Наука и общество (Винер)

«Наука и общество» — статья Норберта Винера, написанная для советского журнала «Вопросы философии».

Цитаты

Проблема роли науки в обществе представляется мне тесно связанной с проблемой роли чувственного опыта и мысли в жизни индивида. На мой взгляд, в основе своей она подобна той роли, какую выполняет гомеостазис в поддержании определённого рода динамического равновесия между индивидом и окружающим миром. Её можно сравнить с задачей поддержания машины в устойчивом отношении к окружающему посредством более или менее сложных процессов обратной связи, уподобить механизму, посредством которого мы удерживаем автомобиль на должном курсе по петляющей дороге.

Действительная цель жизни — не та, которую мы сами себе приписываем, а та, к которой стремится наше длящееся существование, — является, таким образом, книгой за семью печатями. Всякая попытка облечь её в окончательную формулу содержит в себе нечто претенциозное. Спасение наших душ, мысль о котором удовлетворяла целые поколения христиан, — эта цель выглядит неполной и неясной в глазах поколения, которое не принимает с полной верой само определение и существование души как некоей метафизической сущности. Система ценностей, сформулированная сегодняшними психоаналитиками — теми, кто занимается проблемой уравновешенной личности, — обнаруживает подобный же недостаток определённости.

Жертва фронтальной лоботомии частично утеряла гомеостазис именно потому, что её травматическое безразличие делает её невосприимчивой к изменениям среды, так что у неё не возникает побуждения ответить на эти изменения соответствующими реакциями. <…> Нет более ужасной судьбы, чем судьба индивида, страдающего от отсутствия ощущения боли. Он должен избегать порезов и ожогов не вследствие автоматического болевого рефлекса, а путём сознательного отстранения от всех ситуаций, при которых он может получить ранение. Его тело — это комок старых ран, все они не ощущаются, и жизнь его коротка. <…> То, чем нервная система служит индивиду — способность приобретать знание путём научного наблюдения, накапливать это знание, соединять его в коллективной памяти книг и разумно использовать его для человеческих нужд, — всё это служит и роду. Род действует так, как если бы он стремился обеспечить цель продолжения родового существования, но конкретные очертания этих целей так же неясны и проблематичны, как и цели индивида, и даже более. <…> любая жёсткая теория нормального гомеостазиса состояний лишь с величайшим риском для нас может быть поставлена на место постоянного наблюдения над действительным, гомеостатическим механизмом поведения тела в его фактическом действии. <…> Выбор надлежащих каналов обратной связи требует постоянно самовозобновляющегося исследования. Это исследование должно касаться эффективности этих обратных связей по отношению к стабилизации механизма равновесного состояния. Такая стабилизация не может исходить из некоторого образцового механизма исполнения, принятого на слишком жестких теоретических основаниях, а предполагает постоянное изучение стабилизации общества, как она фактически у нас осуществляется, при относительном воздержании от суждения о самодовлеющих целях этой стабилизации.

… я хотел бы, чтобы мораль научного труда поддерживалась не столько жёсткой системой давления и субординации, сколько пониманием каждым его участником того, что знание является достойной целью, и его опытом и интуицией в выборе идей и методов, способных продвинуть дальше это знание. <…> Таким образом, внутренняя жизнь науки не должна находиться в слишком прямой зависимости от политики момента или от официального образа мысли. Это значит, что в качестве условий эффективной деятельности у учёного должно оставаться нечто — не слишком много — от позиции «башни из слоновой кости», которую сейчас так модно разоблачать.

Наука — нежное растение, которое не будет благосклонно к садовнику, усвоившему себе привычку вынимать его с корнями, чтобы посмотреть, правильно ли оно растёт.

Человек, из которого может выработаться действительно хороший учёный, будет предъявлять к себе гораздо более строгие требования, чем те, которые вообще могут прийти в голову руководящему им администратору.

Недостатки современного метода в значительной мере вызваны тем давлением, под которым учёным сегодняшнего дня приходится работать во всех странах. При колоссальном объёме публикаций в последние годы молодой учёный боится подорвать свою карьеру из-за того, что у него нет достаточно ходких результатов, чтобы заполнять ими журналы или чтобы удовлетворить требования своих руководителей, стремящихся, в частности, иметь продукцию от своих институтов. Если его работа не соответствует методологической практике этих руководителей, то он почти наверняка не получит от них поддержки. Он не имеет никакого веса и должен ждать — возможно, напрасно, — пока масштаб и значимость его собственной работы не завоюют волей-неволей благосклонного к нему внимания его коллег.

О статье

… как я отмечал в статье, <…> что хотя наука и вносит свой важный вклад в процесс социального регулирования, однако основные принципы этого научного вклада должны оцениваться заново почти каждым новым поколением. <…> Когда я послал эту статью в журнал «Вопросы философии», я предвидел, что моя позиция в отношении окостенелости и догматизма встретит острую реакцию; и в самом деле, моя статья была напечатана с послесловием гораздо большего объёма — в нём были вскрыты уязвимые места моей позиции со строго марксистской точки зрения. Я не сомневаюсь, что если бы моя статья вначале была опубликована у нас, на Западе, я подвергся бы подобной или почти такой же строгой критике с точки зрения наших собственных предрассудков, которые хотя, быть может, и выражаются не столь догматично и формально, но тем не менее столь же сильны.

— Норберт Винер, «Корпорация «Бог и Голем», 1962-64