Не тронь меня: различия между версиями

Материал из Викицитатника
[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
верую, чтобы знать
вот что значит
Строка 28: Строка 28:


{{Q|Мы велели ему вести себя на холм, к [[губернатор]]скому дому. [[Дорога]] идет по великолепной [[аллея|аллее]], между [[Мускатный орех|мускатными деревьями]] и [[померанец|померанцевыми]], [[роза|розовыми]] кустами. [[Трава]] вся состояла из [[мимоза стыдливая|mimosa pudica]] ([[не-тронь-меня]]). От прикосновения [[зонтик]]ом к траве она мгновенно сжималась по нашим следам. Не было возможности дойти до вершины холма, где стоял губернаторский дом: жарко, [[пот]] струился по [[лицо|лицам]].<ref name="Гончаров">''[[Иван Александрович Гончаров|И.А. Гончаров]]''. Фрегат «Паллада». — Л.: «Наука», 1986 г.</ref>|Автор= [[Иван Александрович Гончаров|Иван Гончаров]], Фрегат «Паллада», 1855}}
{{Q|Мы велели ему вести себя на холм, к [[губернатор]]скому дому. [[Дорога]] идет по великолепной [[аллея|аллее]], между [[Мускатный орех|мускатными деревьями]] и [[померанец|померанцевыми]], [[роза|розовыми]] кустами. [[Трава]] вся состояла из [[мимоза стыдливая|mimosa pudica]] ([[не-тронь-меня]]). От прикосновения [[зонтик]]ом к траве она мгновенно сжималась по нашим следам. Не было возможности дойти до вершины холма, где стоял губернаторский дом: жарко, [[пот]] струился по [[лицо|лицам]].<ref name="Гончаров">''[[Иван Александрович Гончаров|И.А. Гончаров]]''. Фрегат «Паллада». — Л.: «Наука», 1986 г.</ref>|Автор= [[Иван Александрович Гончаров|Иван Гончаров]], Фрегат «Паллада», 1855}}

{{Q|В «Раю для детей» вместо санок на окнах уже красовались мячи. Уже лица у людей становились коричневыми. Я оставил латинский язык.
― Все равно всего курса я не успею пройти, ― говорил я, и, кроме того, мне теперь стало ясно, что я не хочу быть [[врач]]ом. Я успел из уроков латыни узнать, между прочим что «[[Noli me tangere|Ноли ме тангере]]», подпись под картинкой с Христом в [[пустыня|пустыне]] и девицей у ног его, значит «Не тронь меня». Снова на нас надвигались [[экзамен]]ы. Снова мы трусили, что «попечитель учебного округа» может явиться к нам.<ref name="эн">''[[:w:Добычин, Леонид Иванович|Л. И. Добычин]]''. Город Эн. — М., 1935 г.</ref>|Автор=[[Леонид Иванович Добычин|Леонид Добычин]], «Город Эн», 1935}}


== «Не тронь меня» в стихах ==
== «Не тронь меня» в стихах ==

Версия от 12:29, 24 мая 2020

Уильям Хоул, «Noli me tangere», 1900-е

Не тронь Меня́, Не прикаса́йся ко Мне (латин. Noli me tangere, греч. Μή μου ἅπτου) — евангельский сюжет, описывающий первое после Воскресения явление Христа Марии Магдалине, которая, таким образом, первая увидела воскресшего Спасителя. Он же сказал ей: «не прикасайся ко Мне, ибо Я ещё не восшёл к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему» (Ин. 20:11—17).

Сюжет стал каноническим и использовался для написания икон «Не прикасайся ко Мне» (в Европе «Noli me tangere»), в которых Мария Магдалина изображена протягивающей руки к Христу, а также обязательно — стены Небесного Иерусалима. Постепенно проникнув в разговорную и литературную речь, выражение Noli me tangere утеряло свой религиозный смысл и стало устойчивым сочетанием, имеющим историческую коннотацию. Одним из самых ярких примеров стало метафорическое название «не-тронь-меня», присвоенное разным растениям-недотрогам.

«Не тронь меня» в научно-популярной литературе, публицистике и мемуарах

  •  

Гастингс не злодей в сердце своем, но, зная тайную политику английского министерства, зная выгоды Ост-Индской компании, жертвовал, может быть, собственными благородными чувствами тому предмету, для которого послали его в Индию; тиранствовал, чтобы утвердить там власть англичан, и, стараясь умножать доходы компании, умножил, может быть, и свои ― за что, однако ж, министры не предадут его в жертву парламентским говорунам. Англичанин человеколюбив у себя; а в Америке, в Африке и в Азии едва не зверь; по крайней мере с людьми обходится там как с зверями; накопит денег, возвратится домой и кричит: «Не тронь меня; я ― человек!» Торжество английского правосудия состоит единственно в том, что Гастингса бранят, разоряют именем закона; риторы истощают свое красноречие, занимают публику, журналистов; лорды зевают, дремлют на больших креслах; всякий делает свое дело ― и довольно![1].

  Николай Карамзин. Письма русского путешественника, 1793
  •  

Жаль, что ни один из наших упорных порицателей не видал в это время нашего государя; он получил бы верное понятие не только о его нравственном характере, но в то же время и о необходимом характере его политики, в которой чисто человеческое и святое нравственное не подавлено рассчетами так называемой государственной пользы, столь часто оправдывающими вопиющую к Небу неправду, которой элемент есть честность и уважение установленного права. Не тронь меня, я никогда не трону; я никогда не войду в союз с мятежом и своей личной выгоде никогда не пожертвую справедливостию. Сии правила, которых русский император непоколебимо держался с самого начала своего царствования, составляют разительную противоположность с политикою нынешнего правителя Англии. Но куда приведет наконец эта ненавистная политика?[2]

  Василий Жуковский, «Русская и английская политика», 1850
  •  

Статья г. Торопцева была уже напечатана, как мы получили из Полтавской губернии известие о новом скандале, происшедшем между мировым посредником Григорием Павлычем С. и помещиком Александром Павлычем Б. Статья, трактующая об этом деле, подписана псевдонимом «Не тронь меня» и напечатана в «Современнике» быть не может, как потому, что она очень многословна для такого пакостного дела, так и потому, что слишком резко идет вразрез требованиям грамматики (вероятно, это последнее происходит от того, что она переписана не совсем грамотным переписчиком). Но мы не считаем себя не вправе передать здесь содержание этой статьи.[3]

  Михаил Салтыков-Щедрин, Статьи из «Современника», 1863
  •  

Умники-баснописцы, правда, советуют волкам довольствоваться травою; но если бы такого барина оборотить в волка ― посмотрел бы я, как бы он плотоядными зубами, плотоядным желудком пережевывал, переваривал растительную пищу! Издох бы, неразумный, с голоду, а все по незнанию анатомии. Весь кодекс нашей гуманности сводится к правилу: «Не тронь меня ― и я тебя не трону». Кто дошел до понимания этого правила, тот считается человеком просвещенным: уважает, мол, личность. Если же мы помогаем кому в беде, то из чистого эгоизма, в надежде поживиться когда-нибудь от него; или, по крайней мере, из эгоистического побуждения: устранить от себя неприятное ощущение при виде несчастного.[4]

  Василий Авенариус, «Бродящие силы: Современная идиллия», 1864
  •  

Разве вечные истины и intellectus separatus, породивший их и сохраняющий их в своем лоне, в ином мире откажутся от своей власти творить зло? Разве «там» закон противоречия и все, что он с собой приводит, перестанет быть noli me tangere (не тронь меня) и освободит от себя Творца? Трудно допустить, что проницательный Лейбниц проглядел этот вопрос: но, зачарованный древним «будете знающие», он ищет гнозиса, только гнозиса, который является для него и вечным спасением. «Зло» нужно только «объяснить»; это все, что требуется от философии, будет ли она иудейско-христианской или языческой: «верую, чтобы знать».

  Лев Шестов, «Афины и Иерусалим», 1938

«Не тронь меня» в беллетристике и художественной прозе

  •  

Сперва она от всей души желала сдружиться с мужем, найти в нем собеседника и от голосок своих чувствований; но он смеялся, зевал, прерывал ее восторженные мечтания просьбою заказать к завтрашнему обеду побольше ветчины или, соскучившись слушать непонятные для него звуки, заигрывал на свой лад песенку, которая возмущала все существование бедной Ольги. Чувства в этом случае ― как травка не тронь меня: они от неприятного прикосновения сжимаются и увядают; и хотя, отдохнув, приходят в прежнее состояние, однако отпечаток неосторожной руки остается на них неизгладимо.[5]

  Елена Ган, «Идеал», 1837
  •  

Недопюскин подсел к ней и шепнул ей что-то на ухо. Она опять улыбнулась. Улыбаясь, она слегка морщила нос и приподнимала верхнюю губу, что придавало ее лицу не то кошачье, не то львиное выражение… «О, да ты «не тронь меня», ― подумал я, в свою очередь украдкой посматривая на ее гибкий стан, впалую грудь и угловатые, проворные движения.
― А что, Маша, ― спросил Чертопханов, ― надобно бы гостя чем-нибудь и попотчевать, а?
― У нас есть варенье, ― отвечала она.[6]

  Иван Тургенев, «Чертопханов и Недопюскин», 1849
  •  

Этого времени уже не воротишь, этот медовый месяц девственного сердца бывает только раз в жизни, один раз и в единственную жизнь! Как это мало! Как эта трава, которой имя не останавливает любопытного дотрагиваться до нее, ― как не-тронь-меня, которая свёртывается от одного прикосновения иногда нежной руки, ― твое сердце уже сжалось навсегда для первых светлых впечатлений! Оно может гореть пожаром страсти, но в нем не будет уже тихого огня первой любви, подобие которого в древности стерегли, как ты же, чистые девы! Не будешь ты более смотреть на жизнь из-под солнца и вместо светлой радуги увидишь только мелкие капли дождя![7]

  Михаил Авдеев, «Тамарин», 1851
  •  

Мы велели ему вести себя на холм, к губернаторскому дому. Дорога идет по великолепной аллее, между мускатными деревьями и померанцевыми, розовыми кустами. Трава вся состояла из mimosa pudica (не-тронь-меня). От прикосновения зонтиком к траве она мгновенно сжималась по нашим следам. Не было возможности дойти до вершины холма, где стоял губернаторский дом: жарко, пот струился по лицам.[8]

  Иван Гончаров, Фрегат «Паллада», 1855
  •  

В «Раю для детей» вместо санок на окнах уже красовались мячи. Уже лица у людей становились коричневыми. Я оставил латинский язык.
― Все равно всего курса я не успею пройти, ― говорил я, и, кроме того, мне теперь стало ясно, что я не хочу быть врачом. Я успел из уроков латыни узнать, между прочим что «Ноли ме тангере», подпись под картинкой с Христом в пустыне и девицей у ног его, значит «Не тронь меня». Снова на нас надвигались экзамены. Снова мы трусили, что «попечитель учебного округа» может явиться к нам.[9]

  Леонид Добычин, «Город Эн», 1935

«Не тронь меня» в стихах

  •  

Цветут камелия и роза.
Но их не видит мотылёк:
Ты жизнь и смерть его, ты ― грёза
Певца цветов, моя мимоза,
Мой целомудренный цветок ―
Затем, что в звучном строе лета
Нет и не будет больше дня
Звучней и ярче для поэта,
Как тот, когда сложилась эта
Простая песнь: «Не тронь меня».[10]

  Лев Мей, «Мимоза» (С...), 1859
  •  

Придворные,
Свой образуя круг,
Ведут себя вполне низкопоклонно.
Но что же ты нахохлился, бирюк?
Не презирай моих покорных слуг,
Не тронь меня ― и я тебя не трону!
Кювье
О состоянии наук
Пришел докладывать Наполеону.[11]

  Леонид Мартынов, «Доклад», 1964

Источники

  1. Карамзин. Н.М. Письма русского путешественника. — Москва: Советская Россия, 1982. — 608 с. — (Библиотека русской художественной публицистики). — 100 000 экз.
  2. В. Жуковский. Проза поэта. — М.: «Вагриус», 2001 год
  3. М.Е. Салтыков-Щедрин, Собрание сочинений в 20 т. — М.: «Художественная литература», 1966 г. — Том 5.
  4. Авенариус В.П. Бродящие силы. Дилогия
  5. Русская романтическая повесть. — М.: Советская Россия, 1980 г.
  6. И.С. Тургенев. «Муму». «Записки охотника». Рассказы. — М.: Детская литература, 2000 г.
  7. М.В.Авдеев. «Тамарин». Роман. — Москва: «Книгописная палата, 2001 г.
  8. И.А. Гончаров. Фрегат «Паллада». — Л.: «Наука», 1986 г.
  9. Л. И. Добычин. Город Эн. — М., 1935 г.
  10. Мей Л. А., Стихотворения. — М.: «Советский писатель», 1985 г.
  11. Л. Мартынов. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — Л.: Советский писатель, 1986 г.

См. также