Мастер и Маргарита

Мастер и Маргарита

Статья в Википедии

Медиафайлы на Викискладе

Новости в Викиновостях

«Ма́стер и Маргари́та» — самый известный роман Михаила Булгакова. Написан в 1929—1940 годах, впервые опубликован в 1966 году.

Иллюстрация С. Панасенко-Михалкина «Прощание с Москвой», 1995

Цитаты

Трудно сказать, что именно подвело Ивана Николаевича — изобразительная ли сила его таланта или полное незнакомство с вопросом, по которому он собирался писать, — но Иисус в его изображении получился ну совершенно как живой, хотя и не привлекающий к себе персонаж. — о сатирической поэме Ивана Бездомного

Кто сказал, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык! — Начало второй части

Никогда не разговаривайте с неизвестными — Название 1-ой главы

В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат.

Он шёл в сопровождении Банги, а рядом с ним шёл бродячий философ. Они спорили о чём-то очень сложном и важном, причём ни один из них не мог победить другого. Они ни в чем не сходились друг с другом, и от этого их спор был особенно интересен и нескончаем. Само собою разумеется, что сегодняшняя казнь оказалась чистейшим недоразумением — ведь вот же философ, выдумавший столь невероятно нелепую вещь вроде того, что все люди добрые, шёл рядом, следовательно, он был жив. Казни не было! Не было! Вот в чём прелесть этого путешествия вверх по лестнице луны. — сон Понтия Пилата

Афранию показалось, что на него глядят четыре глаза — собачьи и волчьи. — начальник тайной стражи докладывает Пилату об убийстве Иуды из Кириафа

Этот герой ушёл в бездну, ушёл безвозвратно, прощённый в ночь на воскресенье сын короля-звездочёта, жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат. — последние строки романа

Наутро он просыпается молчаливым, но совершенно спокойным и здоровым. Его исколотая память затихает, и до следующего полнолуния профессора не тревожит никто. Ни безносый убийца Гестаса, ни жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтийский Пилат. — последние строки эпилога

Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. — первые строки главы «Прощание и вечный приют»

Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды… Пропал Ершалаим — великий город, как будто не существовал на свете.

Но оказались в спальне вещи и похуже: на ювелиршином пуфе в развязной позе развалился некто третий, именно — жутких размеров чёрный кот со стопкой водки в одной лапе и вилкой, на которую он успел поддеть маринованный гриб, в другой.

Возникает вопрос, уж не в милицию ли спешил Максимилиан Андреевич жаловаться на разбойников, учинивших над ним дикое насилие среди бела дня? Нет, ни в коем случае, это можно сказать уверенно. Войти в милицию и сказать, что вот, мол, сейчас кот в очках читал мой паспорт, а потом человек в трико, с ножом… нет, граждане, Максимилиан Андреевич был действительно умным человеком!

Пошевелив пальцами ног, Степа догадался, что лежит в носках, трясущейся рукою провёл по бедру, чтобы определить, в брюках он или нет, и не определил. — пробуждение Стёпы Лиходеева

… никакой силой нельзя заставить умолкнуть толпу, пока она не выдохнет всё, что накопилось у неё внутри, и не смолкнет сама. — глава 2

	Здоро́во, вредитель! — в ответ на приветствие врача в психиатрической клинике
	— Бездомный

Коровьев А что это за шаги такие на лестнице? Азазелло А это нас арестовывать идут. Коровьев А, ну-ну. — Коровьев и Азазелло за завтраком

	Милиция? Милиция? Товарищ дежурный, распорядитесь сейчас же, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами для поимки иностранного консультанта. Что? Заезжайте за мною, я сам с вами поеду. Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома… Вы слушаете? Алло! Безобразие!
	— Бездомный

	Рыцарь, тут явился маленький человек, который говорит, что ему нужен мессир.
	— Гелла

	И как вам не надоест, я не понимаю? Все люди, как люди, ходят сейчас по улицам, наслаждаются весенним солнцем и теплом, а вы здесь на полу торчите в душном зале! Неужто уж программа такая интересная? Впрочем, что кому нравится.
	— Артист, ведущий «театральную программу» во сне Никанора Ивановича

	Антракт, негодяи!
	— Артист во сне Никанора Ивановича

	Граждане! Расписывайтесь, а потом уже будете молчать сколько угодно!
	— Разносчица телеграмм

	Доллары в вентиляции, — задумчиво сказал первый и спросил Никанора Ивановича мягко и вежливо: Ваш пакетик? — Нет! — ответил Никанор Иванович страшным голосом, — подбросили враги! — Это бывает…
	— Из диалога Босого с сотрудниками НКВД

	Я Никанор, конечно, Никанор! Но какой же я к шуту председатель!… Желаете, землю буду есть, что не брал? A Коровьев — он чёрт.
	— Никанор Иванович Босой на допросе в НКВД

	Не бойтесь, королева… Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья.
	— последняя сцена бала

	Чем буду потчевать? Балычок имею особенный… у архитекторского съезда оторвал…
	— Арчибальд Арчибальдович Коровьеву и Бегемоту

	Какой там кот? Осёл у нас в филиале сидит, осёл!
	— девица из сцены «Славное море…»

	Чтобы жениться, прокуратор, требуются деньги, чтобы произвести на свет человека, нужны они же, но чтобы зарезать человека при помощи женщины, нужны очень большие деньги… Женщины не было в этом деле, прокуратор. — после убийства Иуды
	— Афраний

— Хороши ваши стихи, скажите сами? — Чудовищны! — вдруг смело и откровенно признал Иван. — Не пишите больше! — попросил пришедший умоляюще.

Мастер

Впрочем, вы… вы меня опять-таки извините, ведь, я не ошибаюсь, вы человек невежественный? — обращаясь к Бездомному

Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож! — про любовь к Маргарите

Меня сломали, мне скучно, и я хочу в подвал.

— Вы были женаты? — Ну да, вот же я и щёлкаю… На этой… Вареньке, Манечке… нет, Вареньке… ещё платье полосатое…

— Вы — писатель? — с интересом спросил поэт. Гость потемнел лицом и погрозил Ивану кулаком, потом сказал: — Я — мастер, — он сделался суров и вынул из кармана халата совершенно засаленную чёрную шапочку с вышитой на ней жёлтым шёлком буквой М. Он надел эту шапочку и показался Ивану и в профиль и в фас, чтобы доказать, что он — мастер. — глава 13

Маргарита

— Свет надо тушить за собой в уборной, вот что я вам скажу, Пелагея Петровна, а то мы на выселение на вас подадим! — Сами вы хороши. — Обе вы хороши. — глава 21

Слушай беззвучие! — глава 32

Я тебе сказку расскажу. Была на свете одна тётя. И у неё не было детей и счастья вообще тоже не было. И вот она сперва долго плакала, а потом стала злая. — обращаясь к маленькому мальчику

Мастер: Нет, это чёрт знает что такое, чёрт, чёрт, чёрт! Маргарита: Ты сейчас невольно сказал правду. Чёрт знает, что такое, и чёрт, поверь мне, всё устроит! — о Воланде

Если ты, сволочь, ещё раз позволишь себе впутаться в разговор… — на балу, Бегемоту

А вот интересно, если вас придут арестовывать? — Коровьеву и Азазелло, после бала

«Прости меня и как можно скорее забудь. Я тебя покидаю навек. Не ищи меня, это бесполезно. Я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня. Мне пора. Прощай. Маргарита».

С жёлтыми цветами я вышла, чтоб ты наконец нашёл меня…

Воланд

Ведь говорил я ему тогда за завтраком: «Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно непонятно. Над Вами потешаться будут». — о Канте

Но отправить его в Соловки невозможно по той причине, что он уже с лишком сто лет пребывает в местах значительно более отдалённых, чем Соловки, и извлечь его оттуда никоим образом нельзя, уверяю вас! — о Канте

Рукописи не горят. — возвращая Мастеру роман, сожжённый 4 месяца назад

Люди, как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их… — о москвичах

Тот, кто ещё недавно полагал, что он чем-то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно в деревянном ящике, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более никакого, сжигают его в печи.

Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер.

… как же может управлять человек, если он не только лишён возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?

Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится.

Что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет! — В ответ на утверждение, что дьявола нет.

Я — историк. Сегодня вечером на Патриарших будет интересная история! — в ответ на вопрос, историк ли он.

Свежесть бывает только одна — первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это означает, что она тухлая!

Вы когда умрете? — вопрос с целью подсчитать, сможет ли человек остаток жизни прожить безбедно

Праздничную полночь иногда приятно и задержать. — в ответ на вопрос, почему ночь не кончается

Интереснее всего в этом вранье то, что оно — враньё от первого до последнего слова. — о рассказе Бегемота

…никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут!

— Я к тебе, дух зла и повелитель теней, — ответил вошедший, исподлобья недружелюбно глядя на Воланда. — Если ты ко мне, то почему же ты не поздоровался со мной, бывший сборщик податей? — заговорил Воланд сурово. — Потому что я не хочу, чтобы ты здравствовал, — ответил дерзко вошедший. — Но тебе придётся примириться с этим, — возразил Воланд, и усмешка искривила его рот, — не успел ты появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чём она, — в твоих интонациях. Ты произнёс свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как выглядела бы земля, если бы с неё исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и всё живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп. — Я не буду с тобой спорить, старый софист, — ответил Левий Матвей. — Ты и не можешь со мной спорить, по той причине, о которой я уже упомянул, — ты глуп,.. — глава 29

Ну что ж, тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.

Зачем же гнаться по следам того, что уже окончено.

Оставим их вдвоем. Не будем им мешать. И, может быть, до чего-нибудь они договорятся. — про Иешуа Га-Ноцри и Понтия Пилата

Как же, как же, — отозвался Воланд, — я имел удовольствие встретиться с этим молодым человеком на Патриарших прудах. Он едва самого меня не свёл с ума, доказывая мне, что меня нету!

Однако! Я чувствую, что после водки вы пили портвейн! Помилуйте, да разве это можно делать!

Что-то, воля ваша, недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих. Правда, возможны исключения. Среди лиц, садившихся со мною за пиршественный стол, попадались иногда удивительные подлецы!

Какой смысл умирать под стоны и хрип безнадежных больных. Не лучше ли устроить пир на эти двадцать семь тысяч и, приняв яд, переселиться в другой мир под звуки струн, окружённым хмельными красавицами и лихими друзьями?

Вино какой страны вы предпочитаете в это время дня?

Имейте в виду, что Иисус существовал.

Каждому будет дано по его вере.

Но сегодня такая ночь, когда сводятся счёты. Рыцарь свой счёт оплатил и закрыл!

Понтий Пилат

О, город Ершалаим! Чего только ни услышишь в нём. Сборщик податей, вы слышите, бросил деньги на дорогу! — недоверчивая реакция Пилата на рассказ о Левии Матвее.

Что такое истина?

Итак, Марк Крысобой, холодный и убежденный палач, люди, которые, как я вижу, тебя били за твои проповеди, разбойники Дисмас и Гестас, убившие со своими присными четырёх солдат, и, наконец, грязный предатель Иуда, — все они добрые люди?

Тесно мне! Тесно мне!

— Боги, боги… Какая пошлая казнь! Но ты мне, пожалуйста, скажи: ведь её не было! Молю тебя, скажи, не было? — Ну, конечно, не было. Это тебе померещилось. — И ты можешь поклясться в этом? — Клянусь. — Больше мне ничего не нужно! — разговор Понтия Пилата с Иешуа Га-Ноцри во время их вечного путешествия по лунной дороге, во сне Ивана Николаевича Понырёва

И при луне мне нет покоя

О боги, боги мои, яду мне, яду!..

Иешуа Га-Ноцри

Правду говорить легко и приятно. — на допросе

Твоя жизнь скудна, Игемон.

Всякая власть является насилием над людьми. Настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть. — слова, за которые его казнили

…он не был многословен на этот раз. Единственное, что он сказал, это, что в числе человеческих пороков одним из самых главных он считает трусость. — Афраний об Иешуа

— Бог один, — ответил Иешуа, — в него я верю. — на допросе

Злых людей нет на свете, есть только люди несчастливые.

Коровьев (Фагот)

На маленькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый пиджачок… Гражданин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно, и физиономия, прошу заметить, глумливая. — глава 1

Маркиза… отравила отца, двух братьев и двух сестёр из-за наследства! Королева в восхищении! — глава 23

Нет документа, нет и человека. — глава 24

Граждане! Что же это делается? Ась? Позвольте вас об этом спросить! Бедный человек целый день починяет примуса; он проголодался… а откуда же ему взять валюту? Откуда? Задаю я вам вопрос! Он истомлен голодом и жаждой. Ему жарко. Ну, взял на пробу горемыка мандарин. И вся-то цена этому мандарину три копейки. И вот они уж свистят, как соловьи весной в лесу, тревожат милицию, отрывают её от дела. — глава 28; про паясничающего Бегемота

Да, но! Но, говорю я и повторяю это — но! Если на эти нежные тепличные растения не нападёт какой-нибудь микроорганизм, не подточит их в корне, если они не загниют! А это бывает с ананасами! Ой-ой-ой, как бывает! — глава 28; про писателей МАССОЛИТа

— Вы писатели? — в свою очередь, спросила гражданка. — Безусловно, — с достоинством ответил Коровьев. — Ваши удостоверения? — глава 28

— Прелесть моя… — начал нежно Коровьев. — Я не прелесть, — перебила его гражданка. — О, как это жалко, — разочарованно сказал Коровьев и продолжал: — Ну что ж, если вам не угодно быть прелестью, что было бы весьма приятно, можете не быть ею. — глава 28

— Вы не Достоевский, — сказала гражданка, сбиваемая с толку Коровьевым. — Ну, почём знать, почём знать, — ответил тот. — глава 28

… вовсе не удостоверением определяется писатель, а тем, что он пишет! Почём вы знаете, какие замыслы роятся в моей голове? Или в этой голове? — И он указал на голову Бегемота, с которой тот тотчас снял кепку, как бы для того, чтобы гражданка могла получше осмотреть её. — глава 28

Никогда не судите по костюму. Вы можете ошибаться, причём весьма крупно. — В ответ охраннику магазина

Азазелло

Ведь ваша подруга называет вас мастером, ведь вы мыслите, как же вы можете быть мертвы? Разве для того, чтобы считать себя живым, нужно непременно сидеть в подвале, имея на себе рубашку и больничные кальсоны? Это смешно! — Мастеру, после его смерти

Убить упрямую тварь. — про Бегемота, не желающего признать поражение в шахматном поединке с Воландом

Хамить не надо по телефону. Лгать не надо по телефону. Понятно? — Варенухе, перед тем, как отпустить его из «Нехорошей квартиры»

Трудный народ эти женщины! Зачем, например, меня послали по этому делу? Пусть бы ездил Бегемот, он обаятельный…

Кухарка, застонав, хотела поднять руку для крестного знамения, но Азазелло грозно закричал с седла: — Отрежу руку!

… Так пропадите же вы пропадом с вашей обгоревшей тетрадкой и сушеной розой! Сидите здесь на скамейке одна и умоляйте его, чтобы он отпустил вас на свободу, дал дышать воздухом, ушёл бы из памяти!

Тогда огонь! Огонь, с которого все началось и которым мы все заканчиваем!

Бегемот

Не шалю, никого не трогаю, починяю примус. И ещё считаю долгом предупредить, что кот — древнее и неприкосновенное животное. — сотрудникам НКВД

Вызываю на дуэль! — сотрудникам НКВД

Я совершенно не понимаю причин такого резкого обращения со мной… — сотрудникам НКВД

Воланд Что происходит в квартире? Мне мешают заниматься. Азазелло Ну, конечно, Бегемот, черт его возьми! Коровьев Мессир! Суббота. Солнце склоняется. Нам пора. Бегемот Извините, не могу больше беседовать. Нам пора. — сотрудникам НКВД

Всё кончено… Отойдите от меня на секунду, дайте мне попрощаться с землёй. О мой друг Азазелло! Где ты? Ты не пришел ко мне на помощь в момент неравного боя. Ты покинул бедного Бегемота, променяв его на стакан — правда, очень хорошего! — коньяку! Ну что же, пусть моя смерть ляжет на твою совесть, а я завещаю тебе мой браунинг… Единственно, что может спасти смертельно раненного кота, — это глоток бензина… — издевательства над сотрудниками НКВД

Маэстро! Урежьте марш!

Прохор Петрович: Да что ж это такое? Вывести его вон, черти б меня взяли! Бегемот Черти чтоб взяли? А что ж, это можно!

Протестую! Достоевский бессмертен!

Каким отделением выдан документ?… Четыреста двенадцатым, ну да, конечно! Мне это отделение известно! Там кому попало выдают паспорта! — Поплавскому, дяде погибшего Берлиоза

Ваше присутствие на похоронах отменяется. — дяде погибшего Берлиоза, после того как выяснилось, что того больше волнует квартира погибшего племянника, чем сам племянник

Слушаю, мессир, — если вы находите, что нет размаха, и я немедленно начну придерживаться того же мнения.

Я не могу стрелять, когда под руку говорят!

Протестую, это не позор! — имея ввиду действия Маргариты, набросившейся на Алоизия, расцарапывая ему лицо ногтями

У меня скорее лапы отсохнут, чем я прикоснусь к чужому.

Сим удостоверяю, что предъявитель сего Николай Иванович провёл упомянутую ночь на балу у сатаны, будучи привлечён туда в качестве перевозочного средства… поставь, Гелла, скобку! В скобке пиши «боров». Подпись — Бегемот. — диктуя справку для Николая Ивановича

Чисел не ставим, с числом бумага станет недействительной.

Теперь главная линия этого опуса ясна мне насквозь!

Что ты говоришь, Азазелло? — обратился он к молчащему Азазелло.

А я действительно похож на галлюцинацию. Обратите внимание на мой профиль в лунном свете…

Хорошо, хорошо, готов молчать. Я буду молчаливой галлюцинацией.

Помилуйте… разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт!

Да, сдаюсь, — но сдаюсь исключительно потому, что не могу играть в атмосфере травли со стороны завистников!

Домработницы всё знают — это ошибка думать, что они слепые.

Я ещё кофе не пил, как же это я уйду? Неужели, мессир, в праздничную ночь гостей за столом разделяют на два сорта? Одни — первой, а другие, как выражался этот гнусный скупердяй-буфетчик, второй свежести? — на просьбу Воланда выйти вон

Приятно слышать, что вы так вежливо обращаетесь с котом. Котам обычно почему-то говорят «ты», хотя ни один кот никогда ни с кем не пил брудершафта.

Я побежал в кладовку, спас сёмгу. Я побежал в кухню, спас халат. — рассказ о пожаре в Грибоедове

История нас рассудит — Коровьеву

Речи мои представляют отнюдь не пачкотню, как вы изволите выражаться в присутствии дамы, а вереницу прочно упакованных силлогизмов, которые оценили бы по достоинству такие знатоки, как Секст Эмпирик, Марциан Капелла, а то, чего доброго, и сам Аристотель. — Воланду

О романе

	… среднего уровня сатирический роман, гротеск с оглядкой на Ильфа и Петрова. Помесь Ренана или Штрауса с Ильфом и Петровым. Булгаков — никакой философ.
	— Варлам Шаламов, записная книжка, 1966

Только через тридцать лет каким-то подводным призраком, утопленником той эпохи выплыл роман Булгакова «Мастер и Маргарита». Вот как, оказалось, полезно прятать вовремя рукописи, которые «не горят» только оттого, что их глубоко хоронят — под землю, под воду. <…> Ночь, в которую писался роман, была так беспросветна, что только сам дьявол внушал тень доверия. Эту роль дьявола, тёмного гения, роль Воланда, по каким-то непонятным, таинственным причинам снисходительного к писателю, к Мастеру, в жизни самого Булгакова сыграл — Сталин. Сталин знал о Булгакове и, загнав его в угол, почему-то не велел трогать. <…> Между тем автора «Мастера и Маргариты» тогда, по всем раскладкам, следовало расстрелять, и очень может быть, что, если бы Сталин подозревал о существовании романа, Булгакова бы убили, а рукопись сожгли и развеяли пепел по ветру. Но пока что хватали и стреляли других художников, в том числе самых пролетарских, самых назойливых в своей преданности партии, <…> и в «Мастере и Маргарите» представлены весь содом и бедлам тогдашней литературы, которая давно уже ходила облавой на Булгакова, всенародно заклеймив его недостреленным белогвардейцем, а теперь вдруг гибла сама хуже белой гвардии. <…> В Сталине, с его расстрелами и показательными процессами, с его коварством и колдовством, с его умением стоять над всеми и в своём сумрачном одиночестве злого, всезнающего и всемогущего духа, Булгаков, должно быть, почуял артистическую жилку и раздул её в своих грёзах о Воланде. Разумеется, ни Воланд, ни роман Булгакова в целом не сводится к сталинскому аспекту, как не сводится эта книга к собственной биографии автора. Но через неё мы лучше поймём специфику художественного развития в нашем отечестве, в какую-то минуту полностью замещённого игрою одного Чародея, который самой истории сумел на длительный срок придать силу и видимость сказочной фантастики.

— Андрей Синявский, «Литературный процесс в России», 1974

	… Булгаков дал современный, сильно отличающийся от канонического, но написанный на живом языке и подверставший к старым проблемам новые, вариант «Нового Завета» — очень востребованную книгу, которая заставила отлучённые от Евангелия поколения раскрыть его заново…
	— Людмила Улицкая, «Неоязычество и мы», 2004

	Что Мастер, что Маргарита кажутся безжизненными. Не характеры, а схемы. Маргарита ещё немножко поживее за счёт своего ведьмачества. А Мастер — просто какой-то бестестостероновый. Разве в такого на самом деле влюбится хоть одна женщина?!
	— Михаил Задорнов, интервью Рите Трошкиной, 2005

Ссылки

• Информация о романе, отзывы читателей, рецензии, цитаты на сайте Livelib.ru
• Всё о романе «Мастер и Маргарита» на сайте М.А. Булгакова