Шахматисты Марса

«Шахматисты Марса» (англ. The Chessmen of Mars) — пятый роман барсумского цикла Эдгара Берроуза. Впервые опубликован в 1922 году.

Цитаты

В центре на полу лежало безголовое тело, частично разложившееся, на нем и возле него ползало с полдюжины голов на коротких паучьих ножках. Клешнями они отрывали от женского тела куски мяса и отправляли в свои отвратительные рты. <…> — Неужели ты думаешь, что мы используем рикоров только для работы? Нет. Когда они хорошо откормлены, они очень вкусны. — глава V

In the center of the chamber a headless body lay upon the floor—a body that had been partially devoured—while over and upon it crawled a half a dozen heads upon their short, spider legs, and they tore at the flesh of the woman with their chelae and carried the bits to their awful mouths. <…> "Did you suppose that we kept the rykor for labor alone? Ah, no. They are delicious when kept and fattened. Fortunate, too, are those that are bred for food, since they are never called upon to do aught but eat."

— Мы все калданы, — объяснил он. — И ты тоже? — спросила она, указав пальцем на его грудь. — Нет, не это, — объяснил он, дотрагиваясь до своего тела, — это рикор. А это, — он дотронулся до головы, — калдан. Это мозг, разум, власть, управляющая всем остальным. Рикор, — он опять указал на тело — ничто. Он значит не больше, чем украшения на доспехах. Рикор несёт вес. Действительно, мы испытываем определенные трудности, передвигаясь без него. Но он имеет меньшую ценность, чем доспехи или драгоценные камни, ибо его легче воспроизвести. — глава V

"We are all kaldanes," he replied. "You, too?" and she pointed at him, her slim finger directed toward his chest. "No, not this," he explained, touching his body; "this is a rykor; but this," and he touched his head, "is a kaldane. It is the brain, the intellect, the power that directs all things. The rykor," he indicated his body, "is nothing. It is not so much even as the jewels upon our harness; no, not so much as the harness itself. It carries us about. It is true that we would find difficulty getting along without it; but it has less value than harness or jewels because it is less difficult to reproduce.

— Я покажу тебе, — сказал он и лёг на пол. Затем отделился от тела, которое осталось лежать, подобно неодушевлённому предмету. На своих паучьих лапках он подошел к девушке. — Смотри: видишь это? — И он показал ей пучок щупалец в задней части головы. — Рядом со ртом рикора есть отверстие, в которое выходит позвоночник. Через это отверстие я прикасаюсь щупальцами к спинному мозгу. И немедленно начинаю контролировать каждую мышцу тела рикора, оно становится моим, я владею им, как ты владеешь своим. Я чувствую то, что чувствовал бы рикор, если бы у него была голова и мозг. Если он ранен, я страдаю, пока связан с ним. Но если рикор ранен или заболел, мы оставляем его и берём другого. Точно так же мы ощущаем и физическое удовольствие. Когда твоё тело изнурено, оно сравнительно бесполезно. Если твоему телу больно, тебе тоже больно. Если оно убито, ты умираешь. Ты раба глупой массы мяса, костей, крови. В твоем теле не больше удивительного, чем в теле бенса. Только твой мозг делает тебя выше бенса, но твой мозг связан с телом. У нас совсем не так. В нас мозг — это всё. Он составляет девяносто процентов нашего веса. У нас лишь простейшие жизненные органы, мы не нуждаемся в совершенных и сложных системах мышц, нервов, мяса и костей. У нас нет легких, и нам не нужен воздух. Далеко внизу, куда нет доступа рикорам, раскинулась сеть наших ходов, где проходит истинная жизнь калданов. Там дышащие воздухом рикоры погибли бы, как погибла бы и ты. Там мы запасаем огромное количество пищи в герметически замурованных помещениях. Мы делаем это для будущего. Глубоко под землёй есть вода, которая сохранится и тогда, когда на поверхности её не будет уже много веков. Мы готовимся ко времени, которое обязательно придёт — времени, когда исчезнут последние остатки атмосферы Барсума, когда исчезнет вода и пища. Мы для этого и готовимся, ибо не должно исчезнуть с лица планеты удивительнейшее из её созданий — совершенный мозг. — Но какой цели вы будете служить, когда придёт это время? — спросила девушка. — Ты не понимаешь, — ответил он, — для твоего разума это слишком трудно, но я постараюсь объяснить. Барсум, его луны, солнце, звезды — все создано с единой целью. С начала времен природа энергично работала над её осуществлением. Сначала появилась жизнь, но она была лишена мозга — разума. Постепенно возникли зачатки нервной системы, они развивались, эволюция продолжалась. Мозг становится больше и сильнее. В нас ты видишь высшее достижение природы. Мы верим, что разовьемся в сверхрасу, в супермозг. Будущие калданы будут представлять собой сплошной мозг, глухой, немой и слепой, который будет лежать замурованный в подземном склепе, где почти ничто не помешает его вечным мыслям. — глава V

"I will show you," he said, and lay down upon the floor. Then he detached himself from the body, which lay as a thing dead. On his spider legs he walked toward the girl. "Now look," he admonished her. "Do you see this thing?" and he extended what appeared to be a bundle of tentacles from the posterior part of his head. "There is an aperture just back of the rykor's mouth and directly over the upper end of his spinal column. Into this aperture I insert my tentacles and seize the spinal cord. Immediately I control every muscle of the rykor's body—it becomes my own, just as you direct the movement of the muscles of your body. I feel what the rykor would feel if he had a head and brain. If he is hurt, I would suffer if I remained connected with him; but the instant one of them is injured or becomes sick we desert it for another. As we would suffer the pains of their physical injuries, similarly do we enjoy the physical pleasures of the rykors. When your body becomes fatigued you are comparatively useless; it is sick, you are sick; if it is killed, you die. You are the slave of a mass of stupid flesh and bone and blood. There is nothing more wonderful about your carcass than there is about the carcass of a banth. It is only your brain that makes you superior to the banth, but your brain is bound by the limitations of your body. Not so, ours. With us brain is everything. Ninety per centum of our volume is brain. We have only the simplest of vital organs and they are very small for they do not have to assist in the support of a complicated system of nerves, muscles, flesh and bone. We have no lungs, for we do not require air. Far below the levels to which we can take the rykors is a vast network of burrows where the real life of the kaldane is lived. There the air-breathing rykor would perish as you would perish. There we have stored vast quantities of food in hermetically sealed chambers. It will last forever. Far beneath the surface is water that will flow for countless ages after the surface water is exhausted. We are preparing for the time we know must come—the time when the last vestige of the Barsoomian atmosphere is spent—when the waters and the food are gone. For this purpose were we created, that there might not perish from the planet Nature's divinest creation—the perfect brain." "But what purpose can you serve when that time comes?" asked the girl. "You do not understand," he said. "It is too big for you to grasp, but I will try to explain it. Barsoom, the moons, the sun, the stars, were created for a single purpose. From the beginning of time Nature has labored arduously toward the consummation of this purpose. At the very beginning things existed with life, but with no brain. Gradually rudimentary nervous systems and minute brains evolved. Evolution proceeded. The brains became larger and more powerful. In us you see the highest development; but there are those of us who believe that there is yet another step—that some time in the far future our race shall develop into the super-thing—just brain. The incubus of legs and chelae and vital organs will be removed. The future kaldane will be nothing but a great brain. Deaf, dumb, and blind it will lie sealed in its buried vault far beneath the surface of Barsoom—just a great, wonderful, beautiful brain with nothing to distract it from eternal thought."

— Те, кто руководит игрой, не обязательно принимают в ней участие, — продолжала рабыня. — Они сидят в больших креслах, которые ты видишь у противоположных концов доски, и продвигают свои фигуры с клетки на клетку. — Но в чем же опасность? — спросила Тара из Гелиума. — Если фигура сбита, её убирают с доски — правила игры в джэтан стары, как цивилизация Барсума. — Здесь, в Манаторе, когда играют на арене живыми фигурами, правила изменены, — объяснила Лан-О. — Когда воина передвигают на клетку, занятую фигурой другой стороны, эти два воина должны сражаться до смерти одного из них, чтобы оставшийся в живых мог захватить клетку. Каждый воин одет в соответствующие своему полю цвета, вдобавок специальное обозначение показывает, является ли он рабом, воином, исполняющим приказ, и заранее определяется, сколько игр он проведёт, поэтому играющий знает, какими фигурами можно рискнуть, а какие надо приберечь. Более того, шансы каждого воина определяются позицией, которую он занимает в начале игры. — глава XIII

"Those who direct the play do not necessarily take part in it," continued the slave girl, "but sit in those two great thrones which you see at either end of the board and direct their pieces from square to square." "But where lies the danger?" asked Tara of Helium. "If a piece be taken it is merely removed from the board—this is a rule of jetan as old almost as the civilization of Barsoom." "But here in Manator, when they play in the great arena with living men, that rule is altered," explained Lan-O. "When a warrior is moved to a square occupied by an opposing piece, the two battle to the death for possession of the square and the one that is successful advantages by the move. Each is caparisoned to simulate the piece he represents and in addition he wears that which indicates whether he be slave, a warrior serving a sentence, or a volunteer. If serving a sentence the number of games he must play is also indicated, and thus the one directing the moves knows which pieces to risk and which to conserve, and further than this, a man's chances are affected by the position that is assigned him for the game."

Перевод

А. А. Грузберг (под псевд. Д. Арсеньев), 1993