Двухсотдневная экспедиция в Латинскую Америку

Двухсотдневная экспедиция в Латинскую Америку

Медиафайлы на Викискладе

Двухсотдневная экспедиция в Латинскую Америку — проект русского путешественника Виктора Пинчука, осуществлённый в 2014 - 2015 гг. Маршрут, пройденный в одиночку, включил 12 стран.

Цитаты с вернисажа «Архитектурное искусство исчезнувших цивилизаций Мезоамерики»

Виртуально пройдя вместе с автором фоторабот часть маршрута осуществлённой им одиночной латиноамериканской экспедиции, мы, на какое-то время почувствуем себя путешественниками, проникнемся атмосферой дальних странствий и ощутим дух древности, будто оказавшись там, среди них, далёких и непонятных нам, — талантливых в архитектуре, жестоких в жертвоприношениях, мудрых и воинственных — майя, ацтеков и миштеков.

— Е. Б. Вишневская, зам. директора Центрального музея Тавриды по научной работе

	Многогранный авторский проект, краеугольным камнем которого была латиноамериканская экспедиция, — самая длительная по времени и протяжённая по маршруту, — принес плоды: издана книга, популяризующая путешествия по земному шару, написано более двадцати статей для русскоязычного раздела Википедии, проведена виртуальная фотовыставка о древней архитектуре индейских племён.
	— В. В. Пинчук

Книжные цитаты

	…Когда-то я полагал, что интереснее африканской глубинки нет в мире мест, но побывав в Латинской Америке, открыл её для себя.
	— Виктор Валериевич Пинчук

Пачка вышедших из употребления банкнот — для отвода глаз грабителей, записная книжка с переводом необходимых фраз на испанский язык и немного информации о первых пяти планируемых к посещению странах — вот всё, что я захватил с собой. Купленный заранее в оба конца билет не давал шансов к отступлению, немного пугая длительностью экспедиции. Двести дней кочевой жизни… Словно падаешь в пропасть, дна которой не видно.

— Виктор Валериевич Пинчук

	Пересечение границы не обошлось без происшествий. В какой-то момент я заподозрил, что автобус уже в Парагвае. Спросил водителя. Тот кивнул и притормозил, выпуская наружу. Пришлось идти пешком. Перейдя границу, вернулся по мосту в Бразилию, получил печать в паспорт, и — назад.
	— Виктор Валериевич Пинчук

	Рядом со мной сидел американец, гражданин США. Когда автобус сделал остановку в каком-то «хуторке» из трёх хижин, он, заметив название посёлка, с улыбкой показал мне: «Siberia» — гласил указатель, что в переводе значит «Сибирь». В аргентинской Сибири не было ничего знаменательного, кроме туалета, куда выстроилась очередь из пассажиров нашего автобуса.
	— Виктор Валериевич Пинчук

«Здесь ещё не был…» — подметил, возвращаясь быстрым шагом, подгоняемый тучами, заволакивающими небо. Всё было бы прекрасно, но тропинка заканчивалась… обрывом.<...> Цепляясь за растения, вырывающиеся с корнем, за камни, иногда… за воздух, продвинулся вниз на несколько метров. Что за напасть, опять небольшой обрыв, примерно метр глубиной, а за ним… Держась одной рукой за куст, попытался вытянув шею, увидеть глубину пропасти. Растение вырвалось с корнем, и я медленно стал съезжать вниз, пытаясь «ухватиться» за мокрую после осадков почву. Земля осталась в руках пригоршней грязи, а я, набирая ускорение, скользил вниз. Метр свободного падения и, вновь не удержавшись на крутом участке склона, полетел в пустоту, думая, что уже всё… поездка закончилась. Но второй уступ, к счастью, оказался лишь немногим выше первого: пролетев метра полтора с диким кличем боливийского индейца, я приземлился на склон покрытый мелким рассыпчатым сланцем. — Каньон-дель-Инка, Туписа (Боливия)

— Виктор Валериевич Пинчук

	…В пять утра поднялся, вышел за город и присоединился к группе незнакомых между собой «сотоварищей», безмолвно шагающих во тьме, как мертвецы-зомби. Кто-то держал в руке включенный фонарик. — дорога на Мачу-Пикчу (Перу)
	— Виктор Валериевич Пинчук

Дождавшись автобус, вернулся в Риобамбу. На «постоялом дворе», коим выглядело моё временное жилище, показал хозяйке трофеи, пояснив, что приготовить их негде, к тому же, грибов много — хватит на всех. Она посмотрела на меня так, как смотрят на сумасшедших и сказала, что «это» — несъедобно, потом позвала управляющего и спросила: «Как называется то, что лежит в кульке?» Тот, подумав пару секунд, ответил, что это грибы. Женщина, улыбаясь, пояснила, что съедобные грибы выращивают в теплицах и продают в супермаркетах, зовутся они шампиньоны, а лесную поросль не едят. Пришлось положить трофей в мусорную урну. — Эквадор

— Виктор Валериевич Пинчук

«Не холодно в такой одежде?» — спросил мексиканец, прощаясь. Действительно, в столице и городке Амекамека — тепло, чего не скажешь о местах, куда я забрался. Далее — снова пешком. Наконец, показалась табличка с долгожданной надписью. Свернул с асфальтированной дороги на тропинку. Спросить бы кого-то, уточняя путь, но места безлюдные. Прошёл зигзагами километра два, однако тропка не прекращалась, и горизонт не предвещал нового. Заходящее солнце напомнило о времени. Нежданно-негаданно пошёл град. Средней величины градины тонким слоем усеяли тропинку. Стоп! Словно марафонец, сорвавшись с места, рванул назад, освежаемый небесными льдинками. — национальный парк Истаксиуатль (Мексика)

— Виктор Валериевич Пинчук

	Огляделся и спросил попутчика: «Где же мексиканская таможня?» Тот ответил, что мы уже в Гватемале, а Мексика — по ту сторону реки. После добавил, что пересекает границу не первый раз и заверил, что мексиканский штамп не нужен. «Для гватемальцев…» — поправил собеседника. Пришлось оставить рюкзак в автобусной кассе, служившей по совместительству кафе-забегаловкой, и вернуться в Мексику.
	— Виктор Валериевич Пинчук

Кладбищенский служащий кочергой разгребал угли в одном из костров, пламя дыбилось и шипело. В какой-то момент его помощник начал махать мне руками и кричать неистово. Но мой испанский плох. Лишь когда нечто, брошенное в костер гватемальцем, с громким щелчком взорвалось, обрызгав меня каплями кипящего масла, понял, что стал свидетелем (того самого) ритуала племени майя. Участники культового мероприятия улыбались. Я же отошел прочь. Лохмотья, в которые был одет, не жалко. Испорченное настроение компенсировала веселая расцветка памятников — под стать автобусам и национальной одежде. — Чичикастенанго (Гватемаа)

— Виктор Валериевич Пинчук

	Утром, сидя у окна в самолёте, который через пару минут должен был взлететь, я вспоминал навсегда засевший в моей голове туристический символ страны — холсты с «унитазными» сюжетами. — Международный аэропорт имени Аугусто Сандино (Никарагуа)
	— Виктор Валериевич Пинчук

Сумерки принесли разочарование: никакой иллюминации, лишь несколько лампочек освещали трассу. Но впустую потраченное время — полбеды. Я попал в западню: машины, проносясь мимо на большой скорости, игнорировали поднятую руку, а полицейский патруль, на который понадеялся, — исчез: видимо, рабочий день закончился. Потратив на бессмысленное занятие почти час, решил возвращаться пешком. Эти полтора километра пути вызывают странные ощущения. Узкую пешеходную дорожку можно сравнить с наружной лестницей небоскрёба, предназначенной лишь для пожарных. Вокруг — ни души, водители проносятся мимо, а внизу – бездна, по которой медленно плывут суда, едва различимые во тьме. Невольно ощущаешь себя самоубийцей, пришедшим в это мрачноватое место, чтобы свести счеты с жизнью. — Мост двух Америк (Панама)

— Виктор Валериевич Пинчук

	Подвыпившая жена нетрезвого мачо предложила уложить гостя у входа в квартиру, за дверью. Тот согласился. Не знаю, во сколько песо мне бы это обошлось, но лежать в узком коридоре, чувствуя себя метрополитеновским турникетом, отказался. «Гостеприимному» хозяину ничего не оставалось, как проводить гостя к ближайшему скверу, предложив спать на скамейке. — Гавана (Куба)
	— Виктор Валериевич Пинчук

	Сан-Паулу — город бомжей: таким он запомнился мне. Бездомных много: будто выставляя свой образ жизни на всеобщее обозрение, они спят повсюду на больших листах гофрокартона, укрываясь отрезами войлока, старыми покрывалами и пледами. — Бразилия
	— Виктор Валериевич Пинчук

	Иногда, холодными зимними вечерами включаю проигрыватель, ставлю диск «Formula Vol.2» и дивный голос Ромео Сантоса вновь уносит туда, где пальмы, вечное лето и смуглые люди, которые никогда не видели снега.
	— Виктор Валериевич Пинчук