Немцы

Не́мцы (нем. Deutsche) — народ, произошедший от древних германцев, основное население Германии, Австрии, Швейцарии и Лихтенштейна. Язык — немецкий германской группы индоевропейской семьи.

Цитаты о немцах

Мы немцы. — Пауль Ландерс

	У нас, немцев, это прекрасно: нет сумасшедшего, которого не мог бы понять другой, ещё более свихнувшийся. — Генрих Гейне, Путешествие по Гарцу, перевод В. А. Зоргенфрея
	Das ist schön bei uns Deutschen; keiner ist so verrückt, daß er nicht einen noch Verrückteren fände, der ihn versteht.

	Немцы обладают замечательной привычкой при всяком деле, которое они делают, нечто иметь в виду. — Генрих Гейне, Путешествие по Гарцу, перевод В. А. Зоргенфрея
	Die Deutschen die merkwürdige Gewohnheit haben, daß sie bei allem, was sie tun, sich auch etwas denken.

	Первая добродетель германцев — известная верность, несколько неуклюжая, но трогательно великодушная верность. Немец бьётся даже за самое неправое дело, раз он получил задаток или хоть спьяну обещал своё содействие. — Генрих Гейне, О доносчике (предисловие к третьей части «Салонов»)
	Die erste Tugend der Germanen ist eine gewisse Treue, eine gewisse schwerfällige, aber rührend großmütige Treue. Der Deutsche schlägt sich selbst für die schlechteste Sache, wenn er einmal Handgeld empfangen oder auch nur im Rausche seinen Beistand versprochen.

Немцев упрекают в том, что они всегда подражали во всём французам и англичанам; но забывают, что это самое умное, что они, как нация, могли сделать, потому что собственными силами они не произвели бы ничего дельного и хорошего. — Артур Шопенгауэр

Немцы в целом — народ трудолюбивый и дисциплинированный, добросовестный и энергичный до безжалостности, честный и тщательно выполняющий любое дело; у немцев сильно развиты любовь к порядку, чувство долга и повиновение властям; они часто готовы на большие личные жертвы и выказывают незаурядное мужество в случае опасности. — Фридрих фон Хайек

Я хороший солдат, но я ещё и западный немец. Чувствуете разницу? Тем, кто с востока, внушали, что они не ответственны за зверства Второй мировой войны, что они, как добропорядочные коммунисты, не меньше других пострадали от Гитлера. Понимаете теперь, почему скинхеды и неофашисты появлялись в основном на востоке? Они не чувствовали ответственности за прошлое, как мы на западе. Нас с колыбели учили нести позорное бремя прадедов. Нас учили: даже надев военную форму, вы в первую очередь должны быть верны своей совести, невзирая на последствия. Вот как меня воспитали.[источник?] (Макс Брукс)

Цитаты про немцев

	Немецкий народ в 1864 году не составлял одного целого; он не имел политической национальности
	— Николай Яковлевич Данилевский

	Как у драчуна руки чешутся, а у говоруна язык, так у немца чешется мозг и не даёт ему покоя
	— Феофан Затворник. Созерцание и Размышление

Самый бедный немец не может обойтись без дачи; летом его так и тянет ins Grüne. Где есть только подозрение природы, слабый намёк на зелень, какие-нибудь три избушки и одна берёза, одну из этих избушек немец непременно превратит в дачу: оклеит её дешёвенькими обоями, привесит к окнам кисейные занавесочки, поставит на подоконники ерань и лимон, который посадила в замуравленный горшок сама его Шарлота; перед окном избы выкопает клумбочку, посадит бархатцев и ноготочков… и устроит своё маленькое хозяйство так аккуратно и так уютно, как будто лето должно продолжаться вечность.

— Иван Панаев, «Опыт о хлыщах», 1857

Не будем говорить о великом; возьмём одни мелочи, ибо из мелочей слагается обыденная жизнь человеческая и по преимуществу жизнь Карлов Ивановичей. Карл Иванович непременно член клуба; но какого клуба? — санкт-петербургского национального собрания, именуемого по-русски шустерклубом. И ни в каком ином клубе он не захотел бы быть членом. Тут у него издавна уже существуют свои интимные нравственные связи и симпатии. Карл Иванович, несмотря на все блага земные, изливаемые на него щедрой рукой фортуны, очень аккуратен и расчётлив. Это качество не покидает его нигде, ибо оно присуще ему по натуре. Карл Иванович соображает, что ему нужно, например, бельё, сапоги, платье и тому подобное. Как поступает в этом случае Карл Иванович? — Он знает, что в числе его клубных сочленов, с коими он садится по вечерам за преферанс, находятся: немецкий сапожный мастер Herr Мюллер, немецкий портной Herr Иогансон, немецкий магазинщик белья Гроссман, — и Карл Иванович в отношении этих господ пользуется своими интимными связями и симпатиями, зная, что тут он приобретает всё необходимое, что называется, и дёшево, и сердито, а в то же время поддержка своей национальности является. Поэтому платье он заказывает не иначе как немцу-портному, сапоги — немцу-сапожнику, бельё — немецкому магазину, в полном убеждении, что способствует развитию национальной немецкой промышленности. Он даже — мелочь из мелочей — стричься и бриться ходит не иначе как к «немецкому парикмахеру» на Большой Мещанской. Нельзя сказать, чтобы Карл Иванович был чужд эстетических наслаждений: изредка он посещает немецкий театр (но только немецкий) и объясняет супруге своей достоинства некоторых актёров и пьес, из которых особенно нравятся ему те, которые хоть немножко, хоть самую чуточку проявляют в себе немецки-патриотическую закваску. Но если что сделалось в последнее время предметом живейшей ненависти Карла Ивановича, то это русская журналистика, с тех пор, как она стала заниматься ост-зейдским «вопросом». Имени Каткова он равнодушно слышать не может, — зато боготворит императорско-российского надворного советника и германского пионера г-на фон Мейера, будучи всегда усердным читателем его академически-российских немецких «Санкт-Петербургских Ведомостей». — Что они пишут! Боже мой, что пишут эти вандалы! — восклицает он, диспутируя по поводу нападок русской журналистики. — Немцы!.. А что они будут делать без немцев? Кто дал России просвещение, администрацию и цивилизацию? Кто взял преимущество интеллигенции в высшем учёном собрании русском? — Немецкие учёные мужи! Кто в России лучший чиновник? — Немец! Кто лучший командир? — Тот же немец! Кто педагог? — Опять-таки немец! Кто капиталист, банкир, негоциант, агроном, и врач, и механик? — Немец! Кто, наконец, лучший, честный ремесленник, сапожник, булочник? — Немец! Всё немец, немец и немец! Всё — мы! — заключает он с гордым достоинством и, вслед затем, не без горечи присовокупляет: — А они кричат! они, они-то кричат ещё! Какая неблагодарная нация!

— Всеволод Крестовский, «Петербургские трущобы» (Том 2), 1867

― Кто это с вами, министр, что ли, какой? Барон очень уж важен показался ему по виду своему. ― Нет, барон один, ― отвечал ему с улыбкой и не без умысла князь. ― Ах, он ягель немецкий, трава болотная! ― зашипел, заругался чиновник. ― Недаром меня так претило от него! Почтенный смотритель древностей был страшный русак и полагал, что все несчастья в мире происходят оттого, что немцы на свете существуют.

— Алексей Писемский, «В водовороте», 1871

— Был во времена оны у нас государственный человек — не из остзейских, а из настоящих немцев, — человек замечательного ума и, сверх того, пользовавшийся репутацией несомненного бескорыстия. Тем не менее даже в то время нигде так не было распространено взяточничество, как в том обширном ведомстве, которым он управлял. Так вот он, когда случалось ему отправлять кого-нибудь на место в губернию, всегда следующим образом напутствовал отъезжающего: «Удивляюсь, говорил он, как вы, русские, так мало любите свое отечество! как только получаете возможность, так сейчас же начинаете грабить! Воздержитесь, мой друг! пожалейте свое отечество и не столь уж быстро обогащайтесь, как это делают некоторые из ваших товарищей!»

— Салтыкова-Щедрина, «Круглый год», 1879

Много раз обращал на себя внимание тот факт, что немецкое племя образовало значительные государственные тела только на завоеванной земле и преимущественно, на славянской: таковы Пруссия и Австрия, в противоположность всем другим немецким владениям, на которые раздроблены коренные земли Германии. <...> Каким образом, эта <балтийская> многочисленная и сильная ветвь славянской народности могла так быстро ослабеть (в Х-ХI в.) и так легко уступить свое место немецкому племени (в XII-XIV в.)? Обыкновенно это объясняют, с одной стороны, недостатком у славян национального самосознания и единства, с другой стороны — бесцеремонной настойчивостью и бессердечной суровостью немцев при насильственной германизации славянских земель. Германская политика. в этом отношении весьма любопытна и поучительна. Меры, направленные к уничтожению славянства, состояли: 1) в лишении славян земельной собственности под разными предлогами, 2) в насильственной германизации, шедшей рука об руку с таким же водворением католицизма, 3) в ограничении прав славян сравнительно с немцами и 4) систематическом заселении немецким народом отнятых или запустевших славянских земель. <...> Почему славяне Х-ХII в. так ослабели, что почти сразу потеряли способность противодействовать германским вожделениям? Этого нельзя объяснить ни духом принятого ими христианства, ни преклонением перед немецкою культурою… Чтобы сломить и искоренить народность, нужно прежде ослабить ее численно и духовно и после того уже принимать меры к насильственной ассимиляции. В этом роде должен был происходить и процесс обезличения балтийских славян.

— Василий Флоринский, из книги «Первобытные славяне по памятникам их доисторической жизни», 1894

23 Апреля. Любимое время, когда подорожник зеленеет и грязная дорога становится красавицей. Смотреть теперь на зелёную травку, которая скоро будет помята и загажена чужим скотом, ожидать, когда зацветут деревья, которые скоро лягут под топорами, слушать песню наивных птиц над гнёздами, которые разорят, и видеть постоянно перед глазами делёжку земли народа, который завтра будет рабом, ― невыносимая весна. Я говорю им каждому по отдельности: ― Немцы близко!

— Михаил Пришвин, «Дневники», 1918

Немцы живут, чтобы работать, в то время как все остальные народы работают, чтобы жить. — Герберт Прокноу

Немцы хотели бы, чтобы были забыты их зверства во время Первой и Второй мировых войн, они придумывают зверства, которые якобы совершили мы, и раздувают антисербские кампании. — Ратко Младич

	Сложно договариваться с людьми, которые даже дома разговаривают между собой шёпотом, потому что боятся, что их американцы подслушивают. — О немцах.
	— Владимир Владимирович Путин

	Ах, как немки скверно одеваются!
	— Антон Чехов, письмо M. П. Чеховой 12 (25) июня 1904 г., Баденвейлер.