Влас Михайлович Дорошевич: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
м + 2 из s:В земле обетованной (Дорошевич) |
|||
Строка 78: | Строка 78: | ||
У нас интеллигентным людям хорошо умирать, но плохо жить. |
У нас интеллигентным людям хорошо умирать, но плохо жить. |
||
|Комментарий=[[:s:Профессор Маркевич (Дорошевич)|Профессор Маркевич]]}} |
|Комментарий=[[:s:Профессор Маркевич (Дорошевич)|Профессор Маркевич]]}} |
||
{{Q|Цитата= |
|||
Череп русского человека — тюрьма, где томятся, чахнут и умирают его истинные мысли. |
|||
Без надежды увидеть свет. |
|||
|Комментарий=[[:s:Симеон, не доживший до Сретения (Дорошевич)|Симеон, не доживший до Сретения]]}} |
|||
{{Q|Цитата= |
|||
И все мы умираем в одиночестве. |
|||
Не подав истинного голоса ни друзьям ни врагам. |
|||
Словно отгороженные друг от друга непроницаемыми стенами тюремных казематов. |
|||
В одиночном заключении со своими мыслями, со своими чувствами. |
|||
|Комментарий=[[:s:Симеон, не доживший до Сретения (Дорошевич)|Симеон, не доживший до Сретения]]}} |
|||
{{Q|Цитата= |
{{Q|Цитата= |
Версия от 16:52, 13 января 2011
Влас Михайлович Дорошевич (1865—1922) — русский писатель, публицист, театральный критик.
Цитаты из произведений
Теперь так стреляют пушки, так громко звенит золото, что трудно расслышать слово любви. Любовь ведь шепчет, ненависть кричит. — В земле обетованной. Аримафея |
Издали многое кажется яснее. Многое, что кажется нам таким большим, таким грандиозным, — стоит отойти, покажется таким маленьким, достойным только улыбки. — В земле обетованной. В монастыре св. Никодима |
Человек — подлое животное. Из всего он устроит спорт. — Гладиаторы |
Неужели можно любить людей, только не видя их? — День в Монте-Карло |
Если каждый день будет приходить в голову по хорошей мысли, — можно умереть умным человеком. — День в Монте-Карло |
Мама, милая, но немного наивная, нередко говорит, глядя на бледное, измученное лицо ребёнка: |
Такова уж, видно, участь русского писателя. |
Абсолютно мирных времён, — это всякому младенцу известно, — нет. В самое мирное время нации ведут самую ожесточённую войну. Когда люди не бьют друг друга по шее, бьют по карману. |
О, литература, ты — сила, которая, стремясь к добру, творит так много зла. — К. В. Назарьева |
Увы! Вся наша жизнь состоит из того, что мы даём ганнибаловы клятвы над книгами наших любимых писателей, не сдерживаем этих клятв и каемся. |
94 года — болезнь, при которой страшно всякое осложнение. — Папа |
Дни величайшего литературного торжества для публики, это — когда прославленный поэт обмолвился неудачным стихом, хороший романист напишет слабый роман, великий мыслитель выскажет ошибочную мысль. |
И не лишний ли вообще в нашей жизни интеллигентный человек? Интеллигентный не потому, что он носит «интеллигентный сюртук», а потому, что у него интеллигентный ум. Настоящий интеллигентный человек, который верит в знание, и только в знание. Который знает, что знанье — всё. Если хочешь быть сильным, — знай. Если хочешь быть победителем, — знай. Если хочешь сделать будущее светлым, — знай. Кто хочет знать у нас? Ещё любят звонкие слова, но знания не хочет никто кругом. Едят, спорят, винтят, брюзжат. В антрактах между этим допускают певца, журналиста, учёного. Но певец пусть споёт только отрывок из оперы, журналист напишет тепло, но двадцать строк, профессор, чтоб не смел «утомлять». Аплодисменты вам дают, но на серьёзное внимание посягать не смейте! «Учить себя» не позволят. Как дикари, которые с удовольствием посмотрят туманные картины, но лекции по физике слушать не станут. Никто ничем не интересуется, никто ничего не хочет, действительно, знать. Как должно быть тяжело интеллигентному человеку среди «интеллигентных сюртуков». — Профессор Маркевич |
У нас интеллигентным людям хорошо умирать, но плохо жить. — Профессор Маркевич |
Череп русского человека — тюрьма, где томятся, чахнут и умирают его истинные мысли. |
И все мы умираем в одиночестве. |
Мы заняты этой и следующими минутами. Великое и почтенное дело. Но ведь надо же заниматься и вопросами вечными. Они тоже стоят внимания. — Толстой и сегодняшний день |
Южному итальянцу не нужно слов, чтоб говорить. Слова, это — только дополнение к жестам. И истинный итальянец жестами расскажет всю библию. И истинный итальянец поймёт всё от слова до слова. — Шайка разбойников |