Жорж-Шарль Дантес: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Namesnik (обсуждение | вклад) смесь слухов и известий |
|||
Строка 56: | Строка 56: | ||
Питается от наших ран, |
Питается от наших ран, |
||
От ран и язв твоих, Отчизна!<ref name="вно"/>|Автор=[[w:Зайцевский, Ефим Петрович|Ефим Петрович Зайцевский]], «Памяти Пушкина», 1837}} |
От ран и язв твоих, Отчизна!<ref name="вно"/>|Автор=[[w:Зайцевский, Ефим Петрович|Ефим Петрович Зайцевский]], «Памяти Пушкина», 1837}} |
||
{{Q|Вот, однако, сведения о его [[смерть|смерти]], почерпнутые из самого чистого источника. Дантес пустой человек, но ловкий, любезный [[француз]], блиставший в наших салонах звездой первой величины. Он ездил в дом к Пушкину. Известно, что жена поэта красавица. Дантес, по праву француза и жителя салонов, фамильярно обращался с нею, а она не имела довольно такта, чтобы провести между ним и собою черту, за которую мужчина не должен никогда переходить в сношениях с женщиною, ему не принадлежащею. А в [[общество|обществе]] всегда бывают люди, питающиеся репутациями ближних: они обрадовались случаю и пустили молву о связи Дантеса с женою Пушкина. Это дошло до последнего и, конечно, взволновало и без того тревожную душу поэта. Он запретил Дантесу ездить к себе. Этот оскорбился и отвечал, что он ездит не для жены, а для свояченицы Пушкина, в которую влюблен. Тогда Пушкин потребовал, чтобы он женился на молодой девушке, и сватовство состоялось.<ref>''[[:w:Никитенко, Александр Васильевич|Никитенко А.В.]]'', Записки и дневник: В 3 т. Том 1. — М.: Захаров, 2005 г. (Серия «Биографии и мемуары»)</ref>|Автор=[[:w:Никитенко, Александр Васильевич|Александр Никитенко]], «Дневник», 1837}} |
|||
{{Q|Дантес, лишённый карьеры, обманутый в честолюбии, с женою старее его, принужден был поселиться во Франции, в своей провинции, где не может быть ни любим, ни уважаем по случаю своего эмигрантства. Сего не довольно: небо наказало даже его преступную руку. Однажды на охоте он протянул её, показывая что-то своему товарищу, как вдруг выстрел, и пуля попала прямо в руку.<ref>Из памятные заметок Н. М. Смирнова // Русский Архив. — 1882. — Кн. I. — С. 237-8.</ref>|Автор=[[w:Смирнов, Николай Михайлович|Николай Смирнов]], «Памятные заметки», 1842}} |
{{Q|Дантес, лишённый карьеры, обманутый в честолюбии, с женою старее его, принужден был поселиться во Франции, в своей провинции, где не может быть ни любим, ни уважаем по случаю своего эмигрантства. Сего не довольно: небо наказало даже его преступную руку. Однажды на охоте он протянул её, показывая что-то своему товарищу, как вдруг выстрел, и пуля попала прямо в руку.<ref>Из памятные заметок Н. М. Смирнова // Русский Архив. — 1882. — Кн. I. — С. 237-8.</ref>|Автор=[[w:Смирнов, Николай Михайлович|Николай Смирнов]], «Памятные заметки», 1842}} |
Версия от 22:18, 7 июля 2019
Жорж-Шарль д’Анте́с (фр. Georges-Charles de Heeckeren d'Anthès, после усыновления носил фамилию Ге́ккерн, в российских документах — Гео́рг Карл де Геккере́н; 5 февраля 1812 — 2 ноября 1895) — французский офицер-кавалергард, который в 1830-е годы жил в России, позже занимался политикой, был сенатором Франции. Приёмный сын барона Якоба (Луи) Геккерна. Наиболее известен интригой с Н. Н. Гончаровой, женой Александра Пушкина, которого он смертельно ранил на последовавшей дуэли 27 января (8 февраля) 1837 года (см. в той статье в т.ч. его цитаты).
Цитаты
По воспоминаниям современников
— Киселёв (посол России в Париже), письмо К. В. Нессельроде, 28 мая 1852 |
Барон Геккерн-д’Антес сообщает сведение, полученное им из Женевы, как он полагает, из верного источника: женевские нигилисты утверждают, что большой удар будет нанесён в понедельник.[3] | |
— Орлов (посол России в Париже), секретная телеграмма из Парижа А. К. Гирсу, 1 (13) марта 1880 |
Дантес был вполне доволен своей судьбой и впоследствии не раз говорил, что только вынужденному из-за дуэли отъезду из России он обязан своей блестящей политической карьерой; что не будь этого несчастного поединка, его ждало незавидное будущее командира полка где-нибудь в русской провинции, с большой семьёй и недостатком средств.[4][5] | |
— Луи Метман (внук Дантеса) по записи Я. Б. Полонского |
О Дантесе
Моя свояченица Екатерина выходит за барона Геккерна <…>. Это очень красивый и добрый малый, он в большой моде, богат… — подоплёку свадьбы см. в статье о дуэли | |
Ma belle-sœur Catherine se marie au baron Heckern <…>. C’est un très beau et bon garçon, fort à la mode, riche… | |
— Александр Пушкин, письмо С. Л. Пушкину, конец декабря 1836 |
Злодейству места с славой нет!! | |
— неизвестный автор[7], «Дума на смерть П-а», 7 февраля 1837 |
Из чьей руки свинец смертельный | |
— Фёдор Тютчев, «29-ое января 1837», май-июль(?) 1837 |
Вечером на гулянии увидал я Дантеса с женою: они оба пристально на меня смотрели, но не кланялись, я подошёл к ним первый, и тогда Дантес буквально бросился ко мне и протянул мне руку. <…> он скоро опять пристал ко мне и, схватив меня за руку, потащил в густые аллеи. Не прошло двух минут, что он уже рассказывал мне со всеми подробностями свою несчастную историю и с жаром оправдывался в моих обвинениях, которые я дерзко ему высказывал. Он мне показал копию с страшного пушкинского письма, протокол ответов в военном суде и клялся в совершенной невинности. Всего болee и всего сильнее отвергал он малейшее отношение к Наталье Николаевне после обручения с сестрою её, и настаивал на том, что второй вызов был, как черепица, упавшая ему на голову.[8][5] — перевод с фр. | |
— Александр Карамзин, письмо Е. А. Карамзиной из Баден-Бадена, 28 июня (8 июля) 1837 |
Поэтов русских князем был… | |
— Ефим Петрович Зайцевский, «Памяти Пушкина», 1837 |
Вот, однако, сведения о его смерти, почерпнутые из самого чистого источника. Дантес пустой человек, но ловкий, любезный француз, блиставший в наших салонах звездой первой величины. Он ездил в дом к Пушкину. Известно, что жена поэта красавица. Дантес, по праву француза и жителя салонов, фамильярно обращался с нею, а она не имела довольно такта, чтобы провести между ним и собою черту, за которую мужчина не должен никогда переходить в сношениях с женщиною, ему не принадлежащею. А в обществе всегда бывают люди, питающиеся репутациями ближних: они обрадовались случаю и пустили молву о связи Дантеса с женою Пушкина. Это дошло до последнего и, конечно, взволновало и без того тревожную душу поэта. Он запретил Дантесу ездить к себе. Этот оскорбился и отвечал, что он ездит не для жены, а для свояченицы Пушкина, в которую влюблен. Тогда Пушкин потребовал, чтобы он женился на молодой девушке, и сватовство состоялось.[9] | |
— Александр Никитенко, «Дневник», 1837 |
Дантес, лишённый карьеры, обманутый в честолюбии, с женою старее его, принужден был поселиться во Франции, в своей провинции, где не может быть ни любим, ни уважаем по случаю своего эмигрантства. Сего не довольно: небо наказало даже его преступную руку. Однажды на охоте он протянул её, показывая что-то своему товарищу, как вдруг выстрел, и пуля попала прямо в руку.[10] | |
— Николай Смирнов, «Памятные заметки», 1842 |
- см. Константин Данзас по записи А. Н. Аммосова, «Последние дни жизни и кончина А. С. Пушкина», 1863
Проходя под колоннадой кургауза, я часто встречаю человека, наружность которого меня постоянно поражает своей крайней непривлекательностью. Во всей фигуре его что-то наглое и высокомерное. На днях, когда мы гуляли с нашей милой знакомой М. А. С. и этот человек нам снова встретился, она сказала: «<…> Мне вчера его представили, и он сам мне следующим образом отрекомендовался: «Барон Геккерен (Дантес), который убил вашего поэта Пушкина». И если бы вы видели, с каким самодовольством он это сказал! <…>» Трудно себе вообразить что-либо противнее этого, некогда красивого, но теперь сильно помятого лица, с оттенком грубых страстей. Геккерен ярый бонапартист, благодаря чему и своей вообще дурной репутации, все здешние французы, — а они составляют большинство шинцнахских посетителей — его явно избегают и от него сторонятся.[11][12] | |
— Александр Никитенко, дневник, 20 июня 1876 |
— Вильгельм Ленц, «Приключения лифляндца в Петербурге» |
— Пётр Бартенев |
… молодой Геккерен был человек практический, дюжинный, добрый малый, балагур, вовсе не ловелас, ни дон-жуан, а приехавший в Россию сделать карьеру. Волокитство его не нарушало никаких великосветских петербургских приличий.[17] | |
— Павел Вяземский, ок. 1880 |
… я думаю, что у этого «цареубийцы» имеется своё оправдание. В самом деле, разве обязан был он, иностранец, знать, кого он убивает, когда даже теперь иностранцы, особенно наши друзья, соотечественники Дантеса, почти не знают, что такое Пушкин, а при его жизни не знало этого и большинство русских? | |
— Пётр Перцов, «Смерть Пушкина», 1897 |
Дантес обладал безукоризненно правильными, красивыми чертами лица, но ничего не выражавшими, что называется, стеклянными глазами. Ростом он был выше среднего, к которому очень шла полурыцарская, нарядная, кавалергардская форма. К счастливой внешности следует прибавить неистощимый запас хвастовства, самодовольства, пустейшей болтовни. <…> Дантесом увлекались женщины не особенно серьёзные и разборчивые, готовые хохотать всякому излагаемому в модных салонах вздору..[18][14] | |
— Ольга Павлищева по записи Л. Н. Павлищева |
Дантес по поступлении в полк оказался не только весьма слабым по фронту, но и весьма недисциплинированным офицером; таким он оставался в течение всей своей службы в полку: то он «садился в экипаж» после развода, тогда как «вообще из начальников никто не уезжал»; то он на параде, «как только скомандовано было полку вольно, позволил себе курить сигару» <…>. Число всех взысканий, которым был подвергнут Дантес за три года службы в полку, достигает цифры 44.[14] <…> | |
— Сергей Панчулидзев |
— Николай Чарыков |
Чем нулевее соперник — тем полнее ревность: Пушкин — Дантес. (Нулевее — и как круглый нуль, и как последний нуль порядкового числительного: миллионный, ста-миллионный и т. д.) | |
— Марина Цветаева, записная книжка, 1928 |
Дантес сам рассказывал, что, в бытность свою поручиком Кавалергардского полка, русского языка не знал. Он только заучил наизусть с посторонней помощью те готовые фразы, без которых нельзя было обойтись при несении службы в эскадроне <…>. Впрочем, Дантесу не было большой нужды в знании чужого языка. В том кругу, куда он был вхож, мало говорили по-русски. <…> Леностью он отличался ещё в детстве. Этим в семье объясняли и пробелы его посредственного образования. Даже французский литературный язык давался Дантесу нелегко. | |
— Луи Метман |
Он играл слишком крупную и слишком преданную роль в государственном аппарате Наполеона III, чтоб рассчитывать на какой-нибудь политический пост после 4 сентября 1870 года. <…> Широко применявшийся во Франции середины столетья политический шпионаж, которому служили виднейшие представители знати, <…> стал тайной сферой деятельности и постаревшего д'Антеса. Трудно установить, когда именно прекратился совершенно и этот вид его политической работы [на Росиию], но известные нам даты допускают его продолжение почти до самого «конца века».[3] | |
— Леонид Гроссман, «Карьера д'Антеса» |
… иноземный аристократический прохвост, наёмник царизма… | |
— газета «Правда», 10 февраля 1937 |
С ужасом думаю я о трагедии Пушкина. Мало того, что его жена симпатизировала Дантесу. Это бы ещё ничего. Но ведь Дантес был молод. Дантес был привлекателен. А главное — Дантес был совершенно зауряден. Не отягощён гениальностью, которая молоденьких женщин повергает в ужасающую тоску. | |
— Сергей Довлатов, «Nobody is Perfect (Все мы не красавцы)», 1981 |
Он навсегда покинул свет, | |
— Леонид Филатов, «Дантес», 1990 |
… «Духовный мардонг Александра Пушкина». <…> Антонов пишет о духовных мардонгах, образующихся после смерти людей, оставивших заметный след в групповом сознании. В этом случае роль обжарки в масле выполняют обстоятельства смерти человека и их общественное осознание (Антонов уподобляет Наталью Гончарову сковороде, а Дантеса — повару),.. | |
— Виктор Пелевин, «Мардонги», 1992 |
… появление Дантеса было только кровавым эпилогом уже начавшейся драмы | |
— Вадим Вацуро, «Пушкин в сознании современников», 1974 |
«В чём смысл жизни?» спросил однажды Дантес у Александра Сергеевича. «Твоя — во мне», ответил Пушкин и как всегда был прав,.. | |
— Вагрич Бахчанян, «Сочинение №29», [2010] |
Примечания
- ↑ А. М. Зайончковский. Восточная война 1853--1856 гг. Т. I. Приложения. — СПб., 1908. — С. 228.
- ↑ Раевский Н. А. Избранное. — М.: Художественная литература, 1978. — С. 486.
- ↑ 1 2 Гроссман Л. П. Карьера д'Антеса. М.: Журнально-газетное объединение, 1935. — С. 33-4.
- ↑ 1 2 Последние Новости. — 1930. — № 3340.
- ↑ 1 2 3 4 5 В. В. Вересаев, «Пушкин в жизни», 1926 (3-е изд. 1928). — Эпилог.
- ↑ 1 2 Вацуро В. Э. Из неизданных откликов на смерть Пушкина // Временник Пушкинской комиссии. 1976. — Л.: Наука, 1979. — С. 46-64.
- ↑ Гвардейский офицер, поэт-дилетант, настроенный монархически.
- ↑ Старина и Новизна. — Кн. XVII. — С. 317.
- ↑ Никитенко А.В., Записки и дневник: В 3 т. Том 1. — М.: Захаров, 2005 г. (Серия «Биографии и мемуары»)
- ↑ Из памятные заметок Н. М. Смирнова // Русский Архив. — 1882. — Кн. I. — С. 237-8.
- ↑ Записки и дневник. Т. II. Изд. 2-е. — СПб., 1905. — С. 560.
- ↑ Пушкин в жизни, XVII.
- ↑ Руский Архив. — 1878. — Кн. I. — С. 454.
- ↑ 1 2 3 4 Пушкин в жизни, XV.
- ↑ Рассказы о Пушкине. — М.: Издание М. и С. Сабашниковых, 1925. — С. 38.
- ↑ Пушкин в жизни, XVII.
- ↑ П. П. Вяземский. Собрание сочинений. — СПб., 1893. — С. 558.
- ↑ Павлищев Л. Н. Воспоминания об А. С. Пушкине. — М., 1890. — С. 421.
- ↑ С. А. Панчулидзев. Сборник биографий кавалергардов. Т. IV. — СПб., 1908. — С. 77, 89.
- ↑ Н. В. Чарыков. Известия о дуэли Пушкина, имеющиеся в Голландии // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. — СПб., 1909. — Вып. XI. — С. 71.