Фактотум (роман)

Материал из Викицитатника

Фактотум (англ. Factotum) — автобиографический роман писателя и поэта Чарльза Буковски, впервые опубликованный в 1975 году.

Цитаты[править]

  •  

Я вышел на улицу со своим чемоданом. Был уже вечер. Люди валили толпами из метро. Как насекомые, безликие, сумасшедшие, они надвигались на меня — теснились вокруг, толкали меня и друг друга — с каким-то маниакальным упорством. Они были повсюду, они издавали кошмарные звуки.

  •  

Вот скажите, как можно любить свою работу и вообще наслаждаться жизнью, если тебе каждый день надо просыпаться по будильнику в половине седьмого утра, подниматься с постели, одеваться, насильно впихивать в себя завтрак, срать, ссать, чистить зубы, причёсываться, трястись в переполненном общественном транспорте — для того, чтобы не опоздать на работу, где ты будешь вкалывать целый день, делая немалые деньги, только не для себя, а для какого-то дяди, и при этом ещё от тебя будут требовать, чтобы ты был благодарен, что тебе предоставили такую возможность?!

  •  

То, что я идиот, я узнал ещё в школе. Меня дразнили и обзывали, надо мной всячески издевались: надо мной и ещё над парой таких же придурков. Нас было трое отверженных. Но у меня было одно преимущество: тех двоих били, а меня — нет. Потому что я не боялся, когда меня окружали и загоняли в угол. Так что меня обычно не трогали. А тех двоих били часто. А я на это смотрел.

  •  

Я не люблю тряпки. Одежда наводит на меня скуку. Одежда — это ужасно. Так же, как витамины, астрология, пицца, катки для катания на коньках, поп-музыка, чемпионаты по боксу в тяжёлом весе и т.д., и т.п.

  •  

Я решил, что главное — это вообще ни о чём не думать. Но как можно не думать вообще ни о чём? Как вообще происходит распределение ролей? Почему я сейчас полирую какие-то дурацкие ограждения? Почему не сижу в своём собственном кабинете в редакции и не пишу умные и обстоятельные передовые статьи о коррупции на муниципальном уровне? Хотя, с другой стороны, всё могло быть и хуже. Я мог бы родиться в Китае и работать на рисовом поле.

  •  

Самым засранным местом, как всегда, были женские туалеты. Многие женщины просто бросали использованные прокладки на пол в кабинках, и это зрелище, хоть и до боли знакомое, всегда будило рвотные позывы, и особенно — с похмелья. Почему-то в мужских сортирах всегда было чище. Хотя, с другой стороны, мужчины не пользуются прокладками.

  •  

Из меня получился не очень хороший работник метлы и тряпки: частенько случалось, что после влажной уборки в моём исполнении где-нибудь в уголке оставался размокший окурок или пучок волос. Я не особенно парился по этому поводу. Но зато тщательно следил за наличием подтирочного материала и одноразовых бумажных сидений. Я понимал, как это важно. Что может быть хуже такой ситуации, когда ты душевно посрал, а потом вдруг обнаружил, что в кабинке нет ни клочка туалетной бумаги. Даже самый кошмарный и мерзкий ублюдок на свете не заслуживает того, чтобы лишить его права вытереть задницу.

  •  

В обеденный перерыв я подрался с Громилой Ангелом. Он отделал меня капитально, но я тоже вдарил ему пару раз и вообще не впадал в панику и держался достойно. Я знал: на то, чтобы меня обработать, у него есть всего десять минут, — и это знание очень мне помогло. Сильнее всего болел глаз, куда Громила Ангел ткнул большим пальцем. В упаковочный цех мы вернулись вместе, пыхтя и отдуваясь.
— Как-то ты не профессионально дерёшься, — заметил он.
— Давай попробуем в другой раз, когда я не буду болеть с похмелья. Вот тогда я тебя разрисую по полной программе.
— Хорошо, — сказал он. — Приходи как-нибудь свеженьким и непохмельным, и мы попробуем ещё раз.
Я решил, что отныне и впредь никогда не приду на работу свеженьким и непохмельным.

  •  

Поезд остановился. Я смотрел на лица людей в электричке, а люди смотрели на меня. Простояв с полминуты, поезд поехал дальше. Снова стало темно. А потом яркий свет вновь залил комнату. Я опять смотрел на лица людей. Это было подобно видению ада, повторявшемуся вновь и вновь. И с каждым новым поездом, проходившим мимо, лица людей становились всё более жестокими, уродливыми и безумными.

  •  

Я не люблю вечеринки. Во-первых, я не умею танцевать. А во-вторых, люди меня пугают. И особенно — люди на вечеринках. На таких сборищах все стараются показаться весёлыми, остроумными и сексапильными. И даже если им кажется, что у них получается хорошо, на самом деле у них получается плохо. Причём чем сильнее старания, тем кошмарнее результат.

Источник[править]

  • Буковски, Чарльз. Фактотум = Factotum. — М.: АСТ, Астрель, 2010. — 256 с. — (Альтернатива). — ISBN 978-5-271-28187-7

Ссылки[править]