Приключения Электроника

	Приключения Электроника
	Статья в Википедии
	Медиафайлы на Викискладе
	Новости в Викиновостях

«Приключения Электроника» — советский детский музыкальный трёхсерийный телефильм 1979 года режиссёра Константина Бромберга. Снят по мотивам фантастических повестей Евгения Велтистова «Электроник — мальчик из чемодана» (1964) и «Рэсси — неуловимый друг» (1971). Музыку к фильму написал композитор Евгений Крылатов.

Первая серия: «Побег»

Маша (заметив Урри, делающего вид, что что-то чинит): Ой, Вы кто? А, «Мосэнерго»?
Урри (сверху): Суперкарго.
Маша: Всё-таки зря вы сделали его мальчишкой.
Громов: А вы что, хотели бы, чтобы я общался с каким-то ящиком?
Маша: Электроник — гениальное изобретение. Но только что вы теперь будете с ним делать?
Громов: Ума не приложу…
— Я хочу стать человеком! Что же здесь невозможного?!
— Я не гонщик! Я учёный!
Стамп (в микрофон): Не хватай его сразу. Не хватай его сразу! Выясни вначале, как он управляется, выясни, как он управляется, сначала.
Урри: Не понял. Повторите.
Стамп (разгневанно): УЗНАЙ, ГДЕ У НЕГО КНОПКА!!!
Урри: Где кнопка, где кнопка… Узнать бы, где он сам…
— Лови чемпиона! Парень, подожди! Мы тебя наградим!
Электроник: Мне дали велосипед и сказали: «Жми».
Сыроежкин: А ты?
Электроник: Ну, я и обогнал.
Сыроежкин (удивлённо): Гонку выиграл?!
Электроник: Немного мешал велосипед. А так бы я пришёл раньше.
— Хватит заливать!
— Я Вас не понимаю…
— Я говорю — меня не надуешь. Не обштопаешь.
— Вас… надувать и штопать?! Но это невозможно.
— Понимаете, я хочу стать человеком.
— А сейчас ты кто — чайник, что ли?
— Ой, не могу! Ой, держите меня! Сыроежкин штаны потерял!
— Вы — Гусь?
— Э… эге. Чего?!
— Я спрашиваю: Вы — Гусь?
— Я тебе такого «гуся» покажу, век помнить будешь! А ну повторяй: «Макар Степаныч»!
— Я не богу! Вы отрываете бде дос!
— А что ты вообще можешь?
— Что я могу? [поднимает Гусева в воздух и начинает вращать] Держитесь ровнее. А теперь скажите: кто из нас будет помнить это всю жизнь?
— Я-а-а…
— А что Вы будете помнить?
— Всё! Мама!
— Мама тут ни при чём. Из всего надо выбирать главное. Что главное?
— Я больше не буду!..
— Это ближе к истине. [опускает Гусева на землю]
— Ну… я пойду?
— До свидания.
— Спасибо… А-а-а-а-а!!! [убегая]
— Мне это не нужно. Я могу делать вид, что я ем или сплю. А больше всего я не люблю пить воду — она потом булькает!
— Понимаешь, всё очень просто: хочешь быть человеком — будь им!
— Какая странная формула…
— Профессор, это нелогично. Это противоречит любой теории.
— Элек сам противоречит любой теории.
— Мать меня теперь съест!
— Как это «съест»?!
— Ну, пилить будет.
— Знаешь, что? Если я виноват — пускай меня и пилит.
— Во даёт! Ну, железный малый!
— А настоящий художник должен быть правдив.
— Ну, что с тобой, Гусев! Разверни диафрагму!
— Он её дома забыл!
— Чего?! Кто забыл?!
— Ну, видишь, у тебя же голос как труба. Давай, давай!
— У меня слуха нет.
— Всё у тебя есть!
— Всё есть, а слуха нет.
— И-и-и!..
— Не надо «и». (ребята смеются) Пожалуйста, сначала.
— Понимаешь, я спел голосом Робертино Лоретти…
— Какого ещё Лобретти?
— Итальянского.
— А ты давно так можешь?
— Нет, я вообще недавно!
— Что там ещё?! Равняйсь, смирно! Продолжим урок. А феномен Сыроежкина… я буду исследовать после занятий.

Вторая серия: «Тайна шестого „Б“»

— Почему называется «икс»?
— Потому…
— Значит, его нужно искать.
— Ну…
— Значит, не «икс», а «иск»! Здорово? Это я только вчера вечером придумал!
— Слушай, Рыжиков, почему тебе всегда больше всех надо? Прославиться хочешь?
— Я не Рыжиков, я Чижиков!
— Эх ты, Сыроега. Дремучий ты человек. Такого друга потерял…
— Славе завидуете?
— Да нет… Тебе теперь не позавидуешь.
— Чего это?
— А ничего. Шагай… навстречу славе.
— Сыроежкин, идём. Люди ждут там.
— Какие люди?
— Смелые. Сильные.
— А к Сыроежкину (старшеклассники с воплем ужаса падают с перекладин и отползают) рекомендую не приставать. Чревато.
— Связь, где же связь… Ну, что я сто́ю без связи?
Карусельщик: Руки у тебя золотые.
Электроник: Нет, только контакты платиновые.
— У меня руки после этой штанги трясутся…
— Ты же чемпион! У тебя ничего не должно трястись.
— Вы это о ком?
— О Сыроежкине.
— Простите… Ради Бога, извините, но он ко мне имеет отношение больше, чем к вам.
— Не думаю, чтобы выдающиеся спортивные данные имели к вам какое-либо отношение.
— Что произошло?!
— Ничего страшного. На меня упала штанга.
— А ты всё-таки зря от растяжения отказался, зря!
— Ой, дядь, копейки-то вытащил!
— Я понял: нельзя стать человеком за другого. Мне ведь тоже надо сделать что-то своё.
— Нет! Сохраним для истории!
— Григорий Ильич, возьмите меня в свой литературный кружок!
— Нет-нет, Рыжиков, не могу.
— Почему? Я тоже умею писать стихи! И читать тоже.
— Какие стихи? Ты вспомни, что ты написал в изложении! «Дровосек погоняет лошадку, весело мордой крутя»… [смех школьников]
— Я не Рыжиков, я Чижиков.
— Тем более.
— Послушайте, что-то случилось! Нужно непременно спасать мальчика.
— М-да. Спасайся, кто может.
— Урри, Урри, я Стамп! Урри, Урри, Урри, Урри, У… Ну, Урри!
— Медосмотр! Перед матчем! Ты представляешь, что будет, если его… осмотрят?!
— Быстрее, по тебе доктор плачет!
— Электрон, пасуй мне, я — тебе! Сыграем!
— В угол бей! В угол! Чурбан железный, чтоб ты заржавел!
— Уже на второй круг пошли. Это не хоккей, а марафон какой-то. Хорошего игрока ты мне подсунул!
— Учить надо лучше! Он у тебя не знает, что с шайбой делать!
— Что вы к нему пристали? Сыроежкин забил гол, и всё!
— Макар, не дерзи! Не дерзи! Здесь решаются сложнейшие, серьёзные вопросы в науке!
— Он врёт! Он всё врёт! Я одна говорю правду!
— Ну, Колбаса, держись!
— Да что здесь происходит-то?! Ну дайте же пролезть... человеку!.. А ну говори правду!
— Вы были правы. Я ни на что не гожусь. Я ваша ошибка, профессор.
— Ты — моя удача. И, может быть, самая большая в жизни.
— А почему Рэсси?
— «Редчайшая Электронная Совершенная Собака, И так далее».
— Но главное, как я понял, — «И так далее»?

Третья серия: «Мальчик с собакой»

— Ну ладно. Я тебе всё расскажу. Ну в общем, мы встретились на помойке… Ой, на этой… на свалке.
— Ты нашёл, где у этого парня кнопка?
— Нет.
— Мы разберёмся без тебя. Мы вызовем десяток очкариков-доцентов, они разберут твоего парня по косточкам и…
— Они ничего не поймут, ваши очкарики.
— А ты понял?
— Да, шеф.
— Как им управлять? Сколько ты хочешь?
— Я же говорю — с ним надо по-человечески.
— Тебя здорово изменила эта поездка…
— Кончайте с ним! Я научу вас, как это делается!.. Ой… чем это он меня… Уволю всех!..
— Кто ударил шефа?! Грубияны!
— Слушаюсь, господин пёс!
— С Электроником надо обращаться, как с ребёнком. Первым делом его надо…
— Вздуть?
— Уговорить. Очаровать. Обмануть.
— Да. Для сказки вы не годитесь. Очаровать вам не удастся.
— Мои друзья — борцы за справедливость. Они не любят иметь дело с полицией.
— Между прочим, мальчик не так уж и виноват.
— То есть как это — не виноват?! Привести в школу робота, и не виноват?!
— А если он опять приведёт робота?
— О чём вы говорите, товарищи? Робот — и дети, разве такое возможно?!
— Поверьте моему опыту, в школе возможно всё.
— Осторожнее, олухи! Он нам ещё пригодится. Я имею в виду чемодан.
— Да нет у них кнопок, понимаете? Нет!
— Есть! У каждого человека есть кнопка: тщеславие, жадность, честолюбие… Тем более у робота.
— Ты плохо себя ведёшь, а много знаешь.
— У меня тоже голос. Я тоже хочу петь.
— Что ты наваял?!
— А по-моему, хорошо, шеф… Это же модерн!
— Как называется, а?
— Исчезаем! [по рации]
— Остроумное название.
— Когда мой сын, Макар Гусев, приносил двойки, я знал, что это плохо, принимал меры… Но сейчас он носит только пятёрки!
— Ну, что, убедились, болваны электронные?
— Догнать мальчонку! И чтобы тихо!
— Я вам очень благодарен, ребята. Ведь вы научили Электроника отличать плохое от хорошего, вместе радоваться и огорчаться… Правда, я не знаю, как вам это удалось. Наверное, потому, что вы, в отличие от взрослых, просто не знали, что это невозможно.
— Держись, ребята! Да здравствуют роботы! Долой Стампа!
— Стоп, что это?
— Часы бьют... Поехали, шеф, а? Сейчас здесь будет весь город.
— И всё же, где же у него кнопка?.. Поехали...
— Что случилось?
— Как? Вы не знаете?! Каникулы начались! Эх ты, дядя… (финальные слова фильма)