Владимир Клавдиевич Арсеньев: различия между версиями
[непроверенная версия] | [непроверенная версия] |
Нет описания правки |
Namesnik (обсуждение | вклад) спасибо за прекрасную статью (дополнение, оформление, источники) |
||
Строка 1: | Строка 1: | ||
{{Персоналия|Имя=Владимир Клавдиевич Арсеньев|Изображение=Фотография Арсеньева В К до 1917 года.jpg|Описание=Владимир Клавдиевич Арсеньев <br /><small>Хабаровск, 1913—1917 гг.</small>|wikipedia=Арсеньев, Владимир Клавдиевич|source=Владимир Клавдиевич Арсеньев|commons=Category:Vladimir Arsenyev}}'''Влади́мир Кла́вдиевич Арсе́ньев''' (29 августа [10 сентября] 1872 — 4 сентября 1930) — российский и советский путешественник, географ, этнограф, писатель, исследователь Дальнего Востока России. Автор книг «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала». |
{{Персоналия|Имя=Владимир Клавдиевич Арсеньев|Изображение=Фотография Арсеньева В К до 1917 года.jpg|Описание=Владимир Клавдиевич Арсеньев <br /><small>Хабаровск, 1913—1917 гг.</small>|wikipedia=Арсеньев, Владимир Клавдиевич|source=Владимир Клавдиевич Арсеньев|commons=Category:Vladimir Arsenyev}}'''Влади́мир Кла́вдиевич Арсе́ньев''' (29 августа [10 сентября] 1872 — 4 сентября 1930) — российский и советский путешественник, географ, этнограф, писатель, исследователь Дальнего Востока России. Автор книг «[[По Уссурийскому краю]]» и «[[Дерсу Узала]]». |
||
== Цитаты == |
== Цитаты == |
||
{{Q| |
{{Q|Музеи — дело народное, общее, и потому все должны работать бескорыстно. Свои сборы я никогда не продаю, а жертвую.|Комментарий=}} |
||
{{Q|Интриг между учёными в [[Санкт-Петербург|Петербурге]] — хоть отбавляй! В этом отношении у нас в провинции лучше. Я всегда идеализировал — мне казалось, что между учёными должна быть полная солидарность и внимание к обоюдным интересам, — а увидел я другое… Нехороший осадок оставил у меня Питер — карьеризм поглотил человека! Этот Вавилон закрутил было и меня, да, слава богу, я вовремя очнулся и убежал к себе в Приамурье.| |
{{Q|Интриг между учёными в [[Санкт-Петербург|Петербурге]] — хоть отбавляй! В этом отношении у нас в провинции лучше. Я всегда идеализировал — мне казалось, что между учёными должна быть полная солидарность и внимание к обоюдным интересам, — а увидел я другое… Нехороший осадок оставил у меня Питер — карьеризм поглотил человека! Этот Вавилон закрутил было и меня, да, слава богу, я вовремя очнулся и убежал к себе в Приамурье.|Комментарий=из письма В. К. Арсеньева этнографу Льву Яковлевичу Штернбергу}} |
||
⚫ | {{Q|Всякая корейская фанза дышит домовитостью, трудолюбием, видны забота и желание устроить жизнь получше, а у этих троглодитов написано на лице: похищничаю, уйду, а место это будь проклято — я не вспомню о нём. |
||
⚫ | {{Q|Всякая корейская фанза дышит домовитостью, трудолюбием, видны забота и желание устроить жизнь получше, а у этих троглодитов написано на лице: похищничаю, уйду, а место это будь проклято — я не вспомню о нём.|Комментарий=Арсеньев сравнивает жизнь [[Русские|русских]] и корейских крестьян в селе Уликэ}} |
||
== Из романа Дерсу Узала == |
|||
{{Q|Днём, при солнечном свете, мы видим только [[Земля|Землю]], ночью мы видим весь [[Вселенная|мир]]. Словно блестящая световая пыль была рассыпана по всему небосклону. От тихих сияющих звёзд, казалось, нисходил на землю покой, и потому в природе было всё так торжественно и тихо.<ref name="Дерсу">''В.К.Арсеньев''. «В дебрях Уссурийского края». — М.: «Мысль», 1987 г.</ref>|Автор=}} |
|||
{{Q|Дождь в лесу — это двойной [[дождь]]. Каждый куст и каждое [[дерево]] при малейшем сотрясении обдают путника [[вода|водою]].<ref name="Дерсу"/>|Автор=}} |
|||
{{Q|Странно устроен человеческий [[мозг]]. Из впечатлений целого дня, из множества разнородных явлений и тысячи предметов, которые всюду попадаются на глаза, что-нибудь одно, часто даже не главное, а случайное, второстепенное, запоминается сильнее, чем всё остальное!<ref name="Дерсу"/>|Автор=}} |
|||
{{Q|Меня поразило, что Дерсу [[кабан]]ов называет «людьми». Я спросил его об этом. |
|||
— Его все равно [[люди]], — подтвердил он, — только рубашка другой.<ref name="Дерсу"/>|Автор=}} |
|||
== О Владимире Арсеньеве == |
== О Владимире Арсеньеве == |
||
{{Q| |
{{Q|…Арсеньев… деятельный исследователь, … проведя всё своё время в наблюдениях жизни уссурийской тайги, познал и полюбил её, выработав из себя умелого таёжника-исследователя, редкостного съёмщика и неутомимого ходока.|Автор=«Приамурские ведомости», [[Хабаровск]], 26 ноября 1906 г.}} |
||
{{Q| |
{{Q|…Арсеньев… истинный путешественник, обладающий теми же данными, которые создали некогда Пржевальского… <br />…Его экспедиция, обогащающая географическую науку оригинальными сведениями, даёт ему несомненное право на признание в нём не только «отличного офицера», но и истинного путешественника, которого уже пора оценить, как в своё время оценил Пржевальский Козлова.|Автор=«Приамурье». Хабаровск, 10 апреля 1910 г.}} |
||
⚫ | {{Q|Книгу Вашу я читал с великим наслаждением. Не говоря о её научной ценности, — конечно несомненной и крупной, — я увлечён и очарован был её изобразительной силой, Вам удалось объединить в себе Брема и Фенимора Купера — это, поверьте, неплохая похвала.|Автор=[[Максим Горький]]|Комментарий=Письмо Горького Арсеньеву о впечатлениях от прочитанной книги Арсеньева «В дебрях Уссурийского края». 4 января 1928 г. |
||
⚫ | {{Q|Книгу Вашу я читал с великим наслаждением. Не говоря о её научной ценности, — конечно несомненной и крупной, — я увлечён и очарован был её изобразительной силой, Вам удалось объединить в себе Брема и Фенимора Купера — это, поверьте, неплохая похвала.|Автор=[[Максим Горький]]|Комментарий=Письмо Горького Арсеньеву о впечатлениях от прочитанной книги Арсеньева «В дебрях Уссурийского края». 4 января 1928 г.}} |
||
{{Q|Арсеньев между прочим рассказал мне, как он написал свою книгу. Она вышла из [[дневник]]ов, которые вел он в экспедициях. Это [[книга]], можно сказать, первобытного литератора, своего рода тоже реликт. Ее [[движение]] есть движение самой [[природа|природы]] и она снова наводит меня на мысль, что поэзия рождается в ритмическом движении природы, вращении солнц и земель и является на свет тем же самым чутьем, которым животные и люди в [[тайга|тайге]] определяют, без компаса, в какой стороне находится дом.<ref>''[[Михаил Михайлович Пришвин|Пришвин М.М.]]'' «Дневники. 1918-1919» Москва, «Московский рабочий», 1994 г.</ref>|Автор=[[Михаил Пришвин]], «Дневники», 1928}} |
|||
{{Q|Центральный [[Сихотэ-Алинь]] не только уникальный синтез южной и северной [[флора|флоры]] и [[фауна|фауны]] из-за остановки на этой [[океан]]ской кромке давнего [[ледник]]ового утюга, а еще крохотный и [[символ]]ичный синтез двух, казалось бы, несовместимых цивилизаций. Это союз русского офицера-исследователя Владимира Арсеньева и таежного гольда Дерсу Узала в постижении природы. Не конфликт колонизации, не взаимное вытеснение, а поиск той гармонии и уравновешенности, при которых «одно другому не мешает», и более того, помогает ― уцелеть и развиваться.<ref>Андрей Тарасов. «Время не бросать камни». — М.: «Знание-сила», №1, 2013 г.</ref>|Автор=Андрей Тарасов, «Время не бросать камни», 2013}} |
|||
== Источники == |
== Источники == |
||
{{примечания}} |
{{примечания}} |
Версия от 17:06, 9 ноября 2018
Владимир Клавдиевич Арсеньев | |
Владимир Клавдиевич Арсеньев Хабаровск, 1913—1917 гг. | |
Статья в Википедии | |
Произведения в Викитеке | |
Медиафайлы на Викискладе |
Влади́мир Кла́вдиевич Арсе́ньев (29 августа [10 сентября] 1872 — 4 сентября 1930) — российский и советский путешественник, географ, этнограф, писатель, исследователь Дальнего Востока России. Автор книг «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала».
Цитаты
Музеи — дело народное, общее, и потому все должны работать бескорыстно. Свои сборы я никогда не продаю, а жертвую. |
Интриг между учёными в Петербурге — хоть отбавляй! В этом отношении у нас в провинции лучше. Я всегда идеализировал — мне казалось, что между учёными должна быть полная солидарность и внимание к обоюдным интересам, — а увидел я другое… Нехороший осадок оставил у меня Питер — карьеризм поглотил человека! Этот Вавилон закрутил было и меня, да, слава богу, я вовремя очнулся и убежал к себе в Приамурье. — из письма В. К. Арсеньева этнографу Льву Яковлевичу Штернбергу |
Всякая корейская фанза дышит домовитостью, трудолюбием, видны забота и желание устроить жизнь получше, а у этих троглодитов написано на лице: похищничаю, уйду, а место это будь проклято — я не вспомню о нём. — Арсеньев сравнивает жизнь русских и корейских крестьян в селе Уликэ |
Из романа Дерсу Узала
О Владимире Арсеньеве
…Арсеньев… деятельный исследователь, … проведя всё своё время в наблюдениях жизни уссурийской тайги, познал и полюбил её, выработав из себя умелого таёжника-исследователя, редкостного съёмщика и неутомимого ходока. | |
— «Приамурские ведомости», Хабаровск, 26 ноября 1906 г. |
…Арсеньев… истинный путешественник, обладающий теми же данными, которые создали некогда Пржевальского… | |
— «Приамурье». Хабаровск, 10 апреля 1910 г. |
Книгу Вашу я читал с великим наслаждением. Не говоря о её научной ценности, — конечно несомненной и крупной, — я увлечён и очарован был её изобразительной силой, Вам удалось объединить в себе Брема и Фенимора Купера — это, поверьте, неплохая похвала. — Письмо Горького Арсеньеву о впечатлениях от прочитанной книги Арсеньева «В дебрях Уссурийского края». 4 января 1928 г. | |
— Максим Горький |
Арсеньев между прочим рассказал мне, как он написал свою книгу. Она вышла из дневников, которые вел он в экспедициях. Это книга, можно сказать, первобытного литератора, своего рода тоже реликт. Ее движение есть движение самой природы и она снова наводит меня на мысль, что поэзия рождается в ритмическом движении природы, вращении солнц и земель и является на свет тем же самым чутьем, которым животные и люди в тайге определяют, без компаса, в какой стороне находится дом.[2] | |
— Михаил Пришвин, «Дневники», 1928 |
Центральный Сихотэ-Алинь не только уникальный синтез южной и северной флоры и фауны из-за остановки на этой океанской кромке давнего ледникового утюга, а еще крохотный и символичный синтез двух, казалось бы, несовместимых цивилизаций. Это союз русского офицера-исследователя Владимира Арсеньева и таежного гольда Дерсу Узала в постижении природы. Не конфликт колонизации, не взаимное вытеснение, а поиск той гармонии и уравновешенности, при которых «одно другому не мешает», и более того, помогает ― уцелеть и развиваться.[3] | |
— Андрей Тарасов, «Время не бросать камни», 2013 |