Священство и Царство (Россия, начало XX века – 1918 год). Исследования и материалы: различия между версиями

Материал из Викицитатника
[непроверенная версия][непроверенная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
→‎Цитаты: Корректура.
→‎Цитаты: Корректура.
Строка 23: Строка 23:
{{Q|Духовенство с начала [[w:XX век|XX в.]] постепенно становилось в оппозицию к [[w:Царь|царской власти]], стремясь освободиться от государственного надзора и опеки, стремясь получить возможность самоуправления и самоустроения.|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 595).|Оригинал=}}
{{Q|Духовенство с начала [[w:XX век|XX в.]] постепенно становилось в оппозицию к [[w:Царь|царской власти]], стремясь освободиться от государственного надзора и опеки, стремясь получить возможность самоуправления и самоустроения.|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 595).|Оригинал=}}
{{Q|Наиболее яркое выражение противостояния высшего духовенства монархии (в контексте проблемы «священства-царства») приняло в первые дни и недели [[w:Февральская революция|Февральской революции]].|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 596).|Оригинал=}}
{{Q|Наиболее яркое выражение противостояния высшего духовенства монархии (в контексте проблемы «священства-царства») приняло в первые дни и недели [[w:Февральская революция|Февральской революции]].|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 596).|Оригинал=}}
{{Q|Позиция высшего духовенства свидетельствовала о том, что иерархи решили воспользоваться политической ситуацией для осуществления своего желания получить освобождение от влияния императора («светской» власти) на церковные дела и фактически избавиться от царя как своего «[[w:Харизма|харизматического]] [[w:Конкуренция|конкурента]]».|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 597).|Оригинал=}}
{{Q|Позиция высшего духовенства свидетельствовала о том, что иерархи решили воспользоваться политической ситуацией для осуществления своего желания получить освобождение от влияния [[w:Император Всероссийский|императора]] («светской» власти) на церковные дела и фактически избавиться от царя как своего «[[w:Харизма|харизматического]] [[w:Конкуренция|конкурента]]».|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 597).|Оригинал=}}
{{Q|Члены [[w:Святейший правительствующий синод|Св. синода]], приведя православную паству к [[w:присяга|присяге]] на верность [[w:Временное правительство России|Временному правительству]] и не освободив народ от от действующей [[w:Присяга#В Российской империи|присяги на верноподданство]] [[w:Император всероссийский|императору]], сподвигли, по сути, российских граждан на [[w:Клятвопреступление|клятвопреступление]].|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 598).|Оригинал=}}
{{Q|Члены [[w:Святейший правительствующий синод|Св. синода]], приведя православную паству к [[w:присяга|присяге]] на верность [[w:Временное правительство России|Временному правительству]] и не освободив народ от от действующей [[w:Присяга#В Российской империи|присяги на верноподданство]] императору, сподвигли, по сути, российских граждан на [[w:Клятвопреступление|клятвопреступление]].|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 598).|Оригинал=}}
{{Q|В [[w:1917 год|1917 г.]] российское духовенство в целом относилось к императорской власти не как к сакральной власти помазанника Божьего, а как к переходной форме политической системы, соответствующему определённому историческому этапу развития России.|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 602).|Оригинал=}}
{{Q|В [[w:1917 год|1917 г.]] российское духовенство в целом относилось к императорской власти не как к сакральной власти помазанника Божьего, а как к переходной форме политической системы, соответствующему определённому историческому этапу развития России.|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 602).|Оригинал=}}
{{Q|Если до [[w:Октябрьская революция|Октября 1917 г.]] церковные права императора Временное правительство и Святейший синод негласно делили между собой, то после него, — те полномочия оказались в руках высших органов церковной власти.|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 604).|Оригинал=}}
{{Q|Если до [[w:Октябрьская революция|Октября 1917 г.]] церковные права императора Временное правительство и Святейший синод негласно делили между собой, то после него, — те полномочия оказались в руках высших органов церковной власти.|Комментарий=Из «Заключения» монографии (с. 604).|Оригинал=}}

Версия от 06:04, 19 октября 2019

Обложка монографии

«Священство и Царство (Россия, начало XX века – 1918 год). Исследования и материалы» — монография историка Михаила Бабкина о взаимоотношениях в России церковной и императорской властей в период российских революций.

Цитаты

  •  

Стремясь увеличить свою власть за счёт умаления прав верховной власти в области церковного управления, видные представители высшего духовенства работали, по существу, на революцию. — Из «Заключения» монографии (с. 594).

  •  

Духовенство с начала XX в. постепенно становилось в оппозицию к царской власти, стремясь освободиться от государственного надзора и опеки, стремясь получить возможность самоуправления и самоустроения. — Из «Заключения» монографии (с. 595).

  •  

Наиболее яркое выражение противостояния высшего духовенства монархии (в контексте проблемы «священства-царства») приняло в первые дни и недели Февральской революции. — Из «Заключения» монографии (с. 596).

  •  

Позиция высшего духовенства свидетельствовала о том, что иерархи решили воспользоваться политической ситуацией для осуществления своего желания получить освобождение от влияния императора («светской» власти) на церковные дела и фактически избавиться от царя как своего «харизматического конкурента». — Из «Заключения» монографии (с. 597).

  •  

Члены Св. синода, приведя православную паству к присяге на верность Временному правительству и не освободив народ от от действующей присяги на верноподданство императору, сподвигли, по сути, российских граждан на клятвопреступление. — Из «Заключения» монографии (с. 598).

  •  

В 1917 г. российское духовенство в целом относилось к императорской власти не как к сакральной власти помазанника Божьего, а как к переходной форме политической системы, соответствующему определённому историческому этапу развития России. — Из «Заключения» монографии (с. 602).

  •  

Если до Октября 1917 г. церковные права императора Временное правительство и Святейший синод негласно делили между собой, то после него, — те полномочия оказались в руках высших органов церковной власти. — Из «Заключения» монографии (с. 604).

  •  

Духовенство Русской православной церкви в целом сыграло важную роль в революционном процессе, направленном на свержение монархии в России. Высшему же органу церковного управления — Святейшему правительствующему синоду состава зимней сессии 1916/1917 гг. принадлежит особая, одна из ведущих и определяющих ролей в установлении в России народовластия, в свержении института царской власти. — Из «Заключения» монографии: итоговый вывод (с. 606).

Цитаты о книге

  •  

Работа М. А. Бабкина […] многими воспринимается как „бомба“, подложенная под устоявшиеся представления о симфонии Церкви и монархического начала в поздней Романовской империи. […] Труды М. А. Бабкина […] буквально всколыхнули не только достаточно узкую прослойку церковных интеллектуалов, профессионально работающих в сфере гуманитарного знания, но и широкие круги православной общественности. Среди как сторонников, так и противников точки зрения исследователя оказались яркие, заметные проповедники и публицисты, в том числе, служители алтаря. […] Работы М. А. Бабкина объективно взрывают ту картину трагической истории Русской Церкви XX века, что обрела в последние два десятилетия статус канонической.[1]

  — Антоненко С. Г., к. ист. н., редактор отдела истории религии журнала «Родина»
  •  

Работа полемична как по своему подходу, так и по композиции, формируемой массой разрабатываемых сюжетов-проблем. Она не может не побудить к дискуссии о характере и оценках изучаемых событий. И в этом неоспоримое достоинство труда М. А. Бабкина. […] Впору ставить вопрос о наличии у духовенства определённых надежд на смену государственного строя ещё накануне революции! Надо подчеркнуть: раздел монографии о роли Синода в событиях Февральской революции является одним из ключевых в исследовании и относится к числу важнейших открытий его автора.[2]

  Каиль М. В., к. ист. н., доцент (СмолГУ)
  •  

М. Бабкин решительно порывает с представлениями, утвердившимися в историографии, относительно роли духовенства в революционных событиях начала XX века. […] Порой, его эрудиция, выходящая далеко за рамки знаний, необходимых светскому историку (пусть даже и историку Церкви), оказывается просто поразительной. Чего стоят, например, суждения, построенные на скрупулёзном анализе текстов богослужебной литературы, свидетельствующие о глубоких знаниях историка в области литургики! На этом фоне тщательнейший анализ „всего лишь“ церковной периодики означенного времени кажется уже само собой разумеющимся.[3]

  — Ауров О. В., к. ист. н., доцент (ИАИ РГГУ)
  •  

Исследование М. А. Бабкина весьма неудобно для официозной церковной историографии. Спорить с ним трудно — каждое свое положение он подтверждает, как и подобает истинному ученому, ссылками на документы. Многим выводы ученого покажутся излишне жесткими. Могут удивить оценки Поместного Собора 1917—1918 гг. […] Перед читателем не только развернута панорама предреволюционных событий, но и выявлена конкретная вина РПЦ и российского епископата в той трагедии, которая разыгралась в октябре 1917 года. Печально, что эта вина до сих пор не осознана православными и не принесено покаяния за исторический грех Русской Церкви.[4].

  Бычков С. С., д. ист. н.
  •  

Хочется надеяться, что эти авторы и все те историки, которым М. А. Бабкин бросил перчатку в своём труде, поднимут её, и мы станем свидетелями интересной, многогранной, хотя, вероятно, эмоционально окрашенной дискуссии. В конфликте священства и царства симпатии автора — на стороне царства. Но его книга будет не менее полезна и для тех читателей, кто готов принять сторону священства или смотреть на этот конфликт со стороны. Заслуга М. А. Бабкина в том, что он впервые столь полно выявил республиканскую позицию церкви в критической ситуации 1917 года. Это важно для понимания и ситуации Февраля, и всей истории церкви в XX веке.[5]

  Шубин А. В., д. ист. н., профессор (ИВИ РАН, ИАИ РГГУ)
  •  

Возможно, листая солидный том „Священства и Царства“, оппоненты Бабкина захотят возразить ему в своих трудах. Но для этого придётся один за другим опровергнуть достоверность бесчисленного множества фактов, которые автор собрал в своём исследовании.[6]

  — Мальцев В. В., обозреватель «Независимой газеты»
  •  

Монография М. А. Бабкина, будем надеяться, послужит отправной точкой для оживленной дискуссии, как в научных кругах, так и в кругах православной общественности, о приемлемой форме соотношения „Священства“ и „Царства“.[7]

  — Стогов Д. И., к. ист. н. (СПб.)
  •  

Публикации профессора Бабкина при всей их академической безупречности вполне можно назвать „скандальными“. Последнее во многом касается специфического авторского отношения к священноначалию рассматриваемого периода, лишённого традиционного для церковных историков протокольного пиетета. Именно поэтому в многочисленных работах этого исследователя мы впервые после советского периода сталкиваемся с академической критикой церковной иерархии начала XX столетия. Только, если судить в общественно-политических категориях, это — критика не „слева“, а „справа“.[8]

  — Тюренков М. А., гл. ред. портала «Pravkniga.ru»
  •  

Соотношение священства и царства — одна из главнейших, основных тем церковной истории. […] В исследовании М. А. Бабкина драматическое столкновение идей показано на материале событий революционной катастрофы.[9]

  Асмус В. В., протоиерей (МДА, ПСТГУ)
  •  

Монография М. А. Бабкина представляет интерес и для историков, и для правоведов, ибо в ней фактически осуществлено историко-правовое исследование.[10]

  Галузо В. Н., к. юр. н.
  •  

М. А. Бабкина можно характеризовать как глубокого и разностороннего исследователя. Его труд базируется на массе источников.[11]

  Гуревич П. С., д. филос. н., д. филол. н. (ИФ РАН)
  •  

Я высоко ценю его [М. А. Бабкина] труды, в которых он использует весьма интересные источники, выявленные им в архивах и периодических изданиях 1917 г. […] Как и Михаил Анатольевич, я считаю, что исследователи политической истории революции явно недооценивали значение религии и церкви в политических процессах той поры. […] Вместе с тем, я не могу согласиться со всеми выводами Михаила Анатольевича. Мне кажется, что автор становится заложником своего подхода, который предполагает соединение теологии и истории.[12][13]

  Колоницкий Б. И., д. ист. н., профессор (Европейский университет в Санкт-Петербурге, СПбИИ РАН)
  •  

Проблема сакрализации власти и её носителей, особенно для понимания социополитической эволюции в традиционных обществах, является одной из ключевых. […] Сакральный статус русских царей М. А. Бабкин выводит из сакрального статуса византийских василевсов, где их власть являлась не столько государственным (политическим), сколько церковным институтом: василевсы выполняли функцию по „обеспечению“ религиозного спасения душ своих подданных, обладали высшим сакральным авторитетом.[14]

  Андреева Л. А., д. филос. н. (Институт Африки РАН)
  •  

Монография является воплощением междисциплинарного подхода, когда используются методы не только истории, но и политической экономии, социологии, политологии, а в ряде случаев и социальной психологии. […] Особенно важен вывод автора о том, что нет основания говорить о благостном единодушии священства и царства в тот исторический период, о верности и преданности церкви и её иерархов самодержавию.[15]

  Тощенко Ж. Т., чл.-корр. РАН (ИС РАН)
  •  

Исследователь М. А. Бабкин […] вообще склонен развивать теорию «антимонархического заговора с участием высшего духовенства», которое-де было движимо желанием «уничтожить, свергнуть царскую власть как „харизматического конкурента“». Принять такое объяснение мотивов высших иерархов не представляется возможным.[16][17]

  Мазырин А. В., священник, к. ист. н., доцент (ПСТГУ)
  •  

Все элементы жанра фэнтези у Бабкина налицо: безудержный полет фантазии, смешение реального и вымышленного, сверхъестественные явления, интригующий сюжет, средневековые образы и архетипические сюжеты. Можно было бы также провести сравнительное исследование на тему: „Концепция Бабкина как Новая хронология священства-царства“. Все основания для этого есть: один из авторов „Новой хронологии“ Г. Носовский, как и Бабкин, не имеет базового исторического образования и тоже является старообрядцем.[18]

  Гайда Ф. А., к. ист. н. (научный сотрудник ПСТГУ, доцент МГУ имени М. В. Ломоносова)
  •  

Самое парадоксальное открытие Бабкина — de facto пролиберальная позиция Русской православной церкви. […] Своим открытиям Бабкин обязан междисциплинарному характеру исследования. Именно сочетание теологического, или богословского, и исторического подходов привело автора к новому взгляду на деятельность православных иерархов.[19]

  Миронов Б. Н., д. ист. н., профессор (СПбИИ РАН; СПбГУ)
  •  

Выстраивая и аргументируя свою концепцию, М. А. Бабкин систематически нарушает принцип историзма, предполагающий изучение событий и явлений прошлого и отражающих их источников в историческом контексте. Бабкин, напротив, последовательно неисторичен. Противоборствующие в его книге „священство“ и „царство“, по сути — надисторические субстанции. […] Именно абсолютизация сакральности фигуры императора и лежит в основе всех рассуждений М. А. Бабкина, полагающего, что уверенность в сакральной значимости „царства“ относится к существенным чертам православной веры. […] Вышла лишь имитация научного исследования, декларативные „выводы“ и гипотезы которого, по сути, оторваны от собранного автором обширного материала.[20]

  Беглов А. Л., к. ист. н. (ИВИ РАН; доцент кафедры теологии НИЯУ МИФИ: заведующий кафедрой теологиимитрополит Волоколамский Иларион (Алфеев))
  •  

Но самое главное (и это с прискорбием я, священник, вынужден признать) — в марте-июле 1917 года практически все, за редким исключением, русские священнослужители поддержали февральскую революцию, предали своего царя и приняли распад Российской империи как неизбежную данность. Тем самым, они безответственно легитимизировали буржуазную революцию, согласились с республиканским видом правления и с навязанным „демократами“ разрушением какого-либо единства нации. Изданные недавно книги историка М. А. Бабкина […] содержат тысячи документов, подтверждающих этот печальный вывод. Я со многими прямолинейными и категоричными интерпретациями и комментариями автора не во всем могу согласиться, но документы говорят сами за себя — это одна из самых трагических страниц церковной истории.[21]

  Вигилянский В. Н., протоиерей (настоятель храма святой мученицы Татианы при МГУ)
  •  

Февральский заговор возглавили генералы и епископат. Последнее приходится признать, как это ни противоречит советской (и зеркально отображающей её антисоветской) версии о „монархическом духовенстве“. Изыскания доктора исторических наук Михаила Бабкина обнажили эту проблему. И, кстати, предельно объяснили, почему идея Православной монархии далеко не популярна в сегодняшних церковных кругах.[22]

  Карпец В. И., к. юр. н., доцент (НИУ ВШЭ)

Источники

  1. Антоненко С. Г. «Священство и царство»: в поисках утраченной симфонии? / Мир веры и мир истории: «параллельные вселенные» или «сталкивающиеся миры»? // Исторические исследования в России — III. Пятнадцать лет спустя / Под ред. Г. А. Бордюгова. — М.: АИРО-XXI. 2011. С. 435, 439—445.
  2. Каиль М. В. Священство против Царства: новый взгляд на взаимоотношения церковной и светской властей в революционной России // Новый исторический вестник. — М.: 2011. № 4 (30). С. 97, 100.
  3. Ауров О. В. Блажен, кто верует… // Свободная мысль. — М.: 2011. № 5 (1624). С. 212, 213.
  4. Бычков С. С. Рец. на кн. // Портал-Credo.ru, 07.2011
  5. Шубин А. В. Священство против Царства // Родина. 2011. № 8. С. 89.
  6. Мальцев В. Какое царство, такое и священство // НГ-религии. — М.: 2011. № 14 (296). 17 августа. С. 7.
  7. Стогов Д. И. Церковно-государственные отношения в России начала ХХ века // Русская народная линия, 22.09.2011
  8. Тюренков М. Интервью с Михаилом Бабкиным: Священство и Царство в начале XX века // Татьянин день, 23.09.2011
  9. Асмус В. В., протоиерей. Комментарий к интервью с Михаилом Бабкиным // Татьянин день, 23.09.2011
  10. Галузо В. Н. Рец. на кн. // Государство и право. 2011. № 9. С. 124.
  11. Гуревич П. С.[Рец. на кн.] // Личность. Культура. Общество. 2011. Т. XIII. Вып. 4. С. 365.
  12. Колоницкий Б. И. Отзыв о кн. Зачитан при обсуждении доклада Бабкина М. А. на расширенном заседании Отдела истории общественного движения и революций России: СПбИИ РАН, 19.04.2012
  13. То же, 19.04.2012
  14. Андреева Л. А. Рец. на кн. // Вопросы философии. — М.: 2012. № 10. С. 180, 181.
  15. Тощенко Ж. Т. [Рец. на кн.] // Вопросы истории. — М.: 2012. № 11. С. 170, 173.
  16. Мазырин А. В., священник. Вопрос об отношении к монархии в церковной полемике 1920-х гг. в России // Материал сайта ПСТГУ, 4.03.2013
  17. То же: материал интернет-портала Богослов.ru, 4.03.2013
  18. Гайда Ф. А. Священство и царство в жанре фэнтези // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия II: История. История РПЦ. — М.: 2013. Вып. 5 (54). С. 143.]
  19. Миронов Б. Н. [Рец. на кн.] // Социологические исследования (СОЦИС). — М.: 2013. № 2. С. 155, 158.
  20. Беглов А. Л. Рец. на кн. // Российская история. — М.: 2014. № 4. С. 229, 232.
  21. Вигилянский В. Н., протоиерей. Революция 1917 года // ЖЖ протоиерея Владимира Вигилянского, 17.01.2015
  22. Карпец Владимир. Царский Род // Портал «Проза.ру», 17.03.2016