Цикламен: различия между версиями

Материал из Викицитатника
[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
→‎Цикламен в поэзии: северянин весь в цикламенах
→‎Цикламен в поэзии: цикламены после войны
Строка 82: Строка 82:
И засыпали цикламены
И засыпали цикламены
Под вечер в [[бук]]овом лесу...|Автор=[[Игорь Северянин]], «В те дни...», 1933}}
Под вечер в [[бук]]овом лесу...|Автор=[[Игорь Северянин]], «В те дни...», 1933}}

{{Q|И душистый цветок цикламена
За перила летит, как привет, ―
Потому что «терпимость священна
И ни в чём принуждения нет!»<ref name="Адалис">''[[:w:Адалис, Аделина Ефимовна|А.Е. Адалис]]''. Бессоница: избранные стихи 1920-1969. ― [[Санкт-Петербург]], Лимбус Пресс, 2002 г., ''«Там, далёко, далёко, далёко...»''</ref>|Автор=[[:w:Адалис, Аделина Ефимовна|Аделина Адалис]], «Там, далёко, далёко, далёко...», 1947}}

{{Q|Двери с лестницы в сени,
[[Смех]] и мнений обмен.
Три корзины [[сирень|сирени]].
Ледяной цикламен.<ref>[[Борис Леонидович Пастернак|Б. Пастернак]], Стихотворения и поэмы в двух томах. Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1990</ref>|Автор=[[Борис Леонидович Пастернак|Борис Пастернак]], «Вакханалия», 1957}}


== Комментарии ==
== Комментарии ==

Версия от 17:18, 3 марта 2015

Цикламен персидский (весна, Палестина)

Цикламе́н, альпи́йская фиа́лка или дря́ква (лат. Cýclamen)[комм. 1] — очень известный (клубневый) комнатный декоративный цветок из рода многолетних травянистых растений подсемейства мирси́новых,[комм. 2] в свою очередь, относящегося к семейству первоцветных (лат. Primulaceae) и к порядку верескоцветных (лат. Ericales).

Несколько видов цикламена очень популярны и любимы как садовые и комнатные растения. Наиболее известен в культуре цикламен персидский, а также его многочисленные садовые сорта и гибриды, отличающиеся окраской и размеров цветов, а также декоративным рисунком на листьях. Экстракт клубней цикламена используется в медицине и входит в состав препарата Синуфорте.

Цикламен в прозе

  •  

― Ой, ой, ой, Людмилочка, миленькая, не буду! ― морщась от боли и сгибаясь, говорил Саша. Людмила выпустила покрасневшее ухо, нежно привлекла Сашу к себе, посадила его на колени и сказала:
― Слушай: три духа живут в цикламене, ― сладкою амброзиею пахнет бедный цветок, ― это для рабочих пчёл. Ведь ты знаешь, по-русски его дряквою зовут.
― Дряква, ― смеючись, повторил Саша, ― смешное имячко.
― Не смейся, пострел, ― сказала Людмила, взяла его за другое ухо и продолжала: ― сладкая амброзия, и над нею гудят пчёлы, это ― его радость. И ещё он пахнет нежною ванилью, и уже это не для пчёл, а для того, о ком мечтают, и это ― его желание, ― цветок и золотое солнце над ним. И третий его дух, он пахнет нежным, сладким телом, для того, кто любит, и это ― его любовь, ― бедный цветок и полдневный тяжёлый зной. Пчела, солнце, зной, ― понимаешь, мой светик? Саша молча кивнул головою. Его смуглое лицо пылало и длинные тёмные ресницы трепетали. Людмила мечтательно глядела вдаль: раскрасневшаяся, и говорила:
― Он радует, нежный и солнечный цикламен, он влечёт к желаниям, от которых сладко и стыдно, он волнует кровь. Понимаешь, моё солнышко, когда сладко, и радостно, и больно, и хочется плакать? Понимаешь? — вот он какой. <...>
― А ты на руку попробуй, ― посоветовала Людмила. И дала ему четырёхугольную с округлёнными рёбрами некрасивую баночку. Саша поглядел на свет, ― ярко-жёлтая, весёлая жидкость. Крупный, пёстрый ярлык, французская надпись, ― цикламен от Пивера. Саша взялся за плоскую стеклянную пробку, вытащил её, понюхал духи́. Потом сделал так, как любила делать Людмила: ладонь наложил на горлышко флакона, быстро его опрокинул и опять повернул на дно, растёр на ладони пролившиеся капли цикламена и внимательно понюхал ладонь, ― спирт улетучился, остался чистый аромат. Людмила смотрела на него с волнующим её ожиданием.

  Фёдор Сологуб, «Мелкий бес», 1902
  •  

Его, так же пряча пока что мир от его глаз, привозят в один из прекраснейших уголков земли. В Альпы? Кажется, в Альпы. Там, на лугу, где цветут цикламены, в полдень снимают с его глаз повязку… Юноша, разумеется, ошеломлён, восхищён красотой мира ― не это важно. Рассказ сосредоточивается на том, как поведёт себя этот никогда не видевший солнца юноша при виде заката... Наступает закат...[1]

  Юрий Олеша, «Книга прощания», 1930-1959
  •  

Передо мной, не спеша, прихрамывая, идёт с толстой старой собакой пожилая грузная женщина. В руках у неё маленькие, будто игрушечные, грабли и корзинка, в которой покачиваются на длинных стебельках цветки, названия которых я не знаю. Справа от дороги началась ограда, небольшое опрятное кладбище. На каменной плите стоит стеклянная банка с водой и в ней два цикламена. Цветков у женщины в корзине восемь.[2]

  Фёдор Кнорре, «Каменный венок», 1973
  •  

Как уже говорилось, жизнь растений в Сочи зимой не замирает и уже с января начинают светиться в опавшей листве аметистовые звёздочки цикламена абхазского. Округло-сплюснутыми клубнями этого растения некогда кормили свиней ― отсюда народное название «свиной хлеб». Рядом с цикламеном вытыкаются из-под земли белые колокольчики подснежника Воронова.[3]

  — Юрий Карпун, «Природа района Сочи», 1997
  •  

Ещё не было девяти часов, а она уже стояла у закрытого цветочного магазина, который открылся в одиннадцать. Она не напрасно пришла так рано: через час за ней стояло уже человек двадцать, а к открытию очередь выстроилась чуть ли не до Елисеевского. Она сразу рванулась к кассе и опять была первая. Цветы, которые она облюбовала заранее, как она теперь узнала, назывались цикламены, и были они трёх сортов ― белые, розовые и пронзительно-малиновые. Малиновые она и выбрала, хотя и не без колебания: розовые и белые ей тоже нравились. Та же самая продавщица, которая советовала давешнему старику гортензии, красиво завернула корзину и помогла засунуть её в кошёлку. Было начало двенадцатого, и она поехала на двух троллейбусах на дом к Евгении Алексеевне.[4]

  Людмила Улицкая, «Бедная счастливая Колыванова», 1998
  •  

В метро было светло и ярко, и все женщины несли веточки мимозы. Она представила себе корзину с богатыми бархатными цикламенами, с блестящими плотными листьями и впервые в жизни испытала гордость богатства и презрение к бедности ― к жиденьким жёлтым шарикам с противным запахом. И ещё было невыразимое чувство соучастия в прекрасной гармонии мира, которой она послужила: Евгении Алексеевне шли цикламены точно так же, как вся её красивая одежда, как гранитные шары у её подъезда, как усатый красавец, который встречал её теперь в метро чуть ли не каждый день.[4]

  Людмила Улицкая, «Бедная счастливая Колыванова», 1998

Цикламен в поэзии

Цикламен кипрский (весна, Израиль)
  •  

Только лавр по склонам Цинта
Да в тенистых щелях стен
Влажный стебель гиацинта,
Кустик белых цикламен.[5]

  Максимилиан Волошин, «Дэлос», 1909
  •  

На столик белую перчатку
Вы захотели положить.
И так пленительно, так сладко
По ней рукою проводить.
Вы платье в блеклое одеты,
Лениво слушали «Кармен»…
Я помню смятое либретто
И грустный запах цикламен…[6]

  Илья Эренбург, «Листки из альбома», 1911
  •  

Вёл её по той дорожке
Синий чабер, дряквы крошки,
Птичьих крыльев трепетанье,
Комариное жужжанье,
Да колосья полосою
Наклонились под росою...

  Мария Конопницкая, «История о гномах и о сиротке Марисе», 1916
  •  

Кому цикламены, матушка,
Кому клубеньки, якобы,
Кому цветочки, якобы,
Кому и горшочки, якобы,
А для всякого русского Якова,
Цикламен ― не цикламен, а дря́ква.[7]

  Михаил Савояров, «Брякну» (из сборника «Не в растения»), 1919
  •  

Что за дивный цикламен,
Розовый, пунцовый,
Ко всему готовый!
Что за пышный цикламен,
Хочешь что-нибудь взамен?
Дам тебе целковый.[8]

  Михаил Савояров, «Целковый» (из сборника «Кризы и репризы»), 1919
  •  

Над озером лазурно-бирюзовым
Гора-гигант восходит в небеса;
На ней в тени, под лиственным покровом,
Ютится дряквы розовой краса.[9]

  Николай Холодковский, «Дряква» (Cyclamen europaeum L.), 1922
  •  

Лилово-розовые цикламены,
Прохладно-сладкие, в пять лепестков,
Неизменимые и в час измены
Неизменяемой Маnоn Lescaut,
Вы независимыми лепестками, —
Индейской перистою головой! —
Возникли вечером в лесу пред нами
И изливали аромат живой.
И страстно хочется мне перемены,
Столь неосознанной и смутной столь,
Как увлекающие цикламены,
В чьём свежем запахе восторг и боль.

  Игорь Северянин, «Цикламены», Марибор, 1933
  •  

В те дни, когда на лов морены
Шёл к мельничному колесу,
И засыпали цикламены
Под вечер в буковом лесу...

  Игорь Северянин, «В те дни...», 1933
  •  

И душистый цветок цикламена
За перила летит, как привет, ―
Потому что «терпимость священна
И ни в чём принуждения нет!»[10]

  Аделина Адалис, «Там, далёко, далёко, далёко...», 1947
  •  

Двери с лестницы в сени,
Смех и мнений обмен.
Три корзины сирени.
Ледяной цикламен.[11]

  Борис Пастернак, «Вакханалия», 1957

Комментарии

  1. Цветоводы и любители комнатных растений чаще всего применяют неверную форму ударения (на последний слог) в научном названии рода, Cyclamén. Такое ударение пришло из французского языка.
  2. Род цикламен небольшой, он включает в себя около двух десятков видов с очень характерной и легко узнаваемой «экзотической» формой цветка. Что же касается до семейства (или подсемейства) мирси́новых, то по разным системам классификации его либо причисляют к первоцветным, либо выделяют в отдельную группу.

Источники

  1. Олеша Ю.К. «Книга прощания». — Москва, «Вагриус», 2001 г.
  2. Кнорре Ф.Ф., Избранные произведения. В двух томах. Том 1. — М.: Художественная литература, 1984 г.
  3. Карпун Ю.Н. Природа района Сочи. Рельеф, климат, растительность. (Природоведческий очерк). Сочи, 1997 г.
  4. 1 2 Людмила Улицкая «Пиковая дама и другие». — М.: Вагриус, 2001 г.
  5. М. Волошин. Собрание сочинений. том 1-2. — М.: Эллис Лак, 2003-2004 гг.
  6. И. Эренбург. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2000 г.
  7. Михаил Савояров. «Слова», стихи из сборника «Не в растения»: «Брякну»
  8. Михаил Савояров. «Слова», стихи из сборника «Кризы и репризы»: «Целковый»
  9. Холодковский Н.А., «Гербарий моей дочери». — Московское издательство П.П. Сойкина и И.Ф. Афанасьева, 1922 г.
  10. А.Е. Адалис. Бессоница: избранные стихи 1920-1969. ― Санкт-Петербург, Лимбус Пресс, 2002 г., «Там, далёко, далёко, далёко...»
  11. Б. Пастернак, Стихотворения и поэмы в двух томах. Библиотека поэта. Большая серия. Ленинград: Советский писатель, 1990

См. также