Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Khanaon (обсуждение | вклад) м →Цитаты из произведений: Вяленая вобла |
+ недоделок статьи, преждевременно |
||
| Строка 7: | Строка 7: | ||
== Цитаты == |
== Цитаты == |
||
{{Q|В виду общей рабьей складки умов, аллегория всё ещё имеет шансы быть более понятной и убедительной и, главное, привлекательной, нежели самая понятная и убедительная речь.<ref name="М">С. А. Макашин. Сатиры смелый властелин // Собр. соч. Салтыкова-Щедрина в 10 т. Т. 1. — М.: Правда, 1988.</ref>}} |
|||
{{Q|Везде литература ценится не на основании гнуснейших её образцов, а на основании тех ее деятелей, которые воистину ведут общество вперед.}} |
{{Q|Везде литература ценится не на основании гнуснейших её образцов, а на основании тех ее деятелей, которые воистину ведут общество вперед.}} |
||
| ⚫ | |||
{{Q|Возьмём <…> литературу: кажется, ей дана самая широкая свобода, а между тем она бьётся и чувствует себя точно в капкане. Во всех странах, где существует точь-в-точь такая же свобода, — везде литература процветает. А у нас? У нас мысль, несомненно умеренная, на которую в целой Европе смотрят как на что-то обиходное, заурядное, — у нас эта самая мысль колом застряла в голове писателя. Писатель не знает, в какие чернила обмакнуть перо, чтоб выразить её, не знает, в какие ризы её одеть, чтоб она не вышла уж чересчур доступною. Кутает-кутает, обматывает всевозможными околичностями и аллегориями, и только выполнив весь, так сказать, сложный маскарадный обряд, вздохнет свободно и вымолвит: слава богу! теперь, кажется, никто не заметит! Никто не заметит? а публика? и она тоже не заметит? ужели есть на свете обида более кровная, нежели это нескончаемое езопство, до того вошедшее в обиход, что нередко сам езопствующий перестает сознавать себя [[Эзоп|Езопом]]? |
|||
Дойдя до этого заключения, все отдали полную справедливость либеральным намерениям начальства. Не начальство стесняет — оно, напротив, само неустанно хлопочет — стесняет сама жизнь, пропитанная ингредиентами крепостного права.|Автор=«Похороны»}} |
|||
{{Q|Все великие писатели и мыслители потому и были велики, что об ''основах'' говорили.<ref name="М"/>}} |
|||
{{Q|Воспитывайте в себе идеалы будущего <...>, вглядывайтесь часто и пристально в светящиеся точки, которые мерцают в перспективах будущего.<ref name="М"/>}} |
|||
| ⚫ | |||
{{Q|Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..<ref name="М"/>}} |
|||
{{Q|Исследуемый мною мир есть воистину мир призраков. Но я утверждаю, что эти призраки не только не бессильны, но самым решительным образом влияют на жизнь...<ref name="М"/>}} |
|||
{{Q|[[Литература]] изъята из законов тления. Она одна не признает смерти.}} |
{{Q|[[Литература]] изъята из законов тления. Она одна не признает смерти.}} |
||
| ⚫ | |||
{{Q|Мне кажется, что писатель, имеющий в виду не одни интересы минуты, не обязывается выставлять иных идеалов, кроме тех, которые исстари волнуют человечество. А именно свобода, равноправность и справедливость.<ref name="М"/>}} |
|||
| ⚫ | |||
| ⚫ | |||
{{Q|Многие склонны путать два понятия: «[[Отечество]]» и «Ваше превосходительство».}} |
{{Q|Многие склонны путать два понятия: «[[Отечество]]» и «Ваше превосходительство».}} |
||
| ⚫ | |||
{{Q|Неизменным предметом моей литературной деятельности был протест против произвола, лганья, хищничества, предательства, пустомыслия и т. д. Ройтесь, сколько хотите во всей массе мною написанного, — ручаюсь, ничего другого не найдёте.<ref name="М"/>}} |
|||
| ⚫ | |||
| ⚫ | |||
| ⚫ | |||
|Автор= |
|||
|Комментарий=Сатира «Культурные люди» |
|||
| ⚫ | |||
|Оригинал=}} |
|||
| ⚫ | |||
{{Q|Писатель, которого сердце не переболело всеми болями того общества, в котором он действует, едва ли может претендовать в литературе на значение выше посредственного и очень скоропреходящего.<ref name="М"/>}} |
|||
{{Q|Роман современного человека <…> зарождается где-то в пространстве и там кончается. Он разрешается на улице, в публичном месте — везде, только не дома; и притом разрешается почти непредвиденным образом. Проследить эту неожиданность так, чтоб она перестала быть неожиданностью, — насущная задача современного художника.|Автор=«[[Господа ташкентцы]]»}} |
|||
| ⚫ | |||
{{Q|<«Эзоповская» манера> и не безвыгодна, потому что, благодаря её обязательности, писатель отыскивает такие пояснительные черты и краски, в которых при прямом изложении предмета не было бы надобности, но которые все-таки не без пользы врезываются в память читателя.<ref name="М"/>}} |
|||
===Иносказательная сатира=== |
|||
{{Q|Дозволяется при встрече с начальством вежливыми и почтительными телодвижениями выражать испытываемое при сем удовольствие.<ref name="М"/>}} |
|||
{{Q|…и даже допускал, что самые заблуждения людей не всегда должны иметь непременным последствием расстреляние.}} |
{{Q|…и даже допускал, что самые заблуждения людей не всегда должны иметь непременным последствием расстреляние.}} |
||
{{Q|Небоящиеся чинов оными награждены не будут, боящемуся же всё дастся.<ref name="М"/>}} |
|||
==Цитаты из произведений== |
|||
* «[[Пошехонские рассказы]]» |
|||
{{Q|Прежде всего замечу, что истинный администратор никогда не должен действовать иначе, как чрез посредство мероприятий. Всякое действие не есть действие, а есть мероприятие. Приветливый вид, благосклонный взгляд суть такие же меры внутренней политики, как экзекуция. Обыватель всегда в чем-нибудь виноват.<ref name="М"/>}} |
|||
* [[Вяленая вобла (Салтыков-Щедрин)|«Вяленая вобла»]] |
|||
{{Q|''описание Дворцовой площади Петербурга'' |
|||
Передо мною расстилалась неоглядная пустыня, обрамленная всякого рода присутственными местами, которые как-то хмуро, почти свирепо глядели на меня зияющими отверстиями своих бесчисленных окон, дверей и ворот. При взгляде на эти черные пятна, похожие на выколотые глаза, в душе невольно рождалось ощущение упраздненности. Казалось, что тут витают не люди, а только тени людей. Да и те не постоянно прижились, а налетают урывками; появятся, произведут какой-то таинственный шелест, помечутся в бесцельной тоске и опять исчезнут, предоставив упраздненное место в жертву оргии архивных крыс, экзекуторов и сторожей.<ref name="М"/>}} |
|||
| ⚫ | |||
| ⚫ | |||
==Цитаты о Салтыкове-Щедрине== |
|||
<!--По алфавиту--> |
|||
{{Q|В каждом порядочном человеке русской земли Щедрин имеет глубокого почитателя. Честно имя его между лучшими, и полезнейшими, и даровитейшими детьми нашей родины. Он найдёт себе многих панегиристов, и всех панегириков достоин он.<ref name="чго"/>|Автор=[[Николай Чернышевский]], 1857}} |
|||
{{Q|Михаил Евграфович Салтыков — это всеми уважаемый диагност наших общественных зол и недугов.<ref name="М"/>|Автор=[[Иван Михайлович Сеченов|Иван Сеченов]]}} |
|||
{{Q|Мне жаль Салтыкова. Это была крепкая сильная голова. Тот сволочной дух, который живет в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошиба, потерял в нем своего самого упрямого и назойливого врага. Обличать умеет каждый газетчик, издеваться умеет и [[w:Буренин, Виктор Петрович|Буренин]], но открыто презирать умел один только Салтыков.<ref name="М"/>|Автор=[[Антон Чехов]] (после смерти писателя)}} |
|||
{{Q|Невозможно понять историю России во второй половине XIX века без помощи Щедрина.<ref name="М"/>|Автор=[[Максим Горький]]}} |
|||
{{Q|..несравнимо сильнее всех книг Щедрина подействовал на меня его портрет <...> Из-под густых бровей и тяжелых надбровий прямо в глаза вам смотрит отчаянный, почти безумный в своей горечи, какой-то вопрошающий ваг взгляд — взгляд великого русского писателя. И в этих глазах — весь путь, все наследие, школа мысли и чувства тех, кто любил свою родину «сквозь слёзы», кто боролся за все прекрасное в ней, выйдя один на один, как богатырь в поле, на схватку с безобразными масками, искажавшими это прекрасное.|Автор=[[Мариэтта Сергеевна Шагинян|Мариэтта Шагинян]], «[[Воспоминания]]»}} |
|||
{{Q|Он писатель, по преимуществу <скорбный> и негодующий.<ref name="чго">Н. Г. Чернышевский. Статья о «[[Губернские очерки|Губернских очерках]]» // Современник. — 1857. — № 6.</ref>|Автор=[[Николай Чернышевский]], 1857}} |
|||
{{Q|С появлением каждой новой вещи Щедрина валился целый угол старой жизни. Кто помнит впечатление от его «[[Помпадуры и помпадурши|Помпадуров и помпадурш]]», его «[[История одного города|глуповцев]]» и его «Балалайкина»<ref>Балалайкин — персонаж ряда произведений Салтыкова, в первую очередь, «[[Современная идиллия|Современной идиллии]]»</ref>, знает это. Явление, за которое он брался, не могло выжить после его удара. Оно становилось смешно и позорно. Никто не мог отнестись к нему с уважением. И ему оставалось только умереть. <ref name="М"/>|Автор=[[Михаил Петрович Соловьёв|Михаил Соловьёв]]}} |
|||
{{Q|Сатира Щедрина <...> при всём блестящем остроумии тяжела, её просто трудно читать! Она такая злая, она звенит как натянутая струна, она готова оборваться. Она надрывает Вам сердце...<ref name="М"/>|Автор=[[Анатолий Васильевич Луначарский|Анатолий Луначарский]]}} |
|||
{{Q|Это огромный писатель, гораздо более поучительный и ценный, чем о нём говорят.<ref name="М"/>|Автор=[[Максим Горький]]}} |
|||
{{Q|Это писатель ничуть или мало уступающий [[Лев Толстой|Льву Толстому]], а в энергичной, страстной борьбе со злом, в той силе анализа, с которой он умел разбираться в разных общественных течениях, может быть, даже превосходящий Толстого<ref name="М"/>.|Автор=[[Александр Иванович Эртель|Александр Эртель]]}} |
|||
* Сергей Макашин, [[Салтыков-Щедрин. Биография (Макашин)|Салтыков-Щедрин. Биография]] (монография) |
|||
== См. также == |
|||
* [[:Категория:Произведения Михаила Салтыкова-Щедрина]] |
|||
* [[:Категория:Щедринистика]] |
|||
== |
== Примечания == |
||
{{примечания}} |
{{примечания}} |
||
Версия от 20:18, 27 декабря 2013
Михаи́л Евгра́фович Салтыко́в-Щедри́н (настоящая фамилия Салтыков, псевдоним Николай Щедрин; 1826—1889) — русский писатель, рязанский и тверской вице-губернатор.
Цитаты
В виду общей рабьей складки умов, аллегория всё ещё имеет шансы быть более понятной и убедительной и, главное, привлекательной, нежели самая понятная и убедительная речь.[1] |
Везде литература ценится не на основании гнуснейших её образцов, а на основании тех ее деятелей, которые воистину ведут общество вперед. |
Во всех странах железные дороги для передвижения служат, а у нас сверх того и для воровства. |
Возьмём <…> литературу: кажется, ей дана самая широкая свобода, а между тем она бьётся и чувствует себя точно в капкане. Во всех странах, где существует точь-в-точь такая же свобода, — везде литература процветает. А у нас? У нас мысль, несомненно умеренная, на которую в целой Европе смотрят как на что-то обиходное, заурядное, — у нас эта самая мысль колом застряла в голове писателя. Писатель не знает, в какие чернила обмакнуть перо, чтоб выразить её, не знает, в какие ризы её одеть, чтоб она не вышла уж чересчур доступною. Кутает-кутает, обматывает всевозможными околичностями и аллегориями, и только выполнив весь, так сказать, сложный маскарадный обряд, вздохнет свободно и вымолвит: слава богу! теперь, кажется, никто не заметит! Никто не заметит? а публика? и она тоже не заметит? ужели есть на свете обида более кровная, нежели это нескончаемое езопство, до того вошедшее в обиход, что нередко сам езопствующий перестает сознавать себя Езопом? | |
| — «Похороны» |
Все великие писатели и мыслители потому и были велики, что об основах говорили.[1] |
Воспитывайте в себе идеалы будущего <...>, вглядывайтесь часто и пристально в светящиеся точки, которые мерцают в перспективах будущего.[1] |
Есть легионы сорванцов, у которых на языке «государство», а в мыслях — пирог с казенной начинкою. |
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..[1] |
Исследуемый мною мир есть воистину мир призраков. Но я утверждаю, что эти призраки не только не бессильны, но самым решительным образом влияют на жизнь...[1] |
Литература изъята из законов тления. Она одна не признает смерти. |
Мне кажется, что писатель, имеющий в виду не одни интересы минуты, не обязывается выставлять иных идеалов, кроме тех, которые исстари волнуют человечество. А именно свобода, равноправность и справедливость.[1] |
Многие склонны путать два понятия: «Отечество» и «Ваше превосходительство». |
Неизменным предметом моей литературной деятельности был протест против произвола, лганья, хищничества, предательства, пустомыслия и т. д. Ройтесь, сколько хотите во всей массе мною написанного, — ручаюсь, ничего другого не найдёте.[1] |
Нет более просветляющего, очищающего душу чувства, как то, которое ощущает человек при знакомстве с великим художественным произведением. — В должности руководителя вятской губернской канцелярии. |
... ничто так не обескураживает порока, как сознание, что он угадан и что по поводу его уже раздался смех.[1] |
Писатель, которого сердце не переболело всеми болями того общества, в котором он действует, едва ли может претендовать в литературе на значение выше посредственного и очень скоропреходящего.[1] |
Роман современного человека <…> зарождается где-то в пространстве и там кончается. Он разрешается на улице, в публичном месте — везде, только не дома; и притом разрешается почти непредвиденным образом. Проследить эту неожиданность так, чтоб она перестала быть неожиданностью, — насущная задача современного художника. | |
| — «Господа ташкентцы» |
Система самовосхваления может быть причиною сновидений, бесспорно весьма приятных, но вместе с тем и крайне обидного пробуждения. |
<«Эзоповская» манера> и не безвыгодна, потому что, благодаря её обязательности, писатель отыскивает такие пояснительные черты и краски, в которых при прямом изложении предмета не было бы надобности, но которые все-таки не без пользы врезываются в память читателя.[1] |
Иносказательная сатира
Дозволяется при встрече с начальством вежливыми и почтительными телодвижениями выражать испытываемое при сем удовольствие.[1] |
…и даже допускал, что самые заблуждения людей не всегда должны иметь непременным последствием расстреляние. |
Небоящиеся чинов оными награждены не будут, боящемуся же всё дастся.[1] |
Прежде всего замечу, что истинный администратор никогда не должен действовать иначе, как чрез посредство мероприятий. Всякое действие не есть действие, а есть мероприятие. Приветливый вид, благосклонный взгляд суть такие же меры внутренней политики, как экзекуция. Обыватель всегда в чем-нибудь виноват.[1] |
описание Дворцовой площади Петербурга |
Чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать. — Сатира «Культурные люди» |
У нас нет середины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте! |
Цитаты о Салтыкове-Щедрине
В каждом порядочном человеке русской земли Щедрин имеет глубокого почитателя. Честно имя его между лучшими, и полезнейшими, и даровитейшими детьми нашей родины. Он найдёт себе многих панегиристов, и всех панегириков достоин он.[2] | |
| — Николай Чернышевский, 1857 |
Михаил Евграфович Салтыков — это всеми уважаемый диагност наших общественных зол и недугов.[1] | |
| — Иван Сеченов |
Мне жаль Салтыкова. Это была крепкая сильная голова. Тот сволочной дух, который живет в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошиба, потерял в нем своего самого упрямого и назойливого врага. Обличать умеет каждый газетчик, издеваться умеет и Буренин, но открыто презирать умел один только Салтыков.[1] | |
| — Антон Чехов (после смерти писателя) |
Невозможно понять историю России во второй половине XIX века без помощи Щедрина.[1] | |
| — Максим Горький |
..несравнимо сильнее всех книг Щедрина подействовал на меня его портрет <...> Из-под густых бровей и тяжелых надбровий прямо в глаза вам смотрит отчаянный, почти безумный в своей горечи, какой-то вопрошающий ваг взгляд — взгляд великого русского писателя. И в этих глазах — весь путь, все наследие, школа мысли и чувства тех, кто любил свою родину «сквозь слёзы», кто боролся за все прекрасное в ней, выйдя один на один, как богатырь в поле, на схватку с безобразными масками, искажавшими это прекрасное. | |
| — Мариэтта Шагинян, «Воспоминания» |
Он писатель, по преимуществу <скорбный> и негодующий.[2] | |
| — Николай Чернышевский, 1857 |
С появлением каждой новой вещи Щедрина валился целый угол старой жизни. Кто помнит впечатление от его «Помпадуров и помпадурш», его «глуповцев» и его «Балалайкина»[3], знает это. Явление, за которое он брался, не могло выжить после его удара. Оно становилось смешно и позорно. Никто не мог отнестись к нему с уважением. И ему оставалось только умереть. [1] | |
| — Михаил Соловьёв |
Сатира Щедрина <...> при всём блестящем остроумии тяжела, её просто трудно читать! Она такая злая, она звенит как натянутая струна, она готова оборваться. Она надрывает Вам сердце...[1] | |
| — Анатолий Луначарский |
Это огромный писатель, гораздо более поучительный и ценный, чем о нём говорят.[1] | |
| — Максим Горький |
Это писатель ничуть или мало уступающий Льву Толстому, а в энергичной, страстной борьбе со злом, в той силе анализа, с которой он умел разбираться в разных общественных течениях, может быть, даже превосходящий Толстого[1]. | |
| — Александр Эртель |
- Сергей Макашин, Салтыков-Щедрин. Биография (монография)
См. также
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 С. А. Макашин. Сатиры смелый властелин // Собр. соч. Салтыкова-Щедрина в 10 т. Т. 1. — М.: Правда, 1988.
- ↑ 1 2 Н. Г. Чернышевский. Статья о «Губернских очерках» // Современник. — 1857. — № 6.
- ↑ Балалайкин — персонаж ряда произведений Салтыкова, в первую очередь, «Современной идиллии»