Гигант: различия между версиями

Материал из Викицитатника
[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
каждый может стать гигантом
дрался с каким-то ледяным гигантом
Строка 7: Строка 7:
{{Q|То, что сделал [[Рене Декарт|Декарт]], было хорошим шагом. Вы добавили много <новых> решений, особенно там, где речь идет о философском рассмотрении цветов тонких пленок <интерференции света>. Если я видел дальше других, то потому, что [[на плечах гигантов|стоял на плечах гигантов]].|Автор=[[Исаак Ньютон]], из письма [[Роберт Гук|Роберту Гуку]], 5 февраля (15 н. ст.) 1676|Оригинал=If I have seen further it is by standing on the shoulders of Giants.}}
{{Q|То, что сделал [[Рене Декарт|Декарт]], было хорошим шагом. Вы добавили много <новых> решений, особенно там, где речь идет о философском рассмотрении цветов тонких пленок <интерференции света>. Если я видел дальше других, то потому, что [[на плечах гигантов|стоял на плечах гигантов]].|Автор=[[Исаак Ньютон]], из письма [[Роберт Гук|Роберту Гуку]], 5 февраля (15 н. ст.) 1676|Оригинал=If I have seen further it is by standing on the shoulders of Giants.}}


{{Q|[[Война]] рассматривается только как [[ужас]], как липкая, одуряющая [[кровь]]. Это ― оттого, что [[Леонид Николаевич Андреев|Андреев]], выразительнейший [[сын]] своего времени, видел войну только как [[больной]] крик одного побитого человечка. Он не знал, что каждый может стать гигантом, удесятерив себя силой единства. Вот почему все старые писатели: [[Фёдор Кузьмич Соллогуб|Сологуб]], Андреев и др. ― возвеличивали [[смерть]], возвеличивали страдание, кончину, а великая, но до сегодняшнего дня не принятая народная песня поет [[радость]].<ref>''[[Владимир Владимирович Маяковский|Маяковский В.]]'' «Проза поэта». ― М.: Вагриус, 2001 г.</ref>|Автор=[[Владимир Владимирович Маяковский|Владимир Маяковский]], «Будетляне (Рождение будетлян)», 1914}}
{{Q|[[Война]] рассматривается только как [[ужас]], как липкая, одуряющая [[кровь]]. Это ― оттого, что [[Леонид Николаевич Андреев|Андреев]], выразительнейший [[сын]] своего времени, видел войну только как [[больной]] крик одного побитого человечка. Он не знал, что каждый может стать гигантом, удесятерив себя силой единства. Вот почему все старые писатели: [[Фёдор Кузьмич Сологуб|Сологуб]], Андреев и др. ― возвеличивали [[смерть]], возвеличивали страдание, кончину, а великая, но до сегодняшнего дня не принятая народная песня поет [[радость]].<ref>''[[Владимир Владимирович Маяковский|Маяковский В.]]'' «Проза поэта». ― М.: Вагриус, 2001 г.</ref>|Автор=[[Владимир Владимирович Маяковский|Владимир Маяковский]], «Будетляне (Рождение будетлян)», 1914}}


{{Q|К Бенсону мы ехали через громадные поля [[кактус]]ов. Это были «джайент-кэктус» — кактусы-гиганты. Они росли группами и в [[одиночество|одиночку]] и были похожи на увеличенные в тысячу раз и поставленные стоймя [[огурец|огурцы]]. Они покрыты ложбинками, как коринфские [[колонна|колонны]], и волосками, как [[обезьяна|обезьяньи]] лапы. У них есть короткие толстые ручки. Эти придатки делают гигантские кактусы необыкновенно выразительными. Одни кактусы [[молитва|молятся]], воздев руки к [[небо|небу]], другие обнимаются, третьи нянчат [[дети|детей]]. А некоторые просто стоят в [[гордость|горделивом]] спокойствии, свысока посматривая на проезжающих.<ref>''С.Турдиев, Р.Седых, В.Эрихман'', «Кактусы». ― Алма-Ата, издательство «Кайнар», 1974 год, 272 стр., издание второе, тираж 150 000.</ref>{{rp|34}}|Автор=[[Ильф и Петров]], «[[Одноэтажная Америка]]», 1936}}
{{Q|К Бенсону мы ехали через громадные поля [[кактус]]ов. Это были «джайент-кэктус» — кактусы-гиганты. Они росли группами и в [[одиночество|одиночку]] и были похожи на увеличенные в тысячу раз и поставленные стоймя [[огурец|огурцы]]. Они покрыты ложбинками, как коринфские [[колонна|колонны]], и волосками, как [[обезьяна|обезьяньи]] лапы. У них есть короткие толстые ручки. Эти придатки делают гигантские кактусы необыкновенно выразительными. Одни кактусы [[молитва|молятся]], воздев руки к [[небо|небу]], другие обнимаются, третьи нянчат [[дети|детей]]. А некоторые просто стоят в [[гордость|горделивом]] спокойствии, свысока посматривая на проезжающих.<ref>''С.Турдиев, Р.Седых, В.Эрихман'', «Кактусы». ― Алма-Ата, издательство «Кайнар», 1974 год, 272 стр., издание второе, тираж 150 000.</ref>{{rp|34}}|Автор=[[Ильф и Петров]], «[[Одноэтажная Америка]]», 1936}}
Строка 34: Строка 34:


{{Q|Так вот, когда однажды Вера шла из школы, размышляя над тем, кто же такое на самом деле существо ― Маруся… взгляд ее вдруг упал на чьи-то гигантские ноги, повернутые к ней пятками, плавные такие [[лыжи]]… Она медленно поднимала голову… жилистые загорелые бревна ног не кончались… Вера вскрикнула и, как ужаленная, отпрыгнула в сторону: спиной к ней стояла гигантского роста женщина… Со своей высоты она даже не слышала ― что за [[лилипут]] пискнул там, внизу… Вероятно, ждала какую-нибудь [[машина|машину]] ― стояла, посматривая то на дорогу, то на [[часы]], поднося к [[глаза]]м огромную лопасть руки… Девочка перевела дух, и тут до нее дошло, что перед ней звезда ташкентского [[баскетбол]]а, знаменитая женщина-гигант Рая Салимова… Одета была просто, в хлопчатобумажное платье выше колен и теннисные тапочки… Вера вспомнила, что Серега объяснял ― в чем ценность игрока такого роста: «Она просто подходит и ложит [[мяч]] в корзину!!! ― кричал он, вытаращив глаза.<ref>''[[Дина Ильинична Рубина|Дина Рубина]]''. «На солнечной стороне улицы». — М.: ЭКСМО, 2008 г.</ref>|Автор=[[Дина Рубина]], «На солнечной стороне улицы», 2006}}
{{Q|Так вот, когда однажды Вера шла из школы, размышляя над тем, кто же такое на самом деле существо ― Маруся… взгляд ее вдруг упал на чьи-то гигантские ноги, повернутые к ней пятками, плавные такие [[лыжи]]… Она медленно поднимала голову… жилистые загорелые бревна ног не кончались… Вера вскрикнула и, как ужаленная, отпрыгнула в сторону: спиной к ней стояла гигантского роста женщина… Со своей высоты она даже не слышала ― что за [[лилипут]] пискнул там, внизу… Вероятно, ждала какую-нибудь [[машина|машину]] ― стояла, посматривая то на дорогу, то на [[часы]], поднося к [[глаза]]м огромную лопасть руки… Девочка перевела дух, и тут до нее дошло, что перед ней звезда ташкентского [[баскетбол]]а, знаменитая женщина-гигант Рая Салимова… Одета была просто, в хлопчатобумажное платье выше колен и теннисные тапочки… Вера вспомнила, что Серега объяснял ― в чем ценность игрока такого роста: «Она просто подходит и ложит [[мяч]] в корзину!!! ― кричал он, вытаращив глаза.<ref>''[[Дина Ильинична Рубина|Дина Рубина]]''. «На солнечной стороне улицы». — М.: ЭКСМО, 2008 г.</ref>|Автор=[[Дина Рубина]], «На солнечной стороне улицы», 2006}}

{{Q|Но сразу же после этого я удачно зацепился за [[ум]] десятилетнего мальчугана, занятого [[игра|игрой]] на крохотной ручной консоли ― размером чуть больше шоколадки. Я таких раньше не видел: у меня были только стандартные «Playstation» и «Xbox». [[Ребёнок]] дрался с каким-то [[лёд|ледяным]] гигантом, управляя воином-меченосцем. Консолька [[подлость|подловато]] подыгрывала ледяному гиганту, задерживая [[мальчик]]а в самые ответственные моменты боя ― так, что ему вновь и вновь приходилось умирать в миллиметре от [[победа|победы]] ― и начинать долгую битву сначала.<ref>''[[Виктор Олегович Пелевин|В. О. Пелевин]]''. «[[Бэтман Аполло]]». — М.: Эксмо, 2013 г.</ref>|Автор=[[Виктор Олегович Пелевин|Виктор Пелевин]], «[[Бэтман Аполло]]», 2013}}


== В стихах ==
== В стихах ==

Версия от 17:36, 21 февраля 2020

Гигант Энцелад (Версаль)

Гига́нт, тита́н, велика́н, исполи́н, коло́сс, — в широком смысле слова: объект, предмет, живое существо или человек аномально большого размера, перед которым все остальные кажутся карликами или пигмеями.

В прозе

  •  

Мы — карлики, взобравшиеся на плечи гигантов. Мы видим больше и дальше, чем они, не потому, что взгляд у нас острее и сами мы выше, но потому, что они подняли нас вверх и воздвигли на свою гигантскую высоту[1].

  Бернар Шартрский, XII век
  •  

То, что сделал Декарт, было хорошим шагом. Вы добавили много <новых> решений, особенно там, где речь идет о философском рассмотрении цветов тонких пленок <интерференции света>. Если я видел дальше других, то потому, что стоял на плечах гигантов.

 

If I have seen further it is by standing on the shoulders of Giants.

  Исаак Ньютон, из письма Роберту Гуку, 5 февраля (15 н. ст.) 1676
  •  

Война рассматривается только как ужас, как липкая, одуряющая кровь. Это ― оттого, что Андреев, выразительнейший сын своего времени, видел войну только как больной крик одного побитого человечка. Он не знал, что каждый может стать гигантом, удесятерив себя силой единства. Вот почему все старые писатели: Сологуб, Андреев и др. ― возвеличивали смерть, возвеличивали страдание, кончину, а великая, но до сегодняшнего дня не принятая народная песня поет радость.[2]

  Владимир Маяковский, «Будетляне (Рождение будетлян)», 1914
  •  

К Бенсону мы ехали через громадные поля кактусов. Это были «джайент-кэктус» — кактусы-гиганты. Они росли группами и в одиночку и были похожи на увеличенные в тысячу раз и поставленные стоймя огурцы. Они покрыты ложбинками, как коринфские колонны, и волосками, как обезьяньи лапы. У них есть короткие толстые ручки. Эти придатки делают гигантские кактусы необыкновенно выразительными. Одни кактусы молятся, воздев руки к небу, другие обнимаются, третьи нянчат детей. А некоторые просто стоят в горделивом спокойствии, свысока посматривая на проезжающих.[3]:34

  Ильф и Петров, «Одноэтажная Америка», 1936
  •  

― Смотрите, смотрите! ― крикнула миссис Адамс, останавливая автомобиль. Сперва мы ничего не могли заметить. Вровень с дорогой неподвижно стоял целый лес хвойных вершин, стволы которых росли из склонов под нашими ногами. Но одна вершина, смешавшись с прочими, чем-то отличалась от них. Приглядевшись, мы заметили, что ее хвоя темнее и имеет несколько другую форму. Мы осторожно посмотрели вниз. В то время как стволы других деревьев оканчивались совсем близко, косо врастая в склоны, ― этот ствол, толстый, как башня, шел прямо в бездну, и невозможно было проследить, где он начинается.
― Ну, что вы скажете, сэры! ― ликовал мистер Адамс. ― Вы, кажется, спрашивали, где секвойи?
― Смотрите, смотрите! ― снова крикнула миссис Адамс. На этот раз пришлось посмотреть не вниз, а вверх. Рядом с нами подымался из земли ствол другого гигантского дерева. Не удивительно, что мы не сразу его заметили. Он был слишком велик, слишком ненормален среди обычных стволов окружавших его елей и сосен, чтобы глаз, воспитанный на естественной разнице между маленьким и большим, мог бы сразу отметить этот феномен. Мы медленно поехали дальше, от дерева к дереву. Оказалось, что первые два, перед которыми мы остановились в изумлении, были самыми маленькими экземплярами.[4]

  Илья Ильф, Евгений Петров, «Одноэтажная Америка», 1936
  •  

Кави ближе познакомился с исполинами Африки. Бесшумные и спокойные серые глыбы слонов нередко проплывали над травой, гигантские кожистые уши топырились в сторону людей, блестящая белизна бивней резко выделялась около извивающихся темных хоботов. Мощные животные нравились этруску ― их мудрое поведение так сильно отличалось от беспокойства антилоп, злобы носорогов, напряженной вкрадчивости хищников. Иногда людям удавалось подглядеть отдых величественных гигантов: стадо, укрываясь в тени деревьев, неподвижно стояло, тесно скучившись. Громадные старые самцы низко склоняли свои лобастые, отягченные изогнутыми бивнями головы; самки, с более плоскими лбами, держали во сне головы выше. Один раз шедшие впереди наткнулись на одинокого старого слона. Гигант спал, стоя прямо на жаре. Он заснул, очевидно, в тени, потом солнце передвинулось, а слон, разоспавшись, не чувствовал зноя. Кави долго любовался мощным великаном. Слон стоял, как изваяние, слегка расставив задние ноги.[5]

  Иван Ефремов, «На краю Ойкумены», 1946
  •  

...австрийский психиатр Вильгельм Штекель считал, что превзошел своего учителя Фрейда в толковании символов; дескать, «карлик на плечах великана видит дальше, чем сам гигант». Услышав об этом, Фрейд мрачно заметил:
– Может, оно и так, но этого не скажешь о вши на голове астронома.[6]

  Эрнест Джонс, «Жизнь и труды Зигмунда Фрейда», том 2, 1955
  •  

Это была волнистая равнина с разбросанными по ней солеными и пресными озерами, заросшими камышом. Я снарядил караван, нанял киргизов, чтобы вести раскопки, и отправился в путь. И вот по дороге они сообщили мне, что в другом месте, на берегу Соленого озера, есть скопления костей гораздо более крупных, чем на Джиланчике. Они это место называли битвой гигантов. Не надо большого воображения, чтобы представить себе, что я почувствовал, когда услышал о битве гигантов. Это была та смесь испепеляющего азарта и почти суеверного отчаяния при мысли, что рассказ может не подтвердиться, которая открывает человеку глаза на свои истинные желания, на самого себя, на свое призвание, которую мы зовем прозрением. Забыты были и Горный институт, и распоряжение начальства, и само начальство. Я немедленно повернул экспедицию в сторону Соленого озера. А ведь я считался спокойным человеком, выше всего ставил невозмутимость и занимался гимнастикой по системе Миллера и лаун-теннисом. Это было, конечно, большим проступком, но я не мог устоять перед желанием подобрать кости мамонтов. Я подобрал их. Я вернулся. Меня постигло жестокое разочарование. Меня посылали для сбора неизвестной фауны, а я вместо нее привез давно и хорошо всем известного мамонта. Пришли ящики. И хотя мамонт не представлял особого интереса, все же раскрыли один из самых длинных ящиков, сняли крышку, и с первых же шагов обнаружились такие признаки кости, которые позволили с уверенностью сказать, что это не мамонт.[7]

  Михаил Анчаров, «Сода-солнце», 1980
  •  

Армянскому радио задают вопрос: <...> на какие виды делятся мужчины?
Армянское радио отвечает: мужчины делятся на два вида ― половые гиганты и гигантские половички!

  Константин Серафимов, «Записки спасателя», 1990
  •  

Я не осмеливался подняться, потому что, когда разговариваешь с гигантом лёжа, остаётся надежда, что и ты немного гигант. Как только встанешь — иллюзии развеются.

  Кир Булычёв, «Любимец», 1990
  •  

По-змеиному зашипел огонь. Звук, издаваемый бароном, уже ничем не напоминал голос человека. И лицо его преобразилось: челюсть выступила вперед, глаза сузились. Пальто лопнуло под напором бугристых плеч. Огромные лапищи ― белые, будто восковые, с тугими напряженными венами ― потянулись к шипящему огню. Николай Степанович отступил на шаг ― и тут одновременно метнулись к вырастающему гиганту Коломиец и Гусар. Коломиец обхватил его за каменную шею, Гусар клещом повис на руке. Гигант схватил его другой лапой поперек туловища, рванул… Трап не выдержал тяжести. Секция его, на которой шла борьба, просела со стоном, и через секунду оборвались держащие ее стропы. Настил позади гиганта лопнул. Свободной рукой гигант успел ухватиться за поперечину еще держащейся секции. Гусар, полумертвый, не разжимал зубов. Коломиец, левой обхватив гиганта за шею, правой наносил страшные удары в висок. Гигант, не обращая на это внимания, медленно подтянулся… Николай Степанович успел отступить, когда лопнула еще одна пара строп.[8]

  Андрей Лазарчук, Михаил Успенский, «Посмотри в глаза чудовищ», 1996
  •  

Змеи тоже связаны с золотом. А. Черноскутов и Ю. Шинкаренко довольно спорно замечают: «…Великий Полоз ― новобранец в вечно пополняющейся армии фольклорных героев. Ему всего-то лет 250–300. Он ― образный отголосок радужных мечтаний и сухих рациональных планов первых русских поселенцев на Урале, в том числе ― золотоискателей. Великий Полоз ― это сон промышленной цивилизации, людей, которые пришли покорять природу, а она, природа, сопротивляется, охраняет свои кладовые и рождает в головах покорителей хвостатые химеры…» Хотя, конечно, герои сказов Бажова и представители «промышленной цивилизации», но они не есть эта самая «цивилизация». Наоборот, они живут в согласии с природой, и именно природа всем раздаёт по справедливости, так что ни о каком «сне» говорить не приходится. Гигантский змей <дракон> ― не химера русских золотодобытчиков. Гигантские змеи присутствуют и в древнерусском фольклоре, и в фольклоре манси. А близлежащие челябинские озёра все сплошь «населены» гигантскими змеями, как Лох-Несс. Например, в озере Иткуль живёт «аджарха», а до Иткуля от места действия сказа ― километров 40–50. Этих змеев выдумали башкиры. Но, поверив легендам, искать этих змеев в 1870 году приезжал натуралист-зоолог Л. П. Сабанеев. Так что ничего своего русские тут не выдумали, и ничего химерического им здесь не снилось. В сказах змеи ― это эпически «усиленные» ящерки.[9]

  Алексей Иванов, «Message: Чусовая», 2000
  •  

Самое толстое деревосеквойядендрон гигантский (Sequoia-dendron giganteum), близкий родственник секвойи, относится к тому же семейству таксодиевых. Прямой, колонновидный ствол до 100 м высотой и 10 м в диаметре, густая, коническая или округлая крона, толстая, до 60 см, растрескивающаяся кора, огромные, причудливо изогнутые ветви ― все это придает дереву очень величественный вид. Находясь в роще из таких могучих деревьев, чувствуешь себя пигмеем среди великанов и теряешь чувство реальности. Этот гигант самый толстый в мире. Поэтому, а также потому, что огромные свисающие ветви похожи на клыки мамонта, это дерево имеет второе название ― мамонтово дерево.[10]

  Лилиан Плотникова, «Ползающий дьявол и другие отцы леса», 2002
  •  

Так вот, когда однажды Вера шла из школы, размышляя над тем, кто же такое на самом деле существо ― Маруся… взгляд ее вдруг упал на чьи-то гигантские ноги, повернутые к ней пятками, плавные такие лыжи… Она медленно поднимала голову… жилистые загорелые бревна ног не кончались… Вера вскрикнула и, как ужаленная, отпрыгнула в сторону: спиной к ней стояла гигантского роста женщина… Со своей высоты она даже не слышала ― что за лилипут пискнул там, внизу… Вероятно, ждала какую-нибудь машину ― стояла, посматривая то на дорогу, то на часы, поднося к глазам огромную лопасть руки… Девочка перевела дух, и тут до нее дошло, что перед ней звезда ташкентского баскетбола, знаменитая женщина-гигант Рая Салимова… Одета была просто, в хлопчатобумажное платье выше колен и теннисные тапочки… Вера вспомнила, что Серега объяснял ― в чем ценность игрока такого роста: «Она просто подходит и ложит мяч в корзину!!! ― кричал он, вытаращив глаза.[11]

  Дина Рубина, «На солнечной стороне улицы», 2006
  •  

Но сразу же после этого я удачно зацепился за ум десятилетнего мальчугана, занятого игрой на крохотной ручной консоли ― размером чуть больше шоколадки. Я таких раньше не видел: у меня были только стандартные «Playstation» и «Xbox». Ребёнок дрался с каким-то ледяным гигантом, управляя воином-меченосцем. Консолька подловато подыгрывала ледяному гиганту, задерживая мальчика в самые ответственные моменты боя ― так, что ему вновь и вновь приходилось умирать в миллиметре от победы ― и начинать долгую битву сначала.[12]

  Виктор Пелевин, «Бэтман Аполло», 2013

В стихах

  •  

Стесненна грудь моя трепещет,
Вселенная дрожит теперь;
Гигант на небо горы мещет, ―
К Юпитеру отверзти дверь;
Кавказ на Этну становится,
В сей час со громом гром сразится,
От ада помрачится свет:
Крылатый конь перед богами
Своими бурными ногами
В сей час ударит в вечный лёд.[13]

  Александр Сумароков, «Ода вздорная III», 1759
  •  

Стой, путник!.. здесь гигант ужаснейший лежит;
Пред ним вселенна трепетала!
― Возможно ль! великан в сей ямочке зарыт?
Стыдись, вселенная! потряс тобою... карла!

  Аким Нахимов, «Завоевателю» (эпитафия), 1814
  •  

В тиши, в тепле, на солнце, в изумрудной
Сквозной воде, склонясь на левый борт,
Гигант уснул. И спит пахучий порт,
Спят грузчики. Белеет мол безлюдный.[14]

  Иван Бунин, «Огромный, красный, старый пароход...», 1906
  •  

В самом деле ―
Ссорили нас великаны?
Нет!
Исполины не ссорили нас?
Нет!
Разве могли бы гиганты забраться
В тарелки, графины, стаканы
И причинить нам хотя бы микроскопический вред?
Нет!
Это бред!
Лишь одни только гномы за нами гоняются вслед.[15]

  Леонид Мартынов, «Гномы», 1946
  •  

Приходит миг ― и светоносец-даймон
Вдруг полоснет по серой мгле времен
Своим лучом, ― и пусть лишь по окрайнам
Луч пробежит, но, грозно озарен,
Предстанет нам с лицом необычайным
Гигант один, гигант другой, ― и трон
Таких колоссов и левиафанов,
Что вздрогнет ум, в сплошные «иксы» канув.[16]

  Даниил Андреев, «Сказание о Яросвете» (Заключение, 1958)

Источники

  1. Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в средние века. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2003 г. — 160 с. — ISBN 5-288-03334-X.
  2. Маяковский В. «Проза поэта». ― М.: Вагриус, 2001 г.
  3. С.Турдиев, Р.Седых, В.Эрихман, «Кактусы». ― Алма-Ата, издательство «Кайнар», 1974 год, 272 стр., издание второе, тираж 150 000.
  4. И. Ильф, Е. Петров. Одноэтажная Америка. — М.: Гослитиздат, 1937.
  5. Иван Ефремов, Собрание сочинений: В пяти томах. Том 5. Книга 1. — М.: Молодая гвардия, 1989 г.
  6. Ernest Jones, «Life and Work of Sigmund Freud» (vol. 2) — New York: Basic Books, 1955.
  7. Михаил Анчаров, «Сода-солнце»: Ф. трилогия. — М.: МГ, 1986 г.
  8. Андрей Лазарчук, Михаил Успенский, «Посмотри в глаза чудовищ». — М., АСТ, 1997 год.
  9. Иванов А. «Message: Чусовая». — СПб.: Азбука-классика, 2007 г.
  10. Лилиан Плотникова. «Ползающий дьявол и другие отцы леса». — М.: Ландшафтный дизайн, №2, 2002 г.
  11. Дина Рубина. «На солнечной стороне улицы». — М.: ЭКСМО, 2008 г.
  12. В. О. Пелевин. «Бэтман Аполло». — М.: Эксмо, 2013 г.
  13. Сумароков А. П., Избранные произведения. — Ленинград: Советский писатель (Библиотека поэта), 1957 г. — Второе издание.
  14. И. Бунин. Стихотворения. Библиотека поэта. — Л.: Советский писатель, 1956 г.
  15. Л. Мартынов. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — Л.: Советский писатель, 1986 г.
  16. Д.Л.Андреев. Собрание сочинений. — М.: «Русский путь», 2006 г.

См. также