Цикламен

Цикламен персидский (весна, Палестина)

Цикламе́н, альпи́йская фиа́лка или дря́ква (лат. Cýclamen) — очень известный (клубневый) комнатный декоративный цветок из рода многолетних травянистых растений подсемейства мирси́новых, в свою очередь, относящегося к семейству первоцветных (лат. Primulaceae) и к порядку верескоцветных (лат. Ericales).

Несколько видов цикламена очень популярны и любимы как садовые и комнатные растения. Наиболее известен в культуре цикламен персидский, а также его многочисленные садовые сорта и гибриды, отличающиеся окраской и размеров цветов, а также декоративным рисунком на листьях. Экстракт клубней цикламена используется в медицине и входит в состав препарата Синуфорте.

Цикламен в прозе

― Ой, ой, ой, Людмилочка, миленькая, не буду! ― морщась от боли и сгибаясь, говорил Саша. Людмила выпустила покрасневшее ухо, нежно привлекла Сашу к себе, посадила его на колени и сказала: ― Слушай: три духа живут в цикламене, ― сладкою амброзиею пахнет бедный цветок, ― это для рабочих пчёл. Ведь ты знаешь, по-русски его дряквою зовут. ― Дряква, ― смеючись, повторил Саша, ― смешное имячко. ― Не смейся, пострел, ― сказала Людмила, взяла его за другое ухо и продолжала: ― сладкая амброзия, и над нею гудят пчёлы, это ― его радость. И ещё он пахнет нежною ванилью, и уже это не для пчёл, а для того, о ком мечтают, и это ― его желание, ― цветок и золотое солнце над ним. И третий его дух, он пахнет нежным, сладким телом, для того, кто любит, и это ― его любовь, ― бедный цветок и полдневный тяжёлый зной. Пчела, солнце, зной, ― понимаешь, мой светик? Саша молча кивнул головою. Его смуглое лицо пылало и длинные тёмные ресницы трепетали. Людмила мечтательно глядела вдаль: раскрасневшаяся, и говорила: ― Он радует, нежный и солнечный цикламен, он влечёт к желаниям, от которых сладко и стыдно, он волнует кровь. Понимаешь, моё солнышко, когда сладко, и радостно, и больно, и хочется плакать? Понимаешь? — вот он какой. <...> ― А ты на руку попробуй, ― посоветовала Людмила. И дала ему четырёхугольную с округлёнными рёбрами некрасивую баночку. Саша поглядел на свет, ― ярко-жёлтая, весёлая жидкость. Крупный, пёстрый ярлык, французская надпись, ― цикламен от Пивера. Саша взялся за плоскую стеклянную пробку, вытащил её, понюхал духи́. Потом сделал так, как любила делать Людмила: ладонь наложил на горлышко флакона, быстро его опрокинул и опять повернул на дно, растёр на ладони пролившиеся капли цикламена и внимательно понюхал ладонь, ― спирт улетучился, остался чистый аромат. Людмила смотрела на него с волнующим её ожиданием.

— Фёдор Сологуб, «Мелкий бес», 1902

	Его, так же пряча пока что мир от его глаз, привозят в один из прекраснейших уголков земли. В Альпы? Кажется, в Альпы. Там, на лугу, где цветут цикламены, в полдень снимают с его глаз повязку… Юноша, разумеется, ошеломлён, восхищён красотой мира ― не это важно. Рассказ сосредоточивается на том, как поведёт себя этот никогда не видевший солнца юноша при виде заката... Наступает закат...
	— Юрий Олеша, «Книга прощания», 1930-1959

Передо мной, не спеша, прихрамывая, идёт с толстой старой собакой пожилая грузная женщина. В руках у неё маленькие, будто игрушечные, грабли и корзинка, в которой покачиваются на длинных стебельках цветки, названия которых я не знаю. Справа от дороги началась ограда, небольшое опрятное кладбище. На каменной плите стоит стеклянная банка с водой и в ней два цикламена. Цветков у женщины в корзине восемь.

— Фёдор Кнорре, «Каменный венок», 1973

	Как уже говорилось, жизнь растений в Сочи зимой не замирает и уже с января начинают светиться в опавшей листве аметистовые звёздочки цикламена абхазского. Округло-сплюснутыми клубнями этого растения некогда кормили свиней ― отсюда народное название «свиной хлеб». Рядом с цикламеном вытыкаются из-под земли белые колокольчики подснежника Воронова.
	— Юрий Карпун, «Природа района Сочи», 1997

Ещё не было девяти часов, а она уже стояла у закрытого цветочного магазина, который открылся в одиннадцать. Она не напрасно пришла так рано: через час за ней стояло уже человек двадцать, а к открытию очередь выстроилась чуть ли не до Елисеевского. Она сразу рванулась к кассе и опять была первая. Цветы, которые она облюбовала заранее, как она теперь узнала, назывались цикламены, и были они трёх сортов ― белые, розовые и пронзительно-малиновые. Малиновые она и выбрала, хотя и не без колебания: розовые и белые ей тоже нравились. Та же самая продавщица, которая советовала давешнему старику гортензии, красиво завернула корзину и помогла засунуть её в кошёлку. Было начало двенадцатого, и она поехала на двух троллейбусах на дом к Евгении Алексеевне.

— Людмила Улицкая, «Бедная счастливая Колыванова», 1998

В метро было светло и ярко, и все женщины несли веточки мимозы. Она представила себе корзину с богатыми бархатными цикламенами, с блестящими плотными листьями и впервые в жизни испытала гордость богатства и презрение к бедности ― к жиденьким жёлтым шарикам с противным запахом. И ещё было невыразимое чувство соучастия в прекрасной гармонии мира, которой она послужила: Евгении Алексеевне шли цикламены точно так же, как вся её красивая одежда, как гранитные шары у её подъезда, как усатый красавец, который встречал её теперь в метро чуть ли не каждый день.

— Людмила Улицкая, «Бедная счастливая Колыванова», 1998

Цикламен в поэзии

Цикламен кипрский (весна, Израиль)

	Только лавр по склонам Цинта Да в тенистых щелях стен Влажный стебель гиацинта, Кустик белых цикламен.
	— Максимилиан Волошин, «Дэлос», 1909

	На столик белую перчатку Вы захотели положить. И так пленительно, так сладко По ней рукою проводить. Вы платье в блеклое одеты, Лениво слушали «Кармен»… Я помню смятое либретто И грустный запах цикламен…
	— Илья Эренбург, «Листки из альбома», 1911

	Вёл её по той дорожке Синий чабер, дряквы крошки, Птичьих крыльев трепетанье, Комариное жужжанье, Да колосья полосою Наклонились под росою...
	— Мария Конопницкая, «История о гномах и о сиротке Марисе», 1916

См. также

• Примула
• Хризантема
• Астрагал
• Ландыш
• Спаржа
• Тубероза