Высокогорные стихи

«Высокогорные стихи» — стихотворный сборник Николая Асеева. Опубликован в 1938 году.

Цитаты

Стране
	не до слёз,
		не до шуток:

у ней
	боевые дела, —

я видел,
	как на парашютах

бросаются
	люди с крыла.

Твой взгляд разгорится,
	завистлив,

румянец
	скулу обольёт,

следя,
	как, мелькнувши,
		повисли

в отвесный
	парящий полёт. <…>

Казалось:
	уж воздух их выпил,

и горем
	примята толпа,

и вдруг,
	как надежда,
		как вымпел,

расправился
	жёлтый тюльпан!

Барахтаться
	и кувыркаться

на быстром
	отвесном пути

и в шелковом
	шуме каркаса

внезапно
	опору найти.

Страна моя!
	Где набрала ты

таких
	нарассказанных слов?

Здесь молодость
	бродит крылата

и старость
	не клонит голов.

И самая ревность
	и зависть

глядят,
	запрокинувшись,
		ввысь,

единственной
	мыслью терзаясь:

таким же
	полётом нестись.

— «Вдохновенье», 1934

---

Видишь —
	как в отдаленье

дремлющими слонами

горы,
	согнув колени,

вздыбились перед нами.

Дымною круглясь спиною,

лоб отвернув белесый,

млеют судьбой иною

дремлющие
	колоссы.

Вот они —
	ближе, круче,

можно рукой потрогать

севшей на землю тучи

каменные отроги. <…>

Новый
	Кавказ свой
		строят

кровники и абреки. <…>

Пухнут в нагорьях ягоды

ясного электричества.

Помнишь, —
	в таком вот поезде

резкостью сна заклятого

стало
	начало повести

в наши глаза
	заглядывать.

— «Въезд», 1933

---

Смотри, как туго стянут стан, смотри, как перекошен рот, вразлет советский Дагестан крутые пропасти берет! <…> Скрипенье арб, рёв буйволиц — летящим эхом далеко в любую пропасть провались, наследье каменных веков. <…> А ты — на лёгкого коня, копыта не задев скалой, чтоб воздух пел, в ушах звеня, лети — с откинутой полой. Бока в рубцы! Скорей, скорей — в облёт вперёд ушедших стран. С зари к заре! С зари к заре! Вперёд, советский Дагестан!

— «Дагестан», 1933

---

	Хоть всей премудрости тома подставь себе под локоть... А женщина? Она — сама. Её — не надо трогать.
	— «Концовка», 1934

---

Напиши хоть раз ко мне
	такое же большое

и такое ж
	жаркое письмо,

чтоб оно
	топорщилось листвою

и неслось
	по воздуху само.

Чтоб шумели
	шелковые ветви,

словно губы,
	спутавшись на «ты». <…>

Чтоб до часа утра,
	до шести нам,

голову
	откинув на руке,

пахло земляникой
	и жасмином

в каждой
	перечёркнутой строке.

У жасмина
	запах свежей кожи,

земляникой
	млеет леса страсть.

Чтоб и позже —
	осенью погожей —

нам не разойтись,
	не запропасть.

— «Летнее письмо», 1934

---

	От ногтя до ногтя, с подошв до кистей я всё обвиняю в тебе: смешенье упрямства и темных страстей и сдачу на милость судьбе.
	— «Остыванье», 1935

---

Берега
	отдаются сумеркам

под жестокую
	медь зари.

Ночь летит
	с парашюта кувырком,

как ни вспыхивай,
	ни гори.

За спиною
	режет пропеллер

наше прошлое
	без следа...

Берега
	навзрыд захрапели,

и без памяти
	спит вода.

— «По Оке на глиссере», 1934

---

	Ребёнок — облако выходит из пелёнок гор. Потом, потягиваясь тельцем, он по изложьям горным стелется, То в птицу превратясь, то — в рысь, — летит, вытягиваясь ввысь, туда, где горы давит туча, синя, сурова и сверкуча. — приведено полностью
	— «Рождение облака», 1933-1938

---

	Под тёплым весенним крутым дождем стоит ваш дом. <…> Струится, бормочет и каплет с крыш весна и тишь. Мы с домом под ливнем — мокры, как мышь... Струится с крыш. <…> Губы, перетравленные ложью, сложенной на тысячу ладов; груди, перетроганные дрожью рано наступивших холодов.
	— «Роман прошлого года», 1933-1938

---

	Едет счастье, едет, едет, еле слышен шины хруст, медленно на велосипеде катит драгоценный груз. Он руками обнял стан ей, самый близкий, самый свой. А вокруг зари блистанье, запах ветра, шелест хвои. Милая бочком уселась у рогатого руля. Ветер проявляет смелость, краем платья шевеля.
	— «Счастье», 1935