Гладиатор (фильм, 2000)

У этого термина существуют и другие значения, см. Гладиатор (значения).

«Гладиатор» (англ. Gladiator) — исторический художественный фильм, вышедший на экраны 1 мая 2000 года и награждённый пятью премиями «Оскар». Фильм ознаменовал собой возрождение жанра пеплума. История преданного римского генерала Максимуса, рассказанная на фоне таких исторических личностей, как Марк Аврелий и Коммод.

Режиссёр: Ридли Скотт. Сценаристы: Дэвид Франзони, Джон Логан и Уильям Николсон.

«Генерал, ставший рабом. Раб, ставший гладиатором. Гладиатор, бросивший вызов империи»

Максимус

	Сила и Честь!
	Strength and Honor!

	ПОБЕДИТЕЛЬ — РИМ!
	Roma victa!

	То, что мы делаем в жизни, отзовётся в вечности.
	What we do in life echoes in eternity.

	Смыть грязь куда проще, чем кровь.
	Dirt cleans off a lot easier than blood.

	Жизнь солдата проще — он может взглянуть своему врагу в глаза.
	A soldier has the advantage of being able to look his enemy in the eye.

Меня зовут Максимус Деций Меридий, командующий северными армиями, генерал легиона Феликс^[1]. Верный слуга истинного Императора Марка Аврелия. Отец убитого сына, муж убитой жены — и я отомщу за них, в этой жизни или следующей!

My name is Maximus Decimus Meridius, commander of the armies of the north, general of the Felix Legions, loyal servant to the true emperor, Marcus Aurelius, father to a murdered son, husband to a murdered wife, and I will have my vengeance, in this life or the next.

	Проксимо, тебе грозит стать хорошим человеком. — Проксимо отпускает Максимуса
	Proximo, are you in danger of becoming a good man?

	Мой знакомый сказал: «Смерть улыбается всем. Нам остаётся улыбнуться ей в ответ».
	I knew a man who once said, «Death smiles at us all. All a man can do is smile back».

	[Максимус осматривает своих солдат перед битвой] Все голодны до битвы.
	Lean and hungry.

	[со стороны германцев в сторону солдат Максимуса скачет наездник-переговорщик с отрубленной головой] [Максимус о германцах] Они сказали «Нет».
	They say «No».

	Время почестей кончится, "мой повелитель".
	The time for honouring yourself will soon be at an end..."Highness".

	Каждому посылается столько, сколько он может вынести.
	Nothing happens to anyone that he is not fitted by nature to bear.

	Там страдает пять тысяч моих людей, из них три тысячи раненых, две тысячи останутся там навсегда. Я не верю, что они сражались и умерли зря.
	5,000 of my men are out there in the freezing mud. 3,000 are cleaved and bloodied, 2,000 will never leave this place. I will not believe they fought and died for nothing.

Проксимо

	Я дам тебе две тысячи. И ещё четыре за животных. Итого пять тысяч со старого друга. — при разговоре с работорговцем
	I'll give you 2,000, and 4,000 for the beasts. That's 5,000 for an old friend.

Я Проксимо. Эти несколько дней, пока не закончатся ваши никчёмные жизни, я буду вам ближе тех сук-матерей, которые родили вас на свет. Я отдал за вас хорошие деньги не ради удовольствия и общения. Я заплатил, чтобы нажиться на вашей смерти. Ваши матери были с вами в начале жизни, а я буду с вами в конце. И когда вы умрёте, а умрёте вы непременно, ваши души уйдут в мир иной под звук [аплодирует] Гладиаторы, я приветствую вас!

I am Proximo. I shall be closer to you for the next few days, which will be the last of your miserable lives, than that bitch of a mother that brought you screaming into this world. I did not pay good money for you for your company. I paid it so that I could profit from your death. And as your mother was there at your beginning, so I shall be there at your end. And when you die, and die you shall, your transition shall be to the sound of... Gladiators, I salute you.

	К сожалению, мы не выбираем себе смерть, но мы можем встретить её достойно, чтобы нас запомнили как мужчин.
	Sadly, we cannot choose how, but we can decide how we meet that end, in order that we are remembered as men.

	Я был лучшим не потому, что я быстро убивал, а потому что завоевал любовь толпы. Завоюй её, и будешь свободен.
	I wasn't the best because I killed quickly. I was the best because the crowd loved me. Win the crowd, win your freedom.

	Марк Аврелий мёртв, Максимус. А мы, смертные, — всего лишь тени и прах.
	Marcus Aurelius is dead, Maximus. We mortals are but shadows and dust.

Марк Аврелий

	Жизнь — это сон. Ужасный сон.
	It's a dream, a frightful dream...life is.

	Ты снова показал свою отвагу, Максимус. Будем надеяться, в последний раз.
	You have proved your valor yet again, Maximus. Let us hope, for the last time.

	Врагов можно найти всегда.
	There is always someone left to fight.

	Когда-то Рим был священной мечтой. О нём говорили шёпотом. Мы боялись, что мечта может исчезнуть — она была такой хрупкой.
	There was once a dream that was Rome. You could only whisper it. Anything more than a whisper and it would vanish. it was so fragile.

	Хватит с меня славы Рима.
	So much for the glory of Rome.

Видишь эту карту, Максимус? Это — мир, который я создал. Двадцать пять лет я воевал проливая кровь, расширял империю. Став Цезарем, я четыре года почти не вёл войн. Четыре года мира из двадцати. И ради чего? Власть оружия. И больше ничего.

You see that map, Maximus? That is the world which I created. For 25 years, i have conquered, spilt blood, expanded the empire. Since I became Caesar i have known four years without war. Four years of peace in 20. And for what? I brought the sword, nothing more.

	Готовясь к смерти, человек хочет убедиться что в жизни он чего-то достиг.
	When a man sees his end he wants to know that there has been some purpose to his life.

	Что будут говорить обо мне в будущем? Будут считать философом? Воином? Тираном? Или запомнят императором, вернувшим Риму его истинный дух.
	How will the world speak my name in years to come? Will I be known as the philosopher? The warrior? The tyrant? Or will I be remembered as the Emperor who gave Rome back her true self?

	Знаешь, у тебя Максимус, хороший дом. За него стоит сражаться.
	I envy you, Maximus. It is a good home. Worth fighting for.

	Твои недостатки как сына, это мои неудачи как отца.
	Your faults as a son, is my failure as a father.

Луцилла

	Сегодня я видела раба более могущественного, чем император Рима. — про Максимуса на арене
	Today I saw a slave become more powerful than the emperor of Rome.

	Стоит ли Рим его жизни? Он верил — стоит. Верните нам эту веру. Он был воином Рима! Чтите его. — о Максимусе
	Is Rome won'th one good mars life? We believed it once. Make us believe it again. He was a soldier of Rome. Honor him.

	Змея без головы укусить не может.
	Cut off the head and the snake cannot strike.

	Будущее. Заплатит будущее.
	The future. The future pays for it.

	Иди к своим.
	Go to them.

Сенатор Гракх

	Сердце Рима бьётся не в мраморе Сената, оно на арене Колизея.
	The beating heart of Rome is not the marble of the Senate. It's the sand of the Colosseum.

	Имея глухонемых слуг, я надеюсь прожить немного дольше.
	Having servants who are deaf and mute at least ensures I live a little longer.

	Я не притворяюсь человеком из народа, сенатор, но пытаюсь быть человеком для народа.
	I don't pretend to be a man of the people, Senator, but I do try to be a man for the people.

	Вашего внимания требует немало дел.
	There are many matters to discuss.

	Страх и изумление — великая комбинация.
	Fear and wonder. A powerful combination.

Сенатор Фалко

Коммод: Теперь они любят Максимуса за его милосердие. Теперь я не могу просто убить его, ибо они назовут меня немилосердным! Это какой-то кошмар.
Фалко: Он бросает вам вызов. Каждая его победа - это открытый вызов. Чернь видит это, Сенат тоже. С каждым днём они становятся всё более наглыми. Убейте его.
Коммод: Нет. Я не буду делать из него мученика.
Фалко: Мне рассказывали о морском змее, у которого очень необычный способ заманивать жертву. Он ложится на дно океана, как будто раненый. Враг приближается, а он продолжает лежать неподвижно. Враг начинает покусывать его, но змей продолжает лежать.
Коммод: Значит мы будем лежать неподвижно и позволим нашим врагам подойти и укусить нас. Следить за всеми сенаторами.

Commodus: And now they love Maximus for his mercy. So I can't just kill him, or it makes me even more unmerciful! The whole thing's like some crazed nightmare.
Falco: He is defying you. His every victory is an act of defiance. The mob sees this, and so does the senate. Every day he lives, they grow bolder. Kill him.
Commodus: No. I will not make a martyr of him.
Falco: I have been told of a certain sea snake which has a very unusual method of attracting its prey. It will lie at the bottom of the ocean as if wounded. Then its enemies will approach, and yet it will lie quite still. And then its enemies will take little bites of it, and yet it remains still.
Commodus: So, we will lie still, and let our enemies come to us and nibble. Have every senator followed.

Джуба

	Не умирай, иначе тебя скормят львам. Их ценят больше чем нас.
	Don't die. They will feed you to the lions. The lions are worth more than we.

	У тебя великое имя. Прежде чем убить тебя, он должен убить твоё имя. — про возможность отравления Максимуса Коммодом
	You have a great name. He must kill your name before he kills you.

	Мы ещё встретимся. Но не сейчас… Не сейчас. — обращается к погибшему Максимусу
	I will see you again. But not yet. Not yet.

	Вон там, где-то далеко — моя страна. Мой дом.
	It is somewhere out there, my country, my home.

Прочие

	ВЫ СОБАКИ! ВЫ ПРОКЛЯТЫЕ СОБАКИ! — перед боем германцев с войском Максимуса
	Du bist der Hund! Ihr seid verfluchte Hunde!
	— германец

	[держит в руке над головой отрубленную голову римского переговорщика] ЭТО ВАША СУДЬБА! — перед боем германцев с войском Максимуса
	DAS steht euch bevor!
	— германец

	[Марку Аврелию] Я принесу в жертву сто быков в твою честь!
	I shall sacrifice 100 bulls to honour your triumph!
	— Коммод

	[воздавая Максимусу за победу над германцами] Рим славит тебя, а я — обнимаю как брата.
	Rome salutes you and I embrace you as a brother.
	— Коммод

	Рим когда-то был республикой.
	Well, Rome was founded as a Republic.
	— сенатор Гай

	Эти сенаторы...интригуют, бранятся, льстят, обманывают. Максимус, мы должны спасти Рим от политиков.
	But these senators, they scheme and squabble and flatter and deceive. Maximus we must save Rome from the politicians.
	— Коммод

	Мудрость. Справедливость. Стойкость. Умеренность. — четыре добродетели, упоминаемые Марком в письме Коммоду
	Wisdom, justice, fortitude and temperance.
	— Марк Аврелий

	Отвага. Пусть не на поле брани, но...отвага бывает разной.
	Courage, perhaps not on the battle field but there are many forms of courage.
	— Коммод

	Он крепко спит, потому что его любят.
	He sleeps so well because he is loved.
	— Коммод

	Иногда я делаю то что хочу, в остальное время то, что обязан.
	Sometimes i do what i want to do. The rest of the time i do what I have to.
	— Цицерон

Монологи

В расцвете своего могущества, огромная Римская империя простиралась от пустынь Африки до границ Северной Англии.
Более четверти населения мира жило и умирало под властью цезарей.
Зимой 180 года н. э., 12-летняя кампания императора Марка Аврелия, направленная против варварских германских племён, подходила к концу.
Всего лишь единственный последний оплот врага отделяет римлян от победы и мира в империи.

At the height of its power the Roman Empire was vast, stretching from the deserts of Africa to the borders of Northern England.
Over one quarter of the World's population lived and died under the rule of the Caesars.
In the winter of 180 A.D., Emperor Marcus Aurelius' twelve-year campaign against the Barbarian Tribes in Germania was drawing to an end.
Just one final stronghold stands in the way of Roman victory and the promise of peace throughout the Empire.

Братья! Через три недели, я буду собирать виноград! А что будет с вами? Никто не знает. Держать строй! Слушайте меня! Если окажетесь одни, среди цветущего луга, обжигаемого солнцем, ничего не бойтесь! Ибо вы уже в Элизии! И вы мертвы! Братья! О подвигах ваших, сложат легенды!

Fratres! Three weeks from now, i will be harvesting my crops, imagine where you will be and it will be so. Hold the lines! Stay with me! If you find yourself alone riding in green fields with the sun on your face, do not be troubled, for you are in Elysiu! And you're already dead! Brothers! What we do in life echoes in eternity!

Предки мои, я прошу вашего совета. Благословенная Мать, поведай, какое будущее уготовили для меня боги. Благословенный отец, охраняй мою жену и сына своим разящим мечом. Шепни им, что я живу лишь для того, чтобы снова их обнять. Предки мои, я чту вас...и постараюсь жить с достоинством, которому вы меня учили.

Ancestors. I ask you for your guidance. Blessed Mother, come to me with the Gods' desire for my future. Blessed Father, watch over my wife and my son with a ready sword. Whisper to them that I live only to hold them again. Ancestors, i honour you and will try to live with the dignity you have taught me.

Диалоги

	Луцилла: Тебе больно видеть, как ослаб мой отец. Коммод полагает, что отец объявит его своим наследником. Ты будешь служить моему брату так же, как и его отцу. Максимус: Я всегда буду служить Риму.
	Lucilla: It hurts you to see my father so fragile. Commodus expects my father to announce succession within days. Will you serve my brother as you have served my father? Maximus: I will always serve Rome.

Коммод: Кто они такие чтобы читать мне лекции!
Луцилла: Коммод, от сената тоже есть толк.
Коммод: Какой же, они только болтают. Должны быть лишь мы с тобой, и Рим!
Луцилла: Не думай об этом. Сенат был всегда.
Коммод: Рим изменился. Править империей должен император.
Луцилла: Конечно, но оставь людям их...
Коммод: Иллюзии?
Луцилла: ...традиции.

Commodus: Who deign to lecture me?
Lucilla: Commodus, the senate has its uses.
Commodus: What uses? All they do is talk. Talk. It should have been only me, and you, and Rome!
Lucilla: Don't even think that, Commodus. There has always been a senate.
Commodus: Rome has changed. It takes an Emperor to rule an empire.
Lucilla: Of course, but leave the people their...
Commodus: Illusions?
Lucilla: ...traditions.

	Луцилла: Я бессердечна? Максимус: Я считаю, вы никогда не пропадёте.
	Lucilla: Do you think me heartless? Maximus: I think you have a talent for survival.

	Максимус: Многое меняется. Луцилла: Многое. Но не всё.
	Maximus: Many things change. Lucilla: Many things, not everything.

	Марк Аврелий: Что есть Рим, Максимус? Максимус: Я повидал этот мир. Он жесток, ужасен и мрачен. Рим это свет. Марк Аврелий: Но ты же там не был. И не знаешь, чем он теперь стал.
	Marcus Aurelius: And what is Rome, Maximus? Maximus: I have seen much of the rest of the world. It is brutal and cruel and dark. Rome is the light. Marcus Aurelius: Yet you have never been there. You have not seen what it has become.

	Марк Аврелий: Довольно о политике. Сделаем вид, что ты любящая дочь, а я хороший отец. Луцилла: Приятная фантазия, не так ли?
	Marcus Aurelius: Enough of politics. Let us pretend that you are a loving daughter and I a good father. Lucilla: This is a pleasant fiction, isn't it?

	Марк Аврелий: Как доехали? Луцилла: Долго...и неудобно.
	Marcus Aurelius: How was your journey? Lucilla: Long, uncomfortable.

	Валериус: В казармы, генерал? Или в Рим? Максимус: Домой. К жене, сыну и урожаю.
	Valerius: Back to your barracks, General, or to Rome? Maximus: Home. The wife, the son, the harvest.

	[о ликующих римских солдатах после победы над германцами] Максимус: Славят вас, Цезарь. Марк Аврелий: Тебя, Максимус, тебя.
	Maximus: They honour you, Caesar. Marcus Aurelius: It is you, Maximus. They honour you.

	Коммод: [подходя к Марку] Я пропустил! Пропустил сражение! Марк Аврелий: [обнимая Коммода] И всю войну.
	Commodus: Have I missed the battle? Marcus Aurelius: You have missed the war.

	Максимус: Генерал! Ещё жив? Квинт: Ещё бы. Максимус: У богов есть чувство юмора. — после битвы
	Maximus: General! Still alive? Quintus: Still alive. Maximus: The gods must have a sense of humor.

	Марк Аврелий: Как мне отблагодарить лучшего генерала Рима? Максимус: Отпустите домой.
	Marcus Aurelius: How can I reward Rome's greatest general? Maximus: Let me go home.

	Квинт: Смириться с поражением трудно. Максимус: Ты бы смирился? Или я? — перед битвой с последним оплотом германцев
	Quintus: People should know when they're conquered. Maximus: Would you, Quintus? Would I?

	Марк Аврелий: Жаль, ты не родилась мужчиной — какой бы из тебя вышел Цезарь. Луцилла: Отец. Марк Аврелий: Ты была бы сильной, а была бы ты...справедливой? Луцилла: Ты спрашиваешь. Я же ТВОЯ дочь.
	Marcus Aurelius: If only you had been born a man, what a Caesar you would have made. You would have been strong. I wonder, would you have been just? Lucilla: Father. Marcus Aurelius: You would have been strong. I wonder, would you have been just. Lucilla: I would have been what you taught me to be.

	Джуба: Что ты им говоришь? Максимус: Своему сыну — говорю, что мы скоро встретимся. И чтобы крепко сидел в седле на лошади. Моей жене… А это не твоё дело.
	Juba: What do you say them? Maximus: To my boy, I tell him I will see him again soon, and to keep his heels down when he's riding his horse. To my wife… That is not your business.

Коммод: Война отца против варваров, как он признал, ни к чему не привела. Но люди его любили.
Луцилла: Люди любят победы.
Коммод: Почему? Они не видят сражений. И что им Германия?
Луцилла: Им важно величие Рима.
Коммод: «Величие Рима»...а что это такое?
Луцилла: Это — образ. В величии. Это священная мечта.

Commodus: My father's war against the barbarians. He said it himself, it achieved nothing. But the people loved him.
Lucilla: The people always love victories.
Commodus: Why? They didn't see the battles. What do they care about Germania?
Lucilla: They care about the greatness of Rome.
Commodus: «Greatness of Rome»? But what is that?
Lucilla: It's an idea, greatness. Greatness is a vision.

	Гракх: Он вступает в Рим как герой-завоеватель, но что он завоевал? Фалко: Дай ему время, Гракх. Он юн. Я думаю, он ещё немало сделает. Гракх: Для Рима или для тебя? — про Коммода
	Gracchus: He enters Rome like a conquering hero. But what has he conquered? Falco: Give him time, Gracchus. He's young. I think he could do very well. Gracchus: For Rome, or for you?

	Марк Аврелий: Ты давно не был дома? Максимус: Прошло два года и двести шестьдесят четыре дня.
	Marcus Aurelius: When was the last time you were home? Maximus: Two years, 264 days and this morning.

	Валериус: Будут сражаться? Максимус: Скоро мы это узнаем.
	Valerius: Will they fight, sir? Maximus: We shall know soon enough.

Коммод: Мой отец всё своё время посвящал науке, книгам, учению, философии. До поздней ночи он читал свитки из сената. А в это время народ...был забыт.
Гракх: Но сенат и есть народ, повелитель. Он избран из народа и народ представляет.
Коммод: А народ питается так же хорошо, как и ты, Гракх? И имеет прекрасных любовниц, Гай? Я знаю мой народ.
Гракх: Так хорошо, что можете нас просвятить? И на чём же строятся ваши познания?
Коммод: На любви. Я их отец. Народ мои дети. Я прижму их к груди и крепко обниму.
Гракх: А вы обнимали умирающего от чумы, повелитель?

Commodus: My father spent all his time at study, reading books, learning his philosophy. He spent all his twilight hours reading scrolls from the Senate. All the while, the people were forgotten.
Gracchus: The Senate is the people, Sire, chosen from the people, to speak for the people.
Commodus: I doubt if many people eat so well as you do, Senator, or have such splendid mistresses as you, Senator Gaius. I understand my own people.
Gracchus: Perhaps the Emperor would be so kind as to teach us, out of his own extensive experience.
Commodus: I call it love. The people are my children and I their father. I shall show them they are loved. I shall hold them to my bosom and embrace them.
Gracchus: Have you ever embraced someone dying of plague, Sire?

Максимум: Вывезите меня из города, дайте свежих лошадей и отвезите в Остию. Там стоят мои легионеры. К закату второго дня я вернусь с пятитысячной армией.
Луцилла: Но во главе легионов новые командиры, верные Коммоду.
Максимум: Когда воины увидят меня, ты узнаешь, что такое верность.

Maximus: Get me outside the city. Have fresh horses ready to take me to Ostia. My army is in camp there. By nightfall of the second day I shall return at the head of 5,000 men.
Lucilla: But the legion is under new commanders, Loyal to Commodus.
Maximus: When my men see me alive you shall see where their loyalties lies.

	Луцилла: Мой брат ненавидит весь мир, и мстит тебе. Максимум: Потому что отец выбрал меня. Луцилла: Нет. Потому что мой отец тебя любил.
	Lucilla: My brother hates all the world. You, most of all. Maximus: Because your father chose me. Lucilla: No, because my father loved you.

	Коммод: А что может быть почётнее, чем бросить вызов самому императору на великой арене?! Максимус: Ты дашь мне бой? Коммод: Почему нет? Думаешь, я боюсь? Максимус: Я думаю, ты боишься всю свою жизнь.
	Commodus: What could be more glorious than to challenge the emperor himself in the great arena! Maximus: You would fight me? Commodus: Why not? Do you think I am afraid? Maximus: I think you have been afraid all your life.

	писарь: Я не воин, я писец, я записываю слова, знаю семь языков. Хаген: Ну и молодец. Завтра заорёшь на всех семи.
	Scribe: Well, I don't fight. I shouldn't be here. I'm a scribe. I write down words and speak seven languages. Hagen: Good. Tomorrow, you can scream in seven languages.

Ссылки

Цитаты из фильма на imdb.com (англ.)

Примечания

↑ Скорее всего, имеется ввиду IIII Счастливый Флавиев легион (лат. Legio IIII Flavia Felix), однако в фильме на штандартах во время битвы можно увидеть надпись «FELIX III»

[1] Скорее всего, имеется ввиду IIII Счастливый Флавиев легион (лат. Legio IIII Flavia Felix), однако в фильме на штандартах во время битвы можно увидеть надпись «FELIX III»

[1]