Анемон: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Khanaon (обсуждение | вклад) →Анемон в прозе: в прозе и в сказке и снова в прозе |
Khanaon (обсуждение | вклад) →Анемон в прозе: ещё кучка анемонов - вплоть до Бодлера |
||
Строка 5: | Строка 5: | ||
== Анемон в прозе == |
== Анемон в прозе == |
||
{{Q|...они вошли и увидели сад, да какой ещё сад! И ворота его были со сводами, точно портик, и были покрыты лозами, а [[виноград]] там был разных цветов — красный, как [[яхонт]], и чёрный, как эбен. И они вошли под навес и нашли там плоды, <...> И были тут [[абрикос]]ы — от камфарных до миндальных и хорасанских, и [[слива|сливы]], подобные цвету лица прекрасных, и [[вишня|вишни]], уничтожающие желтизну зубов, и винные [[ягоды|ягоды]] двух цветов — белые отдельно от красных, — и померанцы, цветами подобные [[жемчуг]]ам и [[коралл]]ам, и [[роза|розы]], что позорят своей алостью щеки красивых, и [[фиалка]], похожая на серу, вспыхнувшая огнями в ночь, и [[мирт]]ы и [[левкои]] и [[лаванда]] с анемонами, и эти [[цветы]] были окаймлены слезами облаков, и уста [[ромашка|ромашек]] смеялись, и [[нарцисс (растение)|нарциссы]] смотрели на [[розы]] глазами [[негр]]ов, и сладкие [[лимон]]ы были как чаши, а кислые — только ядра из [[золото|золота]].|Автор=«[[Тысяча и одна ночь]]», «Сад Увеселения» халифа Харуна ар-Рашида}} |
{{Q|...они вошли и увидели сад, да какой ещё сад! И ворота его были со сводами, точно портик, и были покрыты лозами, а [[виноград]] там был разных цветов — красный, как [[яхонт]], и чёрный, как эбен. И они вошли под навес и нашли там плоды, <...> И были тут [[абрикос]]ы — от камфарных до миндальных и хорасанских, и [[слива|сливы]], подобные цвету лица прекрасных, и [[вишня|вишни]], уничтожающие желтизну зубов, и винные [[ягоды|ягоды]] двух цветов — белые отдельно от красных, — и померанцы, цветами подобные [[жемчуг]]ам и [[коралл]]ам, и [[роза|розы]], что позорят своей алостью щеки красивых, и [[фиалка]], похожая на серу, вспыхнувшая огнями в ночь, и [[мирт]]ы и [[левкои]] и [[лаванда]] с анемонами, и эти [[цветы]] были окаймлены слезами облаков, и уста [[ромашка|ромашек]] смеялись, и [[нарцисс (растение)|нарциссы]] смотрели на [[розы]] глазами [[негр]]ов, и сладкие [[лимон]]ы были как чаши, а кислые — только ядра из [[золото|золота]].|Автор=«[[Тысяча и одна ночь]]», «Сад Увеселения» халифа Харуна ар-Рашида}} |
||
{{Q|В руке у графини был букет из разноцветных анемонов, называемых будто бы по-русски ветреницами, а на лбу сверкала утренняя звезда из [[бриллиант]]ов. Однако же ничто в ней, кроме девственных красок наряда, не напоминало невинного утра, патриархальной простоты рассвета.|Автор=[[:w:Павлов, Николай Филиппович|Николай Павлов]], «[[:s:Маскарад (Павлов)|Маскарад]]», 1838}} |
|||
{{Q|Трудно было найти лучший уголок для отдохновения. [[Весна]], долго задерживаемая холодами, вдруг началась во всей красе своей, и жизнь заиграла повсюду. Уже голубели [[пролески]], и по свежему [[изумруд]]у первой зелени желтел [[одуванчик]], лилово-розовый анемон наклонял нежную головку. Рои мошек и кучи [[насекомые|насекомых]] показались на болотах: за ними вдогон бегал уж водяной [[паук]]; а за ним и всякая [[птица]] в сухие тростники собралась отовсюду.|Автор=[[Николай Васильевич Гоголь|Николай Гоголь]], «[[:s:Мёртвые души (Гоголь)/Том II/Глава I|Мёртвые души]]», 1842}} |
|||
{{Q|В то время как Консуэло изливала своё возмущение, поражённый [[каноник]] озирался кругом, словно боясь, как бы проклятие [[небеса|небес]], призываемое этой пылкой душой, не обрушилось на его драгоценные волкамерии и любимые анемоны. Высказав всё, Консуэло бросилась к воротам, которые по-прежнему были на запоре, перелезла через них и последовала за каретой Кориллы...|Автор=[[Жорж Санд]], «[[:s:Консуэло/78|Консуэло]]», 1843}} |
|||
{{Q|— Как чудесно здесь весною! — сказала девочка, и они очутились в свежем, зелёном [[бук]]овом лесу; у их ног цвела душистая белая буквица, из травки выглядывали прелестные бледно-розовые анемоны. — О, если бы вечно царила [[весна]] в благоухающих [[Дания|датских]] лесах!|Автор=[[Ганс Христиан Андерсен]], «[[:s:Бузинная матушка (Андерсен/Ганзен)|Бузинная матушка]]», 1844}} |
{{Q|— Как чудесно здесь весною! — сказала девочка, и они очутились в свежем, зелёном [[бук]]овом лесу; у их ног цвела душистая белая буквица, из травки выглядывали прелестные бледно-розовые анемоны. — О, если бы вечно царила [[весна]] в благоухающих [[Дания|датских]] лесах!|Автор=[[Ганс Христиан Андерсен]], «[[:s:Бузинная матушка (Андерсен/Ганзен)|Бузинная матушка]]», 1844}} |
||
Строка 21: | Строка 27: | ||
{{Q|Затем, из дилижанса вышла барыня. |
{{Q|Затем, из дилижанса вышла барыня. |
||
— Девица [[Май]]! — отрекомендовалась она. На ней было лёгкое летнее платье и калоши; платье шёлковое, буково-зелёное, в волосах анемоны; от неё так пахло диким [[ясминник]]ом, что часовой не выдержал, чихнул.<ref>Собрание сочинений [[Ганс Христиан Андерсен|Андерсена]] в четырёх томах. — 1-e изд.. — СПб.: 1894 г. — Том 2. — Стр.153</ref>|Автор=[[Ганс Христиан Андерсен]], «Двенадцать пассажиров», 1861}} |
— Девица [[Май]]! — отрекомендовалась она. На ней было лёгкое летнее платье и калоши; платье шёлковое, буково-зелёное, в волосах анемоны; от неё так пахло диким [[ясминник]]ом, что часовой не выдержал, чихнул.<ref>Собрание сочинений [[Ганс Христиан Андерсен|Андерсена]] в четырёх томах. — 1-e изд.. — СПб.: 1894 г. — Том 2. — Стр.153</ref>|Автор=[[Ганс Христиан Андерсен]], «Двенадцать пассажиров», 1861}} |
||
{{Q|Сделайте еще один [[опыт]]: сорвите один из этих анемонов, которые назывались в былое время цветами колдуна и, быть может, играли роль в этих [[ужас]]ных, порожденных страхом обрядах. Положите цветок на этот [[камень]], напоминающий по форме языческий жертвенник, станьте на колени и, подняв правьте руку, произнесите: «Отче наш, иже еси на небесех!.. Я, слуга Твой, и это чёрное привидение, которое сегодня, в день Троицы, я сделал своим слугою на этот час, мы поклоняемся Тебе перед этим алтарём, возвращённым истинной вере!» Смотрите! |
|||
Привидение тоже срывает [[цветок]] и кладет его на жертвенник; оно преклоняет колени и воздевает правую руку к Богу, Правда, оно хранит молчание, но и немые могут служить [[Бог]]у достойным образом...|Автор=[[Шарль Бодлер]], «Опиоман», 1869}} |
|||
{{Q|Антипа поспешно достал медаль [[император]]а — и сам, с трепетом на неё взирая, показывал её толпе со стороны лицевого изображения. |
{{Q|Антипа поспешно достал медаль [[император]]а — и сам, с трепетом на неё взирая, показывал её толпе со стороны лицевого изображения. |
||
Но тут внезапно раскрылись створчатые двери золотой трибуны — и при ярком блеске свечей, окруженная [[ |
Но тут внезапно раскрылись створчатые двери золотой трибуны — и при ярком блеске свечей, окруженная [[раб]]ами, гирляндами из анемон, появилась. Иродиада. |
||
Ассирийская митра, прикреплённая подбородником, спускалась ей на лоб. Перекрученные кудри рассыпались вдоль пурпурного пеплума, прорезанного во всю длину рукавов.<ref>''[[Иван Сергеевич Тургенев|Тургенев И. С.]]'', Собрание сочинений. В 12-ти томах. — М.: «Художественная литература», 1976—1979 гг. Том 11</ref>|Автор=[[Гюстав Флобер]] <small>(пер. [[Иван Сергеевич Тургенев|Ивана Тургенева]])</small>, «Иродиада», 1877}} |
Ассирийская митра, прикреплённая подбородником, спускалась ей на лоб. Перекрученные кудри рассыпались вдоль пурпурного пеплума, прорезанного во всю длину рукавов.<ref>''[[Иван Сергеевич Тургенев|Тургенев И. С.]]'', Собрание сочинений. В 12-ти томах. — М.: «Художественная литература», 1976—1979 гг. Том 11</ref>|Автор=[[Гюстав Флобер]] <small>(пер. [[Иван Сергеевич Тургенев|Ивана Тургенева]])</small>, «Иродиада», 1877}} |
||
{{Q|Жара становилась всё сильнее. Пригретые [[солнце]]м кусты нарда начали испускать тяжёлое благоухание. Над группами анемонов порхали пёстрые мотыльки.|Автор=[[Генрик Сенкевич]], «[[:s:Пойдём за ним! (Сенкевич/Лавров)|Пойдём за ним!]]», 1893}} |
|||
{{Q|Пришла [[весна]]. Она прелестна на нашем острове. Воздух тогда — [[пьяный]] от благоуханий. Пышные [[тюльпан]]ы, золотистый анемон, белый [[нарцисс (растение)|нарцисс]], дикий [[жасмин]] и разноцветные ползучие [[роза|розы]] затягивают сплошным ковром каждую береговую полянку, каждую прогалинку в [[лес]]у.|Автор=[[Александр Валентинович Амфитеатров|Александр Амфитеатров]], «Морская сказка», 1899}} |
{{Q|Пришла [[весна]]. Она прелестна на нашем острове. Воздух тогда — [[пьяный]] от благоуханий. Пышные [[тюльпан]]ы, золотистый анемон, белый [[нарцисс (растение)|нарцисс]], дикий [[жасмин]] и разноцветные ползучие [[роза|розы]] затягивают сплошным ковром каждую береговую полянку, каждую прогалинку в [[лес]]у.|Автор=[[Александр Валентинович Амфитеатров|Александр Амфитеатров]], «Морская сказка», 1899}} |
||
{{Q|Как человек со средствами он каждый год ездил за границу, но не для того, чтобы дышать живительным воздухом гор, купающих в облаках свои снеговые вершины и утопающих подошвами в [[виноград]]ных садах, не к морю, смотреть, как росистым утром и таинственным вечером купается в нём золотое [[солнце]], не в леса, где зреют бледные [[лимон]]ы и рдеют жаркие пятна [[апельсин]]ов, нет, он запирался в католические монастыри, и в старинных библиотеках, в архивной пыли проводил часы, дни и недели, изучая какой-нибудь завиток или буквы, погружаясь в разгадку какого-нибудь [[символ]]ического рисунка, где расцветала целая флора странных, широких анемонов, [[тюльпан]]ов, [[гранат]]овых цветов, перевивших крест...<ref>[[w:Лухманова, Надежда Александровна|''Лухманова Н. А.'']], Тринадцать рассказов. — СПб.: Издание М. В. Попова, 1901. — стр. 79</ref>|Автор=[[w:Лухманова, Надежда Александровна|Надежда Лухманова]], «Вне жизни» <small>(Посвящается сыну моему Борису)</small>, 1901}} |
{{Q|Как человек со средствами он каждый год ездил за границу, но не для того, чтобы дышать живительным воздухом гор, купающих в облаках свои снеговые вершины и утопающих подошвами в [[виноград]]ных садах, не к морю, смотреть, как росистым утром и таинственным вечером купается в нём золотое [[солнце]], не в леса, где зреют бледные [[лимон]]ы и рдеют жаркие пятна [[апельсин]]ов, нет, он запирался в католические монастыри, и в старинных библиотеках, в архивной пыли проводил часы, дни и недели, изучая какой-нибудь завиток или буквы, погружаясь в разгадку какого-нибудь [[символ]]ического рисунка, где расцветала целая флора странных, широких анемонов, [[тюльпан]]ов, [[гранат]]овых цветов, перевивших крест...<ref>[[w:Лухманова, Надежда Александровна|''Лухманова Н. А.'']], Тринадцать рассказов. — СПб.: Издание М. В. Попова, 1901. — стр. 79</ref>|Автор=[[w:Лухманова, Надежда Александровна|Надежда Лухманова]], «Вне жизни» <small>(Посвящается сыну моему Борису)</small>, 1901}} |
||
{{Q|[[Любовь]] — это пламенная [[ад]]ская музыка, заставляющая [[танец|танцевать]] даже сердца стариков. Это [[маргаритки]], широко распускающие свои лепестки с наступлением ночи, это анемона, которая закрывается от дуновения и от прикосновения умирает. |
|||
Такова любовь.|Автор=[[Александр Иванович Куприн|Александр Куприн]], «О [[Кнут Гамсун|Кнуте Гамсуне]]», 1907}} |
|||
== Анемон в стихах == |
== Анемон в стихах == |
Версия от 14:22, 17 октября 2014
Анемо́н или Анемо́на,[комм. 1] Ве́треница, иногда Простре́л (лат. Anemone) — маленькое травянистое растение, красивый северный цветок из большого рода ветреница семейства лютиковых, включающего до двухсот видов. Некоторые виды анемона очень близки к роду прострел (лат. Pulsatílla) и под именем анемон (или анемона) часто может иметься в виду именно пульсати́лла. В частности, сон-трава (лат. Pulsatílla pátens или лат. Anemóne pátens) — это один из видов прострела, который часто называют анемоном.[комм. 2] Ветреницы очень распространены в умеренной и полярной климатической зоне Северного полушария, включая Арктику. Многие виды анемона — эффектные садовые растения.
Анемон в прозе
...они вошли и увидели сад, да какой ещё сад! И ворота его были со сводами, точно портик, и были покрыты лозами, а виноград там был разных цветов — красный, как яхонт, и чёрный, как эбен. И они вошли под навес и нашли там плоды, <...> И были тут абрикосы — от камфарных до миндальных и хорасанских, и сливы, подобные цвету лица прекрасных, и вишни, уничтожающие желтизну зубов, и винные ягоды двух цветов — белые отдельно от красных, — и померанцы, цветами подобные жемчугам и кораллам, и розы, что позорят своей алостью щеки красивых, и фиалка, похожая на серу, вспыхнувшая огнями в ночь, и мирты и левкои и лаванда с анемонами, и эти цветы были окаймлены слезами облаков, и уста ромашек смеялись, и нарциссы смотрели на розы глазами негров, и сладкие лимоны были как чаши, а кислые — только ядра из золота. | |
— «Тысяча и одна ночь», «Сад Увеселения» халифа Харуна ар-Рашида |
В руке у графини был букет из разноцветных анемонов, называемых будто бы по-русски ветреницами, а на лбу сверкала утренняя звезда из бриллиантов. Однако же ничто в ней, кроме девственных красок наряда, не напоминало невинного утра, патриархальной простоты рассвета. | |
— Николай Павлов, «Маскарад», 1838 |
Трудно было найти лучший уголок для отдохновения. Весна, долго задерживаемая холодами, вдруг началась во всей красе своей, и жизнь заиграла повсюду. Уже голубели пролески, и по свежему изумруду первой зелени желтел одуванчик, лилово-розовый анемон наклонял нежную головку. Рои мошек и кучи насекомых показались на болотах: за ними вдогон бегал уж водяной паук; а за ним и всякая птица в сухие тростники собралась отовсюду. | |
— Николай Гоголь, «Мёртвые души», 1842 |
В то время как Консуэло изливала своё возмущение, поражённый каноник озирался кругом, словно боясь, как бы проклятие небес, призываемое этой пылкой душой, не обрушилось на его драгоценные волкамерии и любимые анемоны. Высказав всё, Консуэло бросилась к воротам, которые по-прежнему были на запоре, перелезла через них и последовала за каретой Кориллы... | |
— Жорж Санд, «Консуэло», 1843 |
— Ганс Христиан Андерсен, «Бузинная матушка», 1844 |
Но в ту же минуту из глубины леса донёсся такой гармоничный, торжественный звон, что четверо-пятеро из них решили углубиться в лес. А лес был густой-прегустой, трудно было и пробираться сквозь чащу деревьев и кустов. Ноги путались в высоких стеблях дикого ясминника и анемонов, дорогу преграждали цепи цветущего вьюнка и ежевики, перекинутые с одного дерева на другое. | |
— Ганс Христиан Андерсен, «Колокол», 1845 |
Есть целая малорусская песня, основанная на веровании в тайное сочувствие природы физической душе человека: плакала старуха Грициха, а молодая сестра сон-траву рвала, старуху пытала: что сон трава ― казацкая сила или казацкая могила? «Сон-трава, голубушка, выростала в поле, брала ту траву недоля, давала моей дочке! Ох, дочка моя, дочка! Пришло нам горевать, нашего молодого Ивана в могиле искать». Эта могильная сон-трава, открывающая человеку во сне тайны, принадлежит к роду Анемона (Anemone patens, pulsatilla). Это растение в преданиях наших встречается с плакун-травой: как, по греческой мифологии, анемоны выросли от слёз Киприды, плакавшей над трупом Адониса, так у нас от слёз вырастала плакун-трава, от чего получила и самое название.[1] | |
— Фёдор Буслаев, «Об эпических выражениях украинской поэзии», 1850 |
— Козьма Прутков, «Спор древних греческих философов об изящном», 1854 |
Это было раннею весной; всюду цвели подснежники и крокусы. | |
— Ганс Христиан Андерсен, «Мотылёк», 1860 |
Затем, из дилижанса вышла барыня. | |
— Ганс Христиан Андерсен, «Двенадцать пассажиров», 1861 |
Сделайте еще один опыт: сорвите один из этих анемонов, которые назывались в былое время цветами колдуна и, быть может, играли роль в этих ужасных, порожденных страхом обрядах. Положите цветок на этот камень, напоминающий по форме языческий жертвенник, станьте на колени и, подняв правьте руку, произнесите: «Отче наш, иже еси на небесех!.. Я, слуга Твой, и это чёрное привидение, которое сегодня, в день Троицы, я сделал своим слугою на этот час, мы поклоняемся Тебе перед этим алтарём, возвращённым истинной вере!» Смотрите! | |
— Шарль Бодлер, «Опиоман», 1869 |
Антипа поспешно достал медаль императора — и сам, с трепетом на неё взирая, показывал её толпе со стороны лицевого изображения. | |
— Гюстав Флобер (пер. Ивана Тургенева), «Иродиада», 1877 |
Жара становилась всё сильнее. Пригретые солнцем кусты нарда начали испускать тяжёлое благоухание. Над группами анемонов порхали пёстрые мотыльки. | |
— Генрик Сенкевич, «Пойдём за ним!», 1893 |
— Александр Амфитеатров, «Морская сказка», 1899 |
Как человек со средствами он каждый год ездил за границу, но не для того, чтобы дышать живительным воздухом гор, купающих в облаках свои снеговые вершины и утопающих подошвами в виноградных садах, не к морю, смотреть, как росистым утром и таинственным вечером купается в нём золотое солнце, не в леса, где зреют бледные лимоны и рдеют жаркие пятна апельсинов, нет, он запирался в католические монастыри, и в старинных библиотеках, в архивной пыли проводил часы, дни и недели, изучая какой-нибудь завиток или буквы, погружаясь в разгадку какого-нибудь символического рисунка, где расцветала целая флора странных, широких анемонов, тюльпанов, гранатовых цветов, перевивших крест...[4] | |
— Надежда Лухманова, «Вне жизни» (Посвящается сыну моему Борису), 1901 |
Любовь — это пламенная адская музыка, заставляющая танцевать даже сердца стариков. Это маргаритки, широко распускающие свои лепестки с наступлением ночи, это анемона, которая закрывается от дуновения и от прикосновения умирает. | |
— Александр Куприн, «О Кнуте Гамсуне», 1907 |
Анемон в стихах
— Василий Жуковский, «Песня», 1809 |
— Фёдор Тютчев, «Послание Горация к Меценату, в котором приглашает его к сельскому обеду», 1819 |
Но в траве у склона, | |
— Константин Бальмонт, «Рудра, красный вепрь Небес…», 1905 |
— Марина Цветаева, «Рондели», 1910 |
— Игорь Северянин, «Рондели», 1911 |
Надеждинская стала лужайкой | |
— Михаил Кузмин, «На улице моторный фонарь...», 1912 |
— Валерий Брюсов, «Как дельфин», 1914 |
— Николай Холодковский, «Горная анемона»[комм. 4] (Anemone sylvestris L.), 1922 |
— Борис Поплавский, «Рокот анемоны спит в электричестве...», 1934 |
— Борис Поплавский, «Птицы-анемоны появлялись в фиолетово-зелёном небе…» (автоматические стихи), 1930-е |
— Борис Поплавский, «Мнемотехника» («Чёрное дерево вечера росло посредине анемоны…») (автоматические стихи), 1930-е |
Комментарии
- ↑ Название «анемо́на» в женском роде является калькой с латинского названия, данного ещё Карлом Линнеем (лат. Anemone — женский род). Так предпочитают называть анемо́н люди науки (ботаники) и вслед за ними — также садоводы. Однако в беллетристике и обыденном языке гораздо более укрепилось название «анемон», более короткое, изящное и естественное. Примерно такая же путаница происходит и с русским названием (включая и ботаническое). Часть видов анемона — это ветреница (в женском роде). Но другая часть — прострел (в мужском).
- ↑ Но и кроме сон-травы, которая одновременно и анемон, и прострел, очень часто может оказываться так, что и другие виды ветреницы (анемоны) с научной точки зрения относятся именно к роду прострел. Таковы, например, анемон поникающий, горный, чернеющий и некоторые другие. Подобная «путаница» достаточно часто встречается в современной систематике, когда обыденное сознание не успевает за новейшими научными работами ботаников, а те, с свою очередь, слишком часто меняют границы таксонов.
- ↑ «Бел и ал, со дна растёт скалой» — анемон на морском дне? Нет, в стихотворении Брюсова нет никакой ошибки. Из-за внешнего сходства с этим цветком морские животные Актинии (лат. Actiniaria) иногда называют «морскими анемонами».
- ↑ «Горная анемона» (или Anemone sylvestris), о которой (видимо, ради красоты) пишет Холодковский в гербарии своей дочери, на самом деле очень редко растёт в горах. Это типичное лесное и полевое растение умеренного климата и называется оно: Ветреница лесная.
Источники
- ↑ Буслаев Ф.И. О литературе: Исследования. Статьи. Москва, «Художественная литература», 1990 г.
- ↑ Собрание сочинений Андерсена в четырёх томах. — 1-e изд.. — СПб.: 1894 г. — Том 2. — Стр.153
- ↑ Тургенев И. С., Собрание сочинений. В 12-ти томах. — М.: «Художественная литература», 1976—1979 гг. Том 11
- ↑ Лухманова Н. А., Тринадцать рассказов. — СПб.: Издание М. В. Попова, 1901. — стр. 79
- ↑ Марина Цветаева. «Вечерний альбом». Стихи. Детство. — Любовь. — Только тени. — Москва, 1910 г.
- ↑ Игорь Северянин, «Громокипящий кубок. Ананасы в шампанском. Соловей. Классические розы.» — М.: «Наука», («Литературные памятники») 2004 г.
- ↑ В. Брюсов. Собрание сочинений в 7-ми томах. — М.: ГИХЛ, 1973-1975 гг.
- ↑ Холодковский Н.А. «Гербарий моей дочери». — Московское издательство П.П. Сойкина и И.Ф. Афанасьева, 1922 г.
- ↑ Б.Ю. Поплавский. Сочинения. — СПб.: Летний сад; Журнал «Нева», 1999 г.
См. также
Поделитесь цитатами в социальных сетях: |