Валерий Яковлевич Брюсов: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Khanaon (обсуждение | вклад) →Цитаты: Владислав Ходасевич «Брюсов» |
Khanaon (обсуждение | вклад) →О Брюсове: + 1 из Ходасевича |
||
Строка 51: | Строка 51: | ||
Однажды [[покойный|покойная]] поэтесса [[Надежда Григорьевна Львова|Надежда Львова]] сказала ему о каких-то его стихах, что они ей не нравятся. Брюсов оскалился своей, столь памятной многим, ласково ― [[зло]]й улыбкой и отвечал: |
Однажды [[покойный|покойная]] поэтесса [[Надежда Григорьевна Львова|Надежда Львова]] сказала ему о каких-то его стихах, что они ей не нравятся. Брюсов оскалился своей, столь памятной многим, ласково ― [[зло]]й улыбкой и отвечал: |
||
― А вот их будут учить наизусть в [[гимназия]]х, а таких девочек, как вы, будут наказывать, если плохо выучат. |
― А вот их будут учить наизусть в [[гимназия]]х, а таких девочек, как вы, будут наказывать, если плохо выучат. |
||
«Нерукотворного» [[памятник]]а в человеческих сердцах он не хотел. «В века», на зло им, хотел врезаться: двумя строчками в истории литературы (чёрным по белому), плачем ребят, [[наказание|наказанных]] за незнание Брюсова, и ― [[бронза|бронзовым]] истуканом на родимом [[w:Цветной бульвар|Цветном бульваре]].<ref name="Ходас">''[[Владислав Фелицианович Ходасевич|Ходасевич В.Ф.]]'' «Колеблемый треножник: Избранное» /Под общей редакцией |
«Нерукотворного» [[памятник]]а в человеческих сердцах он не хотел. «В века», на зло им, хотел врезаться: двумя строчками в истории литературы (чёрным по белому), плачем ребят, [[наказание|наказанных]] за незнание Брюсова, и ― [[бронза|бронзовым]] истуканом на родимом [[w:Цветной бульвар|Цветном бульваре]].<ref name="Ходас">''[[Владислав Фелицианович Ходасевич|Ходасевич В.Ф.]]'' «Колеблемый треножник: Избранное» /Под общей редакцией [[w:Богомолов, Николай Алексеевич|Н.А. Богомолова]] Сост. и подгот. текста В.Г. Перельмутера./ Москва, «Советский писатель», 1990 г.</ref>|Автор=[[Владислав Фелицианович Ходасевич|Владислав Ходасевич]], «Брюсов», 1924}} |
||
{{Q|''«Быть может, всё в жизни лишь средство'' |
|||
''Для ярко ― певучих стихов...»'' |
|||
Это двустишие Брюсова цитировалось много раз. Расскажу об одном случае, связанном не прямо с этими строчками, но с [[мысль]]ю, в них выраженной. |
|||
В начале 1912 года Брюсов познакомил меня с начинающей поэтессой Надеждой Григорьевной Львовой, за которой он стал ухаживать вскоре после отъезда [[w:Нина Ивановна Петровская|Нины Петровской]]. Если не ошибаюсь, его самого познакомила с Львовой одна стареющая дама, в начале девятисотых годов фигурировавшая в его стихах. Она старательно подогревала новое увлечение Брюсова. <...> |
|||
Разница в летах между ней и Брюсовым была велика. Он конфузливо молодился, искал общества [[молодость|молодых]] [[поэт]]ов. Сам написал [[книга|книжку]] стихов почти в духе [[Игорь Северянин|Игоря Северянина]] и посвятил её Наде. Выпустить эту книгу под своим именем он не решился, и она явилась под двусмысленным титулом: «Стихи Нелли. Со вступительным сонетом Валерия Брюсова». Брюсов рассчитывал, что слова «Стихи Нелли» непосвящёнными будут поняты, как «Стихи сочинённые Нелли». Так и случилось: и [[публика]], и многие [[писатель|писатели]] поддались [[обман]]у. В действительности подразумевалось, что [[слово]] «Нелли» стоит не в родительном, а в дательном падеже: ''стихи к Нелли'', ''посвящённые Нелли''. Этим именем Брюсов звал Надю без посторонних. |
|||
С ней отчасти повторилась история Нины Петровской: она никак не могла примириться с раздвоением Брюсова ― между ней и домашним очагом. С лета 1913 г. она стала очень [[грусть|грустна]]. Брюсов систематически приучал её к мысли о [[смерть|смерти]], о [[самоубийство|самоубийстве]]. Однажды она показала мне [[револьвер]] ― [[подарок]] Брюсова. Это был тот самый браунинг, из которого восемь лет тому назад Нина стреляла в [[Андрей Белый|Андрея Белого]]. В конце ноября, кажется ― 23 числа, вечером, Львова позвонила по телефону к Брюсову, прося тотчас приехать. Он сказал, что не может, занят. Тогда она позвонила к поэту [[w:Шершеневич, Вадим Габриэлевич|Вадиму Шершеневичу]]: «Очень тоскливо, пойдёмте в [[кинематограф]]». Шершеневич не мог пойти ― у него были гости. Часов в 11 она звонила ко мне ― меня не было дома. Поздним вечером она застрелилась. Об этом мне сообщили под утро. |
|||
Через час ко мне позвонил Шершеневич и сказал, что [[жена]] Брюсова просит похлопотать, чтобы в [[газета]]х не писали лишнего. Брюсов мало меня заботил, но мне не хотелось, чтобы репортёры копались в истории Нади. Я согласился поехать в «Русские Ведомости» и в «Русское Слово». <...> |
|||
Сам Брюсов на другой день после надиной смерти бежал в [[Петербург]], а оттуда ― в [[Рига|Ригу]], в какой-то [[санаторий]]. Через несколько времени он вернулся в Москву, уже залечив душевную рану и написав новые стихи, многие из которых посвящались новой, уже санаторной «встрече»...<ref name="Ходас"/>|Автор=[[Владислав Фелицианович Ходасевич|Владислав Ходасевич]], «Брюсов», 1924}} |
|||
== Источники == |
== Источники == |
Версия от 22:58, 29 января 2015
Вале́рий Я́ковлевич Брю́сов — русский поэт, прозаик, драматург, переводчик, литературовед, литературный критик и историк.
Цитаты
в прозе
Талант, даже гений, честно дадут только медленный успех, если дадут его. Это мало! Мне мало. Надо выбрать иное… Найти путеводную звезду в тумане. И я вижу ее: это декадентство. Да! Что ни говорить, ложно ли оно, смешно ли, но оно идёт вперёд, развивается, и будущее будет принадлежать ему, особенно когда оно найдёт достойного вождя. А этим вождём буду Я! Да, Я! — 4 марта 1893, дневник |
Юность моя — юность гения. Я жил и поступал так, что оправдать моё поведение могут только великие деяния. — 4 марта 1898, дневник |
— трактат «О искусстве» |
― Учил ли тебя дьявол, как производить грозу, град, крыс, мышей, кротов, как перекидываться в волков, как лишать коров молока, как губить урожаи и как делать мужчин неспособными к брачному сожитию? ― Учил всему этому и многому другому, в чём я признаю себя грешной пред Господом Богом и пред людьми. ― Скажи, как умеешь ты производить грозу? ― Для этого надо в поле, в том месте, где растёт трава паслён, сделать ямку в земле, присев над ней, омочить её и сказать: «Во имя Дьявола, дождись! » ― и тотчас найдёт туча и будет дождь.[1] | |
— «Огненный ангел», 1908 |
в стихах
Быть может, эти электроны | |
— «Атом» («Мир электрона»), 1920 |
— «На рынке белых бредов» |
На нас ордой опьянелой | |
— «Грядущие гунны» |
«Мы славим Прах, Твоё Величество, | |
— «Вечерний прилив» |
О Брюсове
Литература ему представлялась безжалостным божеством, вечно требующим крови. Она для него олицетворялась в учебнике истории литературы. Такому научному кирпичу он способен был поклоняться, как священному камню, олицетворению Митры. В декабре 1903 года, в тот самый день, когда ему исполнилось тридцать лет, он сказал мне буквально так: | |
— Владислав Ходасевич, «Брюсов», 1924 |
«Быть может, всё в жизни лишь средство | |
— Владислав Ходасевич, «Брюсов», 1924 |
Источники
- ↑ В.Я.Брюсов Повести и рассказы. — М.: Советская Россия, 1983 г.
- ↑ В. Брюсов, Собрание сочинений в 7-ми томах, Москва: Государственное Издательство Художественной Литературы, 1973-1975 гг.
- ↑ 1 2 Ходасевич В.Ф. «Колеблемый треножник: Избранное» /Под общей редакцией Н.А. Богомолова Сост. и подгот. текста В.Г. Перельмутера./ Москва, «Советский писатель», 1990 г.