Седьмая печать

Материал из Викицитатника

«Седьмая печать» (швед. Det Sjunde Inseglet) — философская притча, снятая шведским режиссёром Ингмаром Бергманом в 1957 году.

Цитаты[править]

  •  

— Кто ты?
— Я смерть.
— Ты пришёл за мной?
— Я уже давно следую за тобой.
— Я не удивлён.
— Готов?
— Моё тело боится, а душа нет.
— Подожди немного.
— Вы все так говорите, но я не даю отсрочек.
— Ты ведь играешь в шахматы?
— Откуда ты знаешь?
— Слышал в песнях и видел на картинах.
— Да, действительно играю и неплохо.
— Но, думаю, не лучше, меня.
— Почему ты хочешь со мной сыграть?
— Есть причины.
— Как тебе угодно.
— Но одно условие — пока играем ты меня не трогаешь, а если поставлю мат — отпустишь.
— Чёрное.
— Мне этот цвет как раз к лицу. Не так ли?

  •  

— И что это такое?
— Пляска смерти.
— А это смерть?
— Да, пляшет и увлекает всех за собой.
— Зачем ты малюешь такие страсти?
— Людям полезно напоминать, что они смертные.
— Это не добавит им радости.
— А кто сказал, что их надо все время радовать? Иногда стоит и попугать.
— Тогда они не будут смотреть твою картину.
— Будут, череп притягивает ещё больше, чем голая бабенка.
— Если ты их напугаешь…
— Они задумаются.
— И?
— Ещё больше напугаются.

  •  

Вот моя рука. Я двигаю ей. По жилам бежит кровь. Солнце высоко, в самом зените, и я, Антоний Блок, играю в шахматы со смертью.

  •  

Если всё несовершенно в нашем несовершенном мире, то любовь само совершенство в своём совершенном несовершенстве.

  •  

Как ни верти, задница всегда сзади, и с этим не поспоришь. Всегда. Задница всегда сзади. Это глубокая истина.

  •  

Кто будет первым? Ты, старик, что уставился, как глупый баран, не твой ли рот ещё до наступления ночи искривится в последнем вздохе? Ты, женщина, цветущая, носящая плод похоти, не твоя ли жизнь угаснет ещё до рассвета? А ты, мужлан, с распухшим носом и дурацким лицом, будешь ли ты ещё хотя бы год топтать эту землю?

  •  

Любовь самая чёрная чума. Если б от неё умирали хоть бы польза была. Но почти всегда все выздоравливают.

  •  

Судьба-злодейка веселится,
И ты, приятель, не робей,
Сегодня праздник приключится,
А завтра нам кормить червей.

  •  

Крестовый поход — такая чушь, до какой только и мог додуматься самый отъявленный идеалист.

  •  

— Самое верное средство: кровь и желчь большого чёрного пса. Дьявол этого запаха не выносит.
— Я тоже.

  •  

— Я хотел бы исповедоваться истово, но душа моя пуста. И эта пустота как зеркало. Я смотрю на себя в это зеркало, и меня охватывает ужас. Безразличие к людям извергло меня из их среды. И я живу в мире призраков, пленник своих грез и фантазий.
— И всё-таки умирать не хочешь?
— Хочу.
— Что же ты ждёшь?
— Я должен знать.
— То есть тебе нужны гарантии?
— Называйте, как хотите. Неужели так уж немыслимо познать Бога, почувствовать Его. Почему Он скрывается от нас в тумане невнятных обещаний, незримых чудес? Как верить верующим, когда не веришь даже самому себе? Что станет с теми, кто жаждет веровать, но не умеет? И что будет с теми, кто не желает и не умеет? Почему я не могу убить Бога в себе? Почему Он так мучительно до унизительности продолжает жить во мне, хотя я проклинаю Его, жажду вырвать из своего сердца? Почему несмотря ни на что, Он как издевательство остаётся реальностью, и от неё невозможно освободиться? Вы слушаете меня?
— Слушаю.
— Я хочу знать. Не верить, не предполагать, а знать. Хочу, чтобы Бог протянул мне Свою длань, явил Свой лик, заговорил со мной.
— Но Он безмолвствует.
— Я кричу Ему в туманный мрак, но там словно никого нет.
— Может, и правда, нет.
— Тогда жизнь — это невыносимый ужас. Невозможно осознавать, что всё тщетно, а впереди только смерть.
— Многие не задумываются ни о смерти, ни о тщете жизни.
— Но наступит последний день, когда придётся заглянуть в бездну.
— Да, наступит.
— Я понимаю Вас, мы олицетворяем свой страх, создаём его образ и называем этот образ Богом.
— Тебя что-то беспокоит.

  •  

— Да пошли же, чёрт возьми, я спас тебе жизнь, и ты всё-таки мне обязана.

  •  

Вера — это такая мука, всё равно, что любить того, кто во мраке и не являет лица.
 

  •  

Любовь — самая черная напасть. Но если б от неё умирали, хоть какая-то польза была бы. А то все выздоравливают.
 

  •  

— Ты доволен?
— Йона, тебе не кажется, что в этой жизни всё так…
— Да! Не думай об этом.
— …глупо, вот как.

  •  

— И ты раскроешь свои тайны?
— У меня нет никаких тайн.
— Так ты ничего не знаешь?
— У меня нет знаний.
 

  •  

— Смерть: Когда тебе надоест задавать вопросы?
— Рыцарь: Никогда не надоест.
— Смерть: Но ответа ты не получишь.
— Рыцарь: Часто мне кажется, что задать вопрос даже важнее.
 

  •  

И в вашем мраке, и в том мраке в котором мы все пребываем… вы не отыщете никого, кто бы услышал ваши стенания и страдания. Утрите слёзы и отражайтесь в своей пустоте.