Примечания к «Губернским очеркам» (Макашин)

Примечания С. А. Макашина к «Губернским очеркам» Михаила Салтыкова-Щедрина были опубликованы в 1988 году на основе более ранних работ автора.

Цитаты

Пройдут годы, Салтыков создаст ряд более глубоких и зрелых произведений. Но в представлении многих читателей-современников его писательская репутация ещё долго будет связываться преимущественно с «Губернскими очерками». Действительно, ни одно из последующих произведений Салтыкова «публика» не принимала с таким жгучим интересом, так взволнованно и горячо, как его первую книгу. Но дело тут было, разумеется, не в попятном движении таланта Салтыкова. Дело было в изменившейся общественно-политической обстановке. Исключительность успеха «Губернских очерков» во второй половине 50-х годов определялась в первую очередь не художественными достоинствами произведения, а его объективным звучанием,.. теми его качествами, которые дали.

Чтобы создать эту картину, Салтыкову нужно было, по его словам, «окунуться в болото» дореформенной провинции, пристально всмотреться в её быт.

Чтобы творчески переработать впечатления от «безобразий провинциальной жизни», которые, находясь в Вятке, Салтыков, по собственному признанию, «видел <…> но не вдумывался в них, а как-то машинально впитывал их телом», и создать из этих материалов книгу глубоко аналитическую и вместе с тем обладающую силой широких образных обобщений, — для этого автору нужно было выработать свой взгляд на современную русскую действительность и найти художественные средства его выражения.

Основа «концепции» русской жизни, художественно развернутой в «Губернских очерках», — демократизм. Причем это демократизм уже не отвлеченно-гуманистический, как в юношеских повестях 40-х годов, а исторически-конкретный, связанный с крестьянством. Салтыков полон чувства непосредственной любви и сочувствия к многострадальной крестьянской России, чья жизнь преисполнена «болью сердечной», «нуждою сосущею». Салтыков резко отделяет в «Очерках» трудовой подначальный народ (крестьян, мещан, низших чиновников) как от мира официального, представленного всеми разрядами дореформенной провинциальной администрации, так и от мира «первого сословия». Народ, чиновники и помещики-дворяне — три главных собирательных образа произведения. Между ними в основном и распределяется пестрая толпа, около трехсот персонажей «Очерков» — живых людей русской провинции последних лет николаевского царствования. Отношение Салтыкова к основным группам тогдашнего русского общества и метод их изображения различны. Он не скрывает своих симпатий и антипатий. Представления писателя о народной жизни ещё лишены социально-исторической перспективы и ясности. Они отражают крестьянский демократизм в его начальной стадии. Образ русского народа — «младенца-великана», еще туго спеленатого свивальниками крепостного права, — признается Салтыковым пока что «загадочным»: многоразличные проявления русской народной жизни — объятыми «мраком». Необходимо разгадать эту «загадку», рассеять «мрак». Следует узнать сокровенные думы и чаяния русского народа и тем самым выяснить, каковы же его моральные силы, которые могут вывести массы к сознательной и активной исторической деятельности (как просветитель Салтыков придавал этим силам особенное значение). Такова положительная программа Салтыкова в «Губернских очерках». Чтобы осуществить её, Салтыков сосредоточивает внимание на исследовании преимущественно духовной стороны народной жизни.

Положительная программа в «Очерках», связанная с раскрытием («исследованием») духовных богатств народного мира и образа родины, определила глубокий лиризм народных и пейзажных страниц книги, — быть может, самых светлых и задушевных во всем творчестве писателя.

Обнажая провинциальную изнанку парадной «империи фасадов» Николая I, рисуя всех этих администраторов — «озорников» и «живоглотов», чиновников — взяточников и казнокрадов, насильников и клеветников, нелепых и полуидиотнчных губернаторов, Салтыков обличал не просто дурных и неспособных людей, одетых в вицмундиры. Своей сатирой он ставил к позорному столбу весь приказно-крепостной строй и порожденное им, по определению Герцена, «гражданское духовенство, священнодействующее в судах и полициях и сосущее кровь народа тысячами ртов, жадных и нечистых».

Глубоко критическое изображение русского дворянства в «Губернских очерках» положило начало замечательной салтыковской хронике распада правящего сословия старой России. Эту «хронику» писатель вёл отныне безотрывно, вплоть до предсмертной «Пошехонской старины».

«Выгодная женитьба»

В драматических сценах «Выгодной женитьбы» Салтыков рисует быт бедного чиновничества. Дурные поступки людей этой среды показываются писателем как неизбежное следствие их материальной и правовой необеспеченности.

«В остроге»

Личное общение с «царством острожного горя» способствовало укреплению Салтыкова в том его взгляде, который сформулировал в одной из своих записок в Вятке: «Борьбу надлежит вести не столько с преступлением и преступниками, сколько с обстоятельствами, их вызывающими». Мысль эта оказалась чрезвычайно плодотворной для него как для писателя. Примененные к широкой сфере общественных пороков самодержавно-крепостнического строя, она стала одной из основных идей «Губернских очерков». В непосредственном же изображении тюрьмы и её обитателей эта мысль привела к резкому протесту против существовавших форм и методов уголовного наказания.

«Первый шаг»

Интерес рассказа в изображении не раскольничьего, а чиновничьего быта и психологии, взятых в их социальных низах, — там, где власть грозного «порядка вещей» над человеческой душой сказывается особенно сурово и ясно. Этот рассказ — один из лучших социальных этюдов в книге.

Литература

• С. А. Макашин. Примечания // Собр. соч. Салтыкова-Щедрина в 10 т. Т. 1. — М.: Правда, 1988. — С. 521-540.