Определения научной фантастики

Здесь представлены определения термина «научная фантастика». Цитаты, раскрывающие её суть, см. в статье о ней. Это понятие часто нечётко отделяют от других жанров фантастики.

Цитаты

А—В

	Научная фантастика может быть определена как отрасль литературы, которая занимается реакцией человеческих существ на изменения в области науки и техники.
	Science fiction can be defined as that branch of literature which deals with the reaction of human beings to changes in science and technology.
	— Айзек Азимов, «Как легко увидеть будущее!», 1975

	НФ — это управляемый способ думать и мечтать о будущем. Интеграция настроения и отношения к науке (объективной вселенной) со страхами и надеждами, источаемыми бессознательным. Любой вещью, что выворачивает вас и ваш социальный контекст <…> наизнанку. Кошмары и видения всегда остаются за чертой, как едва ли возможные.
	SF is a controlled way to think and dream about the future. An integration of the mood and attitude of science (the objective universe) with the fears and hopes that spring from the unconscious. Anything that turns you and your social context <…> inside out. Nightmares and visions, always outlined by the barely possible.
	— Грегори Бенфорд

	Уэллс изначально использовал этот термин для обозначения того, что мы сегодня назвали бы «твёрдой» научной фантастикой, в которой основанием для повествования выступает сознательное стремление опираться на уже известные (в момент написания) факты, и уж если в повествовании также встречалось некое чудо, то по крайней мере речь не должна была идти о целом арсенале чудес.
	Wells used the term originally to cover what we would today call ‘hard’ science fiction, in which a conscientious attempt to be faithful to already known facts (as of the date of writing) was the substrate on which the story was to be built, and if the story was also to contain a miracle, it ought at least not to contain a whole arsenal of them.
	— Джеймс Блиш, «Больше того, что под руками», 1970

	В лучшем случае, НФ — это среда, в которой наша жалкая уверенность, что завтра будет отличаться от сегодня в путях, которые мы не можем предсказать, может быть преобразована в чувство волнения и предвкушения, иногда превращающихся в трепет. Балансирующая между непримирим скептицизмом и некритической доверчивостью, это, по преимуществу, литература открытого разума.
	As its best, SF is the medium in which our miserable certainty that tomorrow will be different from today in ways we can't predict, can be transmuted to a sense of excitement and anticipation, occasionally evolving into awe. Poised between intransigent scepticism and uncritical credulity, it is par excellence the literature of the open mind.
	— Джон Браннер

Г

	Под «наукофантастикой» я понимаю тот вид рассказа, который писали Жюль Верн, Г. Дж. Уэллс и Эдгар Аллан По — чарующие романтические истории, замешанные на научных фактах и пророческом прови́дении. <…> Эти удивительные истории представляют собой не только увлекательнейшее чтение, они всегда выполняют и просветительскую задачу. Они предлагают знания, которые мы могли бы и не получить из других источников, причём предлагают в очень хорошо усваиваемой форме. Про лучших из современных авторов «наукофантастики» можно сказать, что они внедряют в нас знания и вдохновения так искусно, что мы даже не замечаем, что нас чему-то научили. <…> Новые приключения, изображаемые сегодня для нас в наукофантастике, отнюдь не являются невозможными для реализации завтра. Многим великим научным произведениям, которые будут представлять исторический интерес, ещё суждено быть написанными… <…> Потомки будут указывать на тех, кто проложил новый путь, не только в литературе и фантастике, но и прогрессе.
	By 'scientifiction' I mean the Jules Verne, H. G. Wells and Edgar Allan Poe type of story—a charming romance intermingled with scientific fact and prophetic vision. <…> Not only do these amazing tales make tremendously interesting reading—they are always instructive. They supply knowledge that we might not otherwise obtain — and they supply it in a very palatable form. For the best of these modern writers of scientifiction have the knack of imparting knowledge, and even inspiration, without once making us aware that we are being taught. <…> New adventures pictured for us in the scientifiction of today are not at all impossible of realization tomorrow. Many great science stories destined to be of historical interest are still to be written <…>. Posterity will point to them as having blazed a new trail, not only in literature and fiction, but progress as well.
	— Хьюго Гернсбек, предисловие к 1-му номеру «Amazing Stories», март 1926

Это определение [Гернсбека] <…> без дополнительных пояснений выглядит сейчас довольно грубой подтасовкой. Его можно воспринимать либо как намеренное вталкивание творчества таких разных авторов, как По, Верн и Уэллс в узкие рамки гернсбековской популяризаторской концепции, либо как попытку развернуть эту концепцию до такой степени, что в неё уложатся и Жюль Верн, и Герберт Уэллс, и Эдгар По. К сожалению, Гернсбек никогда не давал повода предположить, что он придерживается второй точки зрения. От «scientifiction» требуется только познавательность и предсказательность, именно это — главный смысл «scientifiction». Такая мысль звучала в его редакционных материалах настойчиво и неизменно…

— Сергей Бережной, Электрический экспериментатор: Хьюго Гернсбек на пути к «Amazing Stories», 2001

	… наше частное мнение: <…> идеальный состав наукофантастики — 75 % литературы, разбавленный 25 % науки.
	… our own opinion <…> that the ideal proportion of a scientifiction story should, be seventy-five per cent literature interwoven with twenty-five per cent science.
	— Хьюго Гернсбек, «Вымысел против фактов», июль 1926

Д

	Научная фантастика — это мифотворческий принцип человеческой природы современности.
	Science fiction is the myth-making principle of human nature today.
	— Лестер дель Рей

Научная фантастика — это мета-мир, рассказывающий о мета-человечестве, новой грани нас самих, и расширение нашей сферы реальности, и с этой точки зрения, она не знает границ. Уникально то, что она говорит не о том, что достигнуто человечеством и через что оно проходит, а о том, чем бы оно могло стать и что оно могло бы сделать. По сути своей научная фантастика или автор, который воплощает в жизнь эти силы, становятся создателями миров, вселенных.

— Филипп Дик, письмо «Определение научной фантастики», 1975

К

	Науч. ф. может быть кратко определена как спекуляции, основанная на установленных научных фактах или логических псевдофактах в соответствии со структурой вымысла, включающая в себя вонючих зелёных прыщавых пришельцев, яростно насилующих или поедающих (или и то и другое вместе) красивых голых сисястых цыпочек, покрывая их слизью, красной, сочащейся, живой слизью, капающей из каждого ужасающего отверстия, выдавливаемой между пузырчатыми мясистыми губами на чувствительную бархатистую кожу этих извивающихся потеющих от страха невольниц, их тела исполосованы и исшиблены узловатыми плетьми, которыми размахивали гигантские белокурые андроиды с огромными бицепсами по имени Саймон, и написано всё это в готическом стиле.
	Sci-fi can be succinctly defined as speculation, whether based on established scientific facts or on logical pseudo-facts consistent with the framework of the fiction in question, involving smelly green pimply aliens furiously raping or eating, or both, beautiful naked bare-breasted chicks, covering them in slime, red, oozing, living slime, dribbling from every horrific orifice, squeezing out between bulbous pulpy lips onto the sensuous velvety skin of the writhing sweating slave-girls, their bodies cut and bruised by knotted whips brandished by giant blond vast-biceped androids called Simon, and written in the Gothic mode.
	— Лерой Кеттл, эссе из фэнзина «True Rat 7», апрель 1976

	… единственный подлинно расширяющий сознание наркотик.
	… the only genuine consciousness-expanding drug.
	— Артур Кларк, «О песке и звёздах», 1983

	Научная фантастика есть то, что покупают издатели научной фантастики.
	Science fiction is what science fiction editors buy.
	— Джон Вуд Кэмпбелл

Л—Р

	… различные определения и генологические аргументы, призывающие отделять НФ от научной фантазии, всегда казалось мне в значительной мере схоластически ненужными, которые не принесут никакой пользы ни авторам, ни читателям. Тот факт, что это может дать тему для докторских диссертаций (или серьёзных научных трудов), не подлежит сомнению, но выгоды аспирантов и учёных в целом не кажутся мне сколько-нибудь важными в сравнении с масштабами человеческих потребностей, трудов и опасностей.
	… the various definitions and genological arguments meant to divide SF from Scientific Fantasy always seemed to me so much scholastic irrelevance, and of no benefit to either the authors or the readers. The fact that this topic may yield doctoral dissertations (or serious scholarly papers) is not to be doubted, but that which benefits graduate students and academics in general does not seem to me all that important when contrasted with the scale of human needs, labors, and dangers.
	— Станислав Лем, интервью мая 1985

	Никому никогда не удавалось дать определение научной фантастике, и я сомневаюсь, что кто-либо когда-либо придёт к определению, которое удовлетворит кого-либо, кроме него самого, — и то только на данный момент. <…> В каком-то смутном смысле для меня показателем является предполагаемое намерение автора. Конечно, этот критерий сам по себе весьма субъективен…
	Nobody has ever succeeded in defining science fiction, and I doubt that anyone ever will arrive at a definition that satisfies anyone but himself—and that only for the time being. <…> In a vague sort of way, my gauge is what seems to be the author's intent. Now, this criterion is in itself highly subjective…
	— Питер Скайлер Миллер

	… ветвь фантазии, которую можно распознать по тому, что она облегчает «добровольную приостановку недоверия» со стороны своих читателей, используя атмосферу научного авторитета для своих творческих спекуляций…
	… a branch of fantasy identifiable by the fact that it eases the "willing suspension of disbelief" on the part of its readers by utilizing an atmosphere of scientific credibility for its imaginative speculations…
	— Сэм Московиц, «Искатели завтрашнего дня», предисловие, 1965

	Термин «научная фантастика» неверен, попытка получить согласие двух энтузиастов по его определению приводит только к окровавленным костяшкам пальцев; были придуманы и лучшие определения (предложенный Хайнлайном «спекулятивная фантастика», думаю, лучший) <…>; и он не причинит нам особого вреда, если мы вспомним, что, как и «The Saturday Evening Post», обозначает то, что мы подразумеваем, когда произносим его
	The term “science fiction” is a misnomer, trying to get two enthusiasts to agree on a definition of it leads only to bloody knuckles; better labels have been devised (Heinlein’s suggestion, “speculative fiction,” is the best, I think) <…>; and that it will do us no particular harm if we remember that, like “The Saturday Evening Post,” it means what we point to when we say it.
	— Деймон Найт, «В поисках удивительного», 1952

	Научная фантастика — это поиск определения человечества [человека] и его статуса во Вселенной, которое останется в нашем продвинутом, но запутанном состоянии знаний (науке); как правило, НФ написана в готической или пост-готической форме.
	Science fiction is the search for a definition of mankind [man] and his status in the universe which will stand in our advanced but confused state of knowledge (science), and is characteristically cast in the Gothic or post-Gothic mode [mould].
	— Брайан Олдисс, «Кутёж на миллиард лет» (1973), «Кутёж на триллион лет» (1986), гл. 1

С

	Научная фантастика — это всё опубликованное как «научная фантастика».
	Science fiction is anything published as science fiction.
	— Норман Спинрад, предисловие к антологии «Modern Science Fiction», 1974

	Научно-фантастическое произведение — это произведение, построенное вокруг человеческих существ, человеческой проблемы и решения человека, которые бы не случились без её научного содержания. — в разговоре с Джеймсом Блишем
	A science fiction story is a story built around human beings, with a human problem, and a human solution, which would not have happened at all without its scientific content.
	— Теодор Стерджен, 1952

	Единственные люди, которые, кажется, способны дать ей определение, это те, кто думают, будто никогда не читали и не видели её. Они неправы, конечно.
	The only people who seem able to define it are those who think they never read or see it. They’re wrong, of course.
	— Теодор Стерджен

	… это, по сути, род литературы, в котором люди узнают больше о том, как жить в реальном мире, посещая воображаемые миры, отличные от наших, в целях их обследования методом приятных мысленных экспериментов…
	… is essentially a kind of fiction in which people learn more about how to live in the real world, visiting imaginary worlds unlike our own, in order to investigate by way of pleasurable thought-experiments…
	— Брайан Стэблфорд, «Необходимость научной фантастики » (The Necessity of Science Fiction) речь на ConFusion, 1991

	… литературный жанр, для которого необходимыми и достаточными условиями являются наличие и взаимодействие очуждения и познания, и чей основной формальный аппарат — это творческие рамки альтернативной автору эмпирической среды.
	… a literary genre whose necessary and sufficient conditions are the presence and interaction of estrangement and cognition, and whose main formal device is an imaginative framework alternative to the author's empirical environment.
	— Дарко Сувин, «Метаморфозы научной фантастики», 1979

Т—Я

	«Научная фантастика» — термин-бумажник, многочисленны и разнообразны вещи, которые в него впихивали. <…> Научная фантастика — это спекулятивный вымысел, в котором автор берёт в качестве первого постулата тот реальный мир, каким мы его знаем, включая все установленные факты и законы природы. <…> Из этой категории исключаются ракетные корабли, которые делают развороты, люди-змеи Нептуна, вожделеющие человеческих девиц, рассказы авторов, которые награждают своего бойскаута нагрудным знаком за заслуги в описательной астрономии.
	“Science Fiction” is a portmanteau term, and many and varied are the things that have been stuffed into it. <…> science fiction is speculative fiction in which the author takes as his first postulate the real world as we know it, including all established facts and natural laws. <…> This category excludes rocket ships that make U-turns, serpent men of Neptune that lust after human maidens, and stories by authors who flunked their Boy Scout merit badge tests in descriptive astronomy.
	— Роберт Хайнлайн, «Лучевые ружья и ракетные корабли», 1952

	Удобное краткое определение большей части научной фантастики, которую можно читать: реалистичные спекуляции по поводу возможных событий в будущем, прочно опирающиеся на адекватные знания о реальном мире, прошлом и настоящем, а также на глубокое понимание природы и значения научного метода. Чтобы распространить это определение на всю научную фантастику, <…> нужно только исключить слово «будущее».
	A handy short definition of almost all science fiction might read: realistic speculation about possible future events, based solidly on adequate knowledge of the real world, past and present, and on a thorough understanding of the nature and significance of the scientific method. To make this definition cover all science fiction <…> it is necessary only to strike out the word 'future'.
	— Роберт Хайнлайн, «Научная фантастика: её природа, недостатки и достоинства» (Science Fiction: its nature, faults and virtues), 1959

	Научную фантастику трудно определить, потому что это литература перемен, которая сама изменяется, пока вы пытаетесь сделать это.
	Science fiction is hard to define because it is the literature of change and it changes while you are trying to define it.
	— Томас Шиппи, до 1983