Кирилл Константинович Андреев

Кирилл Константинович Андреев

Кирилл Константинович Андреев (16 июля 1906 — 5 января 1968) — советский литературовед и критик, писавший преимущественно о приключенческой и фантастической литературе.

Цитаты

На скрещении влияний Жюля Верна, Герберта Уэллса и Карела Чапека, западной и советской научной фантастики, на стыке философии и кибернетики, науки и искусства Станислав Лем нашел своё собственное неповторимое лицо, свой стиль. Но его творчество не стало смесью этих разнородных элементов: все составные части пошли на переплав, откуда вышел качественно совершенно новый, чистый и сверкающий благородный металл. <…> Показывая в «Магеллановом Облаке» блистательный расцвет науки и техники — автоматики, звездоплавания, кибернетики, медицины, теории информации (этому посвящена необыкновенно интересная глава «Трионы»), — автор не раскрывает перед читателями сущности излагаемых им научных проблем, не рассказывает об устройстве чудесных машин будущего. Для него всё это — лишь величественный романтический фон, на котором он смелыми штрихами рисует людей XXXII века и их отношения. Мир Лема полон света, движения и жизни. Он одухотворён образами людей будущего — таких далёких и таких близких нам. <…> Эти люди будущего бесконечно дороги нам потому, что они похожи на нас. <…> Любопытно, что роман И. Ефремова «Туманность Андромеды» писался почти одновременно с «Магеллановым Облаком». Не зная ничего о работе друг друга, русский и польский писатели создали очень похожие книги — не по сюжету, конечно, но по своим социальным идеям.

— «Станислав Лем», 1960

… «Возвращение» <…> — не всеобъемлющее исследование коммунистического будущего и не трактат о коммунистическом обществе. Это лишь ряд отдельных эпизодов, не всегда тесно связанных друг с другом, мозаика, в которой, может быть, и не хватает многих кусков, но всё же позволяющая разглядеть рисунок целиком. Так иногда в ранний предутренний час рассвета солнце уже золотит вершины гор, но влажная мгла ещё лежит в долинах, по-ночному ещё шумит лес, но уже слышны голоса птиц, приветствующих утро…

— «Будем ли мы такими?», 1962

Когда раскрываешь очередную книгу братьев Аркадия и Бориса Стругацких, словно распахиваешь дверь в чудесный, весёлый и радостный мир, полный света и движения, где далеко видно во все стороны. <…> Повесть «Далёкая Радуга» <…> полна динамики и подлинного драматизма. <…> Бездарность в науке и мещанин по натуре Роберт Скляров готов погубить десятки детей в эгоистических целях. <…> «Трудно быть богом» — значительный этап в развитии творчества Аркадия и Бориса Стругацких. <…> Конечно, подлинное средневековье было не совсем таким. Но авторы правы, когда создают своё собственное средневековье, сотканное из всего жестокого и отвратительного, что породило прошлое. Ведь это не объективное историческое исследование, а яростный памфлет. И авторы в нём пристрастны, как должен быть пристрастен суд, который судит отвратительное родимое пятно, оставшееся нам в наследство от капитализма, — живучее мещанство!.. — комментарий В. Кайтоха: «ближе всех к правильному пониманию был Кирилл Андреев. Он конкретно указал цель атаки Стругацких <…> в «Трудно быть богом» <…>. Андреев был также единственным, кто не дал ввести себя в заблуждение повествованию «Далёкой Радуги» и правильно оценил Склярова»

— «Почти такие же...», 1965

Конечно, никакой литературный жанр нельзя точно отграничить — мы знаем, как условны литературные дефиниции. Но ведь и солнечный спектр не имеет видимых границ составляющих его цветов, однако никто, если он не дальтоник, не спутает красный цвет с зелёным. Так и человек, если он не литературный дальтоник, не спутает с другими жанрами научно-фантастическое произведение. Основным критерием для оценки научной фантастики и с художественной и с научной стороны должна быть её научная и художественная достоверность, бесспорность жизненной правды. — вариант трюизма

— «Что же такое научная фантастика?», [1967]

«Четыре будущих Станислава Лема»

1966

В «Магеллановом облаке» Станислав Лем описал памятник Неизвестному астронавту будущих веков — низверженному, но не побеждённому, потому что человека можно убить, можно уничтожить, но победить его нельзя!

Он небольшого роста, с быстрыми движениями и весёлыми тёмными глазами. Он часто усмехается, а говорит так стремительно, что едва успеваешь следить за его мыслями. Но хотя он следует мгновенно возникающим мысленным ассоциациям, он в то же время очень обстоятелен, а фразы его так точно сформулированы и отточены, что кажется, будто он просто вслух читает какую-то книгу, а когда он на секунду останавливается, чтобы перевести дух или перейти к следующей мысли, думаешь, что он просто перелистывает страницу.

<В его библиотеке> книги, кажется, скоро выживут из кабинета своего хозяина-сотни, тысячи книг, на многих языках и по самым диковинным разделам науки, которые теснятся на полках, лежат на столах, нераспечатанными пачками сложены на полу.

Все внешние события <в «Эдеме»> разворачиваются вполне логически, укладываясь в привычную схему приключенческого, научно-фантастического романа. Остроумная фантазия Станислава Лема рисует всё более и более удивительные картины, которые сменяют одна другую. И вдруг в какой-то момент начинаешь понимать, что не случайно на титульном листе книги Лема отсутствует традиционный подзаголовок «научно-фантастический роман», что это совсем не роман, а философский или социально-философский трактат и что литература в этом произведении — только внешняя форма произведения, привычная для писателя, что внешний сюжет — нечто второстепенное, а главное-тот «фон», на котором ясно проступают идеи Лема. <…> В последней части роман-трактат Лема переходит в странную и мрачную аллегорию.

Статьи о произведениях

• Три жизни Жюля Верна

Об Андрееве

	Кирилл Константинович Андреев <…> был не только проникновенным знатоком научно-фантастической литературы, но и наставником многих современных фантастов, в первую очередь автора этих строк. Его мысли о существе этого важнейшего вида литературы и поныне представляют собой сокровищницу для тех, кто посвятил себя фантастике, кто хочет попробовать свои силы на этом поприще.
	— Александр Казанцев, «Кирилл Андреев о фантастике», 1982

Ссылки

Биобиблиография в «Лаборатории фантастики»