Александр Иванович, мы с вами были вместе в Морском училище. Ваш выпуск в складчину подкупил «рыжего спасителя» Зуева, чтобы получить экзаменационные задачи по мореходной астрономии. Задачи эти печатались в литографии Морского училища под надзором инспектора классов, бумага выдавалась счётом, по отпечатании камень мылся в присутствии инспектора и т. д. Однако стоило только инспектору на минуту выйти, как Зуев, спустив штаны, сел на литографский камень и получил оттиск задач по астрономии. Вы лично, Александр Иванович, по выбору всего выпуска списали на общее благо этот оттиск. Ведь так это было? — выступление перед депутатами Государственной думы по поводу утечки в прессу секретных сведений из Морского технического комитета, 1908
В библии, в книге «Бытия» приведена обстоятельная спецификация Ноева ковчега — здесь сказано: построй себе ковчег из дерев гоффер и нимотриклин, отделения сделай в ковчеге, три жилья сделай в ковчеге — нижнее, среднее и верхнее жилье и осмоли его изнутри и снаружи».
Отсюда ясно, слово «жилье» сохранилось и до сих пор — жилая палуба есть на всяком корабле, слова «отделения» указывают на подразделение ковчега поперечными переборками, слово «осмоли» — что как борт и днище, так и палубы и переборки должны быть водонепроницаемы.
Ковчег строился по непосредственным указаниям промысла божия, следовательно, в нем было все «добро зело», т.е. переборки были распределены правильно, ни палубы, ни переборки не текли, люки были прорезаны где надо и крепости ковчега не ослабляли.
С тех пор прошло по библейскому исчислению 7410 лет, построено бесчисленное множество судов, но уже разумом человеческим, поэтому на всех из них было и есть множество недостатков, нарушающих обеспечение основного качества корабля — его непотопляемость. Я и постараюсь изложить эти недостатки и меры к их устранению. — лекция по непотопляемости кораблей, прочитанная офицерам флота в 1903 г.
...Все правила внутренней службы на корабле выработаны вековою практикою, и почти любое из них можно подтвердить примером повреждения, а иногда и гибели корабля, к которым приводило нарушение правил службы; поэтому точное и строгое соблюдение этих правил столь же необходимо, как умное управление кораблём и как надёжная его постройка.[1]
В технике нет места прилагательным, а только числам.
В 1699 году Петр, взяв Азов, отправил послом в Константинополь думного дьяка Украинцева. Украинцеву был предоставлен корабль «Крепость» под командой бывшего пирата Памбура и, кроме того, его сопровождал целый флот. …Вскоре началась в Константинополе одна из бесчисленных конференций с участием послов всех европейских держав. Об этой конференции Украинцев между прочим доносил Петру: «…и аглицкий посол изблевал хулу на твою высокую особу, я тогда лаял аглицкого посла матерно». Но за это ли или за что другое, только Украинцев был посажен в Семибашенный замок, из которого его освободили только через семь лет. …Так и вам предстоит вести переговоры с Англией, но надо помнить Украинцева, и если кто осмелится изблевать хулу на Советскую власть, то лайте того матерно, хотя бы он был и аглицкий премьер-министр. — Речь на обеде в честь прибывших в Лондон советских торговых представителей, 1923 г.
Всякая истина всегда представляет вечный вклад в сокровищницу человеческого знания, независимо от того, когда этою истиною воспользуются.
Всякая неверная цифра – ошибка, а всякая лишняя цифра – половина ошибки.
В это время[2] заканчивалось оборудование «Андрея» и «Павла», и Балтийский завод представил проект убранства адмиральской каюты, художественно нарисованной архитектором, специалистом этого дела. Предлагалась мягкая штофная мебель, козетки и кушетки в стиле какого-то из французских Людовиков.
По Морскому уставу, военный корабль по всем частям должен быть способен немедленно вступить в бой, а тут бы пришлось тратить долгое время, чтобы избавиться от балдахинов и пр. Я и положил на представлении Балтийского завода такую резолюцию: «К докладу товарищу морского министра. С своей стороны полагаю, что убранству адмиральской каюты более подобает величавая скромность кельи благочестивого архиерея, нежели показная роскошь спальни развратной лицедейки».
При докладе И. К.[3] сказал: «А ведь красиво», и велел мне дважды прочесть мою резолюцию. «Красиво, ваше превосходительство, но в бою вредно». Тогда И. К. написал: «С мнением председателя Морского технического комитета согласен».
…Есть две группы наблюдательных наук, именуемых «точными» — астрономия, физика, химия и пр., и есть другая — белая и черная магия, астрология, графология, хиромантия и пр. К этой второй группе принадлежит и метеорология.
…Есть множество «величин», т.е. того, к чему приложены понятия «больше» и «меньше», но величин, точно не измеряемых, например: ум и глупость, красота и безобразие, храбрость и трусость, находчивость и тупость и т.д. Для измерения этих величин нет единиц, эти величины не могут быть выражены числами, они не составляют предмета математики.
К Ишервуду[4] я пошел с В. П. Ивицким, заведующим техническим отделом Аркоса, к 10 ч. утра, пока Ишервуд еще на первом взводе. Приняв нас в своем кабинете, Ишервуд сразу запер дверь:
— Корабельные инженеры, что вы пьете?
На это мы ответили:
— Все, кроме керосина и воды; в случае необходимости керосин, но не воду, — после чего стали пить превосходный портвейн и быстро сговорились о деле.
«Пьян да умен, два угодья в нем» — гласит русская пословица.
Компас – инструмент малый, но если бы его не было, Америка не была бы открыта.
Когда мне минуло пять лет, то, к ужасу моих молодых тетушек и матери, отец подарил мне, по его заказу за 75 коп. сделанный, настоящий маленький топор, сталью наваренный, остро отточенный, который и стал моей единственной игрушкой. Я прекрасно помню, что в моей комнате всегда лежала плаха дров, обыкновенно березовая, которую я мог рубить всласть. Дрова в то время были длиною в сажень, продавались кубами по три рубля за кубическую сажень (это я знал уже и тогда), плахи были толстые (вершка по три), и я немало торжествовал, когда мне удавалось после долгой возни перерубить такую плаху пополам, усыпав щепою всю комнату.
…мне предстояло… быть на заседании Комиссии естественных производительных сил при Академии наук[5]. Преседательствовал А. Е. Ферсман, ученый секретарь комиссии, пока профессор. Член Горного совета тайный советник Богданович делал доклад «О месторождениях вольфрама», который есть в Туркестане и на Алтае. Для изучения туркестанских руд надо снарядить туда экспедицию, испросив на нее 500 руб. Про вольфрам же на Алтае он промолчал.
— Кому угодно высказаться по поводу доклада Карла Ивановича? — опросил Ферсман.
Я попросил слова:
— Насчет туркестанских рудников дело обстоит весьма просто — вот 500 руб. — и, вынув бумажку с портретом Петра, передаю ее Ферсману. — С Алтаем дело сложнее. К. И. не указал, что рудники находятся на землях великих князей Владимировичей. Вольфрам — это быстрорежущая сталь, то есть более чем удвоение выделки шрапнелей. Если где уместна реквизиция или экспроприация, то именно здесь: не будет шрапнелей — это, значит, проигрыш войны, а тогда не только Владимировичи, но и вся династия «к чертовой матери полетит».
Именно так и было мною сказано. Карл Иванович не знал куда деться, Ферсман перешел к следующему вопросу, не углубляя предыдущего.
Я оказался пророком — месяца не прошло, как династия Готорп-Романовых полетела.
Настоящий инженер должен верить своему глазу больше, чем любой формуле.
Поставив «Азнефть» и «Грознефть»[6] на ремонт, я уехал во Францию… Недели через две получаю телеграмму: «Просим приехать, замечена течь, Ллойд не обращает внимания, Азнефть. Капитан».
Визы я имел постоянные. Приезжаю. Осматриваю корабль, стоящий у стенки завода.
— Покажите течь.
— Надо со шлюпки осмотреть с другого борта.
Оказывается, слезинка в одном месте по стыку броневого пояса, которого и не трогали. Стер я слезинку пальцем — «вот течи и нет».
— Через полчаса опять будет.
Вышел я на палубу и говорю капитану:
— Если будет такая течь, то зовите доктора по венерическим болезням, а не инженера за 1000 км. Немедленно кончайте все расчеты с берегом, завтра с утра уничтожьте девиацию, пользуясь створными знаками, и пойдете по назначению в Батуми. Счастливого плавания!
Сила и мощность науки беспредельны. Так же беспредельны и практические её приложения на благо человечества.
...Скорое решение вопроса, решение, может быть, и не вполне совершенное, но зато принятое вовремя, лучше медлительной нерешительности.
Статистика не должна состоять в одном только заполнении ведомостей размерами с двухспальную простыню никому не нужными числами, а в сведении этих чисел на четвертушку бумаги и в их сопоставлении между собою, чтобы по ним не только видеть, что было, но и предвидеть, что будет. От статистики же, представленной Одесской главной конторой общества, польза такая же, как от статистики того легендарного исправника, который в ведомости о распределении населения его уезда по сословиям в графе «свободных художников» написал: «Ввиду заключения конокрадов Абдулки и Ахметки в тюрьму свободных художников во вверенном мне уезде нет». — Из отчета о ревизии судового хозяйства Русского общества пароходства и торговли, 1912 г.
...Флот есть органическое целое, и отсутствие в нем какого-либо типа судов или их относительная малочисленность не искупается преувеличенным развитием числа судов другого типа: их излишнее число не доставит преобладания над противником, а представит лишь напрасную трату средств... Они скоро очутились бы загнанными в Кронштадт, а неприятель явился полным хозяином всего моря...
Часто истинная причина аварии лежит не в действии неотвратимых и непредвиденных сил природы, не в невозможных случайностях на море, а в непонимании основных свойств и качеств корабля, несоблюдении правил службы и самых простых мер предосторожности, непонимании опасности, в которую корабль ставится, в небрежности, в отсутствии предосторожности.
Флот не может получать одностороннего развития одних типов судов в ущерб другим, надо иметь суда всех типов и в определённой пропорции.
Я отдал флоту 65 лет своей жизни, и если бы я располагал ещё такой же жизнью, то и её отдал бы до конца любимому морскому делу.
… идеи этого полёта относятся ещё к весьма, весьма отдалённому будущему, о котором трудно сказать, когда оно будет осуществлено и вообще будет ли осуществлено.[7] — разбирая предложенные Циолковским проекты космических полётов[8]
— речь на торжественном заседании к 75-летию К. Э. Циолковского, 20 сентября 1932
↑А. Н Крылов «Мои воспоминания». — Л.: Судостроение, 1984. — С. 404 (ст. «Константин Эдуардович Циолковский»).
↑К. И. Домбровский, К. И. Станюкович. Наука и фантастика в романах Жюля Верна // Жюль Верн. Собрание сочинений в 8 томах. Т. 1. — М.: Правда, 1985. — С. 23.
.jpg)
Статья в Википедии
Произведения в Викитеке
Медиафайлы на Викискладе