Девушка с быстрыми движениями глаз

«Девушка с быстрыми движениями глаз» (англ. The Girl with Rapid Eye Movements) — короткая повесть Бернарда Вулфа 1972 года. Впервые опубликована в антологии «Снова опасные видения» 1972 года.

Цитаты

Огонь спустился с гор,
И пламя охватило твой дом и скарб. <…>
А ты улыбаешься, улыбаешься, улыбаешься.
Но если ты не перестанешь улыбаться
После того, как соберёшь все невзгоды в старый мешок,
Тогда зачем же ты вообще их мне отправляешь?
И не оставишь ли ты всю эту гадость в багажном отделении? <…>
Жулик забрал все твои деньги,
Наглец увёл у тебя жену. <…>
Наглец попользовался лучшей твоей половиной <…>.

— Взгляни, как бы все это подработать? — спросил Квентин однажды вечером, показав мне свое творение.
— Лучше всего спали это первым же огнем, который спустится с гор. Если он сам не спустится, поднимись за ним.
— Послушай, я действительно слышу здесь свой голос.
— Я бы сказал замирающий хрип. Я считаю, что это твоя лучшая интерпретация Озарка. Полагаю, что это могло быть почерпнуто в сказках дядюшки Римуса, со стародавнего Юга или из Бруклина, не скажу точно.
— Здесь очень мало и от того, и от другого.
— Квентин, даже если и мало, то все равно чувствуется. Горец из Кентукки, негр, поющий на местном диалекте под звон гитар. Это не голос, это глоссолалия. Говорят, что это чувство языка, но для тебя — проклятие. Почти все твои языки нужно ещё связать воедино.

Fire come down the mountaing
Burn up all yo house an goods <…>
But you kin give us a smile, a smile, a smile
Iffn ye'll curl up yo lips t'other way
After you git all yo troubles awrapped in dat?
ole kit bag
What's the idee mailin em to me?
Wouldn't send dat greasy load to Care Packages? <…>
Connin man took all yo money
Meddlin man took off yo wife <…>
Meddlesome man partake of yo better half <…>.

"See some way I can improve it?" Quentin said the night he showed me this work.
"Yes, burn it in the first fire that comes down the mountaing. If the fire doesn't come down, go up after it."
"Come on, I'm really finding my own voice here."
"Losing, I'd say. Mountaings. I take that to be your best rendering of Ozark hillbilly. The deses, doses, and dems could be Old South Uncle Remus, or Brooklynese, I'm not sure which."
"Little of both."
"A little of either would go a long way, Quentin. Kentucky mountaineer, Dekalb Avenue, blackface patois, backed with sitars, that's not a voice, that's glossolalia. They call this the gift of tongues but with you it's a curse. Many of your tongues should be tied."

	— Я уж не говорю об этом пойле, которое передо мной, это даже не суп, а раствор, в котором купают овец, чтобы блохи не заводились. Потом мы ели сабайон, напоминающий по вкусу моющее средство…
	"Whenever I'm within 10 miles of you, Quentin, I'm in the soup, not behind it or under it, and I'm not referring to this minestrone, which isn't soup, it's sheepdip." Over a zabaglione that tasted like detergent…

До меня стало доходить, что среди групп такое поветрие использовать в названиях имена существительные, нарицательные, в единственном числе, такие, которые символизировали бы коллективизм. Это мне показалось любопытным. Со временем это могло бы привести к созданию нового словаря собирательных имён: «Самолёт лихих пройдох», «Акционерное общество отщепенцев», «Благодарное умолчание тамбуринистов», «Круговая чаша шизофрении». А сейчас мы, похоже, должны были проглотить новое, ещё более настораживающее «Знамение волосатиков».

I was just becoming aware of the trend among recording groups to use common nouns in the singular as appellations for a collectivity. It was a source of concern to me that in time this might lead to a new vocabulary of aggregate nouns: a Jefferson airplane of draft dodgers, a grateful dead of tambourinists, a loving spoonful of schizophrenes, a vanilla fudge of juvies, a holding company of dropouts. Now, it seemed, we had to allow for a new and still more worrisome formulation, an omen of hecklers.

Между Квентином и Вики существовало бессознательное взаимодействие, возможно, не такое, как хотелось ему, но большее, чем хотела она. Они образовывали что-то вроде сэндвича, причём очень болтливого сэндвича, странным образом втиснутого в мою жизнь, которая с любой стороны была открыта всем и каждому.

There were witless laminations between Quentin and Vicki, not as many as he would like, more than she warmed to. They made a leaky sandwich which had insinuated itself into my life, leaking from all sides.

Научность — не для меня. Все то, что называется Законами Природы, я воспринимаю как досужие домыслы. Вот говорят, что наполненный горячим воздухом шар поднимается вверх согласно закону Бойля, какой-то гравитации и тому подобное. Я считаю иначе, что наш шар поднимается из-за подпитки солнечной спермой. Как я додумался до этого? Моя собственная голова, из неё Солнце так сильно сосет энергию, что приходится почти все время напрягать шейные и плечевые мускулы, чтобы удержать её там, где положено. Медики говорят, что это невротическое напряжение, а я считаю, что это нормальное желание не дать организму развалиться. Иногда мигрень, вызванная постоянным мускульным напряжением, даже полезна. Эта голова просто дает мне знать доступным только ей языком, что она помогает мне преодолеть космический саботаж.

Scientism is not for me. What are called the laws of Nature I take as gossip. They tell us a balloon filled with hot air rises because of Boyle's Law, specific gravities, etc. I know different. I know that the balloon goes up because the sun sucks it up. How do I come by this information? By empathy, because my own head is often subject to the sun's powerful suction, is heliotropic, so much so that my neck and shoulder muscles are pulled tight a good deal of the time, to keep my head in place. Medical men tell me this is neurotic tension but I know it for a healthy attempt to keep the organism in one piece. The migraine sometimes produced by this muscle strain is healthy, too, the head's reassuring signal, in the only language it has, that it's very much with me against all cosmic sabotage.

Она вытаращила на меня свои голубые глазищи. Меня обескуражила эта способность расширять зрачки, одновременно щуря глаза. Я не знаю, как она умудрялась выражать открытость, готовность, сильную восприимчивость и так ехидно щуриться одновременно. Это воспринималось словно какой-то фокус из абсолютно ирреальной области <…>.
— Эй, мистер Рэнгз, — произнесла девица своим растянутым в обе стороны голосом, таким же эластичным, как её глаза.

She stretched outsize blue eyes at me in the very act of winking broadly. I was disturbed by this capacity of hers to enlarge her optic diameters in the process of a signifying contraction. How she managed to convey openness, readiness, a lusty receptivity, with a very literal narrowness of outlook, I don't know. It seemed a trick, in a totally unexpected area <…>.
"Hi, Mr. Rengs," she said, her two-way-stretch voice as elastic as her eyes.

Перевод

Л. Терехина, А. Молокин, 1993 (с некоторыми уточнениями)