— Всё, решено. Лёвку Бурина я убью, раз он так треснул меня пеналом по голове.
— Михал Инокентич, моё почтение. Как поживаете?
— По устному хорошо поживаю, по письменному — похуже. Хорошо поживаю после уроков и по воскресеньям.
— Ты чего такой кислый? Живот, что ли, болит?
— Живот, живот! Пристали со своим животом! «Кислый, хмурый…» Решительный я!
— В милицию обращайтесь. Или в кино, бабушка. Пускай «Тимура и его команду» показывают вместо «Фантомаса». (голосом Фантомаса): — Ха-ха-ха-ха.
— …Я сегодня Лёвку Бурина убью.
— Лёвку? Этого заморыша? Ну это ты зря!
— Как зря? Знаешь, как он меня пеналом по голове треснул?! Безоружного. При мне одна промокашка была. Правда, и я его. Она у меня в кулаке была. Главное — обидно! Я его утешить хотел: он двойку получил. Подхожу, «здоро́во», — говорю, — «Буля», развеселить я его хотел, понимаешь? А он… пеналом.
— Он же тебе гильзу обещал подарить. Для телескопа.
— Нужна мне его гильза.
— Вдруг он подойдёт и скажет: «извини, пожалуйста» — помириться захочет. Помиришься?
— Нет уж! Тогда я ему в лицо рассмеюсь. Вот так: ХА-ХА-ХА! Ясно?
— Стихи. Некрасова. Поэта. Советского.
— Что? Какого поэта?
— Некрасова, Вы же задавали.
— Какая самая главная река Америки?
— Миси-писи?
— Весь дом обклеен записками угрожающего содержания! Жильцы терроризированы. По почерку ясно, что писали младшие школьники. Помогите, товарищ Колоколов. Вы — педагог с большим стажем и Ваша прямая обязанность…
— О, нет, я уже пенсионер с большим стажем.
— Вот и хорошо! Это будет общественная нагрузочка.
— О, нет, нет, нет, увольте. Увольте, Сергей Степанович. Я работал с обыкновенными школьниками, а Вы предлагаете мне каких-то фантомасов. Тут, скорее, необходим криминалист… на пенсии.
— Ну а ты, вот ты. Что ты любишь больше всего на свете?
— Я много чего люблю. Только я люблю простое: люблю собак, потому что у них всегда нос мокрый, а насморка не бывает; люблю, когда фырчит автомобиль, нюхать бензин. «Ну, погоди!» люблю, только мне Волка жалко. По телефону звонить, перед зеркалом кривляться. Да мало ли чего. Мюллера люблю.
— Кого?!
— Да не тот, который Гестапо, а который в футбол голы забивает. В разные игры люблю играть, только обязательно выигрывать, а если проигрывать, тогда не надо.
…
— Подумаешь! А я ещё больше люблю всяких разностей: колбасу люблю варёную, на спор съем целое кило! Пряники люблю — хоть тульские, хоть медовые. Ну, про халву и говорить не стоит.
— Я и так уже опоздал. Сегодня папа дежурит.
— По чему?
— Его очередь.
— По чему, говорю, дежурит? По уборке или ещё по чему?
— По мне. Он сегодня меня должен обедом кормить, они с мамой чередуются.
— Кто там?
— Я.
— М-м, здравствуй.
— Только я не Фантомас, я Денис.
— А это ничего. Главное, что ты зашёл, откликнулся.
— Так тебе просто сегодня повезло. Ты очень много узнал за один день в жизни. Ты прочёл книгу про обманщика старого морехода. Тебя обманула Марья Петровна. Ты не находишь, что все обманщики похожи, а, Денис?
— Что вы! Совсем не похож! Ведь старый мореход обманывал для того, чтобы спасти свою жизнь. Он был одиноким и больным, ему негде было жить. А Марья Петровна? Ведь у неё всё есть. Зачем же она меня тогда обманула?
Бурин: Сыскин! Учительница: Бурин, ну какой же он Сыскин? Он Шишкин. Бурин: Я и говорю — «Сыскин». Шишкин: Ну сколько тебе раз говорить: не «Сыскин», а «ФыФкин»!
— Бабушка у меня помирает.
— А что с ней?
— Двойной аппендицит. И корь тоже.
— Всё! Был человек — и нету!
— А что случилось?
— А у него сегодня, видите ли, свадьба! А мне какое дело? Сегодня — свадьба, завтра — именины, послезавтра — крестины! А мне что, без шофёра ездить? Есть дела поважнее свадьбы!
