Герберт Франке (послесловие Евгения Брандиса)

Материал из Викицитатника

«Герберт Франке» — послесловие Евгения Брандиса к первому сборнику сочинений Герберта Франке на русском языке «Игрек минус» 1986 года.

Цитаты[править]

  •  

… он отрабатывает свои произведения с наивозможной тщательностью — пишет сжато, лаконично, выразительно, находя для воплощения мысли предельно ёмкую форму, доводя образный строй до символов, метафорические построения — до философской обобщённости. Обычно только в конце повествования раскрываются научные и логические предпосылки, положенные в основу парадоксального замысла. Скупые описания сложнейшей техники будущего, сами по себе весьма убедительные, не заслоняют человеческих отношений, социальных, психологических, нравственных конфликтов, вытекающих из допущений автора.
Романы Герберта Франке обычно не превышают 6-7 авторских листов. Если исходить из объема, то по нашим понятиям это скорее повести. Но по емкости спрессованной мысли и сюжетным сплетениям каждая из таких книг при более облегченном, привычном изложении могла бы занять 25-30 листов. Отсюда некоторая затруднённость восприятия, рассчитанного на вдумчивое чтение, на способность читателя оценить литературные новации и заметить то, что остается за текстом. Читатель должен воспринимать каждое из крупных произведений Франке не в постепенном накоплении эпизодов, не в линейном развитии фабулы, а как «сложносочинённую» композицию, глубинный смысл и направленность которой раскрываются в совокупности формы и содержания.
Сугубо современная манера письма, однако без раздражающих модернистских вывертов, концентрация идей и гипотез, отчасти вполне оригинальных, но в значительной мере как бы суммирующих «футурологию» западной НФ, — первое, что бросается в глаза при чтении книг Г. Франке. Улавливая дух исследования, он даёт почувствовать бесконечность истины, относительность достигнутых знаний. В этом смысле художественная картина мира соприкасается с картиной научной.

  •  

Есть в его творческом почерке нечто общенемецкое и вместе с тем локально-австрийское. Философский склад ума, склонность к отвлеченно-умозрительным построениям сближают его с давней традицией немецкой гуманитарной культуры. При этом выдающийся фантаст ФРГ, выросший и получивший образование в Вене, где началась и его литературная карьера, воспринял также австрийскую традицию. По крайней мере в ранних романах («Сетка мыслей» и «Стеклянная ловушка»), как нам кажется, можно обнаружить преемственные связи Герберта Франке с австрийским экспрессионизмом начала века, мощным по силе воздействия течением, в гротескно-фантастических образах выражавшим трагедийное неприятие буржуазной действительности.
Как и большинство прогрессивных фантастов Запада, Франке исследует словно сквозь лупу времени враждебные человеку, опасные для человеческой сущности и цивилизации в целом негативные явления современности. Доведённая до абсолюта технократическая система, при которой индивидуальность становится лишней, личность нивелируется, гуманные стимулы исчезают, может привести человечество к духовной и физической деградации — если до того оно не уничтожит себя в тотальной ядерной катастрофе.
Замена естественной среды искусственной. Фашистская олигархия технократов. Автоматизация жизни и автоматизация душ. Борьба личности за самосохранение, стремление человека остаться человеком в самых невероятных коллизиях, в единственных в своем роде экстремальных условиях, какие только может придумать фантаст... И на этом сумрачном фоне теплится огонёк надежды. Нарастает протест против порабощения техникой, против всеобщего конформизма, против демонической власти новоявленных, остающихся за кулисами фюреров.
Антифашистский и антимилитаристский пафос в сочетании с активной гуманной позицией обостряют критическое зрение Г. Франке, хотя и не делают и не могут сделать его пророком гармонической социальной организации будущего. Напротив, он видит впереди ещё больший разлад и хаос. Однако заслон от торжествующего в мире зла создают нетленные моральные ценности. Обличитель, не имеющий позитивной программы, Франке мог бы повторить вслед за Брэдбери: «Я не ставлю задачу предвидеть будущее, я хочу его предотвратить». Предотвратить — то есть предупредить об опасностях, дабы антиутопия не стала реальностью.
В этом смысле позиция Франке не столь уж оригинальна. Его оригинальность в другом — в поворотах сюжета, в необычности ситуаций, в неистощимой изобретательности фантаста-учёного, наделённого талантом художника. Голос Герберта Франке не теряется в многоголосом хоре фантастов. В своей области творчества он был и остаётся солистом.
Не утрачивая веры в Человека, Франке ищет оптимистические развязки даже там, где, казалось бы, их не может быть. Благополучные разрешения конфликтов, более органичные в ранних произведениях (60-е гг.), позднее сменяются принужденным «счастливым концом», в контексте противоречащим мрачным картинам и самому развитию действия. Но независимо от развязок, чаще все же трагических, активное гуманное начало никогда не теряется. Гуманность, помноженная на логику, всякий раз приводит к неожиданному эффекту. И в этом нам видится достоинство научно-фантастической прозы Г. Франке, прозы преимущественно обличительной.

  •  

По методу построения ad absurdum сатирический рассказ «Анклавы»[1] напоминает ирландские памфлеты Дж. СвифтаСкромное предложение» и др.).

  •  

По сравнению с рассказами 70-х гг. сборник «Зелёная комета»[2] — не более чем проба пера, хотя талантливость автора и здесь очевидна. Но уже в двух последующих сборниках («Наследники Эйнштейна»[3] и «Заратустра возвращается»[4]) Герберт Франке предстает зрелым писателем со своим кругом тем и своей манерой письма.

  •  

Однако самое сильное из всего, что им написано, — это романы.

  •  

Несмотря на сложность структуры, роман «Игрек минус» динамичен и увлекателен. Модель фашизированной социальной системы, разработанная до мельчайших подробностей в отступлениях, сама по себе не нова, но очень хорошо сочетается с действием. Автор недвусмысленно даёт понять, что это — экстраполяция процессов, происходящих в так называемом «свободном мире», мире бездумного потребления, стандартизации жизни, превращения людей в роботов, оглупления масс, фальсификации материальных и духовных ценностей, пропаганды мифа о государстве всеобщего благосостояния, «свободного» от классовых противоречий.

  •  

... нельзя не отметить, что он критикует неразрешимые противоречия современного капиталистического общества как бы «изнутри», с общегуманных этических позиций. И если, даже проецируя это общество в будущее, он не видит особых перемен к лучшему, то, будучи честным писателем-гуманистом, всё же не теряет веры в Человека. Его книги тревожат, это книги-предупреждения. Герои Франке подчас живут в страшном мире, где человеческий разум стараются подменить разумом машинным, а самого человека превратить в бездумный придаток компьютера, где жестоко подавляется всякая попытка «вольнодумства» и мятежа. Но читатель вслед за писателем верит во всепобеждающий дух Человека, верит, что он сумеет обратить достижения технологии — современной и будущей — во благо обществу.

Примечания[править]

  1. «Die Enklaven», 1972
  2. «Der grüne Komet», 1960
  3. «Einsteins Erben», 1972
  4. «Zarathustra kehrt zurück», 1977

Литература[править]

  • Евгений Брандис. Герберт Франке (послесловие) // Герберт Франке. Игрек минус (сборник). — М.: Мир, 1986. — С. 439-452.