Исмаил I
Исмаил I, известный как Шах Исмаил Хатаи (17 июля 1487 — 23 мая 1524; азерб. Şah İsmayıl Xətai, شاه اسماعیل) — шахиншах Азербайджана и Ирана, полководец и поэт, основатель династии Сефевидов. Классик азербайджанской литературы и поэзии, писавший под псевдонимом «Хатаи».
Цитаты
[править]Христианские правители не ладят друг с другом. Это очень странно. Потому что неурядицы между ними придают смелость их общему врагу. Поэтому я написал королю Венгрии, чтобы он прекратил вражду с европейскими правителями.[1] — Из письма Исмаила I императору Священной Римской империи Карлу V с призывом объединиться против общего врага, Османской империи. |
Мы завоевали всю страну Аджамию, которая теперь процветает. Надеемся на всемогущество бога и с этой надеждой одержим ещё много больших побед, потому что бог всемогущ и милосерден. И под его образом мы надеемся, что одержим победу над нашими врагами.[2] — Из письма Исмаила I к дожу Венецианской республики Леонардо Лоредано, полученное в Венеции в январе 1505 году. |
…Мы снова просим твою многоуважаемую персону и, демонстрируя нашу добрую волю, выражаем наше огромное желание, чтобы ты пошел против турка — нашего врага… И если ваше правительство соизволит удовлетворить эту нашу просьбу, наша дружба многократно увеличится и окрепнет.[2] — Из письма Исмаила I к монсиньору ордена иоаннитов (госпитальеров) на острове Родоc. |
Я - мужчина сражений - я не нуждаюсь в танцовщицах. Мне надобно, не зная покоя, кружить на коне вокруг Отечества моего. |
Сила меча зависит не от меча, а от руки воина. |
Когда меня клянет противник, не печалюсь - проклятие врага равно благословенью. |
Четыре сути, брат, необходимы без прикрас: наука, слово, дыханье и сладкозвучный саз. |
Много я старался, желал, чтобы не было войны, но не получилось. |
Я знал, что вокруг меня никого нет; пустота. Подозревал, что окружающие меня плетут за моей спиной интриги, а в лицо льстиво улыбаются. |
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени оскорбительные письма и «подарки». |
Мне советовали приближенные напасть на султана Селима ночью, но это было неприемлемо для моего достоинства. |
Я не разбойник, грабящий караваны. Мужчина должен по-мужски встретить врага на поле боя, один в один. |
Увы, я не прислушался к мудрому перу, устами Ибрагима передавшему мне известие и о численности войска Селима, и о его вооружении. Потому что окружение убедило, что не бывает такого войска. Они втравили меня в войну, которая навсегда запятнала мое имя. |
Я не струсил, не схитрил, не применил уловок в битве. И вот это было моей второй ошибкой! Я сам дал врагу возможность возвести железную крепость перед моими несчастными кази. |
Прятаться в укрепление от пушек я считаю недостойным воина. Меч - вот оружие мужчины. |
В той битве, длившейся три дня, я потерял таких храбрецов-кази, каждый из которых сравнится мужеством с молодым львом. |
Самый тяжелый мой грех - то, что я разрешил остаться в Чалдыране Бахрузе-ханым и матери моего наследника Тахмаса Мирзы Таджлы-бейим. Обе они сражались в мужском одеянии. Обеих их, оказывается, позвали битвы во имя славы Родины. |
Мою Бахрузу взяли в плен, и потом, несмотря на все мои просьбы, Селим так и не вернул ее - отдал невольницей какому-то придворному поэту. Это было для меня хуже смерти. |
Ровно три дня битвы меня охраняли трое: дервиш Ибрагим сзади, и двое - справа и слева. И только когда они упали, пронзенные стрелами, я узнал, что это были танцовщица Айтекин и воинственная женщина-бакинка, жена Гази-бека - Султаным-ханым. |
Я преклонил колени перед телами этих женщин. Даже мой враг султан Селим велел похоронить их как героев. Я был бы так счастлив, если бы пять моих дочерей и сыновья обладали мужеством этих женщин и с такой же силой любили свою Родину и свой народ. |
Спустя 10 лет после Чалдыранской битвы я ни разу не улыбнулся, потому что я сам, уверовав в свою непобедимость, допустил ошибки, обрекшие меня на вечные муки. |
За свою короткую, отпущенную мне Богом жизнь я сделал для вас, дорогие потомки, все, что мог. Я старался силой меча объединить наш истерзанный на куски край - вот к чему были направлены все мои завоевания. |
Горсть родной земли считал я дороже горсти золота; одно коротенькое слово на нашем языке - выше меры драгоценностей. Во имя вечной жизни обоих - Родины и родного языка - я сделал все, что мог. |
Не поминайте меня проклятьями! Умножьте все то хорошее, что я начинал! Не повторяйте моих ошибок! Такого мое завещание. |
И еще я оставлю вам стихи. Если они доставят вам удовольствие, будет спокоен мой мятежный дух, я оберу в могиле покой. |
Слово есть - отсечет голову, слово есть - остановит войну. |
Любовь одна - опора неба и земли, лишь у влюбленного горит светильник. |
Прошедший испытание любовью пройдет и испытания Бога истины. |
Любовь - сила, уравнивающая людей, даже всемогущего шаха, обладающего правом «на сто всевозможных велений» обращает в слугу у порога возлюбленной. |
Не ступай на мост предателей - пусть лучше воды унесут тебя. |
Султан страны любви - и я во времени моем, визирь мой - грусть, тоска - сидит по обе стороны мои... |
О тот, кто с верностью душевной спутником был шаху, лица не должен отвращать, коль станет каменистым путь. |
Умирать надо раньше смерти - тогда лишь достигнешь бессмертия. |