Q|Фельдъегерь заглянул под стол, нашёл там [[Павел I|Павла Петровича]] и сказал ему: |
|||
— Ваше величество. [[Екатерина II|Ее величество матушка]] ваша скончалась. |
|||
Но как только Павел Петрович стал вылезать из-под стола, фельдъегерь щёлкнул его по лбу...<ref name="тня"/>|Автор=[[Юрий Николаевич Тынянов|Юрий Тынянов]], «Подпоручик Киже (Тынянов)», 1928}} |
|||
{{Q|Свистел [[ямщик]]. Фельдъегерь хмуро |
|||
Смотрел вперед и дул в [[кулак]]…|Автор=[[Арсений Несмелов]], «Без роз», 1941}} |
|||
{{Q|Фельдъегерь обмерзшим [[глаз]]ом |
|||
Читал бумагу с [[приказ]]ом...<ref name="вег"/>|Автор=[[Мария Вега]], «Первый следователь, усатый...» (из цикла «Кирилл Радищев»), 1969}} |
|||
== Фельдъегерь в документах, публицистике и мемуарах == |
== Фельдъегерь в документах, публицистике и мемуарах == |
||
<!-- цитаты в хронологическом порядке --> |
<!-- цитаты в хронологическом порядке --> |
||
{{Q|Фельдъегерь вырвал меня из моего насильственного уединения и привез в [[Москва|Москву]], прямо в [[Кремль]], и, всего покрытого [[грязь]]ю, меня ввели в кабинет [[Николай I|императора]], который сказал мне: «Здравствуй, Пушкин, доволен ли ты своим возвращением?» Я отвечал, как следовало. Государь долго говорил со мною, потом спросил: «Пушкин, принял ли бы ты участие в [[восстание декабристов|14 декабря]], если б был в Петербурге?» — «Непременно, государь, все друзья мои были в заговоре, и я не мог бы не участвовать в нём. Одно лишь отсутствие спасло меня, за что я благодарю бога!» — «Довольно ты подурачился, — возразил император, — надеюсь, теперь будешь рассудителен, и мы более ссориться не будем».<ref>Русский Архив. — 1867 (т. VII). — С. 1066 (перевод с фр.).</ref>|Комментарий=8 сентября после окончания [[w:Пушкин, Александр Сергеевич#Михайловское|ссылки в Михайловское]]; биограф Хомутовой, Е. Розе, свидетельствовал, что она обладала замечательной памятью|Автор=[[ |
{{Q|Фельдъегерь вырвал меня из моего насильственного уединения и привез в [[Москва|Москву]], прямо в [[Кремль]], и, всего покрытого [[грязь]]ю, меня ввели в кабинет [[Николай I|императора]], который сказал мне: «Здравствуй, Пушкин, доволен ли ты своим возвращением?» Я отвечал, как следовало. Государь долго говорил со мною, потом спросил: «Пушкин, принял ли бы ты участие в [[восстание декабристов|14 декабря]], если б был в Петербурге?» — «Непременно, государь, все друзья мои были в заговоре, и я не мог бы не участвовать в нём. Одно лишь отсутствие спасло меня, за что я благодарю бога!» — «Довольно ты подурачился, — возразил император, — надеюсь, теперь будешь рассудителен, и мы более ссориться не будем».<ref name="хму">Русский Архив. — 1867 (т. VII). — С. 1066 (перевод с фр.).</ref>|Комментарий=8 сентября после окончания [[w:Пушкин, Александр Сергеевич#Михайловское|ссылки в Михайловское]]; биограф Хомутовой, Е. Розе, свидетельствовал, что она обладала замечательной памятью|Автор=[[Анна Григорьевна Хомутова|Анна Хомутова]], со слов [[Разговоры Александра Пушкина|Александра Пушкина]], 1826}} |
||
{{Q|На [[w:Залазы|следующей станции]] <…> вдруг подъехали четыре тройки с фельдъегерем. «Вероятно, поляки?» <small><имевшие связи с декабристами поляки — члены национального патриотического товарищества></small> — сказал я хозяйке. «Да, — отвечала она, — их нынче отвозят назад». Я вышел взглянуть на них. |
{{Q|На [[w:Залазы|следующей станции]] <…> вдруг подъехали четыре тройки с фельдъегерем. «Вероятно, поляки?» <small><имевшие связи с декабристами поляки — члены национального патриотического товарищества></small> — сказал я хозяйке. «Да, — отвечала она, — их нынче отвозят назад». Я вышел взглянуть на них. |
||
Один из [[арест]]антов стоял, опершись у колонны. К нему подошёл высокий, бледный и худой молодой человек с чёрною бородою, в фризовой шинели, и с виду настоящий жид — я и принял его за [[жид]]а, и неразлучные понятия жида и [[шпион]]а произвели во мне обыкновенное действие; я поворотился им спиною, подумав, что он был потребован в Петербург для доносов или объяснений. Увидев меня, он с живостию на меня взглянул. Я невольно обратился к нему. Мы пристально смотрим друг на друга — и я узнаю [[Вильгельм Карлович Кюхельбекер|Кюхельбекера]]. Мы кинулись друг другу в объятия. [[Жандарм]]ы нас растащили. Фельдъегерь взял меня за руку с [[угроза]]ми и [[ругательство]]м — я его не слышал. Кюхельбекеру сделалось дурно. Жандармы дали ему [[вода|воды]], посадили в тележку и ускакали. Я поехал в свою сторону. На следующей станции узнал я, что их везут из [[Шлиссельбург]]а, — но [[w:Динабургская крепость|куда же]]?<ref name=" |
Один из [[арест]]антов стоял, опершись у колонны. К нему подошёл высокий, бледный и худой молодой человек с чёрною бородою, в фризовой шинели, и с виду настоящий жид — я и принял его за [[жид]]а, и неразлучные понятия жида и [[шпион]]а произвели во мне обыкновенное действие; я поворотился им спиною, подумав, что он был потребован в Петербург для доносов или объяснений. Увидев меня, он с живостию на меня взглянул. Я невольно обратился к нему. Мы пристально смотрим друг на друга — и я узнаю [[Вильгельм Карлович Кюхельбекер|Кюхельбекера]]. Мы кинулись друг другу в объятия. [[Жандарм]]ы нас растащили. Фельдъегерь взял меня за руку с [[угроза]]ми и [[ругательство]]м — я его не слышал. Кюхельбекеру сделалось дурно. Жандармы дали ему [[вода|воды]], посадили в тележку и ускакали. Я поехал в свою сторону. На следующей станции узнал я, что их везут из [[Шлиссельбург]]а, — но [[w:Динабургская крепость|куда же]]?<ref name="томш">Томашевский Б. В. Примечания // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 томах. Т. 8. Автобиографическая и историческая проза. История Пугачева. Записки Моро де Бразе. — 2-е изд., доп. — М.: Академия наук СССР, 1958.</ref>|Автор=[[Александр Сергеевич Пушкин|Александр Пушкин]], [[Дневники Александра Пушкина|Дневники]], 15 октября 1827}} |
||
{{Q|[[w:Трощинский, Дмитрий Прокофьевич|Трощинский]] остался в Петербурге, никуда не являясь, сидя дома, вставая рано, ложась рано. Однажды, в 2 часа ночи, является к его воротам фельдъегерь. [[Ворота]] заперты. Весь дом спит. Он стучится, никто нейдет. Фельдъегерь в протаявшем [[снег]]у отыскал [[камень]] и пустил его в [[окно|окошко]]. В доме проснулись, пошли отворять ворота ― и поспешно прибежали к спящему Трощинскому, объявляя ему, что Государь его требует и что фельдъегерь за ним приехал. Трощинский встает, одевается, садится в [[сани]] и едет. Фельдъегерь привозит его прямо к Зимнему дворцу. Трощинский не может понять, что с ним делается. Наконец видит он, что ведут его на половину [[Александр I|Великого Князя Александра]]. Тут только догадался он о перемене, происшедшей в государстве. У дверей кабинета встретил его [[w:Панин, Никита Петрович|Панин]], обнял и поздравил с новым Императором.<ref>''[[Александр Сергеевич Пушкин|А. С. Пушкин]]'', Записные книжки. — М.: «Вагриус», 2001 г.</ref>|Автор=[[Александр Сергеевич Пушкин|Александр Пушкин]], Дневник, 1833}} |
{{Q|[[w:Трощинский, Дмитрий Прокофьевич|Трощинский]] остался в Петербурге, никуда не являясь, сидя дома, вставая рано, ложась рано. Однажды, в 2 часа ночи, является к его воротам фельдъегерь. [[Ворота]] заперты. Весь дом спит. Он стучится, никто нейдет. Фельдъегерь в протаявшем [[снег]]у отыскал [[камень]] и пустил его в [[окно|окошко]]. В доме проснулись, пошли отворять ворота ― и поспешно прибежали к спящему Трощинскому, объявляя ему, что Государь его требует и что фельдъегерь за ним приехал. Трощинский встает, одевается, садится в [[сани]] и едет. Фельдъегерь привозит его прямо к Зимнему дворцу. Трощинский не может понять, что с ним делается. Наконец видит он, что ведут его на половину [[Александр I|Великого Князя Александра]]. Тут только догадался он о перемене, происшедшей в государстве. У дверей кабинета встретил его [[w:Панин, Никита Петрович|Панин]], обнял и поздравил с новым Императором.<ref name="пку">''[[Александр Сергеевич Пушкин|А. С. Пушкин]]'', Записные книжки. — М.: «Вагриус», 2001 г.</ref>|Автор=[[Александр Сергеевич Пушкин|Александр Пушкин]], Дневник, 1833}} |
||
{{Q|Идя по улице, я видел, как два кучера [[дрожки|дрожек]] (этого русского [[фиакр]]а) при встрече церемонно сняли [[шляпа|шляпы]]: здесь это общепринято; если они сколько-нибудь близко знакомы, то, проезжая мимо, прижимают с дружеским видом руку к [[губа]]м и целуют ее, подмигивая весьма лукаво и выразительно, такова тут [[вежливость]]. А вот каково [[правосудие]]: чуть дальше на той же улице увидел я конного [[курьер]]а, фельдъегеря либо какого-то иного ничтожнейшего правительственного [[чиновник]]а; выскочив из своей кареты, подбежал он к одному из тех самых воспитанных [[кучер]]ов и стал жестоко избивать его [[кнут]]ом, палкой и [[кулак]]ами, удары которых безжалостно сыпались тому на [[грудь]], лицо и голову; несчастный же, якобы недостаточно быстро посторонившийся, позволял колотить себя, не выказывая ни малейшего [[протест]]а или сопротивления — из почтения к [[мундир]]у и касте своего [[палач]]а; но [[гнев]] последнего далеко не всегда утихает оттого, что провинившийся тотчас выказывает полную [[покорность]]. |
{{Q|Идя по улице, я видел, как два кучера [[дрожки|дрожек]] (этого русского [[фиакр]]а) при встрече церемонно сняли [[шляпа|шляпы]]: здесь это общепринято; если они сколько-нибудь близко знакомы, то, проезжая мимо, прижимают с дружеским видом руку к [[губа]]м и целуют ее, подмигивая весьма лукаво и выразительно, такова тут [[вежливость]]. А вот каково [[правосудие]]: чуть дальше на той же улице увидел я конного [[курьер]]а, фельдъегеря либо какого-то иного ничтожнейшего правительственного [[чиновник]]а; выскочив из своей кареты, подбежал он к одному из тех самых воспитанных [[кучер]]ов и стал жестоко избивать его [[кнут]]ом, палкой и [[кулак]]ами, удары которых безжалостно сыпались тому на [[грудь]], лицо и голову; несчастный же, якобы недостаточно быстро посторонившийся, позволял колотить себя, не выказывая ни малейшего [[протест]]а или сопротивления — из почтения к [[мундир]]у и касте своего [[палач]]а; но [[гнев]] последнего далеко не всегда утихает оттого, что провинившийся тотчас выказывает полную [[покорность]]. |
||
Строка 34: | Строка 87: | ||
Но вот заливается по Питерской дороге [[курьер]]ский колокольчик — все приходит в движение. Освобождают правую часть дороги, и бешено несется курьерская или фельдъегерская [[тройка]]. Инвалид не ждет команды «подвысь!», а, подняв бревно, вытягивается во фрунт. Он знает, что это или фельдъегерь, или курьер, или государственного [[преступник]]а везут…<ref name="Гиляровский">''[[Владимир Алексеевич Гиляровский|Гиляровский В. А.]]'' Москва и москвичи. — М.: Правда, 1979 г.</ref>|Автор=[[Владимир Алексеевич Гиляровский|Владимир Гиляровский]], «Москва и москвичи» (глава «[[s:Москва и москвичи (Гиляровский)/Вдоль по Питерской|Вдоль по Питерской]]»), 1926}} |
Но вот заливается по Питерской дороге [[курьер]]ский колокольчик — все приходит в движение. Освобождают правую часть дороги, и бешено несется курьерская или фельдъегерская [[тройка]]. Инвалид не ждет команды «подвысь!», а, подняв бревно, вытягивается во фрунт. Он знает, что это или фельдъегерь, или курьер, или государственного [[преступник]]а везут…<ref name="Гиляровский">''[[Владимир Алексеевич Гиляровский|Гиляровский В. А.]]'' Москва и москвичи. — М.: Правда, 1979 г.</ref>|Автор=[[Владимир Алексеевич Гиляровский|Владимир Гиляровский]], «Москва и москвичи» (глава «[[s:Москва и москвичи (Гиляровский)/Вдоль по Питерской|Вдоль по Питерской]]»), 1926}} |
||
{{Q|Самое уязвимое место в системе [[доказательство|доказательств]] первых ― вопросы о том, мог ли [[Александр I]] решиться на уход в историческое небытие? как практически был осуществлен побег? кто именно в окружении был осведомлен о плане ухода? каким образом совершена подмена тела и кто стал этим самым [[тело]]м ― случайно погибший в те дни фельдъегерь Масков? И чьим телом подменили останки самого Маскова? Чай [[царь]] не [[иголка]], а у Маскова тоже родственники имелись. (Позднейшее семейное предание Масковых о «подмене» нас сейчас не интересует: где доказательства, что оно не возникло под влиянием разговоров 1870 годов?..)<ref>''[[:w:Архангельский, Александр Николаевич|А.Н.Архангельский]]''. «Александр I». — М.: Вагриус, 2000 г.</ref>|Автор=[[Александр Николаевич Архангельский|Александр Архангельский]], «Александр I», 2000}} |
{{Q|Самое уязвимое место в системе [[доказательство|доказательств]] первых ― вопросы о том, мог ли [[Александр I]] решиться на уход в историческое небытие? как практически был осуществлен побег? кто именно в окружении был осведомлен о плане ухода? каким образом совершена подмена тела и кто стал этим самым [[тело]]м ― случайно погибший в те дни фельдъегерь Масков? И чьим телом подменили останки самого Маскова? Чай [[царь]] не [[иголка]], а у Маскова тоже родственники имелись. (Позднейшее семейное предание Масковых о «подмене» нас сейчас не интересует: где доказательства, что оно не возникло под влиянием разговоров 1870 годов?..)<ref name="арха">''[[:w:Архангельский, Александр Николаевич|А.Н.Архангельский]]''. «Александр I». — М.: Вагриус, 2000 г.</ref>|Автор=[[Александр Николаевич Архангельский|Александр Архангельский]], «Александр I», 2000}} |
||
== Фельдъегерь в художественной прозе == |
== Фельдъегерь в художественной прозе == |
||
Строка 58: | Строка 111: | ||
Но как только Павел Петрович стал вылезать из-под стола, фельдъегерь щелкнул его по лбу и крикнул: |
Но как только Павел Петрович стал вылезать из-под стола, фельдъегерь щелкнул его по лбу и крикнул: |
||
— Караул! |
— Караул! |
||
Павел Петрович отмахнулся и поймал [[муха|муху]].<ref>''[[w:Тынянов, Юрий Николаевич|Тынянов Ю.Н.]]'' «Кюхля». Рассказы. — Ленинград, «Художественная литература», 1974 г.</ref>|Автор=[[Юрий Николаевич Тынянов|Юрий Тынянов]], «Подпоручик Киже (Тынянов)», 1928}} |
Павел Петрович отмахнулся и поймал [[муха|муху]].<ref name="тня">''[[w:Тынянов, Юрий Николаевич|Тынянов Ю.Н.]]'' «Кюхля». Рассказы. — Ленинград, «Художественная литература», 1974 г.</ref>|Автор=[[Юрий Николаевич Тынянов|Юрий Тынянов]], «Подпоручик Киже (Тынянов)», 1928}} |
||
== Фельдъегерь в поэзии == |
== Фельдъегерь в поэзии == |
||
Строка 78: | Строка 131: | ||
Сколь прискорбно мне Ваш мирный [[покой]] тревожить, |
Сколь прискорбно мне Ваш мирный [[покой]] тревожить, |
||
Вы, как древний [[Луций Квинкций Цинциннат|Цинциннат]], в деревню свою удалились, |
Вы, как древний [[Луций Квинкций Цинциннат|Цинциннат]], в деревню свою удалились, |
||
Чтоб мудрым трудом и науками свои владения множить…»<ref>''[[Эдуард Георгиевич Багрицкий|Э. Багрицкий]]''. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — М.: Советский писатель, 1964 г.</ref>|Автор=[[Эдуард Георгиевич Багрицкий|Эдуард Багрицкий]], «Суворов», 1915}} |
Чтоб мудрым трудом и науками свои владения множить…»<ref name="бгр">''[[Эдуард Георгиевич Багрицкий|Э. Багрицкий]]''. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — М.: Советский писатель, 1964 г.</ref>|Автор=[[Эдуард Георгиевич Багрицкий|Эдуард Багрицкий]], «Суворов», 1915}} |
||
{{Q|Величаемый вседневно, проклинаемый всенощно, |
{{Q|Величаемый вседневно, проклинаемый всенощно, |
||
С [[гайдук]]ом, со звоном, с гиком мчится в страшный Петербург, |
С [[гайдук]]ом, со звоном, с гиком мчится в страшный Петербург, |
||
По мостам, по льду речному мчится, немощный и мощный, |
По мостам, по льду речному мчится, немощный и мощный, |
||
И трубит [[хмель]]ной фельдъегерь в крутень пустозвонных [[пурга|пург]].<ref>''[[:w:Антокольский, Павел Григорьевич|П. Г. Антокольский]]''. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Л.: Советский писатель, 1982 г.</ref>|Автор=[[ |
И трубит [[хмель]]ной фельдъегерь в крутень пустозвонных [[пурга|пург]].<ref name="анто">''[[:w:Антокольский, Павел Григорьевич|П. Г. Антокольский]]''. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Л.: Советский писатель, 1982 г.</ref>|Автор=[[Павел Григорьевич Антокольский|Павел Антокольский]], «Павел Первый», 1917}} |
||
{{Q|Седые [[учёный|учёные]] |
{{Q|Седые [[учёный|учёные]] |
||
Строка 111: | Строка 164: | ||
Тёплые [[альпийские луга]], |
Тёплые [[альпийские луга]], |
||
Новые, неведомые [[вода|воды]] |
Новые, неведомые [[вода|воды]] |
||
И приветливые [[берег]]а.<ref>''[[:w:Корнилов, Борис Петрович|Б. Корнилов]]''. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. — М.: Советский писатель, 1966 г.</ref>|Автор=[[Борис Петрович Корнилов|Борис Корнилов]], «Пушкин в Кишиневе», 1936}} |
И приветливые [[берег]]а.<ref name="крн">''[[:w:Корнилов, Борис Петрович|Б. Корнилов]]''. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. — М.: Советский писатель, 1966 г.</ref>|Автор=[[Борис Петрович Корнилов|Борис Корнилов]], «Пушкин в Кишиневе», 1936}} |
||
{{Q|::Не так ли в сивые [[метель|метели]] |
{{Q|::Не так ли в сивые [[метель|метели]] |
||
::Дорогой зимней, столбовой, |
::Дорогой зимней, столбовой, |
||
::И сани с Пушкиным летели |
::И [[сани]] с Пушкиным летели |
||
::И обгоняли [[волк|волчий]] вой? |
::И обгоняли [[волк|волчий]] вой? |
||
Свистел [[ямщик]]. Фельдъегерь хмуро |
Свистел [[ямщик]]. Фельдъегерь хмуро |
||
Смотрел вперед и дул в [[кулак]]… |
Смотрел вперед и дул в [[кулак]]… |
||
Так началась [[литература]] |
Так началась [[литература]] |
||
И [[слава]] создавалась так!|Автор=[[ |
И [[слава]] создавалась так!|Автор=[[Арсений Несмелов]], «Без роз», 1941}} |
||
{{Q|Возвращается [[ветер]] на круги: |
{{Q|Возвращается [[ветер]] на круги: |
||
Строка 139: | Строка 192: | ||
Чернела внизу страницы |
Чернела внизу страницы |
||
Подпись императрицы |
Подпись императрицы |
||
[[Екатерина II|Екатерины Второй]].<ref>''[[w:Вега, Мария|М. Вега]]''. Ночной корабль. — М.: Водолей, 2009 г.</ref>|Автор=[[Мария Вега]], «Первый следователь, усатый...» (из цикла «Кирилл Радищев»), 1969}} |
[[Екатерина II|Екатерины Второй]].<ref name="вег">''[[w:Вега, Мария|М. Вега]]''. Ночной корабль. — М.: Водолей, 2009 г.</ref>|Автор=[[Мария Вега]], «Первый следователь, усатый...» (из цикла «Кирилл Радищев»), 1969}} |
||
== Источники == |
== Источники == |
Текущая версия от 13:14, 17 августа 2022
Фельдъе́герь (нем. Feldjäger, от нем. Feld — поле и нем. Jäger — охотник, стрелок) — заимствованнная из немецкого языка должность, имеющая два значения. В русском языке за этим словом удержалось значение — представитель специальной связи: военный или правительственный курьер, нарочный (по-старому — гонец). В некоторых зарубежных армиях (в частности, в вооружённых силах Германии) фельдъегерь — сотрудник военной полиции или спец. подразделений.
Впервые фельдъегерская служба была учреждены Фридрихом Великим в 1742 году для прусской армии. С середины XIX века до окончания Второй мировой войны в Германии существовала Полевая жандармерия (Feldgendarmerie), ставшая прототипом современных фельдъегерей. Первое подразделение фельдъегерей Бундесвера было создано 6 октября 1955 года, тогда был издан указ о создании учебного центра военной полиции в бывшем госпитале Люфтваффе в городе Андернах. В России фельдъегерем считается военный или правительственный курьер, обеспечивающий доставку важных, преимущественно секретных, документов. В настоящее время Фельдъегерская служба подчиняется напрямую Президенту России.
Фельдъегерь в коротких цитатах[править]
Фельдъегерь вырвал меня из моего насильственного уединения и привез в Москву, прямо в Кремль, и, всего покрытого грязью, меня ввели в кабинет императора, который сказал мне: «Здравствуй, Пушкин, доволен ли ты своим возвращением?»[1] | |
— Анна Хомутова, со слов Александра Пушкина, 1826 |
Мы кинулись друг другу в объятия. Жандармы нас растащили. Фельдъегерь взял меня за руку с угрозами и ругательством — я его не слышал. Кюхельбекеру сделалось дурно.[2] | |
— Александр Пушкин, Дневники, 15 октября 1827 |
— Александр Пушкин, Дневник, 1833 |
„Позвать фельдъегеря! препроводить его на место жительства!“ А фельдъегерь уж там, понимаете, и стоит: трехаршинный мужичина какой-нибудь, ручища у него, можете вообразить, самой натурой устроена для ямщиков, — словом, дантист эдакой... Вот его, раба Божия, схватили, судырь мой, да в тележку, с фельдъегерем.[4] | |
— Николай Гоголь, «Мёртвые души» (Том I, Глава X), 1842 |
...на той же улице увидел я конного курьера, фельдъегеря либо какого-то иного ничтожнейшего правительственного чиновника; выскочив из своей кареты, подбежал он к одному из тех самых воспитанных кучеров и стал жестоко избивать его кнутом, палкой и кулаками, удары которых безжалостно сыпались тому на грудь, лицо и голову; несчастный же, якобы недостаточно быстро посторонившийся, позволял колотить себя, не выказывая ни малейшего протеста или сопротивления — из почтения к мундиру и касте своего палача. | |
— Маркиз Астольф де Кюстин, «Россия в 1839 году» (письмо семнадцатое), 1843 |
...я ведь отнюдь не забыл, как один из министров, обласканный Александром, был схвачен фельдъегерем прямо на пороге кабинета императора, который отдал приказ отправить его в Сибирь из дворца, не дав ни на минуту заехать домой. | |
— Маркиз Астольф де Кюстин, «Россия в 1839 году» (письмо семнадцатое), 1843 |
— Маркиз Астольф де Кюстин, «Россия в 1839 году» (письмо семнадцатое), 1843 |
...присутствие в моем экипаже фельдъегеря производило действие неотразимое. Сей знак высочайшего покровительства превращал меня в важное лицо, и мой собственный кучер, что возит меня все то время, какое я нахожусь в Петербурге, казалось, вдруг возгордился достоинством хозяина, дотоле ему неведомым. | |
— Маркиз Астольф де Кюстин, «Россия в 1839 году» (письмо семнадцатое), 1843 |
Я с ужасом наблюдал чудесное могущество этого представителя власти и думал, что, получи он <фельдъегерь> приказ не защищать меня, а уничтожить, ему повиновались бы с той же аккуратностью. | |
— Маркиз Астольф де Кюстин, «Россия в 1839 году» (письмо семнадцатое), 1843 |
— Николай Некрасов, «Княгиня М. Н. Волконская» (из цикла «Русские женщины»), 1872 |
— Фёдор Достоевский, Дневник писателя. Январь 1876 года |
Тотчас же выскочил и фельдъегерь, сбежал с ступенек и сел в тележку. Ямщик тронул, но не успел он и тронуть, как фельдъегерь приподнялся и молча, безо всяких каких-нибудь слов, поднял свой здоровенный правый кулак и, сверху, больно опустил его в самый затылок ямщика. Тот весь тряхнулся вперед, поднял кнут и изо всей силы охлестнул коренную. Лошади рванулись, но это вовсе не укротило фельдъегеря. | |
— Фёдор Достоевский, Дневник писателя. Январь 1876 года |
Наш извозчик объяснил мне, что и все фельдъегеря почти так же ездят, а что этот особенно, и его все уже знают; что он, выпив водки и вскочив в тележку, начинает всегда с битья и бьет «всё на этот самый манер», безо всякой вины, бьет ровно, подымает и опускает и «продержит так ямщика с версту на кулаках, а затем уж перестанет. | |
— Фёдор Достоевский, Дневник писателя. Январь 1876 года |
Парень воротится, смеются над ним: «Ишь тебе фельдъегерь шею накостылял», а парень, может, в тот же день прибьет молоду жену: «Хоть с тебя сорву»; а может, и за то, что «смотрела и видела»... | |
— Фёдор Достоевский, Дневник писателя. Январь 1876 года |
Эта отвратительная картинка осталась в воспоминаниях моих на всю жизнь. Я никогда не мог забыть фельдъегеря и многое позорное и жестокое в русском народе... | |
— Фёдор Достоевский, Дневник писателя. Январь 1876 года |
В детстве моем я видел раз на большой дороге фельдъегеря, в мундире с фалдочками, в трехуголке с пером, страшно тузившего в загорбок ямщика кулаком на всем лету, а тот исступленно стегал свою запаренную, скачущую во весь опор тройку. Этот фельдъегерь был, разумеется, по рождению русский, но до того ослепший и оторвавшийся от народа, что не мог иначе и объясняться с русским человеком, как своим огромным кулачищем вместо всякого разговора. | |
— Фёдор Достоевский, Дневник писателя. 1880 год |
— Эдуард Багрицкий, «Суворов», 1915 |
Это уж напоминает строки Герцена о французском революционере, друге Анахарсиса Клоотса, — которого в России при Павле I сослали с фельдъегерем в Сибирь. | |
— Влас Дорошевич, «Петроград», 1917 |
Фельдъегерь заглянул под стол, нашёл там Павла Петровича и сказал ему: | |
— Юрий Тынянов, «Подпоручик Киже (Тынянов)», 1928 |
— Арсений Несмелов, «Без роз», 1941 |
— Мария Вега, «Первый следователь, усатый...» (из цикла «Кирилл Радищев»), 1969 |
Фельдъегерь в документах, публицистике и мемуарах[править]
Фельдъегерь вырвал меня из моего насильственного уединения и привез в Москву, прямо в Кремль, и, всего покрытого грязью, меня ввели в кабинет императора, который сказал мне: «Здравствуй, Пушкин, доволен ли ты своим возвращением?» Я отвечал, как следовало. Государь долго говорил со мною, потом спросил: «Пушкин, принял ли бы ты участие в 14 декабря, если б был в Петербурге?» — «Непременно, государь, все друзья мои были в заговоре, и я не мог бы не участвовать в нём. Одно лишь отсутствие спасло меня, за что я благодарю бога!» — «Довольно ты подурачился, — возразил император, — надеюсь, теперь будешь рассудителен, и мы более ссориться не будем».[1] — 8 сентября после окончания ссылки в Михайловское; биограф Хомутовой, Е. Розе, свидетельствовал, что она обладала замечательной памятью | |
— Анна Хомутова, со слов Александра Пушкина, 1826 |
На следующей станции <…> вдруг подъехали четыре тройки с фельдъегерем. «Вероятно, поляки?» <имевшие связи с декабристами поляки — члены национального патриотического товарищества> — сказал я хозяйке. «Да, — отвечала она, — их нынче отвозят назад». Я вышел взглянуть на них. | |
— Александр Пушкин, Дневники, 15 октября 1827 |
Трощинский остался в Петербурге, никуда не являясь, сидя дома, вставая рано, ложась рано. Однажды, в 2 часа ночи, является к его воротам фельдъегерь. Ворота заперты. Весь дом спит. Он стучится, никто нейдет. Фельдъегерь в протаявшем снегу отыскал камень и пустил его в окошко. В доме проснулись, пошли отворять ворота ― и поспешно прибежали к спящему Трощинскому, объявляя ему, что Государь его требует и что фельдъегерь за ним приехал. Трощинский встает, одевается, садится в сани и едет. Фельдъегерь привозит его прямо к Зимнему дворцу. Трощинский не может понять, что с ним делается. Наконец видит он, что ведут его на половину Великого Князя Александра. Тут только догадался он о перемене, происшедшей в государстве. У дверей кабинета встретил его Панин, обнял и поздравил с новым Императором.[3] | |
— Александр Пушкин, Дневник, 1833 |
Идя по улице, я видел, как два кучера дрожек (этого русского фиакра) при встрече церемонно сняли шляпы: здесь это общепринято; если они сколько-нибудь близко знакомы, то, проезжая мимо, прижимают с дружеским видом руку к губам и целуют ее, подмигивая весьма лукаво и выразительно, такова тут вежливость. А вот каково правосудие: чуть дальше на той же улице увидел я конного курьера, фельдъегеря либо какого-то иного ничтожнейшего правительственного чиновника; выскочив из своей кареты, подбежал он к одному из тех самых воспитанных кучеров и стал жестоко избивать его кнутом, палкой и кулаками, удары которых безжалостно сыпались тому на грудь, лицо и голову; несчастный же, якобы недостаточно быстро посторонившийся, позволял колотить себя, не выказывая ни малейшего протеста или сопротивления — из почтения к мундиру и касте своего палача; но гнев последнего далеко не всегда утихает оттого, что провинившийся тотчас выказывает полную покорность. | |
— Маркиз Астольф де Кюстин, «Россия в 1839 году» (письмо семнадцатое), 1843 |
Проводив меня до передней, хозяин дома обещал, что назавтра в четыре утра у дверей гостиницы меня будет ожидать унтер-офицер. Я не уснул ни на минуту; я был поражен одной идеей, которая вам покажется безумной, — идеей, что благодетель мой может оказаться палачом. А что если этот человек не отвезет меня в Шлиссельбург, за восемнадцать лье от Петербурга, а вместо этого по выезде из города предъявит приказ препроводить меня в Сибирь, дабы я искупал там свое неподобающее любопытство — что я тогда буду делать, что скажу? для начала надобно будет повиноваться; а потом, когда доберусь до Тобольска, если доберусь, я стану протестовать… Учтивость меня не успокаивает, напротив: я ведь отнюдь не забыл, как один из министров, обласканный Александром, был схвачен фельдъегерем прямо на пороге кабинета императора, который отдал приказ отправить его в Сибирь из дворца, не дав ни на минуту заехать домой. Множество других примеров подобного же рода наказаний подкрепляли мои предчувствия и будоражили воображение. То, что я иностранец, нимало не гарантирует мне безопасность: я воскрешал в памяти обстоятельства пленения Коцебу, который в начале нашего столетия также был схвачен фельдъегерем и единым духом, как и я (себя я почитал уже в пути), препровожден в Тобольск. Конечно, ссылка немецкого поэта длилась всего полтора месяца, так что в юности я смеялся над его жалобами; но в эту ночь мне было не до смеха. То ли вероятное сходство наших судеб заставило меня переменить точку зрения, то ли возраст прибавил мне справедливости, но мне от всего сердца было жаль Коцебу. <...> | |
— Маркиз Астольф де Кюстин, «Россия в 1839 году» (письмо семнадцатое), 1843 |
Прямо против постоялого двора через улицу приходился станционный дом. Вдруг к крыльцу его подлетела курьерская тройка и выскочил фельдъегерь в полном мундире, с узенькими тогдашними фалдочками назади, в большой трехугольной шляпе с белыми, желтыми и, кажется, зелеными перьями (забыл эту подробность и мог бы справиться, но мне помнится, что мелькали и зеленые перья). Фельдъегерь был высокий, чрезвычайно плотный и сильный детина с багровым лицом. Он пробежал в станционный дом и уж наверно «хлопнул» там рюмку водки. Помню, мне тогда сказал наш извозчик, что такой фельдъегерь всегда на каждой станции выпивает по рюмке, без того не выдержал бы «такой муки». Между тем к почтовой станции подкатила новая переменная лихая тройка, и ямщик, молодой парень лет двадцати, держа на руке армяк, сам в красной рубахе, вскочил на облучок. Тотчас же выскочил и фельдъегерь, сбежал с ступенек и сел в тележку. Ямщик тронул, но не успел он и тронуть, как фельдъегерь приподнялся и молча, безо всяких каких-нибудь слов, поднял свой здоровенный правый кулак и, сверху, больно опустил его в самый затылок ямщика. Тот весь тряхнулся вперед, поднял кнут и изо всей силы охлестнул коренную. Лошади рванулись, но это вовсе не укротило фельдъегеря. Тут был метод, а не раздражение, нечто предвзятое и испытанное многолетним опытом, и страшный кулак взвился снова и снова ударил в затылок. Затем снова и снова, и так продолжалось, пока тройка не скрылась из виду. Разумеется, ямщик, едва державшийся от ударов, беспрерывно и каждую секунду хлестал лошадей, как бы выбитый из ума, и наконец нахлестал их до того, что они неслись как угорелые. Наш извозчик объяснил мне, что и все фельдъегеря почти так же ездят, а что этот особенно, и его все уже знают; что он, выпив водки и вскочив в тележку, начинает всегда с битья и бьет «всё на этот самый манер», безо всякой вины, бьет ровно, подымает и опускает и «продержит так ямщика с версту на кулаках, а затем уж перестанет. Коли соскучится, может, опять примется середи пути, а может, бог пронесёт; зато уж всегда подымается опять, как подъезжать опять к станции: начнет примерно за версту и пойдет подымать и опускать, таким манером и подъедет к станции, чтобы все в селе на него удивлялись; шея-то потом с месяц болит». Парень воротится, смеются над ним: «Ишь тебе фельдъегерь шею накостылял», а парень, может, в тот же день прибьет молоду жену: «Хоть с тебя сорву»; а может, и за то, что «смотрела и видела»... | |
— Фёдор Достоевский, Дневник писателя. Январь 1876 года |
В детстве моем я видел раз на большой дороге фельдъегеря, в мундире с фалдочками, в трехуголке с пером, страшно тузившего в загорбок ямщика кулаком на всем лету, а тот исступленно стегал свою запаренную, скачущую во весь опор тройку. Этот фельдъегерь был, разумеется, по рождению русский, но до того ослепший и оторвавшийся от народа, что не мог иначе и объясняться с русским человеком, как своим огромным кулачищем вместо всякого разговора. А, между тем, ведь он всю жизнь свою провел с ямщиками и с разным русским народом. Но фалдочки его мундира, шляпа с пером, его офицерский чин, его вычищенные петербургские сапоги ему были дороже, душевно и духовно, не только русского мужика, но, может быть, и всей России, которую он искрестил всю взад и вперед и в которой он, по всей вероятности, ровно ничего не нашел примечательного и достойного чего-нибудь иного, кроме как его кулака или пинка вычищенным его сапогом. Ему вся Россия представлялась лишь в его начальстве, а всё, что кроме начальства, почти недостойно было существовать. Как такой может понимать суть народа и душу его! Это был хоть и русский, но уже и «европейский» русский, только начавший свой европеизм не с просвещения, а с разврата, как и многие, чрезвычайно многие начинали. Да-с, этот разврат не раз принимался у нас за самый верный способ переделать русских людей в европейцев. Ведь сын такого фельдъегеря будет, может быть, профессором, то есть патентованным уж европейцем. Итак, не говорите о понимании ими сути народной. | |
— Фёдор Достоевский, Дневник писателя. 1880 год |
И вижу я, слушая эти рассказы, вереницы ожидающих очереди через шлагбаум, как наконец тому или другому проезжающему, по чинам и званиям, давался пропуск, и с крыльца кордегардии унтер командовал инвалиду шлагбаума: | |
— Владимир Гиляровский, «Москва и москвичи» (глава «Вдоль по Питерской»), 1926 |
Самое уязвимое место в системе доказательств первых ― вопросы о том, мог ли Александр I решиться на уход в историческое небытие? как практически был осуществлен побег? кто именно в окружении был осведомлен о плане ухода? каким образом совершена подмена тела и кто стал этим самым телом ― случайно погибший в те дни фельдъегерь Масков? И чьим телом подменили останки самого Маскова? Чай царь не иголка, а у Маскова тоже родственники имелись. (Позднейшее семейное предание Масковых о «подмене» нас сейчас не интересует: где доказательства, что оно не возникло под влиянием разговоров 1870 годов?..)[11] | |
— Александр Архангельский, «Александр I», 2000 |
Фельдъегерь в художественной прозе[править]
„Что же вы?“ — говорит генерал и принял его, как говорится, в лопатки. Впрочем, сказать правду, обошелся он еще довольно милостиво: иной бы пугнул так, что дня три вертелась бы после того улица вверх ногами, а он сказал только: „Хорошо, говорит, если вам здесь дорого жить и вы не можете в столице покойно ожидать решенья вашей участи, так я вас вышлю на казенный счет. Позвать фельдъегеря! препроводить его на место жительства!“ А фельдъегерь уж там, понимаете, и стоит: трехаршинный мужичина какой-нибудь, ручища у него, можете вообразить, самой натурой устроена для ямщиков, — словом, дантист эдакой... Вот его, раба Божия, схватили, судырь мой, да в тележку, с фельдъегерем. „Ну, — Копейкин думает, — по крайней мере не нужно платить прогонов, спасибо и за то“. Вот он, судырь мой, едет на фельдъегере, да, едучи на фельдъегере, в некотором роде, так сказать, рассуждает сам себе: „Когда генерал говорит, чтобы я поискал сам средств помочь себе, — хорошо, говорит, я, говорит, найду средства!“ Ну, уж как только его доставили на место и куда именно привезли, ничего этого неизвестно.[4] | |
— Николай Гоголь, «Мёртвые души» (Том I, Глава X), 1842 |
Теперь он приказывает выселять из дома, не зная в точности, кто там живёт. | |
— Влас Дорошевич, «Петроград», 1917 |
Император Павел дремал у открытого окна. В послеобеденный час, когда пища медленно борется с телом, были запрещены какие-либо беспокойства. Он дремал, сидя на высоком кресле, заставленный сзади и с боков стеклянною ширмою. Павлу Петровичу снился обычный послеобеденный сон. | |
— Юрий Тынянов, «Подпоручик Киже (Тынянов)», 1928 |
Фельдъегерь в поэзии[править]
— Николай Некрасов, «Княгиня М. Н. Волконская» (из цикла «Русские женщины»), 1872 |
Но иногда по первому выпавшему снегу, | |
— Эдуард Багрицкий, «Суворов», 1915 |
— Павел Антокольский, «Павел Первый», 1917 |
Седые учёные | |
— Николай Асеев, «Чернышевский», 1929 |
— Борис Корнилов, «Пушкин в Кишиневе», 1936 |
— Арсений Несмелов, «Без роз», 1941 |
Возвращается ветер на круги: | |
— Мария Вега, «Первый следователь, усатый...» (из цикла «Кирилл Радищев»), 1969 |
Источники[править]
- ↑ 1 2 Русский Архив. — 1867 (т. VII). — С. 1066 (перевод с фр.).
- ↑ 1 2 Томашевский Б. В. Примечания // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 томах. Т. 8. Автобиографическая и историческая проза. История Пугачева. Записки Моро де Бразе. — 2-е изд., доп. — М.: Академия наук СССР, 1958.
- ↑ 1 2 А. С. Пушкин, Записные книжки. — М.: «Вагриус», 2001 г.
- ↑ 1 2 Н. В. Гоголь. Полное собрание сочинений в 14 томах. — М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1952 г.
- ↑ 1 2 Н. А. Некрасов. Полное собрание стихотворений в 3 томах: «Библиотека поэта». Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1967 год
- ↑ 1 2 Э. Багрицкий. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — М.: Советский писатель, 1964 г.
- ↑ 1 2 Дорошевич В. М., При особом мнении. — Кишинёв: Издание товарищества «Бессарабское книгоиздательство», 1917 г. — С. 67.
- ↑ 1 2 Тынянов Ю.Н. «Кюхля». Рассказы. — Ленинград, «Художественная литература», 1974 г.
- ↑ 1 2 М. Вега. Ночной корабль. — М.: Водолей, 2009 г.
- ↑ Гиляровский В. А. Москва и москвичи. — М.: Правда, 1979 г.
- ↑ А.Н.Архангельский. «Александр I». — М.: Вагриус, 2000 г.
- ↑ П. Г. Антокольский. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Л.: Советский писатель, 1982 г.
- ↑ Н. Н. Асеев. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание. Л.: Советский писатель, 1967 г.
- ↑ Б. Корнилов. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. — М.: Советский писатель, 1966 г.
См. также[править]
Поделитесь цитатами в социальных сетях: |