Джек Лондон: величие таланта и парадоксы судьбы
«Джек Лондон: величие таланта и парадоксы судьбы» — предисловие Алексея Зверева 1983 года к собранию сочинений автора[1].
Цитаты
[править]Когда первые северные рассказы Лондона стали появляться в печати, читателей поразила их новизна, необычность выраженного в них художественного миропонимания. Лондон оставил человека наедине с собой и дал ему возможность испытать себя в тягчайшей борьбе с обстоятельствами, угрожающими самому его существованию. Он вернул высокий смысл понятиям ответственности, товарищества, мужества, воли, чести. <…> |
Лондон был одним из первых писателей XX века, который почувствовал, что в глубинах сознания формируется новое представление о месте человека на земле и о его отношениях с другими обитателями планеты. <…> |
… один из его лучших романов — «Морской волк» <…> начат блистательно. Он неожиданно «сломался» где-то в середине. Едва рассказчик, Хэмфри Ван-Вейден, сбежал с «Призрака», пустившись в шлюпке вместе с поэтессой Мод в рискованное плавание, завершившееся на необитаемом острове, началось действие совсем иной книги — робинзонады влюблённых, которым рай и в шалаше. Лондону не изменило мастерство: морские пейзажи были всё так же великолепны, приключенческая интрига развёртывалась по-прежнему стремительно. Однако исчезло главное философский поединок, который Лондон устами повествователя вёл с Ларсеном в начальных главах. |
А подлинно переломной для него книгой оказалась «Железная пята» (1908), быть может, самый революционный роман в истории американской литературы. Его проблематика была обжигающе актуальной, и Лондон решал её с принципиальностью, не ведающей никаких уступок. Книга была произведением истинно новаторским — предвидением и вместе с тем обобщённой до символики картиной современности, пролетарским эпосом и притчей, романом-документом и утопией. Но в «Железной пяте» нет мозаичности художественных планов, поскольку и документализма, и обобщённости, и предвидения требовала сама поднятая Лондоном огромная тема. <…> |
В гавайских рассказах, составивших посмертно изданный сборник «На циновке Макалоа» (1919), Лондон ввел тему, подхваченную потом Хемингуэем: краткий и блистательный праздник жизни, который заканчивается прощанием навеки, оставив единственный нестирающийся след в памяти и искупив собой всю будничность долгих и бессмысленных лет «благополучного» существования. |
Было бы явной натяжкой считать, что он ушёл в расцвете таланта. Но к созданному им, к намеченным Лондоном путям литература возвращалась так часто и черпала из его опыта так щедро, что некоторые его произведения можно назвать современными и сегодня. Те, в которых больше всего от его личности — бунтаря, скитальца, провозвестника великих битв, рабочего паренька с оклендской окраины, который шагнул в литературу как один из первооткрывателей конфликтов и героев XX века… |
Примечания
[править]- ↑ Джек Лондон. Сочинения в 4 томах. Т. 1. — М.: Правда, 1984. — С. 3-16. — 3400000 экз.