Моя торговля собаками и другие юморески

«Моя торговля собаками и другие юморески» (чеш. Můj obchod se psy a jiné humoresky) — авторский сборник рассказов Ярослава Гашека, опубликованный в 1915 году.

Цитаты[править]

— Нужно выяснить, не была ли означенная кувалда куплена в магазине, торгующем ядами, и в каком именно. Нет ли на кувалде следов цианистого калия, и не имеется ли в самом железе подозрительных примесей. Все эти обстоятельства нельзя оставлять без внимания. Они, несомненно, приведут на след преступника. — Ю. Молочковский, 1958 («По следам убийцы»)

— «Поиски убийцы» (Hledá se vrah), 1909

Внешне к новому хозяину он относился хорошо, но сразу же после свадьбы изгрыз его туфли, а ошметки отнес в постель к служанке, чтобы хозяева подумали на нее.
Из упрямства Оглу кое-что проглотил, в том числе каблук, и он долго камнем лежал у него в желудке, так что Оглу не без основания предостерег потешного длинношерстного пинчера, вместе с которым по целым дням торчал у соседней колбасной лавки:
Как-то Оглу, лениво развалясь, грелся у печки, а хозяин, кивнув на него, сказал жене:
— Неплохой коврик выйдет!
Оглу, услыхав это, по старческому слабоумию принялся вылизываться, радуясь, что он такой красивый. — перевод: А. Севастьянова, 1983

— «Роман о ньюфаундленде Оглу» (Román novofoundláka Oglu), 1912

Собственно Яндера был довольно элегантным страшилищем, так как его похоронили в чёрном сюртуке и, исполняя его последнюю просьбу, вместе с ним в гроб положили карманные часы. К большому огорчению его прислуги, при нём также оставили его золотое пенсне и кольца. <…>
Один ночной сторож принимал его за сумасшедшего и всем рассказывал, что ночью шляется вокруг кладбища какой-то чудак в чёрном сюртуке, с золотым пенсне на носу и без шляпы. — перевод: М. Скачков, 1927

— «Кладбищенская идиллия» (Hřbitovní idylla), 1913

Моё объявление о том, что «торговому заведению нужен служитель для ухода за собаками», вызвало массу предложений, часть которых отличалась большой убедительностью. <…>
Один корреспондент уверял, что умеет обращаться с собаками, так как работал помощником будейовицкого живодёра и был уволен с этой должности за слишком мягкое обращение с убитыми животными. <…>
Среди кандидатов было пятнадцать окончивших юридический факультет, двенадцать кончили учительский институт. Кроме того, пришло отношение «Общества покровительства освобожденным уголовникам» о том, чтобы я по поводу замещения вакансии слуги обратился к ним, так как у них есть для меня один очень хороший работник, специалист по ограблению касс. Иные предложения были полны печали и безнадежности. Некоторые писали, например, в таком тоне: «Хотя я заранее уверен, что не получу этого места…»
Нашелся в этой толпе претендентов человек, владевший испанским, английским, французским, турецким, русским, польским, хорватским, немецким, венгерским и датским языками. Одно письмо было написано по-латыни.
Наконец я получил следующее простое, по искреннее заявление: «Милостивый государь! Когда я должен приступить к своим обязанностям? С совершенным почтением Ладислав Чижек, Коширже, у Медржицких».
Вопрос был поставлен ребром, и мне ничего не оставалось, как ответить, чтобы писавший пришел в среду в восемь часов утра. Я почувствовал к нему глубокую благодарность за то, что он избавил меня от продолжительных тягостных колебаний, связанных с необходимостью делать выбор. — перевод: Д. А. Горбов, 1955

— «Как я торговал собаками» (Můj obchod se psy), 1914

Жена заплакала, а он, сердито клацнув клювом, улетел. Всю дорогу он думал, почему их яичко больше, чем обычно у зябликов.
По пути он ещё задержался у молодой берёзы и выпил столько молодого сока, брызжущего из её раны, сделанной деревенскими мальчишками, что совсем захмелел и домой полетел вкривь и вкось, а, прилетев, принялся клевать жену и грозился расклевать яичко.
— Поклянись, — торжественно произнёс он пьяно вибрирующим голосом, — что ни с кем не путалась, что яйцо — наше, если так можно выразиться, общее достояние.
Она поклялась обоими крыльями, и он успокоился. А когда уснул, ему снилось, что его жена летает по лесу с дроздом. — перевод: Л. Васильева, 1984

— «Супружеская измена» (Manželská nevěra), 1914