Корней Иванович Чуковский: различия между версиями

Материал из Викицитатника
[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Строка 33: Строка 33:


{{Q|Характерно, что в сороковых и пятидесятых годах XIX века своевольное обращение [[w:Введенский, Иринарх Иванович|Иринарха Введенского]] с подлинником казалось [[читатель]]ской массе нормальным и почти не вызывало [[протест]]ов. Вплоть до [[революция|революции]], то есть семьдесят лет подряд, из поколения в поколение, снова и снова они воспроизводились в печати и читались предпочтительно перед всеми другими, и только теперь, когда дело художественного перевода поставлено на новые рельсы, мы вынуждены начисто отказаться от той соблазнительной версии [[Диккенс]]а, которая дана Иринархом Введенским, и дать свою, без отсебятин и [[ляпсус]]ов, гораздо более близкую к подлиннику. Если бы Введенский работал сейчас, ни одно издательство не напечатало бы его переводов. И та [[теория]], которой он хотел оправдать свой переводческий метод, воспринимается нами в настоящее время как недопустимая [[ересь]].<ref name="Корней"></ref>|Автор=«Высокое искусство»}}
{{Q|Характерно, что в сороковых и пятидесятых годах XIX века своевольное обращение [[w:Введенский, Иринарх Иванович|Иринарха Введенского]] с подлинником казалось [[читатель]]ской массе нормальным и почти не вызывало [[протест]]ов. Вплоть до [[революция|революции]], то есть семьдесят лет подряд, из поколения в поколение, снова и снова они воспроизводились в печати и читались предпочтительно перед всеми другими, и только теперь, когда дело художественного перевода поставлено на новые рельсы, мы вынуждены начисто отказаться от той соблазнительной версии [[Диккенс]]а, которая дана Иринархом Введенским, и дать свою, без отсебятин и [[ляпсус]]ов, гораздо более близкую к подлиннику. Если бы Введенский работал сейчас, ни одно издательство не напечатало бы его переводов. И та [[теория]], которой он хотел оправдать свой переводческий метод, воспринимается нами в настоящее время как недопустимая [[ересь]].<ref name="Корней"></ref>|Автор=«Высокое искусство»}}

{{Q|Эти два стиля – салонно-романсовый и сусально-камаринский – немилосердно искажали поэзию [[Тарас Григорьевич Шевченко|Шевченко]]. Всякие другие отклонения от текста, как бы ни были они велики, наряду с этим извращением стиля кажутся уж не столь сокрушительными. Даже словарные ляпсусы, вообще нередкие в переводах с [[украинцы|украинского]], не так исказили шевченковский текст, как исказила его фальсификация стиля.
Губительная роль этих [[ляпсус]]ов очевидна для всякого, поэтому едва ли необходимо распространяться о них. <ref name="Корней"></ref>|Автор=«Высокое искусство»}}


== Статьи о произведениях ==
== Статьи о произведениях ==

Версия от 13:16, 12 января 2014

Корне́й Ива́нович Чуко́вский (1882—1969) — русский поэт, публицист, критик, также переводчик и литературовед, известен в первую очередь детскими сказками в стихах и прозе.

Цитаты

  •  

Как на пишущей машинке
Две хорошенькие свинки:
Туки-туки-туки-тук!
Туки-туки-туки-тук!
И постукивают,
И похрюкивают:
«Хрюки-хрюки-хрюки-хрюк!
Хрюки-хрюки-хрюки-хрюк!»

  — «Свинки»
  •  

Не ходите в Африку,
Африку гулять!
В Африке акулы,
в Африке гориллы,
в Африке большие
злые крокодилы.

  — «Бармалей»

из статей и публицистики

  •  

В литературе сохранилось немало смешных анекдотов о ляпсусах тех горе-переводчиков, которые то и дело попадают впросак из-за неполного, однобокого знания лексики чужого языка.
В романе «Чернокнижников» А.В.Дружинина кто-то переводит русскую фразу:[1] «Кабинет его квартиры сыр» – при помощи такой французской ахинеи: «Mon logement est tres fromage»[комм. 1]
H.С.Лесков в романе «На ножах» сообщает, что одна из его героинь перевела выражение: «Canonise par le Pape» (то есть «причислен папой к лику святых»):[комм. 2] «Расстрелян папой».[2] <...>
М.И. Пыляев в своей известной книге о замечательных чудаках рассказывает,[3] что один из этих чудаков, желая сказать: «Ваша лошадь в мыле», говорил: «Votre cheval est dans le savon!»[комм. 3]
Такими замечательными «чудаками» являются переводчики, не знающие фразеологизмов того языка, с которого они переводят. Многие из них усвоили иностранный язык только по словарю, вследствие чего им неизвестны самые распространенные идиомы.[4]

  — «Высокое искусство»
  •  

У Чехова сказано: «Тебя, брат, заела среда».
Она перевела: «Ты встал в этот день (должно быть, в среду) не той ногой с кровати».
Такими ляпсусами буквально кишат страницы переводов мисс Фелл. Они в достаточной мере исказили её перевод.
Но представьте себе на минуту, что она, устыдившись, начисто устранила все свои ошибки и промахи, что «батюшка» стал у неё, как и сказано у Чехова, Батюшковым, «каштановое дерево» – Каштанкой, «святой Франциск» – Добролюбовым, – словом, что её перевод стал безупречным подстрочником, – всё же он решительно никуда не годился бы, потому что в нём так и осталось бы без перевода самое важное качество подлинника, его главная суть, его стиль, без которого Чехов – не Чехов.[4]

  — «Высокое искусство»
  •  

Характерно, что в сороковых и пятидесятых годах XIX века своевольное обращение Иринарха Введенского с подлинником казалось читательской массе нормальным и почти не вызывало протестов. Вплоть до революции, то есть семьдесят лет подряд, из поколения в поколение, снова и снова они воспроизводились в печати и читались предпочтительно перед всеми другими, и только теперь, когда дело художественного перевода поставлено на новые рельсы, мы вынуждены начисто отказаться от той соблазнительной версии Диккенса, которая дана Иринархом Введенским, и дать свою, без отсебятин и ляпсусов, гораздо более близкую к подлиннику. Если бы Введенский работал сейчас, ни одно издательство не напечатало бы его переводов. И та теория, которой он хотел оправдать свой переводческий метод, воспринимается нами в настоящее время как недопустимая ересь.[4]

  — «Высокое искусство»
  •  

Эти два стиля – салонно-романсовый и сусально-камаринский – немилосердно искажали поэзию Шевченко. Всякие другие отклонения от текста, как бы ни были они велики, наряду с этим извращением стиля кажутся уж не столь сокрушительными. Даже словарные ляпсусы, вообще нередкие в переводах с украинского, не так исказили шевченковский текст, как исказила его фальсификация стиля.
Губительная роль этих ляпсусов очевидна для всякого, поэтому едва ли необходимо распространяться о них. [4]

  — «Высокое искусство»

Статьи о произведениях

Комментарии

  1. «Le fromage» по-французски – сыр (молочный продукт). Таким образом, вместо фразы «кабинет его квартиры был сырым», во французском переводе оказалось, что «кабинет его квартиры был сыром».
  2. «Canonise par le Pape» по-французски – и в самом деле «канонинзирован». Однако, как раз во времена Лескова (после поражения во франко-прусской войне) на вооружении французской армии очень широко была распространена пушка марки «Canon», а вся страна была крайне озабочена реваншистскими настроениями. Именно поэтому (как ляпсус сознания) у переводчика и выстрелила фраза: «расстрелян»..., причём, не как-нибудь, а –– из пушки (между прочим, любимый каламбур Эрика Сати).
  3. «Le savon» по-французски – это не просто мыло, а кусок туалетного мыла. Весьма примечательно должна выглядеть лошадь, облепленная этими кусками.

Источники

  1. Собрание сочинений А.В. Дружинина, Санкт-Петербург, 1867 год, том VII, стр. 306
  2. Н.С. Лесков. «На ножах». – Полное собрание сочинений, том 23. СПб., 1903 год, стр. 165
  3. М.И. Пыляев. «Замечательные чудаки и оригиналы». СПб., 1898 год
  4. 1 2 3 4 Корней Иванович Чуковский, «Высокое искусство». Москва: Советский писатель, 1968 год.

Ссылки