Создатель Вселенных

«Создатель Вселенных» (англ. The Maker of Universes) — фантастический роман Филипа Фармера 1965 года, открывающий цикл «Многоярусный мир». Был скорректирован в 1980 году.

Цитаты

	Он ни в чём не упрекал вселенную или ту её часть, которая являлась его супругой. — I
	He did not reproach the universe or that part of it that was his wife.

— Мы можем уплыть на гистоихтисе. Она имела в виду одного из огромных моллюсков, которые в большом количестве обитали в море. Их тела покрывали тонкие как бумага, но очень прочные оболочки, напоминавшие по форме корпус гоночной яхты. На спине каждого моллюска выступал удивительно крепкий вертикальный хрящ, и на этой естественной мачте рос треугольный парус из тонкой просвечивающей плоти. Угол наклона паруса определялся движением мышц, а давление ветра на пленчатое полотно плюс извержение мощных струй воды помогали этим созданиям легко передвигаться в море как в штиль, так и при ветре. Водяной народ и другие обитатели пляжа часто использовали моллюсков для прогулок, управляя ими простым нажатием на обнаженные нервные центры. — III

"Across the sea," she said in a shaking voice. "I don't think they could find us if we got far enough ahead of them. We can go on a histoikhthys." She was referring to one of the huge molluscs that abounded in the sea. These had bodies covered with paper-thin but tough shells shaped like a racing yacht's hull. A slender but strong rod of cartilage projected vertically from the back of each, and a triangular sail of flesh, so thin it was transparent, grew from the cartilage mast. The angle of the sail was controlled by muscular movement, and the force of the wind on the sail, plus expulsion of a jet of water, enabled the creature to move slightly in a wind or a calm. The merpeople and the sentients who lived on the beach often hitched rides on these creatures, steering them by pressure on exposed nerve centers.

Они действительно выглядели как кентавры, хотя художники Земли изображали их немного иначе. И неудивительно. Властителю, создавшему полуконей в своих биолабораториях, приходилось подстраиваться к реальности. В основном изменения диктовались потребностью организма в кислороде. Часть тела, взятая от животного, тоже нуждалась в воздухе, и этот факт упускали все традиционные земные изображения. <…> Вне всяких сомнений, желудок торса задерживал бы поступление продуктов в большое нижнее тело. И если бы к мощным пищеварительным органам последнего присоединили маленький желудок человека, питание превратилось бы в огромную проблему. А человеческие зубы быстро стёрлись бы, перетирая траву. Поэтому гибридные существа <…> не во всём совпадали со своими мифическими прототипами. Большие рты и толстые шеи пропорционально соответствовали огромному количеству потребляемого кислорода. Вместо человеческих легких в груди кентавров находился орган, который походил на кузнечные мехи и гнал воздух через горлоподобное отверстие в большие лёгкие гиппоидного тела. И так как вертикальный торс увеличивал потребность в кислороде, эти лёгкие были значительно крупнее лошадиных. Пространство для более мощных лёгких создавалось после удаления объёмных, ориентированных на траву, пищеварительных органов и замены их на сравнительно меньший желудок плотоядного животного. — IX

They were indeed centaurs, although not quite as the painters of Earth had depicted. This was not surprising. The Lord, when forming them in his biolabs, had had to make certain concessions to reality. The main adjustment had been regulated by the need for oxygen. The large animal part of a centaur had to breathe, a fact ignored by the conventional Terrestrial representations. <…> Moreover, the belly of the human trunk would have stopped all supply of nourishment to the large body beneath it. Or, if the small belly was attached to the greater equine digestive organs to transmit the food, diet was still a problem. Human teeth would quickly wear out under the abrasion of grass. Thus the hybrid beings coming so swiftly and threateningly toward the men did not quite match the mythical creatures that had served as their models. The mouths and necks were proportionately large to allow intake of enough oxygen. In place of the human lungs was a bellowslike organ which drove the air through a throatlike Opening and thence into the great lungs of the hippoid body. These lungs were larger than a horse's, for the vertical part increased the oxygen demands. Space for the bigger lungs was made by removal of the larger herbivore digestive organs and substitution of a smaller carnivore stomach.

	Дракон продолжал чавкать, набивая травой желудок, а может быть, и желудки, издавая при этом утробные звуки, которые напоминали слабые раскаты грома. — XI
	The dragon continued to munch while its belly, or bellies, emitted a weak thunder of digestion.

	Провалившись в шахту, я ударился о какой-то выступ в стене. <…> Мне пришлось затаиться, потому что как раз в этот момент в яму заглянули шолкины. Они даже бросили вниз копьё, но оно разминулось со мной на волосок крота. — XII
	"When I fell down that shaft I landed halfway up on a ledge of dirt. <…> I lay quiet for a while because the Sholkin were looking down the hole then. They even threw a spear down, but it missed me by a mole's hair."

	— Клянусь Господней кровью и бородой Моисея. — XII
	"By God's blood and the beard of Moses, I swear."

	Один из них метнул копьё — оно мелькнуло в воздухе и вонзилось в спину хамшема, Тот без звука рухнул наземь и заскользил по мягкой влажной земле, как парусник, уплывающий в вечность, с копьём в спине вместо мачты. — XV
	One threw his spear; it sailed through the air to end in the back of a Khamshem. He plunged forward without a sound and slid on the soft damp earth like a sailboat launched into eternity, the spear as the mast.

	Ворон юркнул через ворота и с разгона налетел на невидимый экран. Мгновенно он стал россыпью тонких срезов из мяса, костей и перьев. Летевшая следом орлица пронзительно закричала и попыталась увернуться, но по инерции проскочила в проём — и её тоже разрезало на полосы. — XVI
	The raven passed over the gate, and as it did so it flew headlong into an invisible screen. Abruptly, the raven was a scatter of thin slices of flesh, bones and feathers. The pursuing eagle screamed as it saw this and tried to check her flight, but too late. She too was cut into strips.

Перевод

С. Трофимов, 1996 (с некоторыми уточнениями по)