Адриан Моул

Адриан Альберт Моул — главный персонаж серии книг Сью Таунсенд, изданных в форме его личных дневников. Адриан Моул предстает перед читателем, в первых трёх книгах, английским подростком, позже — «взрослеет» по мере появления каждой новой книги. На протяжении всей серии книг — «Моулианы», Адриан Моул считает себя интеллектуалом, поэтом, писателем, некоторое время работает телеведущим.

Цитаты

Я решил вести полный дневник в надежде на то, что жизнь моя, быть может, покажется более интересной, если её записать. В действительности жить этой жизнью совершенно не интересно. Жить ею скучно так, что вы не поверите.

Бабушка выпустила пса из сарая и сказала маме, что это жестоко — запирать животное. Пса вырвало на кухне. Бабушка его снова заперла.

Папа в плохом настроении. Значит, выздоравливает.

Мама позвонила в полицию и дала приметы пса. В её описании он выглядел ещё хуже, чем на самом деле: свалявшаяся шерсть на морде и всё такое. По-моему, полиция должна ловить не собак, а убийц. Я сказал об этом маме, но она всё равно позвонила. Вот убьют её в тёмном переулке, когда вся полиция бросится на поиски нашего пса, будет знать.

День Святого Валентина — абсурдный фарс: компании, выпускающие поздравительные открытки, манипулируют невежественными массами, и те выкладывают миллионы — и за что? За иллюзию того, что вас любят.

Сегодня была география, и я целый час сидел рядом с Пандорой. Она хорошеет с каждым днем. Я сказал ей, что глаза у неё такого же цвета, как у моей собаки. Она спросила, какой породы собака. Дворняжка, ответил я.

Мама у меня не самый умный человек на свете. До сих пор не постирала мои физкультурные шорты, а завтра уже в школу. Не похожа она на матерей, которых показывают по телевизору.

Нашел в словаре одно слово, оно очень хорошо подходит к моему папе — симулянт.

Боже, помоги мне быть таким человеком, каким считает меня моя собака.

Разговор перестал быть цивилизованным около пяти часов, когда папа узнал, как давно мама и мистер Лукас любят друг друга.

Пандора! Обожаю! А ты как чужая. Я не въезжаю.

Берт, ты старый и дряхлый, И ничего тебе в жизни не надо, Кроме свеклы́, и махры́, и чтоб Штык был рядом. Мы – разные люди. Как всё не просто! Мне скоро пятнадцать, Тебе – девяносто. Я чист и свеж, от тебя несёт плесенью. Но меж тем мы стали друзьями. Как? Не пойму, хоть тресни.

У Пандоры волосы цвета патоки, длинные-предлинные, как и положено девочке. И фигура у неё неплохая. Я видел, как она играла в волейбол, и груди у неё так и подпрыгивали. Я даже почувствовал себя немножко странно. Наверное, это любовь!

Я в дикой тоске, Сердце пылает, Во рту пересохло, Душа догорает! Любимая, в Тунисе жарком Вспомни обо мне и всплакни украдкой. Там солнце и море, И пляж офигительный. Везёт же детям Богатых родителей!

Рыба я. Рыба тунец. В океане недовольства плыву. О когда, о когда же Достигну я нерестовых вод?

Надеюсь, от Пандоры не укроется подтекст последней строчки. Девственность достала!

Как вам спится, миссис Тэтчер, как вам спится? На перине пуховой как лежится? Сколько пролили вы слёз? Или слёз родник давно замёрз? Очень вам к лицу тёмно-синий цвет. Скольким безработным он добавит бед? Из домов их упорхнула счастья птица. Как вам спится, миссис Тэтчер, как вам спится?

Молятся братья и сёстры Ему, Словом он трогает сердца струну. Слушайте все!!! Слушайте все!!! (повторить 10 раз) Всё бренное брось, за Ним последуй, Стремись к Нему, Его любовь наследуй! Э‑фи‑о‑пия! Слушайте все!!! Слушайте все!!! (повторить 10 раз)