Путешествие в Конго

«Путешествие в Конго» (фр. Voyage au Congo) — путевые очерки Андре Жида, впервые изданные в 1927 году. Критикуют колониализм. Продолжение — «Возвращение с озера Чад».

Цитаты

	Чем менее культурен белый, тем больше он презирает негра. — глава I, 24 августа 1925
	Moins le blanc est intelligent, plus le noir lui paraît bête.

Вся прелесть этого непомерно длинного города заключается только в его климате и в том, что он растянулся вдоль реки. По сравнению с ним, Киншаса кажется отвратительной. Но Киншаса живёт кипучей жизнью, а Браззавиль как будто уснул. Он слишком велик для того слабого оживления, которое мы в нём находим. Вся прелесть его в праздности. Прежде всего я замечаю, что здесь нельзя ни с чем войти в подлинное соприкосновение. И вовсе не потому, что все здесь искусственно, но на все накинута завеса цивилизации, и сюда проникает только то, что через неё просеяно. — глава I, 25 августа

Cette ville, énormément distendue, n’a de charmant que ce qu’elle doit au climat et à sa position allongée près du fleuve. En face d’elle Kinshassa paraît hideuse. Mais Kinshassa vit d’une vie intense; et Brazzaville semble dormir. Elle est trop vaste pour le peu d’activité qui s’y déploie. Son charme est dans son indolence. Surtout je m’aperçois qu’on ne peut y prendre contact réel avec rien; non point que tout y soit factice; mais l’écran de la civilisation s’interpose, et rien n’y entre que tamisé.

	— Чёрт побери! На Золотом берегу невозможно работать! Подумай только: там почти все негры умеют читать и писать. — глава V, 6 ноября (вариант трюизма)
	— Parbleu ! s’écrie-t-il. En Gold Coast on ne peut rien faire Songez donc : là-bas, les nègres savent presque tous lire et écrire.

Поразительная вещь: по краям их крыльев, почти по лезвию, разгуливает и суетится множество пчёл. Сначала я думал, что они их кусают. Нет. Самое большее — сосут… я так думаю. Бабочки этому не сопротивляются <…>. Я полагаю, что бабочки эти только что вылупились то есть вылезли из своих куколок — и крылья их были ещё покрыты сладкой влагой, которой и лакомились пчёлы. — глава V, 16 ноября

Chose ahurissante: une quantité d’abeilles se promènent et s’activent sur le bord de leurs ailes, sur le tranchant; il me semble d’abord qu’elles les mordillent et les coupent; mais non; tout au plus les sucent-elles… je crois; les papillons les laissent faire <…>. Je pense que ces papillons venaient d’éclore — je veux dire de sortir de leurs chrysalides — et que leurs ailes restaient encore embuées d’une humeur sucrée dont se délectaient les abeilles.

Отсутствие всякой индивидуальности, индивидуализации, невозможность установить различие, которые так огорчали меня в начале моего путешествия, с самого Матади, при виде множества детей, похожих друг на друга, одинаково милых и т. д. — и в первых посёлках при виде совершенно одинаковых хижин, в которых люди живут точно стадо — все одного вида, с одними и теми же вкусами, нравами, способностями и т. д., — это самое отсутствие индивидуальности удручает нас и в пейзаже. В Босуме, который возвышается над всей областью, я стою на площадке из латерита, цвета красной охры, и любуюсь восхитительным качеством разлитого кругом света. Местность неровная, широкие складки почвы и т. д., — но для чего мне было стремиться именно сюда, а не в какую-нибудь другую часть этой страны? Всё здесь однообразно — не на чем остановиться, нечему отдать предпочтение. — глава VI, 9 декабря

L’absence d’individualité, d’individualisation, l’impossibilité d’arriver à une différenciation, qui m’assombrissaient tant au début de mon voyage, et dès Matadi devant le peuple d’enfants tous pareils, indifféremment agréables, etc.… et dans les premiers villages, devant ces cases toutes pareilles, contenant un bétail humain uniforme d’aspect, de goûts, de mœurs, de possibilités, etc.…, c’est ce dont on souffre également dans le paysage. À Bosoum, où l’on domine le pays, je me tiens sur cette esplanade de latérite rouge ocreux, contemplant l’admirable qualité de la lumière épandue. La contrée est mouvementée, larges plis de terrain, etc., — mais pourquoi chercherais-je à atteindre ce point plutôt que tout autre? Tout est uniforme — pas un site, pas une prédilection possible.

	От соприкосновения с исламом народ этот воспламеняется, одухотворяется. Христианство, от которого он в большинстве случаев перенимамает только страх перед адом и суеверия, чаще всего делает их скрытными и трусливыми. (<…> это правильно лишь по отношению к некоторым племенам.) — глава VII, Форт-Аршамбо, конец декабря
	Au contact de l’Islam, ce peuple s’exalte et se spiritualise. La religion chrétienne, dont ils ne prennent trop souvent que la peur de l’enfer et la superstition, en fait trop souvent des pleutres et des sournois. (<…> vrai que pour certaines races.)

Перевод

А. М. Шадрин, 1936