Перейти к содержанию

Вообще нет ничего нового в политическом свете

Добавить ссылки
Материал из Викицитатника

«Вообще нет ничего нового в политическом свете…» — неозаглавленная заметка Осипа Сенковского, опубликованная без подписи в его журнале «Библиотека для чтения» в разделе «Разные известия» из «Литературной летописи»[1][2]. Весьма вероятно, её появление вызвано дошедшим до автора известием о готовящейся в первом томе «Современника» критике в адрес «Библиотеки для чтения» — статье Н. В. Гоголя «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году»[3][4]. Заметка вызвала возмущение в близких Пушкину литературных кругах[5].

Цитаты

[править]
  •  

Вообще нет ничего нового в политическом свете. Все народы живут в мире и согласии. Прочие, известия — самые пустые. Африканский король ашантиев, говорят, объявил войну Англии и уже открыл кампанию[К 1]. Александр Сергеевич Пушкин в исходе весны тоже выступает на поле брани. <…> Александр Сергеевич хочет умножить средства к наслаждению читающей публики родом бранно-периодического альманаха, под заглавием «Современник» <…>. Этот журнал, или этот альманах, учреждается нарочно против «Библиотеки для чтения», с явным и открытым намерением — при помощи Божией уничтожить её в прах. Что тут таиться! Угрозы раздались уже в наших ушах: и вот мы сами добродушно спешим известить публику, что на нас готовится туча.

  •  

Читатели наши, вероятно, заметили, что Б. для Ч. никогда не говорит ни об одном из русских журналов в особенности, если не имеет случая или повода сказать об нём чего-нибудь лестного, по крайней мере хорошего. Б. для Ч. всегда желала и желает отличаться этим от толпы частных журналов, которые, как во всякой толпе, гремят только взаимными упрёками и поочерёдно бранят друг друга. Пока журнал существует ещё только в программе, Б. для Ч. всегда думала, что она может, не заводя с ним распри, сказать своё мнение о том, чего можно ожидать от будущего издания, судя по программе. Но с появления первой его книжки водворяется глубокое и красноречивое молчание. Ни слова об этом журнале! — особливо если он плох и смеет ещё браниться. Таким же образом, пока ещё не вышел первый нумер «Современника», она считает себя вправе, не выходя из своих обыкновений, сказать то, что думает о предприятии А. С. Пушкина по прочтении его программы. Вот что она думает. «Современник» по своему содержанию и характеру, так как он допускает у себя журнальную полемику, то есть нападки на своих соперников по ремеслу, сам себе назначил уже место в низшей журналистике <…>. Взаимное уважение, этот тон отличной светской вежливости к себе равным и даже к низшим именно и составляют особенный признак высшей журналистики в европейском мире <…>. Всегда должно сожалеть, когда поэтический гений первого разряда, каков Александра Сергеевича Пушкина, сам добровольно отрекается от своего призвания и с священных высот Геликона <…> постепенно нисходит к нижним областям горы, к литературе более и более бледной и бесплодной. Это уже — затмение одной из слав народа. Но как горько, как прискорбно видеть, когда этот гений, рожденный вить бессмертные венки на вершине «зелёного Геликона», нарвав там горсть колючих острот, бежит стремглав по скату горы в объятия собравшейся на равнине толпы виофян[К 2], которая обещает за подарок наградить его грубым хохотом! Берегитесь, неосторожный гений! Последние слои горы обрывисты, и у самого подножия Геликона лежит Михонское болото. Бездонное болото, наполненное чёрною грязью! Эта грязь — журнальная полемика <…>.
Мы сочли бы себя счастливыми, если бы эти замечания могли ещё удержать Александра Сергеевича Пушкина на краю пропасти, в которую он хочет броситься. Никто в свете не должен быть равнодушен, когда дело идёт о спасении такого поэтического таланта для отечественной литературы, и Александр Сергеевич сам, конечно, оценит чистоту наших побуждений. Мы бы отдали всё в свете, если б он не сдержал своей программы, — если бы он выдал книжки своего «Современника» чистыми от всякой брани, от всяких нападок на другие журналы.

  •  

Б. для Ч. не подберёт перчатки, — не из трусости, но из чувства своего достоинства. Она никогда не унизится до ответа другим журналам и ещё менее какой-нибудь газете или летучему листку. <…> Одним словом, слишком смешно, слишком неловко было бы со стороны Б. для Ч. защищаться от своих противников, когда она может за выходки против себя наказать их оставлением в безвестности.

О заметке

[править]
  •  

Критик «Библиотеки для чтения», ссылаясь на какую-то программу «Современника», которой не было и нет ни в печати, ни в рукописи, о которой, следовательно, никому знать нельзя, объявляет, что «Современник» есть род бранно-периодического альманаха, что этот журнал, <…> учреждается нарочно против «Библиотеки для чтения» <…>.
Имя Пушкина так известно у нас, что в одном имени его заключается программа журнала, который он издавать намерен. Из сего уже неминуемо следует, что в понятиях каждого образованного читателя между «Современником» и «Библиотекою для чтения» ничего общего быть не может. <…> Можно утвердительно сказать, что тот, кто подписывается на «Библиотеку для чтения» из того именно, что в ней преимущественно печатаются статьи Брамбеуса, тот не подпишется на «Современника» из того именно, что в нём будет преимущественно Пушкин. Два вкуса столь разнородные, две умственные потребности столь противоположные не могут вместиться в одном читателе. <…>
Полемика, удержанная в законных границах, есть необходимая стихия журнала. Витийствовать против неё есть или необдуманность, или литературное ханжество. <…> Говорить о программе журнала, когда её нет, стараться заранее произвольными и оскорбительными догадками вредить в общем мнении книге, которой ещё нет перед судом публики, избрать человека, коего имя, по крайней мере для русского, имеет в себе нечто симпатическое с любовью и гордостью народною, и взводить на него предосудительные небылицы, как, например, намерение подорвать чужое литературное предприятие и посвятить сей корыстной цели дарование возвышенное, — вот что хуже всякой худой полемики…[6][2]

  — возможно, Владимир Одоевский[4], «Несколько слов о „Современнике“»
  •  

Не теряйте напрасно слов, г. барон! Вить сочинитель «Руслана и Людмилы» не мальчик, его нельзя застращать; автор «Бориса Годунова» мастер перепрыгивать, как серна, через пропасти, летать орлом по поднебесью, плавать лебедем по синю морю. <…>
Ей-Богу, право, есть чего и потрусить: рука Пушкина тяжела; вспомните Феофилакта Косичкина. Он понизил цену на нравственно-сатирические и исторические романы проказливого Мизинчика[7]…[8][2]

  — Александр Воейков, «Литературная заметка», 21 апреля 1836
  •  

Г. Сенковский <…> до того испугался предприятия Пушкина, что, забыв обычное своё благоразумие, имел неосторожность сказать, что он «отдал бы всё на свете, лишь бы только Пушкин не сдержал своей программы». Подлинно, что <…> устрашённый человек, вместо того чтоб бить по призраку, напугавшему его, колотит иногда самого себя…[9][2]

  — Виссарион Белинский, «Несколько слов о „Современнике“»
  •  

В этом отзыве одинаково оскорблены и Пушкин и читатели. <…> Один отрекается у него от своего призвания, другая — толпа виофян. <…> Как сметь издавать журнал, когда уж этим изволил заняться барон Брамбеус!<…> Где эти труды изумительные г. барона, которые бы хотя сколько-нибудь оправдывали тон его? И с Пушкиным ли ему говорить так? Неужели всякий журнал необходимо должен быть врагом «Библиотеки». Отчего это? И отчего поэт, принимая обязанность дарить публику срочным изданием своих произведений, отступник от своего призвания? И притом журнал не есть дело одного.[10][2]

  — Василий Андросов, «Как пишут критику»
  •  

В тоне этих слов столько гнева и вражды, что они, без всякого сомнения, диктованы чувством оскорблённого самолюбия. Того, что Пушкин обещал в своём журнале помещать обозрения журнальной литературы, было бы недостаточно для столь сильного раздражения рецензента «Библиотеки»; но ему, без сомнения, уже за несколько дней до появления первой книжки пушкинского журнала, в то время, как писал он эту филиппику, было известно, в какой степени неблагоприятны для барона Брамбеуса будут отзывы нового журнала; да и могло ли это быть неизвестно? Двадцать лет тому назад литературных слухов и толков в пишущем кружке было гораздо более, нежели теперь; а ещё и ныне о каждом замечательном литературном явлении каждому нечуждому литературного кружка приходится волею или неволею слышать задолго до выхода книги в свет. Невозможно сомневаться в том, что барон Брамбеус знал вперёд, какова будет в новом издании первая статья о журналистике и что резкие выходки «Библиотеки» писаны под влиянием этих слухов. Когда явился первый том нового издания с статьёю, отрывки из которой мы привели, писатель, против которого она была направлена, также не мог — волею или неволею — не услышать, кто такой был автором этой статьи.[3]

  — Николай Чернышевский, «Очерки гоголевского периода русской литературы» (статья вторая), декабрь 1855

Комментарии

[править]
  1. ↑ Последняя к тому времени война кончилась в 1831[5], а с 22 февраля по 24 августа было междуцарствие, но и без того было ясно, что это прозрачное сближение с Пушкиным.
  2. ↑ Виофяне (беотийцы) — жители Беотии, которые считались простаками и грубиянами[5].

Примечания

[править]
  1. ↑ Библиотека для чтения. — 1836. — Т. XV. — № 4 (вышел 30 марта). — Отд. VI. — С. 67-70.
  2. ↑ 1 2 3 4 5 Пушкин в прижизненной критике, 1834—1837 / Под общей ред. Е. О. Ларионовой. — СПб.: Государственный Пушкинский театральный центр, 2008. — С. 121-3, 138-145, 158. — 2000 экз.
  3. ↑ 1 2 Современник. — 1856. — Т. LV. — № 1. — Отд. III. — С. 56-57.
  4. ↑ 1 2 Березина В. Г. Из истории «Современника» Пушкина // Пушкин: Исследования и материалы. — М.; Л., 1956. — Т. 1. — С. 298-305.
  5. ↑ 1 2 3 А. Ю. Балакин. Примечания к заметке // Пушкин в прижизненной критике, 1834—1837. — С. 435-7.
  6. ↑ Без подписи // Северная пчела. — 1836. — № 86 (17 апреля).
  7. ↑ А. И. Рогова. Примечания к статьям Прибавлений к «Русскому инвалиду» // Пушкин в прижизненной критике, 1834—1837. — С. 476.
  8. ↑ А. Кораблинский // Литературные прибавления к «Русскому инвалиду». — 1836. — № 47 (10 июня). — С. 374-5.
  9. ↑ Молва. — 1836. — Ч. XII. — № 7 (ценз. разр. 30/IV). — С. 168.
  10. ↑ Московский наблюдатель. — 1836. — Ч. VI. — Апрель, кн. 1 (вышел 5 мая). — С. 492-3.
Источник — https://ru.wikiquote.org/w/index.php?title=Вообще_нет_ничего_нового_в_политическом_свете&oldid=363737