Жан-Жак Руссо

Жан-Жак Руссо

Жан-Жак Руссо

Статья в Википедии

Произведения в Викитеке

Медиафайлы на Викискладе

Жан-Жак Руссо́ (фр. Jean-Jacques Rousseau; 28 июня 1712, Женева — 2 июля 1778, Эрменонвиль, близ Парижа) — французский писатель, мыслитель, композитор.

Цитаты

• Законодательная власть — сердце, власть исполнительная — его мозг.
• Никогда незнание не делает зла; пагубно только заблуждение. Заблуждаются же люди не потому, что не знают, а потому, что воображают себя знающими.
• Видеть несправедливость и молчать — это значит самому участвовать в ней.
• Из всех способов обогащения торговля наиболее совместима со свободой.
• Оскорбление — доводы неправых.
• Жить — это не значит дышать, это значит действовать. Не тот человек больше всего жил, который может насчитать больше лет, а тот, кто больше всего чувствовал жизнь…
• Поистине, нас привлекает к женщинам не столько разврат, сколько удовольствие жить подле них.
• Человек рождён свободным, а повсюду он в оковах.
• Всякий закон, если народ не утвердил его непосредственно сам, недействителен…
• Человек учится говорить 2 года, затем учится всю жизнь молчать.
• Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
• ... я катаюсь по земле и стенаю: отчего я человек?

Исповедь («Les Confessions»)

Книга первая

• Я один. Я знаю своё сердце и знаю людей. Я создан иначе, чем кто-либо из виденных мною; осмеливаюсь думать, что я не похож ни на кого на свете. Если я не лучше других, то по крайней мере не такой как они.
• До своей юности я не только не имел ясного понятия о близости полов, но никогда смутное представление об этом не возникало у меня иначе, как в отталкивающем и противном виде.
• Ни одна из моих преобладающих склонностей не обращена на то, что можно купить. Мне нужны только чистые наслаждения, а деньги отравляют всё.
• Деньги которыми обладаешь, — орудие свободы; деньги, за которыми гонишься, — орудие рабства.

Книга вторая

• Как не помнить мне это место! С тех пор я часто орошал его слезами и покрывал поцелуями! Отчего не могу я окружить это счастливое место золотой балюстрадой! Отчего не могу привлечь к нему поклонение всей земли! Всякий, кто привык чтить памятники человеческого спасения, должен был бы приближаться к нему не иначе, как на коленях.
• Великое нравственное правило — единственное, быть может, которое применил на деле: избегать таких положений, которые ставят наши обязанности в противоречие с нашими интересами и заставляют видеть наше счастье в чужом несчастье.
• Каждому, я думаю, понятно, что для ребёнка и даже для взрослого иметь религию — значит следовать той, в которой он родился.
• Догматическая вера есть результат воспитания.
• Нет такой низкой души и такого варварского сердца, которые были бы совершенно не способны к какой-либо привязанности.
• Настоящая низость в юности ещё преступнее, чем в зрелом возрасте, зато слабость, наоборот, гораздо более извинительна.

Книга третья

• В течение всей моей жизни, изменчивой и полной исключительных превратностей судьбы, часто оставаясь без пристанища и без куска хлеба, я всегда глядел одинаково на богатство и на нищету.
• Быть забракованным во всех профессиях — такова была моя судьба.

Книга пятая

• Так случается со всеми моими увлечениями, которым я начинаю предаваться, — они растут, переходят в страсть, и я уже больше ничего в жизни не вижу, кроме того, чем занят.
• Скрытая неверность, не существующая для того, кого она может оскорбить, не существует и для собственной совести.

Рассуждения о происхождении и основах неравенства среди людей

Первый, кто огородил клочок земли, осмелился сказать: «эта земля принадлежит мне», и нашёл людей, которые были настолько простодушны, чтобы поверить этому, был истинным основателем гражданского общества. Сколько преступлений, сколько войн, сколько бедствий и ужасов отвратил бы от человеческого рода тот, кто, вырвав столбы или, засыпав рвы, служившие границами, воскликнул бы, обращаясь к людям: «Берегитесь слушать этого обманщика! Вы погибли, если забудете, что плод принадлежит всем, а земля — никому!» С самого своего возникновения, собственность стала орудием и средством угнетения подпавших под власть собственников масс. Бедствиями и страданиями масс своекорыстно воспользовались богатые. Они выработали план государственного устройства общества, они предложили людям составить союз, признать над собой верховную власть, которая, управляя обществом на основании установленных ими законов, должна была бы якобы оказывать защиту всем его членам и отражать его врагов. Уловка богатых имела успех. «Все устремились навстречу своим цепям, думая упрочить свою свободу». Так возникло наше современное общество и законы. Однажды явившись, они «ещё более увеличили силу богатых, безвозвратно уничтожили свободу, навсегда упрочили собственность и неравенство, превратили ловкий захват в незыблемое право и обрекли — к выгоде нескольких честолюбцев — весь род человеческий на труд, нищету и рабство. — Книга вторая

О Руссо

	Кроме обыденных недостатков, свойственных всем людям, гении, в силу своего сосредоточения и своего таланта, имеют еще особенные специальные недостатки. <…> Руссо бросал своих детей в воспитательные дома. Аристотель был низко льстив, хотя бы по отношению к Александру. Микеланджело — труслив.
	— Константин Циолковский, «Гений среди людей», 1918

	...я с отвращением и злостью думал о педагогической науке: «Сколько тысяч лет она существует! Какие имена, какие блестящие мысли: Песталоцци, Руссо, Наторп, Блонский! Сколько книг, сколько бумаги, сколько славы! А в то же время пустое место, ничего нет, с одним хулиганом нельзя управиться, нет ни метода, ни инструмента, ни логики, просто ничего нет. Какое‑то шарлатанство».
	— Антон Макаренко, «Педагогическая поэма», 1935