Чарльз Диккенс: различия между версиями

[досмотренная версия]

Содержимое удалено Содержимое добавлено

Линейный

Версия от 10:49, 6 июня 2018

Чарльз Джон Гаффам Диккенс (англ. Charles John Huffam Dickens; 1812—1870) — выдающийся английский писатель XIX века.

Цитаты

Каким превосходным доказательством могущества одеяния явился юный Оливер Твист! Закутанный в одеяло, которое было доселе единственным его покровом, он мог быть сыном дворянина и сыном нищего; самый родовитый человек едва ли смог бы определить подобающее ему место в обществе. Но теперь, когда его облачили в старую коленкоровую рубашонку, пожелтевшую от времени, он был отмечен и снабжен ярлыком и сразу занял свое место — приходского ребенка, сироты из работного дома, смиренного колодного бедняка, проходящего свой жизненный путь под градом ударов и пощечин, презираемого всеми и нигде не встречающего жалости. — Приключения Оливера Твиста. Перевод А. В. Кривцовой

What an excellent example of the power of dress, young Oliver Twist was! Wrapped in the blanket which had hitherto formed his only covering, he might have been the child of a nobleman or a beggar; it would have been hard for the haughtiest stranger to have assigned him his proper station in society. But now that he was enveloped in the old calico robes which had grown yellow in the same service, he was badged and ticketed, and fell into his place at once--a parish child--the orphan of a workhouse--the humble, half-starved drudge--to be cuffed and buffeted through the world--despised by all, and pitied by none.

	В этом мире пользу приносит каждый, <…> кто облегчает бремя другого человека.
	No one is useless in this world <…> who lightens the burdens of another.
	— Наш общий друг, 1865

Есть ложь, на которой люди, как на светлых крыльях, поднимаются к небу; есть истина, холодная, горькая ... которая приковывает человека к земле свинцовыми цепями.
Я не знаю ни одного американского джентльмена. Да простит меня Бог, что я употребил эти два слова вместе.
Есть моменты, когда невежество есть благо.
Живой человек, лишенный разума, — страшнее, чем мертвец.^[1]
Из всех изобретений и открытий в науке и искусствах, из всех великих последствий удивительного развития техники на первом месте стоит книгопечатание.^[1]
…Литература… обязана быть верной народу, обязана страстно и ревностно ратовать за его прогресс, благоденствие и счастье.^[1]
Ложь откровенная или уклончивая, высказанная или нет, всегда остается ложью.^[1]
Нам дана жизнь с непременным условием храбро защищать ее до последней минуты.^[1]
Не всегда высоко то, что занимает высокое положение, и не всегда низко то, что занимает положение низкое.
Правда всегда отважна.^[1]
Человек не может по-настоящему усовершенствоваться, если не помогает усовершенствоваться другим.^[1]
...Чересчур хорошая жизнь часто портит характер так же, как чересчур обильная еда портит желудок, и в этих случаях как тело, так и душу с успехом исцеляют лекарства не только неприятные, но даже противные на вкус.^[1]

Моя вера в людей, которые правят, говоря в общем, ничтожна. Моя вера в людей, которыми правят, говоря в общем, беспредельна.^[2] — речь, произнесённая в Бирмингеме в 1869 году

о Диккенсе

Характерно, что в сороковых и пятидесятых годах XIX века своевольное обращение Иринарха Введенского с подлинником казалось читательской массе нормальным и почти не вызывало протестов. Вплоть до революции, то есть семьдесят лет подряд, из поколения в поколение, снова и снова они воспроизводились в печати и читались предпочтительно перед всеми другими, и только теперь, когда дело художественного перевода поставлено на новые рельсы, мы вынуждены начисто отказаться от той соблазнительной версии Диккенса, которая дана Иринархом Введенским, и дать свою, без отсебятин и ляпсусов, гораздо более близкую к подлиннику. Если бы Введенский работал сейчас, ни одно издательство не напечатало бы его переводов. И та теория, которой он хотел оправдать свой переводческий метод, воспринимается нами в настоящее время как недопустимая ересь.^[3]

— Корней Чуковский, «Высокое искусство»

Статьи о произведениях

см. Категория:Произведения Чарльза Диккенса

Примечания

↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ ⁸ Афоризмы. Золотой фонд мудрости / сост. О. Еремишин — М.: Просвещение, 2006.
↑ Н. Михальская. Комментарии // Чарльз Диккенс. Собр. соч. Т. 8. — М: Художественная литература, 1986. — С. 727.
↑ Корней Чуковский, «Высокое искусство». Москва: Советский писатель, 1968 гг.

Это незавершённая статья.
Вы можете помочь проекту, исправив и дополнив её.

[Е-1] ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ ⁸ Афоризмы. Золотой фонд мудрости / сост. О. Еремишин — М.: Просвещение, 2006.

[2] Н. Михальская. Комментарии // Чарльз Диккенс. Собр. соч. Т. 8. — М: Художественная литература, 1986. — С. 727.

[Корней-3] Корней Чуковский, «Высокое искусство». Москва: Советский писатель, 1968 гг.

[1]

[2]

[3]

@@ Строка 4: / Строка 4: @@
 == Цитаты ==
 [[Файл:Charles Dickens circa 1860s.png|right|200px|thumb|Чарльз Диккенс]]
-{{Q|Цитата=Каким превосходным доказательством могущества одеяния явился юный Оливер Твист! Закутанный в одеяло, которое было доселе единственным его покровом, он мог быть сыном дворянина и сыном нищего; самый родовитый человек едва ли смог бы определить подобающее ему место в обществе. Но теперь, когда его облачили в старую коленкоровую рубашонку, пожелтевшую от времени, он был отмечен и снабжен ярлыком и сразу занял свое место — приходского ребенка, сироты из работного дома, смиренного колодного бедняка, проходящего свой жизненный путь под градом ударов и пощечин, презираемого всеми и нигде не встречающего жалости.|Оригинал=What an excellent example of the power of dress, young Oliver Twist was! Wrapped in the blanket which had hitherto formed his only covering, he might have been the child of a nobleman or a beggar; it would have been hard for the haughtiest stranger to have assigned him his proper station in society. But now that he was enveloped in the old calico robes which had grown yellow in the same service, he was badged and ticketed, and fell into his place at once--a parish child--the orphan of a workhouse--the humble, half-starved drudge--to be cuffed and buffeted through the world--despised by all, and pitied by none.|Комментарий=Приключения Оливера Твиста. Перевод А.&nbsp;В.&nbsp;Кривцовой}}
+{{Q|Цитата=Каким превосходным доказательством могущества одеяния явился юный Оливер Твист! Закутанный в одеяло, которое было доселе единственным его покровом, он мог быть сыном дворянина и сыном нищего; самый родовитый человек едва ли смог бы определить подобающее ему место в обществе. Но теперь, когда его облачили в старую коленкоровую рубашонку, пожелтевшую от времени, он был отмечен и снабжен ярлыком и сразу занял свое место — приходского ребенка, сироты из работного дома, смиренного колодного бедняка, проходящего свой жизненный путь под градом ударов и пощечин, презираемого всеми и нигде не встречающего жалости.|Оригинал=What an excellent example of the power of dress, young Oliver Twist was! Wrapped in the blanket which had hitherto formed his only covering, he might have been the child of a nobleman or a beggar; it would have been hard for the haughtiest stranger to have assigned him his proper station in society. But now that he was enveloped in the old calico robes which had grown yellow in the same service, he was badged and ticketed, and fell into his place at once--a parish child--the orphan of a workhouse--the humble, half-starved drudge--to be cuffed and buffeted through the world--despised by all, and pitied by none.|Комментарий=Приключения Оливера Твиста. Перевод [[:s:Александра Владимировна Кривцова|А.&nbsp;В.&nbsp;Кривцовой]]}}
 {{Q|В этом [[мир]]е пользу приносит каждый, <…> кто облегчает бремя другого человека.|Оригинал=No one is useless in this world <…> who lightens the burdens of another.|Автор=Наш общий друг, 1865}}