Бог и люди (Вольтер)

«Бог и люди, сочинение богословское, но разумное» (фр. Dieu et les hommes, oeuvre théologique, mais raisonnable) — книга Вольтера 1769 года, приписанная вымышленному английскому доктору Оберну (docteur Obern). Она тесно связана с «Важным исследованием милорда Болингброка» 1766 года, откуда автор целиком перенёс главы VII, VIII и IX. В 1770 книгу осудил Парижский парламент и римская курия.

Цитаты

	Варвары, разрушившие Римскую империю, франки, разорившие Галлию, турки, поработившие мусульман-арабов, — все они проявили достаточно благоразумия, приняв религию побеждённых, чтобы легче приучить их к рабству. — глава XVII. Какой была первоначальная религия евреев?
	Les barbares, qui détruisent l’empire romain ; les Francs, qui saccagèrent les Gaules ; les Turcs, qui subjuguèrent les Arabes mahométans : tous ont eu la prudence d’embrasser la religion des vaincus, pour les mieux accoutumer à la servitude.

… религия евреев во время их кочевой жизни и в период царей была лишь рядом неопределённых и противоречивых обрядов их соседей. Они заимствовали у финикиян имена богов, у персов — ангелов, у арабов — переносные ковчежки, у индийцев — крещение, взяли у египетских жрецов обряд обрезания, их одежды, юфть из воловьей кожи, их херувимов с головой тельца и головой ястреба, их козла Азазеля и сотни других обрядов. Закон иудеев, когда бы он ни был написан, безусловно, запрещает им какие бы то ни было скульптурные произведения, но их храмы полны ими. Их царь Соломон после совещания с господом поставил в середине храма 12 изображений тельца и в алтаре херувима с четырьмя головами и медным змием. Всё противоречиво, всё несообразно у них, как, впрочем, почти у всех народов. Это в природе людей. Но избранный народ в этом отношении превзошёл все остальные народы. — глава XVII. Бесконечные изменения в религии иудеев до их пленения

… la religion des Juifs ne fut, du temps de leur vie errante et du temps de leurs rois, qu’un ramas confus et contradictoire des rites de leurs voisins. Ils empruntent les noms de Dieu chez les Phéniciens ; ils prennent les anges chez les Persans ; ils ont l’arche errante des Arabes ; ils adoptent le baptême des Indiens, la circoncision des prêtres d’Égypte, leurs vêtements, leur vache rousse, leurs chérubins, qui ont une tête de veau et une tête d’épervier, leur bouc Hazazel, et cent autres cérémonies. Leur loi (en quelque temps qu’elle ait été écrite) leur défend expressément tout ouvrage de sculpture, et leur temple en est rempli. Leur roi Salomon, après avoir consulté le Seigneur, place douze figures de veau au milieu du temple, et des chérubins à quatre têtes dans le sanctuaire, avec un serpent d’airain. Tout est contradictoire ; tout est inconséquent chez eux, ainsi que dans presque toutes les nations. C’est la nature de l’homme ; mais le peuple de Dieu l’emporte en cela sur tous les hommes.

… евреи никогда не приводили никаких доводов, ибо они отрицали бессмертие души исключительно из-за грубости и невежества и ещё потому, что их весьма грубый законодатель знал столько же, сколько они. Когда наши учёные принялись в последнее время с некоторым вниманием читать еврейские книги, они ужаснулись, увидев, что в книгах, приписываемых Моисею, нет и речи о будущей жизни. Стараясь найти в Пятикнижии то, чего там нет, они тронулись рассудком. — глава XX. Ни в одном месте закона иудеев не упоминается и даже не предполагается бессмертие души

… les Juifs S’ils nièrent l’immortalité de l’âme, ce fut uniquement par grossièreté et par ignorance ; c’est parce que leur législateur très-grossier n’en savait pas plus qu’eux. Quand nos docteurs se sont mis, dans les derniers temps, à lire les livres juifs avec quelque attention, ils ont été effrayés de voir que, dans les livres attribués à Moïse, il n’est jamais question d’une vie future. Ils se sont tournés de tous les sens pour tâcher de trouver dans le Pentateuque ce qui n’y est pas.

Никто не сомневается, что многие места земного шара претерпели большие перемены. Но такой всемирный потоп, о котором рассказывает книга Бытия, физически невозможен. Ни Фукидид, ни Геродот, пи один другой древний историк не обесчестят своего пера таким вымыслом. <…> Евреи могли выдумать мировой потоп только после того, как они услыхали о местных наводнениях. Они совершенно не знали земли, и потому приняли часть за целое, наводнение в маленькой стране — за наводнение на всей земле. Они преувеличили, но какой народ не преувеличивал? — глава XXVII. О космогонии, приписывемой Моисею, и его потопе

Que ce soit une fable ou une vérité, il n’importe ; personne n’a jamais douté que plusieurs parties de notre globe n’aient souffert de grandes révolutions ; mais le déluge universel, tel qu’on le raconte, est physiquement impossible. Ni Thucydide, ni Hérodote, ni aucun ancien historien, n’a déshonoré sa plume par une telle fable. <…> Les Juifs ne peuvent avoir imaginé le déluge universel qu’après avoir entendu parler de quelques déluges particuliers. Comme ils n’avaient aucune connaissance du globe, ils prirent la partie pour le tout, et l’inondation d’un petit pays pour l’inondation de la terre entière. Ils exagérèrent, et quel peuple n’a pas été exagérateur ?

Если бы кто захотел взять на себя труд сравнить все события мифологии и истории древних греков, он бы удивился, не найдя в иудейской книге ни одной страницы, которая не была бы плагиатом. Наконец, стихи Гомера распевали уже более чем в 200 городах, прежде чем эти города узнали, что евреи существуют на свете. Разберись в этом, читатель, и суди. Выбирай между теми, кого мы зовём свободомыслящими, и теми, кого мы зовём немыслящими. — глава XXVIII. О плагиатах, в которых упрекают евреев

Si on voulait se donner la peine de comparer tous les événements de la fable et de l’ancienne histoire grecque, on serait étonné de ne pas trouver une seule page des livres juifs qui ne fût un plagiat. Enfin les vers d’Homère étaient déjà chantés dans plus de deux cents villes avant que ces deux cents villes sussent que les Juifs étaient au monde. Lecteur, examinez et jugez. Décidez entre ceux que nous appelons francs-pensants et ceux que nous appelons non-pensants.

Говоря по совести, мог ли столяр из Назарета, которого считали невежественным, основать секту? Да, так же как наш Фокс, деревенский сапожник, человек совершенно невежественный, основал секту квакеров в графстве Лестер. <…> этот безумец с сильным воображением умел говорить с большим пылом, когда обращался к более слабым людям. <…> он был невежественен, но его последователями стали даже учёные. Секта Фокса создана и продолжает достойно существовать после того, как была освистана и преследуема. Первыми анабаптистами были простые неграмотные крестьяне. Наконец, Магомета <…> сам называл себя невежественным пророком. — глава XXXI. Об Иисусе (вариант распространённой мысли)

Humainement parlant, un charpentier de Nazareth qu’on suppose ignorant aurait-il pu fonder une secte ? Oui, comme notre Fox, cordonnier de village, très-ignorant, fonda la secte des quakers dans le comté de Leicester. <…> c’était un fou d’une imagination forte, qui parlait avec enthousiasme à des imaginations faibles. <…> il était ignorant, mais des savants lui succédèrent. La secte de Fox se forma et subsiste avec honneur, après avoir été sifflée et persécutée. Les premiers anabaptistes furent des malheureux paysans sans lettres. Enfin Mahomet <…> se donna le titre de prophète ignorant.

Христианство в том виде, каким оно стало со времён Константина, более чуждо Иисусу, чем Зороастру или Браме. Иисус стал предлогом для наших фантастических теорий, наших преследований, наших религиозных преступлений, но он не был их творцом. Некоторые смотрели на Иисуса, как на еврейского врача, которого иноземные шарлатаны сделали главой своего аптекарского искусства. <…> Я льщу себя надеждой, что сумею доказать, что Иисус не был христианином и что он, напротив, с ужасом осудил бы наше христианство в том виде, каким его создал Рим, — христианство нелепое и варварское, угнетающее душу и заставляющее наше тело умирать от голода в ожидании дня, когда и душа и тело будут гореть на вечном огне; христианство, доведшее народы до нищеты для обогащения монахов и людей недостойных и в связи с этим до вынужденных преступлений; христианство, предающее царей первому попавшемуся святоше, который готов их убить во имя святой церкви; христианство, ограбившее Европу, чтобы нагромоздить в храме Лоретской богоматери, прибывшей из Иерусалима на Анконский рынок по воздуху, больше сокровищ, чем потребовалось бы, чтобы накормить голодающих 20 стран; наконец, христианство, которое могло бы утешить мир, а вместо того утопило его в крови бесчисленных сражений и навлекло на него всевозможные бедствия. — глава XXXIII. О морали Иисуса

Le christianisme, tel qu’il a été dès le temps de Constantin, est plus éloigné de Jésus que de Zoroastre ou de Brama. Jésus est devenu le prétexte de nos doctrines fantasques, de nos persécutions, de nos crimes religieux ; mais il n’en a pas été l’auteur. Plusieurs ont regardé Jésus comme un médecin juif, que des charlatans étrangers ont faille chef de leur pharmacie. <…> Je me flatte de démontrer que Jésus n’était pas chrétien, qu’au contraire il aurait condamné avec horreur notre christianisme, tel que Rome l’a fait ; christianisme absurde et barbare, qui avilit l’âme, et qui fait mourir le corps de faim en attendant qu’un jour l’un et l’autre soient brûlés de compagnie pendant l’éternité ; christianisme qui, pour enrichir des moines et des gens qui ne valent pas mieux, a réduit les peuples à la mendicité, et par conséquent à la nécessité du crime ; christianisme qui expose les rois au premier dévot assassin qui veut les immoler à la sainte Église ; christianisme qui a dépouillé l’Europe, pour entasser dans la maison de la madone de Lorette, venue de Jérusalem à la Marche d’Ancône, par les airs, plus de trésors qu’il n’en faudrait pour nourrir les pauvres de vingt royaumes ; christianisme enfin qui pouvait consoler la terre, et qui l’a couverte de sang, de carnage, et de malheurs innombrables de toute espèce.

Почитайте «Деяния апостолов»: Болингброк <…> и тысяча других уверяют, что эта книга набита ложью, смешными чудесами, нелепыми баснями, анахронизмами, противоречиями, как и все другие еврейские книги предыдущих времён. <…> Если в этой книге, сообщающей, по вашим словам, столько ложных фактов, автор нигде не осмелился сказать, что Иисус основал новую религию и что Иисус был богом, не придётся ли согласиться с тем, что наше современное христианство является совершенно противоположным религии Иисуса и может быть даже названо богохульным учением. <…> существует больше 30 текстов Ветхого завета, подделанных в Новом, чтобы эти тексты совпадали с тем, что говорилось об Иисусе, но сама эта фальсификация является доказательством того, что ученики Иисуса не смотрели на него как на еврейского пророка. Иногда, правда, они называли Иисуса сыном божьим, а известно, что «сын божий» означал человек праведный, а «сын Велиала» — человек неправедный. Учёные говорят, что эти слова были использованы впоследствии для обожествления Иисуса Христа. <…> И только в одном евангелии, приписываемом Иоанну, по-видимому, последнем из всех и явно фальсифицированном, находятся отрывки, касающиеся обожествления Иисуса. В первой главе указывается, что он есть Слово, и становится ясно, что эта глава составлена в более позднее время христианином-платоником: Слово, Логос было евреям абсолютно неизвестно. — глава XXXIV. О религии Иисуса

Lisez les Actes des apôtres : Bolingbroke <…> et mille autres, disent que c’est un livre farci de mensonges, de miracles ridicules, de contes ineptes, d’anachronismes, de contradictions, comme tous les autres livres juifs des temps antérieurs. <…> Mais c’est par cette raison-là même que je le propose. Si dans ce livre où l’on ose rapporter, selon vous, tant de faussetés, l’auteur des Actes n’a jamais osé dire que Jésus ait institué une religion nouvelle ; si l’auteur de ce livre n’a jamais été assez hardi pour dire que Jésus fût Dieu, ne faudra-t-il pas convenir que notre christianisme d’aujourd’hui est absolument contraire à la religion de Jésus, et qu’il est même blasphématoire ? <…> il y a plus de trente textes de l’Ancien Testament qu’on a falsifiés dans le Nouveau, pour les faire cadrer avec ce qu’on y dit de Jésus ; mais cette falsification même est une preuve que les disciples de Jésus ne le regardaient que comme un prophète juif. Il est vrai qu’ils appelaient quelquefois Jésus fils de Dieu, et l’on n’ignore pas que fils de Dieu signifiait homme juste ; et fils de Bélial, homme injuste. Les savants disent qu’on s’est servi de cette équivoque pour attribuer dans la suite la divinité à Jésus-Christ. <…> Il n’y a que l’Évangile attribué à Jean, évangile qui est probablement le dernier de tous, évangile évidemment falsifié depuis, dans lequel on trouve des passages concernant la divinité de Jésus. On indique dans le premier chapitre qu’il est le verbe, et il est clair que ce premier chapitre fut composé dans des temps postérieurs par un chrétien platonicien : le mot de verbe, logos, ayant été absolument inconnu à tous les Juifs.

	История мученичеств <…> занятна. <…> Семь христианских девиц из города Ансира, из которых младшей было 70 лет, были приговорены к тому, чтобы их изнасиловали все юноши Ансира. Вернее, юноши были приговорены изнасиловать их, так как в таком варианте эпизод представляется более правдоподобным. — глава XXXVI. Бесчисленные подлоги христиан
	L’histoire des martyrs est <…> merveilleuse. <…> Sept demoiselles chrétiennes de la ville d’Ancyre, dont la plus jeune avait soixante et dix ans, sont condamnées à être violées par tous les jeunes gens d’Ancyre, ou plutôt ces jeunes gens sont condamnés à les violer ; et c’est là l’événement le plus naturel de leur histoire.

Для засвидетельствования чуда требуется как раз обратное тому, что делают в Риме при канонизации святого. Начинают с того, что ждут смерти какого-либо святого, причём ждать приходится по крайней мере лет 100. Потом, если семья усопшего или даже целая местность заинтересована в причислении его к лику святых, требуется иметь наготове 100 тысяч экю на издержки при апостольской палате. Затем устраивают явку свидетелей, слышавших лет 50 тому назад от старых женщин о том, что вышеупомянутый святой ещё за 50 лет до того излечил их тётушку или кузину от безумных головных болей, отслужив молебен за её здравие. <…> Первые христиане <…> должны были предстать перед всем сенатом и сказать: «Отцы сенаторы, окажите нам милость выдать покойника для воскрешения <…>». Сенат не упустил бы случая подвергнуть христиан испытанию. Воскресший же покойник, будь то путём молитв или кроплением святой водою, окрестил бы весь римский сенат, с императором и императрицей; это привело бы к крещению всего римского народа без всяких затруднений. Ничто не могло быть вернее и проще. Однако это сделано не было. Почему же? Пусть нам скажут причину, если возможно. — там же

Pour constater les miracles, il faut faire tout le contraire de ce qu’on fait à Rome quand on canonise un saint. On commence par attendre que le saint soit mort, et on attend cent années au moins : après quoi, lorsque la famille du saint, ou même la province qui s’intéresse à son apothéose, a cent mille écus tout prêts pour les frais de la chambre apostolique, on fait comparaître des témoins qui ont entendu dire, il y a cinquante ans, à de vieilles femmes qui le savaient de bonne part, que cinquante ans auparavant le saint en question avait guéri leur tante ou leur cousine d’un mal de tête effroyable, en disant la messe pour leur guérison. <…> Les premiers chrétiens <…> devaient se présenter en plein sénat, et dire : « Pères conscrits, ayez la bonté de nous donner un mort à ressusciter <…>. » Le sénat n’aurait pas manqué de mettre les chrétiens à l’épreuve ; le mort, rendu à la vie par leurs prières, ou par un jet d’eau bénite, aurait baptisé tout le sénat de Rome, l’empereur, et l’impératrice ; et on aurait baptisé tout le peuple romain sans la moindre difficulté. Rien n’était plus aisé, plus simple. Cela ne s’est pas fait ; qu’on en dise, s’il se peut, la raison.

	Управлять людьми посредством вымыслов — политика весьма неправильная. Ведь рано или поздно глаза у людей открываются, и заблуждения наши становятся тем более отвратительны, чем дольше мы находились под их влиянием. — глава XXXVII. О причинах успехов христианства…
	C’est une très-mauvaise politique de vouloir gouverner les hommes par des fictions : car tôt ou tard les yeux s’ouvrent, et on déteste d’autant plus les erreurs dans lesquelles on a été nourri qu’on y a été asservi davantage.

	Невразумительный Платон был скорее краснобаем, чем красноречивым оратором, скорее поэтом, чем философом, был великим потому, что его никто не мог понять… — глава XXXVIII. Христиане-платоники. Троица
	L’obscur Platon, disert plus qu’éloquent, poëte plus que philosophe, sublime parce qu’on ne l’entendait guère…

Первые последователи Иисуса, лришедшие в Александрию, нашли там евреев-платоников. <…> Иерусалимские евреи ненавидели греческих и проклинали их за то, что те перевели их Библию. Они ежегодно искупали это святотатство специальным днём покаяния. В этих условиях последователям Иисуса нетрудно было привлечь к себе из Александрии и других городов некоторых собратьев, ненавидевших евреев из Иудеи. — там же

Les premiers sectateurs de Jésus qui vinrent dans Alexandrie y trouvèrent donc des Juifs platoniciens. <…> Les Juifs grecs étaient détestés de ceux de Jérusalem, qui les maudissaient pour avoir traduit leur Bible, et qui expiaient tous les ans ce sacrilége par une fête lugubre. Il ne fut donc pas difficile aux sectateurs de Jésus d’attirer à eux quelques-uns de leurs frères d’Alexandrie et des autres villes, qui haïssaient les Juifs de Judée : ils se joignirent surtout à ceux qui avaient embrassé la doctrine de Platon.

	… христианская Церковь никогда не была единой. Она не объединена и по сей день и никогда таковой не будет. Объединение её немыслимо, пока христиане не поумнеют в достаточной степени, чтобы пожертвовать выдуманными ими догмами нравственности. Но когда они поумнеют? Разве это не есть ещё одна немыслимая вещь? — глава XXXIX. О христианских догмах, абсолютно несходных с догмами Иисуса
	… l’Église chrétienne n’exista pas un seul moment réunie ; elle ne l’est pas aujourd’hui, elle ne le sera jamais. Cette réunion est impossible, à moins que les chrétiens ne soient assez sages pour sacrifier les dogmes de leur invention à la morale. Mais qu’ils deviennent sages, n’est-ce pas encore une autre impossibilité ?

… на соборе в Эфесе в 431 г. <…> Св. Дева <…> наконец-то была объявлена Богоматерью, и весь народ рукоплескал. После этого было предложено допустить и её в Троицу, что казалось вполне убедительным. Раз она была матерью бога, нельзя же было не признать её богиней. Но, так как Троица стала бы от этого четверицей, надо полагать, что против этого возразили математики. Конечно, можно было бы сказать, что поскольку три это то же, что один, то с таким же успехом тройка может быть четвёркой или четвёрка — единицей. Эти замечательные споры всё ещё продолжаются, в то время как в наши дни уже немало несторианцев стали биржевыми маклерами в Турции и Персии, как у нас евреи. Замечательная катастрофа религии! — глава XL. О раздорах среди христиан

… du concile d’Éphèse, en 431 <…> la sainte Vierge <…> fut enfin déclarée mère de Dieu, et tout le peuple battit des mains. On proposa depuis de l’admettre dans la trinité : cela paraissait fort juste, car, étant mère de Dieu, on ne pouvait lui refuser la qualité de déesse. Mais comme la trinité serait devenue par là une quaternité, il est à croire que les arithméticiens s’y opposèrent. On aurait pu répondre que puisque trois faisaient un, ils feraient aussi bien quatre, ou que les quatre feraient un, si on l’aimait mieux. Ces fières disputes durent encore, et il y a aujourd’hui beaucoup de nestoriens qui sont courtiers de change chez les Turcs et chez les Persans, comme les Juifs le sont parmi nous. Belle catastrophe d’une religion !

Перевод

А. И. Коробочко, 1961 (с незначительными уточнениями)