Оптика (Ньютон)

«Оптика или трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света» (англ. Opticks: or, A Treatise of the Reflexions, Refractions, Inflexions and Colours of Light) — трактат Исаака Ньютона, впервые опубликованный на английском языке в 1704 году; латинский перевод вышел в 1706.

Цитаты

Всякий луч света при прохождений через какую-либо преломляющую поверхность принимает определённое временное строение или состояние, снова возвращающееся через равные промежутки по мере прохождения луча; всякий раз, как это состояние возвращается, оно располагает луч к прохождению через преломляющую поверхность; в промежутке между возвращениями такого состояния луч отражается. — книга II, часть III

Every ray of light is put into a certain transient state in passing through any refracting surface — this state returns at equal intervals in the progress of the ray, disposing the ray at every return to be easily transmitted at a refracting surface — between returns of the state, the ray is disposed to be easily reflected.

Откуда же возникает тот порядок и красота, которые мы наблюдаем в нашем мире? <…> Не является ли бесконечное пространство чувствилищем бестелесного живого и разумного существа, которое чувствует вещи изнутри и глубоко постигает их непосредственным в них присутствием? Тем самым бог сливается с природой — книга была уже в печати, когда Ньютон понял, что это могут принять за богохульство, потому он приказал перепечатать лист без абзаца и заменить во всех проданных в Лондоне экземплярах

Книга III

… во всяком световом луче нужно различать четыре стороны или четыре четверти, две из которых, лежащие одна против другой, вызывают необыкновенное преломление; если одна из них обращена в сторону необыкновенного преломления, то две другие <…> позволяют только обыкновенное преломление. <…> Один и тот же луч в зависимости от своего положения к поверхностям кристалла будет преломляться то необыкновенно, то обыкновенно. — вопрос 25

… every Ray may be consider'd as having four Sides or Quarters, two of which opposite to one another incline the Ray to be refracted after the unusual manner, as often as either of them are turn'd towards the Coast of unusual Refraction, and the other two <…> do not Incline it to be otherwise refracted than after the usual manner.

Не обладают ли малые частицы тел определёнными возможностями, способностями или силами, при посредстве коих они действуют на расстоянии не только на лучи света при отражении, преломлении и огибании их, но также друг на друга, производя при этом значительную часть явлений природы? Ибо хорошо известно, что тела действуют друг на друга при помощи притяжений тяготения, магнетизма и электричества; эти примеры показывают тенденцию и ход природы и делают вероятным существование других притягательных сил, кроме этих. Ибо природа весьма согласна и подобна в себе самой. Я не разбираю здесь, каким образом эти притяжения могут осуществляться. То, что я называю притяжением, может происходить посредством импульса или какими-нибудь другими способами, мне не известными. Я применяю здесь это слово для того, чтобы только вообще обозначить некоторую силу, благодаря которой тела стремятся друг к другу, какова бы ни была причина. <…> Притяжения тяготения, магнетизма и электричества простираются на весьма заметные расстояния и таким образом наблюдались просто глазами, но смогут существовать и другие притяжения, простирающиеся на столь малые расстояния, которые до сих пор ускользают от наблюдения, и, может быть, электрическое притяжение распространяется на такие малые расстояния и без возбуждения трением. <…> Когда вода и купоросное масло вливаются последовательно в один и тот же сосуд и смесь становится очень горячей, не свидетельствует ли это тепло о большом движении частей жидкости? И нельзя ли заключить по этому движению, что части двух жидкостей при смешении бурно соединяются и, следовательно, порываются друг к другу с ускоренным движением? — вопрос 31

Have not the small Particles of Bodies certain Powers, Virtues, or Forces, by which they act at a distance, not only upon the Rays of Light for reflecting, refracting, and inflecting them, but also upon one another for producing a great Part of the Phaenomena of Nature? For it's well known, that Bodies act one upon another by the Attractions of Gravity, Magnetism, and Electricity; and these Instances shew the Tenor and Course of Nature, and make it not improbable but that there may be more attractive Powers than these. For Nature is very consonant and conformable to her self. How these Attractions may be perform'd, I do not here consider. What I call Attraction may be perform'd by impulse, or by some other means unknown to me. I use that Word here to signify only in general any Force by which Bodies tend towards one another, whatsoever be the Cause. <…> The Attractions of Gravity, Magnetism, and Electricity, reach to very sensible distances, and so have been observed by vulgar Eyes, and there may be others which reach to so small distances as hitherto escape Observation; and perhaps electrical Attraction may reach to such small distances, even without being excited by Friction. <…> When Water and Oil of Vitriol poured successively into the same Vessel grow very hot in the mixing, does not this Heat argue a great Motion in the Parts of the Liquors? And does not this Motion argue, that the Parts of the two Liquors in mixing coalesce with Violence, and by consequence rush towards one another with an accelerated Motion?

Если растворить очень небольшое количество какой-нибудь соли или купороса в большом количестве воды, то частицы соли или купороса не опустятся на дно, хотя они тяжелее по роду своему, чем вода, но ровно разойдутся по всей воде <…>. Не значит ли это, что части соли или купороса отходят одна от другой и стремятся расшириться и разойтись, насколько позволяет вода, в которой они плавают? И не предполагает ли такое стремление отталкивательной силы у частиц, благодаря которой они разлетаются одна от другой, или по крайней мере того, что частицы сильнее притягивают воду, чем одна другую? Ибо так же, как в воде поднимаются все предметы, менее притягиваемые силою тяготения земли, чем вода, точно так же все частицы соли, плавающие в воде и менее чем вода притягиваемые другими частицами соли, должны отходить от этих частиц, направляясь к воде, притягиваемой сильнее. — там же

If a very small quantity of any Salt or Vitriol be dissolved in a great quantity of Water, the Particles of the Salt or Vitriol will not sink to the bottom, though they be heavier in Specie than the Water, but will evenly diffuse themselves into all the Water <…>. And does not this imply that the Parts of the Salt or Vitriol recede from one another, and endeavour to expand themselves, and get as far asunder as the quantity of Water in which they float, will allow? And does not this Endeavour imply that they have a repulsive Force by which they fly from one another, or at least, that they attract the Water more strongly than they do one another? For as all things ascend in Water which are less attracted than Water, by the gravitating Power of the Earth; so all the Particles of Salt which float in Water, and are less attracted than Water by any one Particle of Salt, must recede from that Particle, and give way to the more attracted Water.

Сказать, что каждый род вещей наделён особым скрытым качеством, при помощи которого он действует и производит явные эффекты, — значит ничего не сказать. Но вывести два или три общих начала движения из явлений и после этого изложить, каким образом свойства и действия всех телесных вещей вытекают из этих явных начал, — было бы очень важным шагом в философии, хотя бы причины этих начал и не были ещё открыты. <…> Как в математике, так и в натуральной философии исследование трудных предметов методом анализа всегда должно предшествовать методу синтеза. Такой анализ состоит в производстве опытов и наблюдений, извлечении общих заключений из них посредством индукции и недопущении иных возражений против заключений, кроме полученных из опыта или других достоверных истин. Ибо гипотезы не должны рассматриваться в экспериментальной философии. И хотя аргументация на основании опытов и наблюдений посредством индукции не является доказательством общих заключений, однако это — лучший путь аргументации, допускаемой природой вещей, и может считаться тем более сильным, чем общее индукция.

To tell us that every Species of Things is endow'd with an occult specifick Quality by which it acts and produces manifest Effects, is to tell us nothing: But to derive two or three general Principles of Motion from Phenomena, and afterwards to tell us how the Properties and Actions of all corporeal Things follow from those manifest Principles, would be a very great step in Philosophy, though the Causes of those Principles were not yet discover'd. <…> As in Mathematicks, so in Natural Philosophy, the Investigation of difficult Things by the Method of Analysis, ought ever to precede the Method of Composition. This Analysis consists in making Experiments and Observations, and in drawing general Conclusions from them by Induction, and admitting of no Objections against the Conclusions, but such as are taken from Experiments, or other certain Truths. For Hypotheses are not to be regarded in experimental Philosophy. And although the arguing from Experiments and Observations by Induction be no Demonstration of general Conclusions; yet it is the best way of arguing which the Nature of Things admits of, and may be looked upon as so much the stronger, by how much the Induction is more general.

Перевод

Сергей Вавилов, 1927

О книге

	[В третьей книге] перед нами как бы геологические наслоения мысли, существующие, несмотря на явную противоречивость. <…> При этом в каждом издании количество «вопросов» увеличивалось, а содержание их было совсем новым и нередко противоречащим прежним. Таким образом перед нами действительно хронологическое наслоение, навсегда запечатлевшее развитие и колебания мысли Ньютона.
	— Сергей Вавилов, «Исаак Ньютон»

Чтение «Оптики» могло бы навести на мысль о том, что всё, что в ней содержится, открыто Ньютоном. Но это вовсе не так. У Ньютона была манера не цитировать предшественников, исключая разве что совсем уж неизбежные случаи. <…> И всё же использование трудов других учёных не умаляет заслуг Ньютона. Он построил из их сырого материала великолепное здание, на архитектурное авторство которого уже никто не смог бы претендовать. <…> Хотя новых прозрений в «Оптике» не было, её роль не уступала роли «Начал» и даже, как считали многие, превышала её, поскольку «Оптика» была книгой значительно более популярной. Именно эта книга на целое столетие определила пути развития оптики как науки. А для многих главным в «Оптике» были вовсе не оптические открытия, а те методы научного исследования, которые она широко провозглашала…

— Владимир Карцев, «Ньютон»