Интервью с вампиром: Хроника жизни вампира

«Интервью́ с вампи́ром: Хро́ника жи́зни вампи́ра» (англ. Interview with the Vampire: The Vampire Chronicles) — мистическая драма Нила Джордана, снятая по одноимённому роману американской писательницы Энн Райс. В 2002 году было снято продолжение — «Королева проклятых».

Цитаты

Зло-это всего лишь точка зрения.

Лестат: У тебя скоро куры кончатся, Луи.

Лестат:— Всё отдал бы за каплю креольской крови.
Луи:— А янки тебе уже надоели?
Лестат:— Демократическая кровь раздражает нёбо.

Луи:— Кто она для вас? Живая кукла?
Мадлен:— Бессмертный ребенок.

Луи: (за кадром) Это случилось в 1791 году. Мне было 24, я был моложе чем Вы сейчас. Но те времена были иными, в том возрасте я уже был мужчиной: хозяин большой плантации чуть южнее Нового Орлеана. Я потерял жену во время родов, и она с ребёнком были похоронены уже почти пол-года. Я был бы счастлив к ним присоединится. Я не мог перенести боль потери. Я желал от неё избавится. Я хотел потерять всё… моё богатство, моё поместье, мой рассудок. Моё приглашение было открыто всем. Шлюхе рядом со мной. Сутенёру, идущему позади. Но тот, кто его принял был вампиром.

Иветт: Ммм… месье Луи. Вы не будете ужинать?
Луи: Нет, дорогая.
Иветт: Мы беспокоимся о Вас, хозяин. Почему Вы не ездите в поле? И как долго Вас не было в доме раба? Везде смерть. Вы всё ещё наш господин?
Луи: Это всё, Иветт!
Иветт: Я не уйду пока Вы меня не послушаетесь! Вы должны, вы должны отослать вашего друга. Все рабы его боятся… и они боятся Вас. (трогает руку Луи)
Луи: Я сам себя боюсь.
(Луи кусает её запястье. Иветт начинает кричать. Он бросает её на пол и убивает.)
Луи: (выходит из дома с телом Иветт; говорит рабам) Слушайте меня! Это место проклято, и да, ваш господин — сам дьявол! Убегайте, пока можете! Вы все свободны! Слышите?
(Луи передаёт тело Иветт одному из рабов и забирает факел.)
Луи: Бегите, спасайтесь!

Луи: (за кадром) Лестат убивал двух, иногда трёх каждую ночь. Свежую молодую девушку, это было его любимым на первое. На второе, он предпочитал красивого подростка. Но сноб в нём любил охотится в обществе, и аристократская кровь возбуждала его больше всего.

Луи: Я плоть и кровь, но не человек. Я не был человеком уже двести лет.

Арман: Мир меняется, мы нет, вот и есть ирония, которая в конце концов нас убивает.

Лестат: Бог убивает без разбора, и мы тоже будем. Ибо нет существ под Богом как, мы, никто на него не похож, как мы.

Луи: Тем утром я ещё не был вампиром, и я увидел свой последний рассвет. Я его хорошо помню, хотя не могу вспомнить ни один рассвет до него. Я смотрел его великолепие в последний раз как будто впервые. А затем я попрощался с солнечным светом и пошёл становиться тем, чем я стал.

Луи: Вампиры, притворяющиеся людьми, которые притворяются вампирами.
Клодия: Как авангардно.

Лестат: Трюк в том, чтобы не думать об этом. Видишь вон ту? Вдова Сент-Клэр. Она убедила того прекрасного молодого щеголя убить её мужа.
Луи: Откуда ты это знаешь?
Лестат: Прочитал её мысли. (Луи смотрит на него вопросительно) Прочитай её мысли.
Луи: (пытается прочитать мысли) Не могу.
Лестат: Тёмный дар различен для каждого из нас. Но одна вещь правдива для всех нас — мы снановимся сильнее со временем. Поверь мне на слово. Она обвинила раба за убийство. Представь что с ним сделали. Злодеи легче, и их вкус тоже лучше.

Дэниэл Моллой: Что Вы видели?
Луи: Нет слов, чтобы это описать. С таким же успехом можно спросить у Небес, что они видят; человек этого знать не может.

(Луи поджёг своё поместье. Лестат врывается через окно.)
Лестат: Прекрасно! Просто прекрасно! Просто спали место! Спали всё что у нас есть! Чтобы мы спали в поле, как скот!
Луи: Ты считал, что можешь иметь всё…
Лестат: Ох, заткнись, Луи! Боже мой! Пошли.

Лестат: Я дам тебе выбор, которого у меня никогда не было.

Дэниэл Моллой: Так, чем Вы занимаетесь?
Луи: Я — вампир.
Дэниэл Моллой: Хмм. Такого я раньше не слыхал. Вы имеете это в виду буквально?
Луи: Полностью. Я ждал Вас в той аллее: следил, как Вы следили за мной. Но затем Вы начали говорить.
Дэниэл Моллой: Как мне повезло.
Луи: Да, но Вам не надо об этом беспокоиться сейчас.
Дэниэл Моллой: Вы ведь действительно верите что Вы — вампир?
Луи: Мы не можем так начать. Давайте включим свет.
Дэниэл Моллой: Я думал что вампирам не нравится свет.
Луи: Мы его любим. Я просто хотел Вас подготовить.

Луи: Зачем ты это делаешь?
Лестат: Мне нравится это делать. Я этим наслаждаюсь. Возми свою эстетику; вкушать чистые вещи; убивай их быстро, если хочешь, но убивай. И не сомневайся: ты — убийца, Луи!

Лестат: Ох, Луи, Луи. Всё ещё ноешь, Луи.(Моллою) Наслушался? Мне это пришлось слушать веками.

Лестат: (Моллою) Я думаю, что мне представляться не нужно. (кусает)

Дэниэл Моллой: Значит, нет вампиров в Трансильвании? Нет графа Дракулы?
Луи: Выдумки, мой друг. Вульгарные выдумки сумасшедшего ирландца.

Луи: Что случилось с Лестатом, я не знаю. Я продолжаю жить, ночь за ночью. Я питаюсь теми кто на моём пути. Но вся моя страсть ушла с её золотыми волосами. Я — дух сверхъестественной плоти. Отделённый. Неизменный. Пустой.

Дэниэл Моллой: А как насчёт распятий?
Луи: Распятий?
Дэниэл Моллой: Да, Вы можете на них смотреть?
Луи: Вообще-то, мне очень нравится смотреть на распятия.
Дэниэл Моллой: А как насчёт осинового кола в сердце?
Луи: Бессмыслица.

Лестат: Никто не мог мне противиться, даже ты, Луи.
Луи: Я пытался.
Лестат: (улыбается) И чем больше ты пытался, тем больше я тебя хотел.

Луи: 30 лет я избегал этого места. И всё же я нашёл путь туда без единого усилия.

Луи: Видишь ту старуху? Этого с тобой никогда не случится. Ты никогда не станешь старой, и ты никогда не умрёшь.
Клодия: Но это означает и кое-что ещё, не так ли? Я никогда не вырасту.

Луи: Где мы?
Лестат: Где ты думаешь, мой друг-идиот? Мы на хорошем, грязном кладбище. Теперь ты счастлив? Это тебе подходит?
Луи: Мы принадлежим аду.
Лестат: А что если нет ада, или может быть нас там не хотят? Об этом когда-нибудь думал?
Луи: (за кадром) Но ад существовал, и несмотря на то, куда мы переезжали, я всегда был в нём.

Лестат: Боже мой, что за меланхолическая бессмыслица. Клянусь, ты становишься всё больше похожа на Луи каждый день. Скоро ты начнёшь есть крыс!
Клодия: Крыс? Когда ты ел крыс, Луи?
Луи: Это было давным-давно. До твоего рождения, и я их не рекомендую.

Луи: (за кадром) Мы достигли Средиземного моря. Я хотел, чтобы воды были голубыми, но они были чёрными, ночными, и как я тогда страдал, пытаясь вспомнить цвет, который я в молодости принимал как должное.

Арман: Они забыли первый урок, что мы должны быть сильными, красивыми и без сожаления.
Луи: И ты меня можешь этому научить?
Арман: Да.
Луи: Быть без сожаления?
Арман: Да.
Луи: Мы бы тогда стали такой парой…Но что если я этот урок не хочу учить?
Арман: Что ты имеешь в виду?
Луи: Что если всё что у меня есть это мои страдания, моё сожаление?
Арман: Ты что, не хочешь их потерять?
Луи: Зачем? Чтобы ты и это у меня забрал? Сердце которое носит траур по ней, её,которую ты спалил дотла.
Арман: Луи, клянусь, я…
Луи: Ах, но я же знаю, что это был ты. Я знаю. Ты, который ни о чём не сожалеет, который ничего не чувствует, если это всё что мне осталось узнать, то я это сам могу это сделать.

Клодия: Который из вас это сделал? Один из вас это сделал! Который из вас сделал меня такой, какая я сейчас?
Лестат: Какая ты сейчас? Вампиршей, сошедшей с ума, загрязняющей свою постель?
Клодия: А если я опять отрежу свои волосы?
Лестат: Они опять вырастут.
Клодия: Но не всегда было так. У меня когда-то была мать, а у Луи — жена. Он был смертным, как и она, и как я.
Луи: Клодия!
Клодия: Ты сделал нас такими, не правда?
Лестат: Останови её, Луи.
Клодия: Ты это со мной сделал? (царапает лицо Лестата, но раны тут же исчезают) Как ты это сделал?
Лестат: Зачем мне тебе говорить? Это в моей власти.
Клодия: Почему лишь в твоей? Расскажи мне, как это было сделано.
Лестат: Будь рада, что я тебя такой сделал. Ты бы иначе была мертва, как этот проклятый труп. Теперь избавься от него!
Клодия: Сам избавляйся.

Луи: Не злись на меня, любовь моя, мы теперь в расчёте.
Клодия: Что ты имеешь в виду?
Луи: То, что умерло в той комнате, не было той женщиной. Умерло последнее дыхание во мне, которое оставалось человеческим.
Клодия: Да, отец. Наконец-то мы в расчёте.

Луи: Они знают о нас. Они смотрят, как мы обедаем на пустых тарелках и пьём из пустых бокалов.

Луи: Хотя пожар, по-видимому, распространился по всему кварталу, я стоял на той палубе, боясь что он опять выйдет из самой реки, как какое-нибудь чудовище, чтобы уничтожить нас обоих. И всё это время, я думал, «Лестат, ты заслуживаешь мою месть. Ты дал мне этот тёмный дар, а я тебя доставил в лапы смерти уже второй раз.»

Луи: Затем, из-за любопытства, скукоты, кто знает, я ушёл из Старого Света и вернулся в родную Америку. И там механическое чудо позволило мне увидеть рассвет впервые за двести лет. А какие рассветы, видимые как их человеческому глазу никогда не увидеть: серебрянные поначалу, затем, по прошествию лет, в фиолетовых тонах, красных, и наконец мой давно затерянный голубой. Сначала чёрно-белые…А потом и цветные.

Луи: Весной 1988 года я вернулся в Новый Орлеан, и как только я почувствовал его запах, я понял, что вернулся домой. Он был богатым, почти сладким, как запах жасмина и роз вокруг нашего старого сада. Я ходил по улицам, вкушая этот давно утерянный аромат.

Арман: Я ничего не знаю о Боге, или дьяволе. Я никогда не получал видения или узнавал тайну, которая проклянёт или спасёт мою душу. И насколько я знаю, после четырёх сотен лет, я — старейший вампир в мире.

Лестат: (протягивает Луи бокал с кровью) Для тебя, Луи. Можешь представить, что это вино.

Лестат: Нет на свете ничего, что не имеет какого-нибудь…
Луи: Обаяния.
Лестат: Да. Мне наскучил этот лепет.
Луи: Но если мы можем жить без того, чтобы брать человеческие жизни? Это возможно.
Лестат: Всё возможно. Только попробуй это недельку. Пошли в Новый Орлеан. Я тебе покажу настоящий спорт.

Луи: Может быть Вы хотите ещё одну сигарету?
Дэниел Моллой: Да, может быть. Вас это случайно не раздражает?
Луи: Нет.
Дэниел Моллой: Нет, не думаю что раздражает, в смысле, Вы же не умрёте от рака или чего либо ещё, не так ли?
Луи: Нет, не думаю.(смеётся)

Лестат: (Клодия только что убила свою швею) Клодия! Клодия! Теперь кого мы попросим закончить твоё платье? Эти непрактичности, дорогая! Запомни: дома — никогда!

Лестат: (Клодия убила учителя музыки) Клодия, что мы тебе говорили?
Клодия: Дома — никогда.

Луи: Что означает смерть для того, кому суждено дожить до конца света? Да и что такое «конец света», как не пустая фраза, потому что никто толком не знает, что представляет из себя этот свет?

Лестат: (О Луи) О милосердная смерть, как же ты любишь свой грех.