В Викицитатнике есть статьи о других людях с фамилией Сумароков.
Панкратий Платонович Сумароков (14 октября 1765 — 1 марта 1814) — русский журналист и поэт, основатель сибирской журналистики. Внучатный племянник Александра Сумарокова.
Сафиро-храбро-мудро-ногий,
Лазурно-бурный конь Пегас!
С парнасской свороти дороги
И прискочи ко мне на час.
Иль, дав в Кавказ толчок ногами
И вихро-бурными крылами
Рассекши воздух, прилети.
Хвостом сребро-злато-махровым
Иль радужно-гнедо-багровым
Следы пурпурны замети.
Жемчужно-клюковно-пожарна
Выходит из-за гор заря;
Из кубка пламенно-янтарна
Брусничный морс льёт на моря.
Смарагдо-бисерно светило,
Подняв огнём дышаще рыло
Из сольно-горько-синих вод,
Усо-подобными лучами
Златит, как будто бы руками,
На полимент небесный свод.
Сквозь бело-чёрно-пёстро-красных
Булано-мрачных облаков
Луна, стыдясь гостей толь ясных,
Не кажет им своих рогов
И, мертво-белоснежным цветом
Покрывшись перед солнца светом,
На небе места не найдёт. Ветр юго-западно-восточный
Иль северо-студено-мочный
Ерошит гладкий вод хребет.
Октябро-непогодно-бурна
Дико-густейша темнота,
Сурово-приторно сумбурна
Сбродо-порывна глухота
Мерцает в скорбно-жёлтом слухе,
Рисует в томно-алом духе
Туманно-светлый небосклон.
В уныло-мутно-кротки воды
Глядятся чёрны хороводы
Пунцово-розовых ворон.[1] — комментарий автора: «К сочинению сего вздора подали мне мысль некоторые из новых наших стиходеев, из коих одни желают подражать Горацию нашему Г. Д-ну, а другие К-ну и Д-ву; но как, вместо вкуса и таланта, имеют они только непреодолимую охоту марать бумагу, то и пишут точно такую чепуху, какую читатель найдёт в сей оде, если будет иметь терпение её прочитать».[1]
— «Ода в громко-нежно-нелепо-новом вкусе», <1802>
«… И жир из лап сосал…» <…> Медведь, <…>
И так уж многие по-твоему живут;
Лишь тем страшней тебя, что жир чужой сосут.[1]
— «Соловей, попугай, кошка и медведь», <1790>
Видал я на своём веку чудес немало <…>:
Во-первых, видел я таких богатырей,
Которы годовой доход пяти семей
Изволили втроём за ужином прокушать.
Видал таких я лекарей,
Которые не всех больных своих морили.
Видал таких господ, которые кормили
Подвластных им людей
Не хуже лошадей
И их не походя бранили или били. <…>
Видал я чудаков, которые езжали
За тридевять земель
Смотреть, как солнышко заморское садится,
Иль слушать, как шумит заморский ветерок,
Иль любоваться, как заморский ручеёк
По камням и песку заморским же струится.
Как будто на Руси не стало ручейков! <…>
Но этого, знать, мне не видывать вовеки, <…>
Чтоб перестали грызть друг друга человеки;
Чтобы цыгане красть не стали лошадей; <…>
Чтобы в Гренландию переселились музы;
Чтобы премудрые французы
Узнали наконец, чего они хотят!
О богословии чтоб споры прекратились.[1]
Как Злобин каменной болезнью захворал,
Причины оному никто не понимал.
Мне ж показалося не чудно то нимало:
Знать, сердце Злобина в пузырь к нему попало.[2]
Портрет сей бесподобен!
Со мною скажет то весь свет.
Души в нём только нет;
Но тем-то более он с подлинником сходен.[2]
— надпись к портрету
Приёмы их довольно грубы:
Они стараются чужие зубы
Как можно чаще вырывать,
Чтобы своим зубам доставить что жевать.[2]
В его сказках встречаются забавные положения, стихи удачные и смешные; но при самом смехе грустно смотреть на дарование, которое, не довольствуясь улыбкою зрителей образованных, дурачится и ломается, чтобы возбудить громкий хохот райка.
Панкратий Сумароков отличен развязною шутливостью в стихах своих, не всегда гладких, но всегда замысловатых. «Слепой Эрот» доказывает, что сибирские морозы не охладили забавного его воображения.
↑ 12345Библиотека поэта. Второе издание. Поэты 1790-1810-х годов / вступительная статья и составление Ю. М. Лотмана, подготовка текста М. Г. Альтшуллера. — Л.: Советский писатель, 1971.
↑ 123Русская эпиграмма / составление, предисловие и примечания В. Васильева. — М.: Художественная литература, 1990. — Серия «Классики и современники». — С. 89.
Статья в Википедии
Произведения в Викитеке