Андрей Белый: различия между версиями

Материал из Викицитатника
[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
стихи источники
→‎«Африканский дневник», 1912 г: из петербурга и проч.
Строка 8: Строка 8:


== Цитаты ==
== Цитаты ==

== «Серебряный голубь», 1909 г ==
{{Q|Едва они въехали в Лихов, как стали подпрыгивать, да так, будто под тележку были нарочно подброшены самые что ни на есть неудобомостимые [[камень|камни]]. Пётр поехал по мягкому; они огибали высокий острожный частокол, около которого разрослись [[курослеп]]ы; вдали поблескивал одинокий штык: в острожных, решётчатых окнах видел он бритое лицо в сером халате.<ref>''А. Белый.'' Сочинения в двух томах, (том первый). — М.: Художественная литература, 1990 г.</ref>|Автор=}}


== «Африканский дневник», 1912 г ==
== «Африканский дневник», 1912 г ==
Строка 15: Строка 18:
{{Q | Цитата = …Европа — «юнеет»: Европа — «мулатится», собираясь «онегриться»; пока ещё что только милые негритёнки — апаши шалят себе в древнем Париже; и то ли ещё мы увидим — в текущем столетии: вероятно, увидим мы скоро оазис Сахары — «юнеющей» Франции — в городских, крупных центрах: в Париже, в Марселе, в Лионе, в Бордо; вероятно бэбэ, именуемые апашами, пожелают продеть себе кольца в носы и облечься, согласно инстинкту, в звериные шкуры; и, может быть, разовьются в песчаный оазис — со скачущим туарегом, фалангой и коброю. | Комментарий = Белый, А. Африканский дневник [Текст] / Андрей Белый // Российский архив [Текст] : История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв. Выпуск 1. ; — М. : Студия «ТРИТЭ», 1991. — 367 с. }}
{{Q | Цитата = …Европа — «юнеет»: Европа — «мулатится», собираясь «онегриться»; пока ещё что только милые негритёнки — апаши шалят себе в древнем Париже; и то ли ещё мы увидим — в текущем столетии: вероятно, увидим мы скоро оазис Сахары — «юнеющей» Франции — в городских, крупных центрах: в Париже, в Марселе, в Лионе, в Бордо; вероятно бэбэ, именуемые апашами, пожелают продеть себе кольца в носы и облечься, согласно инстинкту, в звериные шкуры; и, может быть, разовьются в песчаный оазис — со скачущим туарегом, фалангой и коброю. | Комментарий = Белый, А. Африканский дневник [Текст] / Андрей Белый // Российский архив [Текст] : История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв. Выпуск 1. ; — М. : Студия «ТРИТЭ», 1991. — 367 с. }}

== «Петербург», 1914 г ==
{{Q|За столами писцы; на стол приходится пара их; перед каждым: перо и чернила и почтенная стопка бумаг; писец по бумаге поскрипывает, переворачивает листы, листом шелестит и пером верещит (думаю, что зловещее растение «[[вереск]]» происходит от верещания); так [[ветер]] осенний, невзгодный, который заводят ветра ― по лесам, по оврагам; так и шелест [[песок|песка]] ― в пустырях, в [[солончак]]овых пространствах ― [[оренбург]]ских, [[самара|самарских]], [[саратов]]ских...<ref>''А. Белый.'' «Петербург»: Роман. — СПб: «Кристалл», 1999 г.</ref>|Автор=}}

== «Начало века», 1930 г ==
{{Q|[[Сергей Михайлович Соловьёв|С. М.]], весьма оскорблённый в своем [[романтизм]]е увидеть идею «не только» [[поэзия|поэзии]] в ряде годин, не мог слышать о [[Александр Александрович Блок|Блоке]], слагая пародии на «глубину»: ''Мне не надо Анны Ивановны И других неудобных тёщ. Я люблю в вечера туманные Тебя, мой зелёный [[хвощ]]!'' В девятьсот же четвёртом году разговор Соловьёва с кузеном ещё не имел резкой формы; кузен не был схвачен за шиворот: «Что это? [[Гусеница]] или… дама? » В то время как мы сочиняли [[пародия|пародии]], Блок заносил в записных своих книжках, что «без [[Андрей Белый|Бугаева]] и [[Сергей Михайлович Соловьёв|Соловьёва]] обойтись можно».<ref>''Андрей Белый''. «Начало века». - М.: Художественная литература, 1990 г.</ref>|Автор=}}


=== цитаты в стихах ===
=== цитаты в стихах ===

Версия от 14:42, 20 ноября 2014

Андре́й Бе́лый (Бори́с Никола́евич Буга́ев; 1880—1934) — русский писатель, поэт, критик, стиховед; один из ведущих деятелей русского символизма.

Цитаты

«Серебряный голубь», 1909 г

  •  

Едва они въехали в Лихов, как стали подпрыгивать, да так, будто под тележку были нарочно подброшены самые что ни на есть неудобомостимые камни. Пётр поехал по мягкому; они огибали высокий острожный частокол, около которого разрослись курослепы; вдали поблескивал одинокий штык: в острожных, решётчатых окнах видел он бритое лицо в сером халате.[1]

«Африканский дневник», 1912 г

  •  

Мы вышли на станцию, бросивши взгляд на зубчатые стены; топорщилась башня желтеющим кубом; чернели разъятою пастью ворота, где бледно змеилась дорожка неясных бурнусов, сквозь клубы вихряемой пыли; стояли мечи минаретов среди приподнявшихся чалм куполов; и казалось: вздрогнет Европа, и — новый Медхи опрокинется бурей бурнусов в ветшающий днями, в облупленный мир: в мир Европы. — Белый, А. Африканский дневник [Текст] / Андрей Белый // Российский архив [Текст] : История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв. Выпуск 1. ; — М. : Студия «ТРИТЭ», 1991. — 358 с.

  •  

…я боюсь — будет час; кровь с огромною силой прильет к голове организма французской Европы, — кровь черная: миллионами негров, мулатов вдруг хлынет в Париж, Марсель, Гавр, Лион, — Африка, так, что жилы страны разорвутся, под мощным напором; и европейскую Францию быстро постигнет удар: почернеет её голова; и в XXIII столетии будет Париж переполнен курчавыми толпами чёрных «чертей»: парижан! — Белый, А. Африканский дневник [Текст] / Андрей Белый // Российский архив [Текст] : История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв. Выпуск 1. ; — М. : Студия «ТРИТЭ», 1991. — 366 с.

  •  

…Европа — «юнеет»: Европа — «мулатится», собираясь «онегриться»; пока ещё что только милые негритёнки — апаши шалят себе в древнем Париже; и то ли ещё мы увидим — в текущем столетии: вероятно, увидим мы скоро оазис Сахары — «юнеющей» Франции — в городских, крупных центрах: в Париже, в Марселе, в Лионе, в Бордо; вероятно бэбэ, именуемые апашами, пожелают продеть себе кольца в носы и облечься, согласно инстинкту, в звериные шкуры; и, может быть, разовьются в песчаный оазис — со скачущим туарегом, фалангой и коброю. — Белый, А. Африканский дневник [Текст] / Андрей Белый // Российский архив [Текст] : История Отечества в свидетельствах и документах XVIII-XX вв. Выпуск 1. ; — М. : Студия «ТРИТЭ», 1991. — 367 с.

«Петербург», 1914 г

  •  

За столами писцы; на стол приходится пара их; перед каждым: перо и чернила и почтенная стопка бумаг; писец по бумаге поскрипывает, переворачивает листы, листом шелестит и пером верещит (думаю, что зловещее растение «вереск» происходит от верещания); так ветер осенний, невзгодный, который заводят ветра ― по лесам, по оврагам; так и шелест песка ― в пустырях, в солончаковых пространствах ― оренбургских, самарских, саратовских...[2]

«Начало века», 1930 г

  •  

С. М., весьма оскорблённый в своем романтизме увидеть идею «не только» поэзии в ряде годин, не мог слышать о Блоке, слагая пародии на «глубину»: Мне не надо Анны Ивановны И других неудобных тёщ. Я люблю в вечера туманные Тебя, мой зелёный хвощ! В девятьсот же четвёртом году разговор Соловьёва с кузеном ещё не имел резкой формы; кузен не был схвачен за шиворот: «Что это? Гусеница или… дама? » В то время как мы сочиняли пародии, Блок заносил в записных своих книжках, что «без Бугаева и Соловьёва обойтись можно».[3]

цитаты в стихах

  •  

Рогами гранными, как чёрт,
Туда ― в века, в лазури-ляпис
Граниторозовый простёрт
В неё влюблённый, странный Апис.

  — «Первое свидение»
  •  

Бросает взор, лазури-ляпис,
В воздухолётный септаккорд:
И взор, читая звуков запись,
Над миром ― Аписом ― простёрт! [4]

  — «Первое свидение»

Об Андрее Белом

  •  

В целом философия Андрея Бе­лого есть разновидность пантеизма — Н.О. Лосский

Источники

  1. А. Белый. Сочинения в двух томах, (том первый). — М.: Художественная литература, 1990 г.
  2. А. Белый. «Петербург»: Роман. — СПб: «Кристалл», 1999 г.
  3. Андрей Белый. «Начало века». - М.: Художественная литература, 1990 г.
  4. А. Белый. Стихотворения и поэмы в 2-х томах. Новая библиотека поэта. СПб.: Академический проект, 2006 г.