Большое сочинение (Роджер Бэкон)

«Большое сочинение брата ордена францисканцев (ордена миноритов) Роджера Бэкона» (лат. Opus Majus fratris Rogeri Bacon ordinisminorum) — один из главных философских трудов Бэкона. Написан около 1267 года. Перевод на русский язык впервые издан в 2005 году.

Цитаты

Примечание: сюда следует включать оригинальные рассуждения автора, а не прямые пересказы других философов.

Часть первая

В которой исключаются четыре общие причины всего человеческого невежества (In qua excluduntur quatuor universales causae totius ignorantiae humanae)

Светом мудрости устрояется Церковь Божия, строится государство верных, осуществляется обращение неверных, а те, кто упорствует во зле, могут обуздываться и оттесняться подальше от границ Церкви силой мудрости, а не пролитием христианской крови. Итак, все, для чего требуется направляющая сила мудрости, сводится к этим четырем вещам, и ни с чем иным она [т. е. мудрость] соотнесена быть не может. — глава I

Per lumen sapientiae ordinatur Ecclesia Dei, Respublica fidelium disponitur, infidelium conversio procuratur, et illi, qui in malitia obstinati sunt valent per virtutem sapientiae reprimi, ut melius a fmibus Ecclesiae longius pellantur quam per efrusionem sanguinis Christiani. Omnia vero quae indigent regimine sapientiae ad haec quatuor reducuntur; nee pluribus potest comparari.

Итак, существуют четыре главных препятствия для постижения истины, которые препятствуют всякому любителю мудрости и редко позволяют кому-либо обрести славное имя истинного мудреца. Эти [препятствия суть]: 1) пример ненадёжного и недостойного авторитета; 2) устойчивость обычая; 3) мнение необразованной толпы; 4) сокрытие собственного невежества под видимостью мудрости. И этим облечен и охвачен любой человек в любом положении. — глава I

Quatuor vero sunt maxima comprehendendae veritatis offendicula, quae omnem quemcumque sapientem impediunt, et vix aliquem permittunt ad verum titulum sapientiae pervenire, videlicet fragilis et indignae auctoritatis exemplum, consuetudinis diuturnitas, vulgi sensus imperiti, et propriae ignorantiae occultatio cum ostentatione sapientiae apparentis. His omnis homo involvitur, omnis status occupatur.

… толпа всегда была лишена философской мудрости, и это доказывается малым Числом философов. И, конечно же, всегда оставалась несовершенной основная масса философствующих Ибо из всех знаменитых [людей] только Аристотель со своей школой получил, согласно суждению всех мудрых, имя Философа, поскольку он, сообразно возможностям своего времени, обстоятельно изложил все части философии. Но и он <…> не достиг пределов мудрости. — глава III

… vulgus enim semper caruit sapientia philosophiae. Brevis enim philosophorum numerus hoc declarat. Et vulgus quidem philosophantium imperfectum semper remansit. Nam de famosis philosophus solus Aristoteles cum sua familia vocatus est iudicio omnium sapientum, quoniam ipse omnes partes philosophiae digessit secundum possibilitatem sui temporis, sed tamen ad finem sapientiae non pervenit,..

	Но сколь бы шатким ни был авторитет, он носит благородное имя, и обычай с большей силой подталкивает к греху, нежели он. Но мнение толпы сильнее этих двух. Ибо авторитет лишь привлекает, обычай связывает, а мнение толпы организовывает и поддерживает упорствующих [в заблуждении]. — глава IV
	Sed tamen quantumeunque fragilis sit auctoritas, nomen habet honoris, et consuetudo violentior est ad peccatum quam ipsa: utraque autem earum impetuosior est sensus vulgi. Nam auctoritas solum allicit, consuetudo ligat, opinio vulgi obstinatos parit et confirmat.

	А лекарство против этих трёх язв — одно: мы со всей настойчивостью должны заменять шаткий авторитет прочным, обычай — разумом, мнение толпы — суждениями святых и мудрецов. — глава VIII
	Remedium vero contra haec tria non est, nisi ut tota virtute auctores validos fragilibus, consuetudini rationem, sensibus vulgi sententias sanctorum aut sapientum reponamus,..

Часть четвёртая

В которой показывается могущество математики в науках, вещах и занятиях этого мира (In qua ostenditur potestas mathematicae in scientiis, et rebus, et occupationibus huius mundi)

Есть четыре великие науки, без которых не могут быть познаны прочие и нельзя обрести знание вещей. А когда они познаны, то кто угодно славно сможет продвинуться в [постижении] мудрости без Препятствий и труда, не только в науках человеческих, но и в науках Божественных. И возможности любой из этих наук затрагиваются, не только ради мудрости самой по себе, но и в соотнесении со всем сказанным выше. А врата и ключи этих наук есть математика, которую, как я покажу, изобрели святые в начале мира и которая всегда использовалась всеми святыми и мудрецами прежде прочих наук. И пренебрежение этой наукой в течение уже тридцати или сорока лет уничтожило всю систему образования латинян, поскольку, как я докажу, тот, кто не знает математику, не может знать прочие науки и вещи этого мира. И что ещё хуже, люди её не знающие, не ощущают собственного невежества, а потому не ищут лекарства. Но, напротив, знание этой науки предуготовляет душу и возвышает её до всякого достоверного познания, так что если душа познает указанные основы мудрости, к ней относящиеся, и будет эти основы правильно прилагать к познанию прочих наук и вещей, то сможет познать всё последующее без ошибки и сомнения, легко и благотворно. — раздел I, глава I

Et sunt quatuor scientiae magnae, sine quibus caeterae scientiae sciri non possunt, nee rerum notitia haberi: quibus scitis, potest quilibet gloriose proficere in sapientiae potestate sine difficultate et labore, non solum in scientiis humanis, sed [in] divina. Et cuiuslibet istarum tangetur virtus non solum propter sapientiam absolute, sed respectu caeterorum praedictorum. Et harum scientiarum porta et clavis est mathematica, quam sancti a principio mundi invenerunt, ut ostendam, et quae semper fuit in usu omnium sanctorum et sapientum prae omnibus aliis scientiis. Cuius negligentia iam per triginta vel quadraginta annos destruxit totum Studium Latinorum. Quoniam qui ignorat earn non potest scire caeteras scientias nee res huius mundi, ut probabo. Et quod peius est, homines earn ignorantes non percipiunt suam ignorantiam, et ideo remedium non quaerunt. Ac per contrarium huius scientiae notitin praeparat animum et elevat ad omnium certificatam cognitionem, ut si radices sapientiae datas circa illam cognoscat, et eas radices recte applicet ad caeterarum scientiarum et rerum cognitiones, tunc omnia sequentia potent scire sine errore et sine dubitatione, ac de facili et potenter.

	Ясно, что если мы собираемся достичь несомненной достоверности и безошибочной истины в иных науках, то нам следует полагать основание познания в математике, так как, подготовленные благодаря ей, мы сможем прийти к достоверности прочих наук и к истине, исключив заблуждение.  — раздел I, глава III
	Patet quod si in aliis scientiis debemus venire in certitudinem sine dubitatione et ad veritatem sine errore, oportet ut fundamenta cognitionis in mathematica ponamus; quatenus per eani dispositi possumus pertingere ad certitudinem aliarum seien tiarum. et ad veritatem per exclusionem erroris.

Часть шестая

Об опытной науке (De scientia experimentali)

И поскольку эта опытная наука совершенно неизвестна массе исследователей, то я могу убедить [других] в её полезности только показав одновременно её силу и её особенности. Итак, она одна знает, как в совершенстве опытным путем установить, что может совершиться естественным путем, что — благодаря усердию искусства, а что — благодаря обману, и что желают и о чем бредят [верящие в] магию — жертвенные заклинания, заговоры, призывания [духов], проклятия, и что совершается благодаря им — чтобы была устранена всякая ложь и была удержана только истина искусства. И она одна учит тому, как следует рассматривать все безумия магов — не для того, чтобы их подтверждать, но для того, чтобы их избегать: так же, как логика рассматривает искусство софистов. — глава II

Et quia haec scientia experimentalis a vulgo studentium est penitus ignorata, ideo non possum persuadere de eius utilitate, nisi simnl eius virtus et proprietas ostendanrur. Haec ergo sola novit perfecte experiri quid potest fieri per naturam, quid per artis industriam. quid per fraudem, quid volunt et somniant carmina, coniurationes, invocationes, deprecationes, sacrificia, quae sunt magica, et quid fit in illis ut tollatur omnis falsitas et sola Veritas artis teneatur. Haec sola docet considerare omnes insanias magicorum, non ut confirmentur sed ut vitentur, sicut logica considerat sophisticam artem.

И эта наука обладает тремя великими преимуществами в сравнении с иными науками. Первое заключается в том, что она исследует с помощью опыта благородные выводы всех оных наук. Ибо прочие науки находят свои начала на основании опыта, а выводы [познают] на основании аргументов, составленных из найденных начал. И если они должны обладать опытом о своих частных и завершенных выводах, то они обладают ими благодаря помощи этой благородной науки. — глава II

Et haec scientia habet tres magnas praerogativas respectu aliarum scienriarum. Una est quod omnium illarum conclusiones nobiles investigat per experientiam. Scientiae enim aliae sciunt sun principia invenire per experimenta, sed conclusiones per argumenta facta ex principiis inventis. Si vero debeant habere experientiam conclusionum suarum particularem et completam, tunc oportet quod habeant per adiutorium istius scientiae nobilis.

О втором преимуществе опытной науки. Оно заключается том, что только эта госпожа теоретических наук может предоставить великие истины в рамках этих наук, каковых [истин] данные науки [сами по себе] никоим образом достичь не могут. Поэтому данные истины не относятся к сущности спекулятивных наук, но находятся всецело вне их, хотя формулируются в их рамках, поскольку не являются их началами и заключениями. — [Королларий I]

De secundapraerogativa scientiae experimetvtalis. Haec autem est quod veritates magnificas in terminis aliarum scientiarum, in quas per nullam viam possunt illae scientiae, haec sota scientiarum domina speculativarum potest dare; unde hae veritates non sunt de primarum substantia, sed penitus extra eas, licet sint in terminis earum, cum nee sint conclusiones ibi, nee principia.

	Третье достоинство этой науки заключено в её особых свойствах, благодаря которым она своей собственной силой исследует тайны природы, не соотносясь с иными науками. И таковое состоит в двух вещах: в познании будущего, прошедшего и настоящего, а также в удивительных делах, в коих она превосходит в способности суждения мнения общепринятой астрономии. — [Королларий II]
	Tertia autem dignitas huius scientiae est Et est ex propriis per quae non habet respectum ad alias scientias, sed sua potestate investigat secreta naturae. Et hoc in duobus consistit; scilicet in cognitione futurorum, praeteritorum et praesentium, et in operibus admirandis quibus excedit astronomiam iudiciariam vulgatam in potestate iudicandi.

Часть седьмая

Моральная философия (Moralis philosophia)

И поскольку моральная философия есть цель всех частей философии, необходимо, чтобы заключения иных наук были её началами, в соответствии с формой отношения между предшествующими и последующими науками, поскольку заключения предшествующих наук естественным образом предполагаются в последующих. И поэтому подобает, чтобы [начала последующих наук] доказывались и удостоверялись в предшествующих науках, так чтобы они заслуживали того, чтобы быть принятыми для использования последующими науками. — раздел I

Et quoniam moralis philosophia est finis omnium partium philosophiae, necesse est ut conclusiones aliarum scientiarum sint principia in ea secundum formam praecedentium scientiarum ad sequentes; quia conclusiones praecedentium supponuntur in subsequentibus naturaliter. Et ideo conveniens est ut sint in praecedentibus bene probatae et certificatae,..

Литература

• Роджер Бэкон. Избранное / пер. с лат. под ред. Лупандина И. В. — М.: Издательство Францисканцев, 2005. — 480 с.